Играя в куклы, бойся заиграться (джен)

Поттер пнул пустую банку из-под леденцов Берти Боттс. Банка звонко проскакала пару футов и стукнулась о стену дома. Гарри поёжился и пошел дальше.

Пустая улица, обрывки некогда красочных плакатов, россыпь витринного стекла под ногами и непрерывный стонущий вой ветра. И еще очень холодно. Расплодившиеся Дементоры сделали все возможное, чтобы мир стал еще паршивее, чем год назад.

Вот уже год, как Волдеморт победил. Год, как все, что было дорого, разрушили, растоптали, убили. Год, как он, Гарри Поттер Человек-Не-Оправдавший-Надежд, стал самым разыскиваемым преступником. И всего два дня, как убили Джинни…

После её смерти все стало неважным. И Гарри решил перестать бороться. Ради кого ему теперь жить? Рон погиб через две недели после Гермионы. Нору разметали в первые же дни после падения Министерства. Никто не выжил. Все, кто были дороги и любимы перестали существовать, и только он, гребанный Избранный магического мира, так и не ставший Спасителем, никак не мог подохнуть.

Накинуть петлю на шею не позволяла гордость. Если умирать — так с музыкой, прихватив по пути пару-тройку Пожирателей. И желательно Малфоев в первую очередь. То, что он делал сейчас, было самоубийством чистой воды, но жить так больше, Гарри не мог.

Как назло никого не было. Ни одна падаль не попалась навстречу, чтобы тут же донести Пожирателям. Все словно вымерли.

Гарри шел к смерти, сжимая в потных ладонях палочку, но смерть не спешила на это свидание. Именно с ним она почему-то всегда расходилась, опоздав на минутку. Но сегодня эта костлявая тварь придет. Гарри был в этом уверен.

Косая аллея, пришедшая в упадок после разгрома Гринготтс, все также оставалась пустой. Справа и слева чернели провалами бывшие витрины магазинов, ветер трепал обрывки книг и пергамента по улицам, давно забывшим о метле дворника. Эта улица стала проклятым местом. Никто из обывателей, оставшихся в живых, не хотел приводить аллею в порядок, а Пожиратели давно осваивали маггловский Лондон, забавляясь с магглами, как с тараканами.

Боковым зрением Гарри заметил движение в одной из витрин. Он решительно направился к входной двери. Звякнул чудом уцелевший дверной колокольчик и Гарри осмотрелся в полутемной прихожей. Это был старый магазин магических принадлежностей. Несколько расколотых хрустальных шаров тускло светились, отражая его фигуру вверх ногами. Пара кусков боевых кристаллов, вычерпанных досуха теми, кто пытался отстоять магазин. И много мусора и пыли.

Тень мелькнула справа, и раздался еле слышный шорох. Гарри нервно метнулся к стене и заглянул в дверной проем. Никого. Стараясь ступать осторожно и постоянно оглядываясь, Поттер вошел внутрь.

И вдруг его ослепило ярким желтым светом. Привычно падая на пол, он поставил вокруг себя Щит и оглянулся в поисках опасности. И замер в неудобной позе на полу.

Пыльная и разгромленная комната исчезла. Он находился в небольшом уютном салоне вроде тех, что устраивают провидцы и медиумы. После полумрака коридоров мягкий желтоватый свет оглушал. В курильнице вились тонкими струйками дыма ароматические палочки. В центре комнаты стоял стол, покрытый синей скатертью с серебряными звездами. За столом сидела седая и очень худенькая женщина.

— Проходи. Садись, — она посмотрела на Гарри, и он понял, что странная женщина слепа.

— Кто вы? Как я сюда попал?

— Я та, которая ждала тебя все эти годы. Долгие годы, поверь мне, Гарри.

— Откуда вы меня знаете? Ну, то есть понятно, что меня сейчас только гиппогрифы не узнают, но ведь вы… — Тут Гарри замялся. Не настолько еще зачерствел, чтобы тыкать людям их уродством.

— Слепая? Да, ты прав. Я слепа как крот от рождения. Но я вижу то, что другим никогда не рассмотреть, как бы они не старались, какие бы зелья не принимали. И я вижу, что ты дошел до крайности, Герой.

— Какой я теперь герой? — горько усмехнулся Гарри. — Я просто неудачник.

— Ты так считаешь? Не все, что мы получаем, зависит только от нас. Важно еще и окружение, люди.

— Зачем и, главное, как вы меня сюда заманили? — Гарри будто не слышал ее последних слов.

— Скажи, Гарри, ты готов умереть, но вернуть все на круги своя? То, что происходит сейчас… так быть не должно. Я видела другой мир, где ты победил, где у тебя была семья, где были живы твои друзья… Ты бы умер, чтобы вернуть их?

