Наш маленький комнатный мир (гет)

— Вам крупно повезло, мисс Берроуз, — произнесла лань с лёгкой хрипотцой. — у нас осталась только одна квартира, и то уже заселена. Промедли вы хотя бы на один день — и я бы могла только пожать плечами.

— Только одна? — Девушка-кролик поправила белые локоны, с удивлением глядя на коменданта. — Пару недель назад аж двадцать было.

— Беженцы из Республики Голдридж. Так… Кэббедж Берроуз… Отлично, записала тебя в список жильцов. — Лань встала с месте и сняла с крючка ключ с биркой. — Твоя комната под номером 37, на третьем этаже. Оплатить общежитие за полугодие необходимо в течение недели. Если кто-то будет обижать — не стесняйся, обращайся ко мне. Поняла?

— Да, мисс Боннем. Спасибо Вам.

— Что ж… Добро пожаловать! — комендант добродушно улыбнулась, и морщинки около глаз стали видны отчётливее.

— Спасибо!

В животе начали летать бабочки. Она сделала это! Она перевелась в известный университет, она заселилась! Сама не заметив, она стрелой влетела на третий этаж, не чувствуя практически ничего, даже набитой доверху спортивной сумки и полного рюкзака. 304, справа комната 305, дальше окно, напротив 305-й комнаты 306-я… Значит, 307-я у лестничного пролёта. Интересно, кто будет соседом? Стук в дверь и чьё-то бормотание внутри.

«Сейчас открою!» — послышался дружелюбный мужской возглас. Дверь открылась, и Кэббедж увидела его. Стройного… Лиса. На голову выше неё. Клыки, обнаженные в приветствии, которое она не услышала. Когтистая рука, держащая дверь. Всё это будто в замедленной съёмке, словно в хорроре. И Кэббедж осознала, что «словно» здесь лишнее. Она и была в ужастике.

— Нет… — Красные глаза крольчихи широко распахнулись, глядя на возвышающегося хищника. Шаг назад, ещё один. — Господи, нет…

— Что-то не так? — улыбка исчезла с лисьей морды.

— Ты один из них… Ты… Нет… Нет!

Кэббедж споткнулась о собственную ногу и с визгом упала на спину, из наполовину расстёгнутой сумки полетели вещи. Боли Берроуз не почувствовала, ведь над ней доминировало чувство страха, которое разрывало её между порывами бежать и замереть.

— Эй, что происходит…

— Не подходи! — Захрипела крольчиха, вжавшись в стену и продолжив трястись, как осиновый лист. В глазах всё начинало размываться. Она видит только фигуру псового. Как видела тогда… Волчица. Рычание, хруст суставов, чужой визг, хрип, безумный хохот удовлетворённой волчицы, красные цвета, горящие от ярости глаза… — Не смей приближаться, не смей!

— Ладно, я просто помогу тебе встать, — лис приподнял руки перед собой в успокаивающем жесте и медленно приблизился к гостье.

Стоило только Кэббедж ощутить прикосновение на своём запястье, как она завизжала на весь этаж, и ноги, напряжённые все это время, выстрелили вперёд, как пружины, ударившись во что-то мягкое. Лис с криком упал на пол.

— Твою мать, серая, ты флягой свистанула?!

— Я знала, знала, что ты не удержишься, тронешь, захочешь сожрать!!! — отчаянно хрипела Кэббедж, хватаясь за горло и глядя на стонущий источник угрозы. — Твои когти, ты хотел меня разорвать, мудак, разорвать, утащить к себе и сожрать, ты не можешь это контролировать, никто из вас не может!!!

— Я помочь хотел, дура!

— Я не куплюсь, я тебя знаю!!! Ты тоже нападёшь, захочешь убить, в вас это заложено!!!

«В вас это заложено». Раскалённый прут, вонзившийся в сердце, мог ощутить каждый хищник, услышавший эти слова. «Вами управляет природа», «Для вас закон — пустота», «Ты обязательно нападёшь». Всем похер, кто ты. У тебя не те зубы, поэтому ты агрессор.

— Подъём, шовинист! — процедил лис, за шкирку поднимая захрипевшую от страха крольчиху на ноги. — Вали отсюда к чёрту, и шмотки свои забери!

— Не трогай меня!..

— Да срать я на тебя хотел! Не забудь сказать своим дружкам, чтобы они кинули «Молотов» в квартиру клыкастого через окошко! Фашистка ебаная…

Лис хлопнул дверью так, что эхо разнеслось по всему этажу. Кэббедж обессиленно упала на четвереньки. Агрессор ушёл… Но надолго ли… И все эти оскорбления…

Схватив сумку, Кэббедж рванула, куда глаза глядят. Пунктом назначения оказался туалет для посетителей на первом этаже. Запершись в кабинке, крольчиха вжалась в угол и начала судорожно дышать.

Она не уехала из родного города. Она оттуда сбежала. Взяла всё родное и покинула его, чтобы забыть о том кошмаре. Начать новую жизнь, полную радостных моментов студенчества. Друзья, вечеринки, может, даже поездка в лагерь, с гитарой и песнями у костра… Всё, о чём она мечтала в городе, где её дорога была «Дом — универ — дом» с работами по дому и выездами на работы в поля. Не бояться каждого шороха, заглушить всё страшное безудержным весельем и бесконечной зубрёжкой. А её поселили к хищнику…

«Почему комендант не предупредила?» — подумала Кэббедж, начиная заливаться слезами. — «Почему нельзя было из чувства солидарности найти другую комнату?»

