Ох, тяжела ты, шляпка Мэри Сью! (гет)

Десятиклассница Колдовстворца Ленка Косичкина с самого утра перерывала свой шкаф. Платья, кофты, брюки, туфли, бижутерия и косметика в беспорядке валялись на кровати и на полу, а Ленка всё никак не могла остановиться и доставала из шкафа вещь за вещью. Просто у Ленки был сегодня очень важный день: она собирала свою соседку по комнате и лучшую подругу Жанну в Хогвартс.

— Давай я тебе ещё дам своё платье на бретельках, сандалии, солнечные очки… интересно, куда подевалась панамка? — Ленка застыла с платьем, сандалиями и очками в руках и вопросительно уставилась на ворох одежды на дне шкафа.

— Лен, ну какая панамка? Февраль ведь на дворе, — отозвалась от окна Жанна.

Она сидела за столом и читала книгу на английском языке под названием “The Boarding Schools of the United Kingdom” (“Школы-пансионы Соединённого Королевства”). Книга была маггловская, но поговаривали, что Хогвартс, куда должна была вечером отправиться Жанна, весьма похож на неволшебный английский пансион. А значит, то, что написано в книге, поможет Жанне понять, что её ждёт.

— Ну и что, что февраль? — отозвалась Ленка, вытягивая перевязанную ленточкой панамку из-под груды разноцветных блузок. — У них ведь не наша тайга. Там Гольфстрим всю Британию греет. Там небось купальный сезон в январе начинается и в декабре заканчивается. Ну, если не хочешь панамку, возьми вот хоть джинсовую мини юбку с гетрами.

— Лен, я такое не ношу, ты ведь знаешь. И потом, в Хогвартсе принято надевать школьную форму.

— Мало ли, что у них там принято? Ты студентка по обмену, можешь ходить, как хочешь. Ну возьми хоть вот эти бусики… Нет, Жанна, бусики ты просто обязана взять. Я прошлым летом за них на рынке полчаса торговалась — просто прелесть! Их непременно должны увидеть в Англии.

— Так ведь Хогвартс в Шотландии находится.

— А, в Шотландии? Правда, что ли? Тогда захвати ещё мой клетчатый сарафан со стразами! Как раз с их килтами будешь сочетаться.

— Лен, а может, это тебе стоит поехать в Хогвартс вместо меня? — устало предложила Жанна, откладывая книгу и оборачиваясь к подруге. — Будешь там сочетаться в клетчатом сарафане со стразами. Уверена, у тебя это гораздо лучше получится.

— Ой, Жанна, да я ведь в английском — полный ноль! Только и знаю, что “London is the captain of Great Britain.”

— “Capital”, Лен. “Captain” — это “капитан” по-ихнему.

— Вот-вот! Ты, Жанна, у нас по иностранным языкам лучшая в школе. Поэтому директриса Настасья Кащеевна именно тебя и решила отправить на Хогвартс погдядеть.

— Ага. Поглядеть. Изучить культуру другой страны, — значительно проговорила Жанна. — А не модничать всю неделю напролёт.

— Так я ведь для тебя стараюсь! — обиженно ответила Ленка. — Не хочу, чтобы на тебя в Хогвартсе косо смотрели. Не хватало ещё, чтобы и там тебя дразнили. Как будто тебе мало, что здесь все тебя лошадью обзывают…

Это у Жанны в Колдовстворце кличка была такая — “Лошадь”. Просто у Жанны лицо было худое, а по фамилии она была Меринова, вот и назвал её кто-то ещё в первый год обучения не Жанной, а Ржанной. А потом уж и вовсе Лошадью нарекли.

— Пусть как хотят, так и называют, — пожала плечами Жанна. — Суть-то не меняется. Это ещё Уильям Шекспир написал: “Что значит имя? Роза пахнет розой, хоть розой назови её, хоть нет.”

Жанну действительно мало волновало, как на неё смотрят другие. Тем более что “Лошадью” её обзывали не все. Данька Дятлов, например, её ни разу Лошадью не называл. Только Жанной д’Арк один раз, когда она в “Захвате флага” на мётлах сумела отвоевать знамя противника.

Жанна вернулась к чтению, а Ленка, немного посокрушавшись об упрямстве своей подруги, стала убирать отвергнутые вещи в шкаф. Это заняло немало времени: уж очень они перемешались во время подбора дорожного гардероба для Жанны. Ленка уныло взмахивала палочкой, заставляя одежду складываться, вешаться на плечики и возвращаться на положенное место.