— Да! — не задумываясь, выпалил Гарри. — Это возможно?

— Возможно. Но тебе придется убить. Возможно невинного. И Гарри Поттер исчезнет навсегда. Тебя просто не будет в истории этого мира.

— Куда идти и что делать?

— Оказывается, ты достиг даже большего отчаяния, чем я могла надеяться. Теперь нужно решить, в какой момент ты должен уйти, чтобы предотвратить это все.

— Я вас не понимаю. Куда уйти, что решить?

— У каждой истории есть свои поворотные моменты, после которых пытаться что-то изменить, все равно, что голыми руками повернуть реку вспять. Ты должен решить, в какой момент вернуться в прошлое и как можно изменить ситуацию? Есть несколько отправных пунктов: рождение Тома Риддла, открытие ему мира волшебников и твое собственное рождение, Гарри. Именно в этих местах Время и Пространство оказывались на перекрестках Судьбы. Ты можешь убить себя, и Тома Риддла вскоре уничтожат его собственные соратники, те из них, кто еще не потерял здравомыслия. Ты можешь убить его в детском доме, и Дамблдору некому будет рассказать о мире волшебства. И ты можешь убить его, еще не рожденного. Все равно Меропа погибла во время родов. Что ты выберешь, Гарри? Но помни, что бы ты не решил, твое появление в мире станет невозможным.

Гарри побледнел. Убить маму или Меропу Гонт? Это немыслимо! Про себя он не думал. Если его не станет — тем лучше. Только бы этот мир не пострадал от рук маньяка! Тогда при чем тут невинные женщины? Мама, которую он видел только по фото и Меропа, бедняжка итак слишком много страдала. Разве они виноваты в том, что выпустили в свет двух самых страшных магов современности? Если и наказывать кого, то только самого Риддла.

— Я выбираю детский дом. Я не смогу поднять руку на маму.

— Запомни, Гарри, от этого твоего решения будет зависеть, как пойдет дальше судьба этого мира. Война будет все еще возможна при твоем выборе.

— Я решил.

— Исполнено.

Комната исчезла, стоило только Гарри моргнуть. Он стоял на шумной многолюдной улице. Вокруг сновали бедно одетые люди, бегали маленькие грязные оборвыши и изможденные лошади тащили обшарпанные повозки с усталыми пассажирами. У всех было одинаковое и обреченное выражение лица. И Гарри вспомнил. Сейчас шел тридцать седьмой год двадцатого столетия. Страна выживала после выхода из Великой Депрессии тридцатых. Задыхалась, предощущая Вторую Мировую войну. Именно в это время родился и жил тот, кто станет Волдемортом.

Перед Гарри высилась чугунная ограда, огораживающая крохотный садик с грядками и немногочисленными деревьями. По дорожке от ворот к дому шел человек в темно-фиолетовом маггловском костюме. Гарри даже со спины узнал в нем Дамблдора.

Поттер сунул палочку в карман и вдруг нащупал невесомую ткань мантии-невидимки. Странно, он был уверен, что оставил ее дома, не желая, чтобы она попала в руки Пожирателям. Не долго думая, он вытянул мантию из кармана и привычным жестом накинул на плечи. Тонкая легкая ткань дружески обняла и он стал чувствовать себя увереннее.

Дамблдора он догнал уже в коридоре и неслышно пошел следом. Обстановка детского дома была удручающе бедной. Несколько сирот, попавшихся по пути к кабинету директора, вызывали желание схватить их и накормить до отвала. Хотя за последний год Гарри насмотрелся на голодных и оборванных детей, готовых на убийство… а еще чаще на их мертвые тела. Сердце словно схватила когтистая лапа. И Поттер еще раз про себя повторил, что сделает что угодно, только бы не допустить повторения его истории. Сегодня он раз и навсегда убьет самого страшного мага современности. И умрет сам. С радостью умрет. Лишь бы в том новом мире снова жили его друзья и семья.

Тем временем Дамблдор уже беседовал с нестарой еще женщиной. Расспрашивал о Томе, внимательно слушал и сочувственно кивал головой. Все это Гарри уже видел однажды в мыслесливе Дамблдора. Когда директор вышла из кабинета, оставив своего гостя одного, Поттер взглянул в лицо Дамблдора. И вздрогнул.

Альбус Дамблдор, самый добрый волшебник, кого он знал, расслабленно откинулся на спинку стула и довольно ухмылялся. Только недоброй была его усмешка. По лицу, уже изрезанному морщинами, читалось такое злобное удовлетворение, что Гарри захотелось протереть глаза.

