С днем рождения меня! (джен)

Тёмный лорд сидел на своём троне и печально смотрел в окно, раздумывая о своей несчастной судьбе и до ужаса однообразной жизни. Каждый день одно и то же: встал, наорал на пожирателей, пошвырялся Круциатусами, помечтал о бессмертии, составил новый план по захвату Поттера, который, впоследствии, снова провалят, и опять поорал. А закончил день, как всегда, очередной Авадой кому-нибудь в лоб, и неважно, пожиратель это или случайный прохожий. В общем, скукота да и только! Ему хотелось чего-нибудь оригинального, чего-то, что смогло бы немного разбавить эту обыденность и внести краски в его серые, скучные будни. Какая разница, лорд ты или нет, тёмный или светлый, все имеют право на отдых и веселье. Как раз этого Тому и не хватало.

— Пашешь, пашешь, как лошадь, а никто даже элементарного «спасибо» не скажет, одни оскорбления с утра пораньше и проклятия. Всё время уши горят, — бурчал Волдеморт. — А пожиратели? Трясутся вечно, как листья осиновые, и двух слов связать не могут. Неужели я такой страшный?

Тёмный лорд слез с трона и, подойдя к большому зеркалу, висящему на стене, покрутился, повертелся и так, и эдак, но ничего нового он не обнаружил, что не могло его не радовать.

— Уже три десятка лет прошло, а я всё такой же, хорошо сохранился, — разговаривал со своим отражением довольный Волдеморт. — Морщин нету, пигментных пятен вроде тоже, да и прыщей не видать. Красота, да и только! Надо будет поблагодарить Северуса за зелье.

Он ещё раз придирчиво осмотрел себя и, окончательно удовлетворившись увиденным, снова сел на трон.

— А вот Дамблдор вряд ли сможет чем-то похвастаться, он с каждым днём всё дряхлее и дряхлее, скоро совсем рассыплется, — продолжал разглагольствовать лорд. — Пень старый. Живое доказательство того, что динозавры были… Нагайна, сколько, по-твоему, мне ещё осталось?

Огромная змея удивлённо подняла голову и уставилась на хозяина. Да уж, задачка! Как ответить, чтобы не превратиться в варёного червяка и не стать новым деликатесом?

— Как пожелает хозяин, — прошипела Нагайна, надеясь на то, что эти слова не станут для неё последними.

— Правильно, Наги, ты абсолютно права, — согласился Том. — Как я пожелаю, так и будет! В конце концов, лорд я или не лорд? Поэтому сегодняшний день я объявляю своим днём рождения! Я даже не помню, когда родился, уже лет пятьдесят подарков не получал. Что за беспредел? Нет, так дело не пойдёт, нужно это срочно исправить! Пусть сегодняшнее двадцать восьмое июня станет моим днём рождения, и все должны будут дарить мне подарки! — глаза Волдеморта загорелись предвкушением. — Да-да, так и скажу моим пожирателям, пусть устраивают мне праздник.

Волдеморт закатал рукав мантии, обнажая Тёмную метку, и прикоснулся к ней пальцем, вызывая своих подчинённых. Ожидая их прибытия, Том тихо поинтересовался у своей питомицы:

— Нагайна, скажи мне честно, я ль на свете всех сильнее, всех ужасней и умнее?

Змея чуть не свалилась со спинки трона, когда услышала это, и только в последний момент успела обвиться вокруг подлокотника.

— Вы, конечно, спору нет. Вы, мой лорд, всех сильнее, всех ужасней и умнее.

Волдеморт довольно улыбнулся, и как раз в зале один за другим стали появляться люди в белых масках. Тёмный лорд встал, и те преклонили пред ним колени, а он начал ходить вокруг них, словно хищник вокруг добычи, приговаривая:

— Значит, так, мои верные пожиратели, сегодня мой день рождения, и вы обязаны поздравить меня! — воскликнул Том, не обращая внимания на шокированные взгляды, направленные на него. — У вас два часа, а затем я жду вас тут с подарками и поздравлениями! Кто принесёт лучший подарок, два месяца не будет подвергаться пыткам. Будете по очереди подходить ко мне и поздравлять, ясно? Вперёд! — он хлопнул в ладоши, и пожиратели мгновенно ретировались из зала, тихо переговариваясь между собой о неожиданном празднике и придумывая, что же подарить своему дорогому лорду.