И вот на дне очередной кучи шмоток обнаружился маленький свёрток. Ленка озадаченно подняла его с земли, развязала узел платка — и в её ладони оказалась маленькая склянка с крышечкой, украшенной малахитом.

— Жанна! Вот что тебе точно нужно в Хогвартсе! — воскликнула Ленка и положила склянку перед носом подруги, прямо на страницы развёрнутой книги.

— Это кулончик такой? — Жанна покрутила в руках склянку замысловатой формы. — Красивая вещица.

— Да я не про пузырёк, а про то, что внутри! Это зелье, которое мне от пра-пра-прабабушки Елены Прекрасной осталось. Как она его выпьет, так все добры молодцы головы и потеряют.

— Я надеюсь, в переносном смысле потеряют?

— Сначала в переносном, а кто загадку не отгадает — тот и в прямом. Ну что ты на меня так смотришь, тогда времена такие были. Положено было неудачливым женихам голову с плеч рубить. А я тебе просто предлагаю выпить полглоточка. Может, с каким-нибудь хорошеньким англичанином познакомишься.

— А зачем? И у нас в Колдовстворце хороших парней хоть отбавляй, — возразила Жанна, снова припоминая курносого Даньку Дятлова. — И вообще, уже темнеет. Мне выезжать скоро.

Жанна захлопнула книгу и открыла свой дорожный сундук, чтобы убрать её на время путешествия. Из сундука тут же вывалилось несколько ажурных свитеров и беретов — Ленка всё же уговорила её взять их с собой. Вернув вещи на место и прижав как следует книгой, Жанна с трудом закрыла сундук. Затем развела в комнатной печи огонь и поставила чайник — вскипятить воды в дорогу.

— Лен, присмотришь за чайником? А я за тулупом сбегаю пока в гардеробную, потом вернусь, тебя обниму на прощание, захвачу сундук с термосом — и в путь…

— Конечно! — кивнула Ленка.

За Жанной захлопнулась дверь. Ленка взяла со стола склянку с зельем от пра-пра-прабабушки и платок, в который она была завёрнута, намереваясь убрать находку обратно в шкаф. Ей было ужасно жаль, что Жанна упускала такую прекрасную возможность — завести себе парня-иностранца… Неужто подруге суждено до конца своих дней “Лошадью” оставаться?

Чайник засвистел, выпуская из носика струйку пара. Ленка вздрогнула от неожиданности, погасила огонь. За дверью послышались шаги — Жанна возвращалась. И Ленка поняла, что это её последний шанс наладить личную жизнь Жанны.

Одной рукой Ленка приподняла крышку чайника, а пальцем другой откупорила бутылочку и плеснула в чайник немного её содержимого…

* * *

В Колдовстворце есть свой, особенный транспорт для путешествий на дальние расстояния: волшебные северные олени. Стоит только дождаться темноты (а зимой в их северных широтах темно бывает почти всегда), забраться оленю на спину и взяться за могучие рога — и он поскачет: сначала по снегу, потом по маковкам елей, а потом — по ночным облакам. На таком олене ездит каждую пятницу директриса Настасья Кащеевна в гости к Бабе Яге, своей троюродной тётушке. На стаде таких оленей старшеклассники отправились как-то на экскурсию в ледяной замок Снежной королевы. А под Новый год именно этих оленей запрягает в сани добрый волшебник Дед Мороз, чтобы за одну ночь отвезти всем детям подарки.

Ездить на оленях, конечно, быстрее, чем на мётлах, ступах и прочем транспорте, и всё же до Хогвартса Жанна добралась только к ужину по местному времени: уж очень далека была Шотландия от Сибири. Но вот наконец копыта оленя соприкоснулись со снежным покровом (правда, совсем тонким — не сугробы, что бывают обычно вокруг Колдовстворца), Жанна слезла с мохнатой спины, достала закоченевшей ладонью из кармана тулупа горсть клюквы, чтобы поблагодарить оленя за путешествие, и, прошептав ему на ушко, чтобы возвращался за ней в субботу, проводила его в обратный путь.