— Ну, что ж, — сказал Дамблдор сам себе, — один готов. Из этого Тома получится отличный тиран. Чтобы там не пел Геллерт про своего ставленника, я его переплюну! У Гриндевальда всего лишь жалкий неудачник-маггл, несложившийся художник, а имя моего воспитанника будут бояться произносить все маги мира! — И Дамблдор довольно рассмеялся, словно только что выиграл очень занятное пари.

Гарри стоял у стены, не в силах пошевелиться. Неужели это сказал Дамблдор? Старик, любовно поглощающий лимонные дольки, ласково зовущий даже Снейпа «Мой мальчик»? Дамблдор, который всегда оберегал и защищал его? Дамблдор… Не может быть!

И тут, словно кусочки давно мозолившей глаза мозаики собрались по местам, все стало предельно ясно. Не Том Риддл виноват в том, что, попав на Слизерин, оказался в полном одиночестве среди богатеньких снобов и был вынужден выплывать ему одному ведомыми способами. Не Том виноват, что окаянное Пророчество было так удачно «подслушано» Северусом. Не виноват в этом маленький мальчик, напряженно ждущий встречи со странным посетителем. И Гарри не виноват в смерти родителей. И в том, что Сириус провел много лет в Азкабане без суда и следствия.

Много невысказанных вопросов вертелось у него в голове, которые так хотелось задать человеку, сидящему на стуле и улыбающемуся словно кот, объевшийся сметаны. Почему в тот день отец оказался без мантии-невидимки? Почему, зная, что их преследует самый страшный преступник магического мира, родители спокойно отсиживались под Фиделиусом? Почему в доме не было экстренных порт-ключей и не работал маггловский камин? Почему Хагрид так быстро оказался на месте после взрыва? Почему взял у Сириуса его мотоцикл, если все знали что именно он Хранитель Тайны и если Фиделиус пал, то значит, Сириус выдал тайну? Так ведь подумали все, кто разбирал завалы дома потом.

Почему убийство родителей произошло в канун Хеллоуина, тридцать первого октября, а у Дурслей Гарри оказался только второго ноября? Где все это время носило Хагрида? Уж не у директора ли?

Почему он жил у родственников-магглов, ненавидящих все, что связано с магией, а не в какой-нибудь волшебной семье? Почему его детство было таким ужасным, ведь считалось, что он спас магический мир? Неужели ни один из волшебников ни разу не задался целью выяснить, где их герой проводит время до школы? Кто запудрил всем мозги столь ловко, что никому и в голову не приходило затеять расследование?

Почему…

Как много вопросов. И всего один ответ на все эти и множество других — Дамблдор.

— Сэр, вы готовы? Том ждет вас в своей комнате.

— Конечно, миссис Коул, пройдемте.

Они вышли из кабинета, а Гарри еще долго не мог прийти в себя. Наконец, он смог выровнять дыхание и пустился следом за Дамблдором и директором Коул. Пока он их догонял, смог еще раз все обдумать. И действительно, головоломка сошлась, стоило только на место, предназначенное Тому, поставить интригана Дамблдора. Не куклы виноваты в разыгрывающейся на сцене трагедии — они лишь марионетки. Виноват только кукловод, решающий, жить или умереть героям пьесы. Вот только жизнь — не пьеса, а Дамблдор — не Бог. Он еще не знает, что одна из его послушных куколок вырвалась на свободу и сейчас по ходу переписывает всю пьесу заново. Он был прав, входя в ворота приюта. Сегодня умрет самый страшный преступник современности…

Директора детского дома на минутку отвлекла ее воспитанница, с какой-то пустяковой просьбой. Миссис Коул извинилась и попросила подождать ее. Когда она вернулась, то увидела, что посетитель лежит на полу без признаков жизни. Прибывшие медики не смогли выявить причину смерти, а вскоре приют наводнили странные люди в длинных робах, напоминающих халаты. Они забрали тело Альбуса Дамблдора.

К Тому вскоре пришел другой посетитель — пухленькая и веселая мадам Помфри. Она забрала мальчика на весь день и когда тот вернулся, его карманы были полны странных и необычных сладостей, а личико сияло от удовольствия. Миссис Коул впервые видела своего воспитанника таким счастливым. Том стал вести себя гораздо лучше. И почти каждый день получал письма от мадам, которые доставляли неправильные совы, летающие днем.

Миссис Коул старалась не думать о странностях. Такие мысли не могли помочь ей накормить своих подопечных. Если Том перестал вести себя так необычно, начал чуть больше общаться со сверстниками, то это просто замечательно и большее миссис Коул не волновало. А Том, тем временем, рассказывал всем, что вскоре уедет учиться в совершенно замечательную школу, и что мадам Помфри решила оформить над ним опеку, и что вряд ли он вернется сюда когда-нибудь еще. Ребенка было не узнать.

