Многоликое зло (гет)

Все акведуки переполнены водой, система не справляется. Лучшие умы Рима в один голос повторяют: "Это гнев богов!". Очередной Цезарь на троне, очередные немыслимые причуды правителя, повышение налогов, неоправданная жестокость.

Клавдий следил как водный поток неумолимо стремится разрушить одну из опор моста. Сколько рабов понадобится для налаживания слишком сложных механизмов, расчистки завалов, восстановления. У них есть пленные, ими воспользуются в первую очередь. Денег в казне хватает чтобы закрыть рот представителям элиты Рима, однако человеческие ресурсы не бесконечны.

— Что нам делать, Глабр? — Тиберий Гракх молод, он только поступил на службу в ряды преторианцев, ему многое следует уразуметь, пока есть время. — Мы нашли десять тел, они... — Тиберий сглатывает ком в горле, человеческие останки трудно описать одним словом, месиво из костей и плоти вызывает стойкое отвращение, наводит ужас.

— Вы очистили русло?

Может боги и правда гневаются? Риму не впервой переживать такие мучения. Глабр больше полагается на силу, чем на могущество, снисхождение небожителей. Главный храм на четверть разрушен. Молния ударила в крышу здания, полностью погребла под собой нескольких служителей Марса и Нептуна. Юпитер наказал своих нерадивых детей, он требовал кровавых жертв, его ослушались. Цезарь приказал поставить охрану возле храма, дабы никто не посмел проникнуть туда.

Глабру не нравятся приказы Цезаря. Расточительство выйдет избранному боком. В среде сенаторов давно ходят слухи о несостоятельности правителя. Слепец ведущий свой народ к краю пропасти. Клавдий оставляет на время мысли о Цезаре.

— Рабы справились, — у воды цвет крови, или это обман зрения. Молодой человек часто моргает, наваждение не исчезает. Кровь погибших. Боги всегда требуют плату. — Тем более нам помогли.

— Квинт Лентулий Батиат? — Глабр избегает встреч с хозяином школы гладиаторов.

Их последний разговор закончился дракой. Хлипкий Квинт получил по заслугам. Бойня понравилась Цезарю, он не стал останавливать мужчин. Полуживой торговец гладиаторами собрал всю волю в кулак, дабы достойно ответить преторианцу. В последствии восстанавливался целый месяц. Преторианец подозревал, Лентулий подал жалобу — не одну. Цезарь оставил без внимания его прошения. Как не крути, Цезарь и Глабр имели общие интересы. Унижение торговца лишь часть продуманной комбинации. Старо как мир — женщина.

Жена Батиата — Лукреция играла свою роль. Для Цезаря она обычное развлечение, для преторианца... Глабр скрывал от всех свои внутренние желания. Кто в Риме был святым? Мужчина обагрял свой меч кровью, жестоко расправлялся с предателями правителя. Его запятнанная тьмой душа, требовала света. Честно сказать, жена Батиата плохо подходила на роль утешительницы. Разве что в постели была великолепна и искусна как никто другой.

— Он прислал нескольких гладиаторов. Они смогли освободить узкие коридоры внутри акведуков от мусора, — Тиберия покоробил собственный цинизм. — Как думаешь, сколько мы ещё найдём таких?

— Пока нет точных цифр, они обычные бездомные, — свет факела делает лицо преторианца восковой маской. — Будь среди них уважаемые римляне, — усмешка выходит грубой. — Десятки, — Нептун хочет показать им, Юпитер не главный.

— До утра ещё далеко, — на берег выносят очередные тела: изувеченные, с отсутствующими конечностями.

— С наступлением рассвета всё будет иначе, — Глабр видит как преторианцы подгоняют рабов, как те выбиваясь из сил тащат свою ношу. — Пошли во дворец гонца, Цезарь обязательно должен узнать что здесь творится.

Тиберий покидает Глабра. Теперь его задача — найти человека, послать во дворец Цезаря. Он мягкосердечен, не то что его брат. Рим — скопище львов на арене, главное держаться подальше от хищников, следить чтобы тебя не съели.

* * *

Она слышала случилось несчастье. Центральный храм посвящённый Юпитеру, Марсу и Нептуну пострадал от удара молнии. Гая спешит к подруге, поделиться последними новостями. Батиат наверное уехал по делам, Лукреция одна дома. Гая усмехается, подруге редко бывает скучно. Многочисленные фавориты, плотские утехи, иногда посещение некой предсказательницы. Жизнь бёт ключом.