— А я пока приведу себя в порядок, — сказал сам себе Волдеморт и удалился из зала, оставив Нагайну в недоумении размышлять о том, куда же делся её настоящий хозяин.

Спустя два часа

Волдеморт, Лорд Судеб, Тёмный властелин и так далее и тому подобное, весёлый и довольный, опять сидел на троне, но уже одетый в праздничную мантию и эмоционально подготовленный к принятию подарков. Нагайна обвилась вокруг его шеи, создавая что-то наподобие живого скользкого воротника, и тихо, мирно спала.

— Ну что ж, пожалуй, начнём, — проговорил Том и уже громче сказал: — Заходите! Кто там у вас первый?

Дверь в зал открылась, и вошёл Люциус Малфой с маленьким ярким свёртком под мышкой, от чего глаза Волдеморта радостно загорелись, словно красные лампочки гирлянды.

— Что ты мне приготовил, мой дорогой Люциус? — с предвкушением спросил Том, нетерпеливо потирая руки.

— У меня очень скромный подарок, милорд, — поцеловав край его мантии, ответил Малфой. — Я всё никак не мог придумать, что подарить вашему наитемнейшеству. Нет ничего такого, что могло бы сравниться с вами, мой лорд, — Люциус в открытую льстил, но его наитемнейшеству это было очень даже по душе.

— К сожалению, все тёмномагические магазины были закрыты, милорд, и я не смог приобрести полезного подарка, — самым печальным голосом, на который был только способен, сказал Малфой. — Но, может быть, это понравится вам… Я знаю, как вы мечтаете прибить этого мальчишку Поттера, и я даю вам шанс сделать это…

Волдеморт шокировано посмотрел на своего слугу. Неужели?.. Вообще-то он ожидал этого подарка от Северуса, но если Малфой постарался, пусть будет так. Но как Поттер уместился в этой упаковке?

— …примите мои искренние поздравления, и пусть этот подарок исполнит все ваши тайные желания, — Люциус протянул Тому свёрток и угодливо поклонился. — Делайте с ним всё, что хотите.

Том с интересом распечатал подарок и уставился на… маленькую фигурку Гарри Поттера, машущего ему рукой и улыбающегося.

— Ч-т-то это? — от шока Том начал заикаться.

— Гарри Поттер, мой лорд, — прошептал Люциус, незаметно отступая всё дальше и дальше. Ему конец! Ну а он виноват, что ли, если настоящего Поттера в магазинах не продают, и приходится довольствоваться игрушечным? А разве не его Тёмный лорд больше всего желает получить?

— Гарри Поттер? — взревел Волдеморт, вскакивая. — Это Гарри Поттер? Да это какой-то гиббон очкастый, Люциус! Где шрам? Вот эту точечку ты называешь шрамом? И почему очки в овальной оправе, а не в круглой? Кто изготовитель?! — орал Том, но через мгновение замолчал и расхохотался. — Ну, зато мне будет на ком испробовать все варианты смерти Поттера. Спасибо, Люциус. Просто вы, пожиратели, годитесь только на один эксперимент, а у меня их около сотни, так что я боюсь, что на вас могу разориться… А игрушку можно легко восстановить. Держись, Поттер, наконец-то, я смогу на деле увидеть сто твоих смертей. Можешь идти, Люциус, зови следующего.

Малфой поклонился и, пятясь, пошёл к двери, благодаря Мерлина за то, что он всё ещё жив. Том поставил фигурку своего врага на подлокотник трона и с любопытством разглядывал её, в уме прокручивая самые ужасные из вариантов смерти, которые он испытает на этой игрушке. Ну, а там и до настоящего Поттера недалеко. А вдруг всё-таки Снейп выполнит его заветное желание? Кто знает, кто знает… В любом случае, великая слава и почёт тогда ждут зельевара, это точно.