Только когда олень скрылся в затянувших небо над Хогвартсом тучах, Жанна заметила, что успела продрогнуть. Достав из котомки термос, она отвинтила крышку и глотнула припасённого чаю…

По телу пробежал какой-то странный озноб; затем ко лбу и к задней части шеи вдруг резко прилило тепло. Раньше с Жанной никогда такого не случалось. “Уж не простудилась ли я, в самом деле?” с тревогой подумала она, а затем залпом допила чай и, взмахнув палочкой, чтобы поднять в воздух свой тяжёлый сундук, зашагала к парадному крыльцу замка.

В вестибюле никого не было: судя по доносившимся из-за дубовой двери оживлённым голосам, все ученики были уже в столовой. Или почти все. Жанна увидела, как по деревянной лестнице из центрального крыла замка спускается какой-то взъерошенный светловолосый мальчик — очевидно, он опаздывал на ужин.

Жанне нужно было узнать, где она могла оставить багаж и верхнюю одежду прежде чем присоединиться к ужину, и она решила спросить об этом встретившегося на пути ученика. Девушка пошла ему навстречу, попутно разматывая шарф — в вестибюле было значительно теплее. Рука, правда, ещё не до конца согрелась, и упрямый узел шарфа всё не хотел развязываться.

Наконец, уже почти вплотную подойдя к взъерошенному мальчику, Жанна сдёрнула с лица шарф и заговорила, надеясь, что тот её поймёт несмотря на сильный русский акцент:

— Good evening! Excuse me. Could you please tell me where… (Добрый вечер! Извините. Не могли бы вы мне подсказать, где находится…)

Но она не закончила. Стоило мальчику взглянуть в её лицо, как его глаза широко распахнулись, он ахнул и свалился на пол как подкошенный.

Жанна поспешно опустилась рядом с ним на колени, в течении нескольких секунд смотрела на его ровно вздымающуюся грудь, затем взяла запястье и пощупала пульс. С дыханием и сердцебиением всё в порядке — значит, мальчик просто упал в обморок. Может, слишком был голодный?

Жанна осмотрелась по сторонам. Кого бы позвать на помощь пострадавшему? И в этот момент под лестницей открылась неприметная дверка подсобного помещения, и из него торопливо вышла девочка с эффектными светлыми локонами, а за ней — рыжеволосый мальчик, старательно стирающий с щёк и рта губную помаду.

— Гляди-ка, Бон-Бон, все уже пошли есть, — сказала эффектная блондинка, обернувшись к рыжеволосому парню. — Как быстро пролетело время, да, милый? Ну что ж, как говорится, счастливые часов не наблюдают.

Она нежно провела пальчиком по его подбородку, отчего он немного от неё отстранился, и тут их окликнула Жанна.

— Эй! Извините, — сказала она на ломанном английском. — Где у вас в школе медицинский кабинет?

Блондинка заметила наконец Жанну и лежащего без чувств мальчика и воскликнула:

— Ой, Невилл! Что это с ним?

— Ты не могла бы позвать сюда медсестру? — продолжала Жанна. — А я пока побуду с…

В этот момент из-за лестницы появился рыжеволосый, которому удалось-таки избавиться от оставшихся следов помады на лице. Но стоило ему увидеть Жанну, как он ахнул, приложил руку к сердцу и упал без чувств, прямо как Невилл минутой раньше. Жанна подбежала теперь к нему, чтобы убедиться, что второму пострадавшему тоже не требуется СЛР.

— Да что у вас здесь случилось? — взволнованно спросила она эффектную блондинку, переводящую взгляд с одного бесчувственного мальчика на другого. — Эпидемия какая-то?

В этот момент Невилл приоткрыл наконец глаза и, глядя на Жанну мутным взглядом, вымолвил нараспев:

— У нас случилась… ты!

Прелестное созданье…

— Не девушка — звезда!

Очей очарованье! — вторил ему пришедший в себя рыжеволосый.

— Невилл, Рон! Вы что, стихи сочиняете? — Блондинка была крайне удивлена внезапно обнаружившимся у однокурсников талантами, но мальчики, казалось, даже не услышали её, продолжая созерцать новоприбывшую Жанну.

Впрочем, созерцали они её недолго. Полюбовавшись на девушку ещё по несколько секунд, они снова потеряли сознание, причём оба сразу.

“Вот так прибытие, — думала Жанна, палочкой направляя носилки с Невиллом вслед за Лавандой, которая точно так же транспортировала в лазарет своего парня Рона. — Ну ничего, всякое случается. Надеюсь, остаток моей недели здесь пройдёт нормально.”

Зря она на это надеялась.