Союз с торговцем трещит по швам, ревность Батиата не знает границ. Из-за глупой похоти он отправил своего лучшего гладиатора на смерть. Только Квинт мог извлечь выгоду из такого досадного недоразумения. Поэтому люди подобные ему всегда ко двору. Цезарь ценит Батиата. И Лукрецию.

Верх цинизма лечь в постель ради выгоды. Этому она научилась у Лукреции. Их трио продержалось почти месяц. Цезарь остался доволен мастерством Лукреции, а скромная вдова... Новый дом гораздо больше прежнего. Никому нет дела до того, каким образом она его получила.

Её сопровождающие похожи на тени. Бывшие гладиаторы получившие свободу, выкупленные Гаей у одного из уважаемых домов в Риме. Они двигаются бесшумно, оберегая покой своей хозяйки. Лектика* самое распространённое средство передвижения: неспешно, доступно, комфортно. Носильщики знают своё дело, лишний раз не сердят госпожу.

Рим ночью небезопасен, не смотря на патрули. Убийства уважаемых граждан города случаются часто, грабёж, изнасилования ещё чаще. Видеть Рим через призму слухов, сплетен — привычно для Гаи. Женщина точно знает к кому обратиться, дать монету-другую. Отсуствие лишней монеты в кошельке приносит выгоду.

В окнах дома торговца темно, возле ворот стоит охрана, слышен лай собак. Эти существа настоящие монстры. Батиату их продал какой-то заезжий торговец, обещая, тот не пожалеет. Несколько милых щенков превратились в огромных чудовищ. Ночью их выпускали во внутренний двор, даже закалённые в боях вояки боялись встречаться с ними.

Гая делает знак охране, те сообщают о её приезде людям Батиата. Такая цепочка помогает держать дистанцию с чернью. Что скрывать, Гая сама одна из них. Удочерённая в шесть лет уважаемым сенатором, Гая автоматически становится его наследницей. Юлий идёт дальше, в восемнадцать Гая становится его любовницей. Никакого кровосмешения, всё по обоюдному солгасию. Ему пятдесят пять, он умён, силён морально и физически. Именно он учит Гаю языку тела, как правильно доставить удовольствие мужчине. Гая с какой-то непонятной тоской вспоминает о Юлии. Крат погиб, заговор был предотвращён. Её право на место под солнцем никто не оспаривает.

— Госпожа ждёт вас.

Возле лектики уже стоит Габриэль, белокурая девушка купленная Лукрецией на торгах как плата за измену мужа. Каприз жены стоил Батиату почти тысячу сестерций. Гая хмыкает, Габи исполняет любые прихоти госпожи, к тому же девушка оказывается отлично пишет. Габриэль умна, вежлива, исполнительна. Такие умения на дороге не валяются.

Лай собак умолкает, как только Гая входит в дом. Тонкий аромат благовоний смешанный с настойкой опия дурманит. Гая морщится, Лукреции стоит позаботиться о собственном здоровье, после потери ребёнка. Наследник дома мёртв, Батиат винит в смерти ребёнка жену. Кто бы говорил. Гае иногда хочется сомкнуть на горле торговца пальцы, одним усилием лишить никчёмного жизни. Вместо этого вдова улыбается, флиртует, рассыпается в комплиментах.

— Дорогая, — Лукреция как всегда прекрасна, лёгкая бледность лица не портит внешность жены Батиата, стройная фигура под полупрозрачной туникой завораживает многих мужчин. — Проходи, у меня есть отличное вино, — Лукреция игриво прикусывает губу, — особенное, его вкус оценили бы сами боги.

— Могу представить, — жаль у неё нет такой сестры как Лукреция. Женщина готова на всё, ради подруги. — Не спится? — раньше в покоях Батиата никогда не смолкали стоны наслаждения.

— Меня терзает один вопрос, дорогая, — Лукреция берёт подругу за руку, ведёт вглубь дома.