— Ну, где вы там? — громко спросил Волдеморт, видя, что никто не появляется. — С очередью, что ли, не можете определиться? Пусть Белла тогда заходит!

Дверь приоткрылась, и показалась голова Беллатрисы Лестрейндж.

— Ну, что ты как не родная? — спросил Волдеморт. — Заходи, давай.

— Милорд, вы бы не могли ненадолго отвернуться, — попросила Белла, не выходя из-за двери. — Я хочу сделать вам сюрприз.

— Сюрприз? Сюрпризы я люблю! — Том послушно закрыл глаза и откинулся на спинку трона. — Давай только скорее.

Послышался тихий шорох, шаги, громкий стук, опять шорох, потом чмокающий звук, и наступила тишина, прерываемая сопением-шипением Нагайны.

— Ну, всё уже, Белла? — нетерпеливо поинтересовался Волдеморт. — Я могу открыть глаза?

Ответом ему была тишина. Посидев с закрытыми глазами ещё минуты три, Том не выдержал и приоткрыл один глаз. Его удивлённому взору предстал метровый торт в центре зала, покрытый взбитыми сливками и украшенный цветочками из крема. На верхнем корже (которых было пять) красовалась узорчатая надпись из тёмной глазури «С днём рождения, милорд!». При виде этого великолепия у Тома побежали слюнки (Как же давно я не ел тортов! Да и вообще когда я ел последний раз?), а сам он оглядывался в поисках пожирательницы, но её нигде не было видно.

«Может, пошла за ещё одним подарком? А я и не знал, что Белла умеет готовить».

— Белла? Ты где? — на всякий случай позвал Том. — Я, конечно, люблю сюрпризы, но не до такой же степени! Вот только не надо выпрыгивать из угла и, издавая страшные звуки, корчить рожи! Мне ужасов и без этого хватает.

— Как ты думаешь, долго он продержится? — поинтересовался Эйвери у Снейпа. Оба, немного приоткрыв дверь, украдкой наблюдали за происходящим. — Ставлю два галлеона на то, что Белла в первую же секунду вылетит из зала, даже не успев вылезти до конца из торта. И как она это придумала?

— В маггловских ночных клубах этот «подарок» очень даже приветствуется. Я ставлю три галлеона на то, что Лорд с радостью примет его, — усмехаясь, ответил Северус. — Он вроде до ужаса любит торты.

— С начинкой из Беллы? — ухмыльнулся Эйвери, еле сдерживая смех. — Не думаю, что она ему понравится. Помнишь, как он орал, когда ему в чай положили две чайные ложки сахара вместо двух с половиной, до сих пор не могу понять, как он догадался.

— Тихо! — прервал его Снейп. — Кажется, начинается…

— Белла? Белла! БЕЛЛА! Не смей! Назад! Фу! Кыш! — доносились до них панические крики Волдеморта, а пожиратели беззвучно тряслись от хохота, наблюдая за скачущим по залу Томом и бегающей за ним с ножом в руке Беллатрисой. — Брысь! Уйдиииии…

— Отойдите, дайте взглянуть, — разогнал всех Малфой и чуть высунулся из-за двери.

— Ну что? — спросил Снейп, глядя на Люциуса. Остальные где-то в углу катались от смеха.

— Думаю, подарок удался, — прокряхтел Малфой, вытирая заляпанное густыми сливками лицо. — Я бы на вашем месте отошёл подальше, господа, сейчас полетит торт. Ложись! — заорал он и грохнулся на пол, остальные последовали за ним. Раздался мягкий стук, дверь распахнулась, и там, где только что находились головы Эйвери, Снейпа и Малфоя, пролетел внушительный кусок кондитерского великолепия и, врезавшись в стену, белой кашицей сполз вниз, покрывая головы сидящих там Кребба и Струпьяра шапкой из сливок.