Разум, спрашивавший «А как бы она нашла другую квартиру, если эта была последняя свободная?», был заглушен громкими всхлипываниями и поскуливаниями.

Совершенно внезапно дверь в туалет открылась, и Кэббедж услышала стремительные шаги. Рядом с дверцей в её кабинку что-то мягкое ударилось об пол.

— Нашёл это у двери. Не теряй.

— Ты что… — крольчиха была перепуганная до смерти. Это тот лис. — Это же… Женский туалет…

— Я просто знаю, что ты ещё долго отсюда не выйдешь. Симпатичный мишка, кстати. Надеюсь, ты не будешь резать его ножом?

Её Мистер Ушастик… Такое банальное прозвище, но столько тепла оно вызывает в душе у Кэббедж. Он, как верный страж её внутреннего мира, сопровождал её, с четвёртого класса до сего дня. Но то, что о нём сказал лис… Как же это оскорбительно!

— Как ты… Смеешь такое говорить?! С чего ты взял, что я собираюсь его резать?!

— Ну он же хищник. — ядовито усмехнулся лис. После этого вторженец ударил по двери кабинки, и сердце Кэббедж чуть не остановилось. — Слушай меня сюда, ты. Если ещё раз… хоть кто-нибудь… Пожалуется мне, что ты выебала ему или ей мозги своей пропагандой… Я с тобой церемониться не буду и к коменданту не потащу: привяжу тебя к стулу в рамках гражданского задержания и вызову полицию по твою душу! Это ясно?!

— Никакая это не пропаганда! — воскликнула Кэббедж. — Ты очень агрессивный! Ты сразу начал показывать клыки и когти! А сейчас ещё и в женский туалет вломился!

— Ты мне чуть колено не вынесла своим ударом!!!

Крик лиса эхом разнёсся по всему туалету, и Кэббедж прижала уши к своим белым волосам.

— Прости, — всхлипнула крольчиха. — Я… Просто очень сильно испугалась, когда увидела тебя. Это не пропаганда и не шовинизм. Просто я… Боюсь, таких, как ты. Инстинктивно.

— Все вы всё инстинктивно. Бьёте инстинктивно, образуете штурмовые отряды инстинктивно, давите мирных хищников военной техникой инстинктивно…

— Прекрати! — взвизгнула крольчиха, прижимая уши к голове руками. Ей было страшно слышать про расправы.

Повисло молчание. Только дыхание: её дрожащее и его тяжёлое.

— Я просто испугалась. Увидела твои зубы, и стало страшно… Я не хотела тебя обидеть.

Снова молчание, но дыхание лиса стало глубже.

— То есть, ты не агитатор из условного «Гнева Пастбища»?

— Кого? — непонимающе спросила Кэббедж.

— Ты не расист-агитатор, я спрашиваю?

— Нет… Конечно же, нет! Как ты мог такое подумать?!

— «Ты хочешь напасть, это в вас заложено природой» тебе о чём-нибудь говорит? — снова этот яд в его голосе… — Прекрасное высказывание, мочи плотоядных!

Слезы Кэббедж перешли в пот. Ей стало страшно стыдно за то, что она такое сказала…

— Да, лис. Я дура. Я истеричка. Что ещё ты хочешь услышать?

— Дай-ка подумать… «Прости меня, парень, за то, что я наговорила много лишнего и ударила тебя только за то, что ты хищник. Этого больше никогда не повторится, ни с тобой, ни с кем-либо другим». Это устроит.

Крольчиха распахнула дверь и подошла к лису. Лицо у того было очень недовольное: было лучше, когда он улыбался.

— Прости, мне правда жаль, что я столько всего наговорила… И за то, что ударила. — она протянула руку в знак примирения.

— Руки помой.

— Лис, это слишком…

— Я не знаю, что ты трогала, пока сидела в этой своей осаде, но руки, скорее всего, грязные.

— Зануда…

Девушка помыла руки с мылом и, подойдя к лису, снова протянула ладонь.

— Итак, у нас дубль два? — улыбнулся парень. Не ухмыльнулся, не оскалился, а именно улыбнулся. Пусть и слабо.

— Да.

— Привет, гостья, как тебя зовут?

— Кэббедж Берроуз.

— Джей Фокс. Приятно познакомиться. — рыжий пожал руку гостье и выдохнул. — Итак, ты моя новая соседка?

— Видимо, да…

— Дай помогу вещи донести.

Пока Кэббедж прижимала к груди Мистера Ушастика, частично промокшего от раковины, Джей взял в руки сумку и рюкзак. Убедившись в том, что в коридоре никого нет, компания тихонько поднялась на третий этаж.

Не так Кэббедж представляла себе заселение и знакомство с соседями. Но, видимо, и Джей, обнажая свои зубы в приветственной улыбке, не ожидал, что на него отреагируют так…

Ах, если бы время можно было отмотать назад, без всяких дублей…