Гаю ничто не удивит. Лукреция славится своими причудами. Смерть ребёнка только усилила этот эффект. Случается Лукреция уезжает к ней на неделю, одиночество Батиата последнее, о чём она заботится. Торговец найдёт чем заняться, пока жены нет дома. Результат таких занятий Гая встречала в доме торговца. Девочка шести лет по имени Зена. Малышка помогает на кухне своей матери Сирене. Гордая гречанка взятая силой, не побоявшаяся родить дочь от Квинта Лентулия. Поступок весьма смелый, выбор осознанный.

Гая понимает отчего Лукреция постоянно опекает девочку. Замена умершему ребёнку. Сын. Батиат мечтал о сыне, Лукреция просто хотела подарить маленькому существу жизнь и свою нерастраченную нежность, недооценённую заботу.

— Ты когда-нибудь видела Диониса или Марса воочию?

Если Батиат узнает, чем она сейчас занимается, ссоры не избежать. Глупо. Муж давно охладел к ней, их брак построен на лжи, сексе, тщеславии. В нём нет ни капли тепла, света. Мольбы Минерве и Венере ничего не дают. Мудрые богини словно забыли о своей подопечной.

— В своих снах, милая, — Гая горько улыбается.

Почти год ей снится один и тот же сон. Она находится в непонятном, мрачном месте, похожем на чертоги Оркуса. Бесконечные каменные коридоры освещённые далеко не факелами. Гае не по себе, такие сны ведут к проблемам в жизни. Она бродит одна, долгое время, не встречая на своём пути ни души. По привычке Гая приходит в главный зал. Там накрыт стол на двоих, горят свечи, обстановка лучше чем где либо. Вопрошать, зачем она здесь — бессмысленно. Пока не появляется туманная дымка, что ознаменует его приход.

Гая помнит его светло-карие глаза, тёмные волосы, хрипловатый голос с нотками нежности. Она как сумасшедшая боится — он уйдёт. Сон похож на явь и наоборот. Незнакомец зовёт её по имени, убеждает остаться. Гая просыпается с чувством потери, утирает слёзы. Ей хочется вернуться обратно в заброшенный мир, где существует человек любящий её.

— Тише, дорогая, — кровать под балдахином достаточно просторная, чтобы вместить двоих, а то и троих человек. — Ты видела кого-то более прекрасного? — Лукреция склоняется над человеком лежащем на кровати.

Светловолосый мужчина по пояс прикрыт пледом, его грудь и голова перевязаны, на лице многочисленные раны и ссадины. Профиль напоминает клюв хищной птицы, полноватые губы приоткрыты. Мужчина атлетически сложен, Гая уверена — физически силён. Вдова задаётся вопросом: кто он?

— Габриэль и Марк нашли его случайно, — Лукреция любовно смотрит на мужчину. — Он точно не раб или гладиатор. Они сказали, вытащили его из реки что протекает за городом.

— Туда уходит вся вода из акведуков Рима. Он жертва ночных происшествий и беспорядков? — что делали Габриэль и Марк в ночное время за городом — не понятно.

— Если и так, что с того? — жена Батиата с вызовом смотрит подруге в глаза. — Теперь он мой.

— Ты говорила с ним?

— Нет, он без сознания, только бредит... — Лукреция проводит ладонью по щеке мужчины. — Он шептал... — Лукреция будто осторожничает. — Северус... Северий... — наконец определяется она.

— Северий... Имя как у знатного человека. Батиат в курсе?

— Много чести, — Лукреция получше накрывает Северия пледом. — Только ты. Наш секрет на двоих. Твой дом свободен, там никто нам не помешает. Согласись, окружающим ни к чему видеть Северия.

— Когда он очнётся, что мы ему скажем? — кого же ей напоминает гость Лукреции. Гая медлит, согласие поставит её в неудобное положение. Мужчина в постели занимает её ещё больше. Эти глаза, нос, губы... знать бы, какой он — голос незнакомца. — У меня условие.

— Какое? — в её доме Северию не безопасно находится.

— Ты расскажешь мне всё, что скрываешь, — ладонь Гаи ложится поверх ладони Лукреции. — Позволишь первой поговорить с Северием.

— Вместе до самого конца.

Будь что будет. Видят боги, она поступает правильно.

________________

Знатные римляне передвигались по городу на носилках (лектика) или миниатюрных вариантах — сэллах. Это было связано с тем, что в Риме в личных целях были запрещены все виды гужевого и вьючного транспорта.