* * *

Заголовок газеты «Ежедневный Пророк»:

«Юный ученик Хогвартса сделал сенсационное открытие!

Том Риддл, учащийся пятого курса школы чародейства и волшебства Хогвартс, совершенно случайно обнаружил тайник самого Салазара Слизерина, именуемый в легендах, как Тайная Комната. В тайнике был обнаружен впавший в спячку василиск. Том Риддл проявил себя как достойный сын нашего общества и смог укротить древнее чудовище. Министерство назначило ему премию и с олидную прибавку к стипендии за беспримерную храбрость и находчивость.

— Куда вы потратите свою премию? — спрашивает наш корреспондент мистера Риддла.

— Я хочу вплотную заняться изучением поведения магических существ, змей и драконов в частности, — отвечает очаровательный молодой человек. — Я и Рубеус Хагрид обнаружили акромантула и теперь воспитываем его. А еще директор Диппет пообещал заказать в школу карликового Сибирского Ящера. Если, конечно, Министерство одобрит его планы.

— Ну, я думаю, после такого оглушительного успеха, особых препятствий не возникнет. Тем более, вы на деле доказали, что вам по плечу такие сложности. Искренне желаю вам удачи, молодой человек!

— Спасибо! Извините, мне пора на занятия, — и наш собеседник, подхватив тяжелую сумку, набитую книгами и пергаментами, убежал постигать тайны магии. Что ж, пожелаем ему успехов на этом нелегком поприще и обещаем держать вас, дорогие читатели, в курсе судьбы этого подающего большие надежды члена нашего общества»

* * *

— Джеймс, передай Лили этот пергамент. Она просила описание этих ингредиентов.

— Без проблем, Северус! Ты пойдешь смотреть квиддич?

— Нет, ты же знаешь, мы с Ремусом будем в лаборатории — испытывать зелье для его пушистой проблемы. Ты лучше Сириуса и Питера попроси. Они с радостью тебя будут ловить, если ты с метлы брякнешься.

— Ах ты, змей слизеринский!

— Уж какой есть! Передашь Лили, что я буду ждать ее после занятий у Астрономической башни?

— Передам… А ты не боишься, что я ее все-таки отобью у тебя?

— После того, как она врезала тебе по голове твоей же метлой?

— Эй! Это было на первом курсе! Хотя ты прав. Мне нужна женщина с более спокойным темпераментом. Так что оставляю тебе Эванс, мучайся сам.

— Кому это ты меня оставляешь, Джеймс?

— Лили, Северус просил отдать тебе это. Ну, ладно, я побежал.

— Привет, милый!

— Привет. Лили, что же ты такое отбила Поттеру на первом курсе, что он сбегает, как только тебя увидит?

— Может, наоборот — прибила. Совесть, например. Помнишь, каким он был поначалу чванливым?

— Да уж, не подарок… Ну, что, пойдем?

— Куда?

— Сюрприз. Ну, хорошо, я сделал мини-пикник на Астрономической башне. Дождемся первых звезд, а потом я пойду в подземелья к Ремусу.

— Береги себя.

— Лили, это же Ремус! Ничего со мной не случится! После моего зелья он уже не кидается на прутья решетки грудью, а спокойно сидит в уголке. Я так думаю, вскоре я смогу добиться того, чтобы он совсем не перекидывался. Профессор Слизнорт говорит…

* * *

— Гарольд Северус Снейп! Я запрещаю тебе дерзить Стейси Поттер!

— Но, папа…

— Здесь я тебе не папа, а профессор Снейп, ясно?

— Да, профессор…

— Так вот, еще раз увижу, что ты задираешь девочку, оставлю на месяц без сладкого.

— Да, сэр.

— Брал бы ты лучше пример с Гермионы Грейнджер и Рона Уизли. У тебя такие замечательные друзья, а ты только хулиганить горазд.

— Я больше не буду.

— Что не «буду»?

— Дергать Стейси Поттер за косички. Я обещаю.

— Я верю тебе сын.

* * *

Выдержка из статьи в «Ежедневном Пророке»:

«Сегодня, спустя сутки томительного ожидания, стало известно, что министерское кресло достается Томасу Марволо Риддлу. Приказ о назначении уже подписан. Мы уверены, что Министр Риддл привнесет в нашу жизнь столько же прекрасного и нового, как и на своем предыдущем посту помощника министра по вопросу о защите редких и вымирающих видов магических существ. Это венец удивительной и головокружительной карьеры человека, превозмогшего все трудности и жизненные неурядицы. Пользуясь случаем, поздравляем мистера Риддла с ожидающимся пополнением в семействе! Безусловно, лучший подарок мужу представить невозможно!»

* * *

Как и сказала пророчица, Гарри Поттер никогда не рождался в этом мире…

Конец