Через минуту из зала вышла растрёпанная Беллатриса, вся измазанная, но донельзя довольная.

— Следующий, — сказала она и мечтательно добавила: — а тортик был очень вкусный, кстати.

И она, насвистывая какую-то песенку, направилась дальше по коридору.

— Ну, я пошёл, — вздохнул Снейп и шагнул за порог, который показался ему гранью между жизнью и смертью.

Тёмный лорд опять сидел на своём троне, но на лорда он уже как-то не был похож, скорее на кого-то, кто совсем недавно побывал в лапах у дракона. Он совершенно ошалевшим взглядом уставился в одну точку, а его правый глаз нервно подёргивался. Нагайна забилась в самый тёмный угол, что-то оттуда возмущённо шипя. Звук шагов привёл Тома в чувство, и он чуть испуганным и дрожащим голосом проговорил:

— А, Северус, это ты… Ну, а что ты мне приготовил? — он уже начинал жалеть, что задумал всё это. К сожалению, Поттера на блюдечке с золотой каёмочкой не было видно, значит, Северусу не достанется вечной славы и почёта.

— Возьмите, милорд, — без лишних слов Северус протянул Волдеморту свёрток. — Надеюсь, эти подарки понравятся вам.

Том с некоторой опаской открыл свёрток, достал оттуда две склянки и, с подозрением их рассмотрев, спросил:

— И что это за зелья?

— Это не просто зелья, хозяин, — довольно начал Снейп. — В мире таких больше нет, я их сам изобрёл. И вы первый, кто сможет оценить их непревзойдённое качество. Первая склянка с синим зельем — это «Ростоволосин», а вторая — обычный шампунь. Точнее, очень даже не обычный, а с экстрактом ромашки. Я весь Запретный лес оббегал, отыскивая их, — вещал зельевар, не замечая, как позеленевший от ярости Тёмный лорд медленно поднимает палочку. — И чуть-чуть корицы для запаха…

— ТЫ! — заорал Волдеморт. — Как ты посмел дарить мне такие подарки? Шампунь? Забери его себе и утопись в нём! Лучше выпей! А ещё лучше — помой голову! Да я тебя… да я сейчас… — от злости и возмущения он не мог подобрать нужных слов, палочка так и прыгала в его пальцах.

От жестокой расправы Снейпа спас, как ни странно, Сивый, который не вовремя заглянул в зал, и Пыточное заклятие пролетело в двух миллиметрах от его головы.

— Милорд, милорд… — задыхаясь, прохрипел он, — разрешите доложить…

— Ладно, разрешаю, — смилостивился Том, с яростью поглядывая на сжавшегося Снейпа. — С тобой я ещё разберусь!

— Мы девчонку одну поймали… Тут, совсем неподалёку, в Ущелье мантикор. Привести её к вам?

— Давай её сюда, — согласился Волдеморт. — Хоть какое-то развлечение будет.

Оборотень кивнул и исчез за дверью, через пару минут вернувшись с какой-то белокурой девочкой лет пятнадцати-шестнадцати. Та, впрочем, не очень-то и сопротивлялась, раскрыв от удивления рот и огромными голубыми глазами разглядывая зал.

— Кто это? — с презрением спросил Тёмный лорд, осматривая свою гостью. Она была самым странным человеком из тех, кого он когда-либо видел: в ушах висели серёжки-редиски, на шее болталось ожерелье из пробок от бутылок, одета она была в оранжевую юбку в клеточку до колен и ярко-розовую кофту с длинными рукавами, зелёные гольфы с изображением какого-то странного существа и синие сандалии.

— И что это за чудо заморское? — шепнул Том Сивому. Тот пожал плечами.

— Не знаю. Мы увидели её, когда она бегала по поляне и собирала вот это, — оборотень протянул лорду какой-то мешочек. Тот взял его, высыпал на ладонь содержимое и сразу же отбросил, скривившись.

— Что это? Как отвратительно пахнет!

— Ничего подобного, — каким-то потусторонним голосом проговорила незнакомка. — Это очень полезное растение, им питаются морщерогие кизляки в период спаривания.

Все, кроме Снейпа, ошеломлённо посмотрели на девушку, которая совершенно спокойно стояла перед самым сильным тёмным магом современности, и тому это совершенно не нравилось.

— Ты храбрая девочка… Как тебя зовут?

— Луна Лавгуд, а вы кто, дяденька?

Все присутствующие в зале поперхнулись воздухом. Сейчас будет буря, подумали Снейп с Сивым. И это ещё мягко сказано, воздух в помещении будто наэлектризовался так, что, казалось, сейчас волосы на голове зашевелятся. Ну, у Тома подобной проблемы не возникало. И у Снейпа тоже.

— Кто я? Ты не знаешь, кто я ? — Волдеморт потерял дар речи, до глубины души возмущённый этим заявлением. — Да как ты смеешь не знать меня! Жаль, а я считал тебя умной девочкой. Тогда прощай, — он поднял палочку, — и знай, что тебе представилась честь быть убитой самим лордом Волдемортом.

— Ава…

— Неужели? — изумилась Луна, прерывая Тома, — а я думала, что вы какой-то дядя с Луны, белый весь такой… И кстати, вы знаете, что Авада Кедавра своим люминесцирующим светом опасна для здоровья? Она портит сетчатку, то-то я думала, почему у вас глаза такие красные. Нельзя слишком уж баловаться этим заклинанием, можете зрение потерять, как дальше-то жить будете?

— Правда? — удивился Том, опуская палочку. Эта Лавгуд его заинтересовала, она первая, кто при его виде не впал в истерику, моля о пощаде или о быстрой смерти. Он её убьёт попозже. — И что же делать?

— Можно надевать специальные очки, — деловито начала Луна, — или есть ещё специальные капли, «Шаровылупин» называются, они лучше всего помогают, да и видеть вы будете очень хорошо. Мой папа ими пользуется.

— И где продают эти капли? — Том безмятежно уселся обратно на трон, взглядом приказав пожирателям покинуть зал. Те кивнули и поспешили ретироваться.

— Нигде, — Луна уселась прямо на пол и сложила ноги по-турецки, — их делает мой отец из помёта синявых пузянчиков и слюны лысеющих газяшек. Кстати, у вас в носу жёсткокрылые лифзики развелись, надо травить, — безмятежно сказала она, — иначе обоняние потеряете. Хотя, я не понимаю, как они у вас там вместились, у вас даже не нос, а носовые щели, наверное, вентиляция хорошая.

Том в ужасе уставился на девушку. А если окажется, что он вообще при смерти из-за каких-нибудь лизунчиков-сердцеедов?

— А как ты их видишь?

— Это у меня генетическое, — ответила Луна, — мы все в семье Видящие. Кстати, а почему вы лысый? Боитесь заразиться бешеными волосогрызами? И правильно, их очень сложно вывести!

Тёмный лорд медленно начал сползать на пол. Лифзики? Лизунчики? Волосогрызы? Газяшки? Пузянчики? Мама дорогая, роди меня обратно! Пока Луна мечтательно разглядывала потолок, рассказывая о поселившихся там чешуйчатых шебуршачках, Том тихо крался к двери. Бежать от этой сумасшедшей надо, бежать срочно!

— А китайские трескунчики…Они у вас везде, — доносилось ему вслед, — вам категорически нельзя тут находиться, можно заработать язву желудка! И гастрит!

Волдеморт, запыхаясь, выскочил за дверь и, с силой захлопнув её, прижался к ней спиной. Пожиратели куда-то исчезли. Внезапно совсем рядом раздался какой-то странный шум, от которого Том покрылся испариной. Медленно опустив взгляд, он увидел каких-то маленьких существ с ушами, как у бегемота, только они были покрыты фиолетовым мехом

— О, Мерлин, — простонал Волдеморт, сползая по двери, — я тоже их вижу. Теперь и я сумасшедший!

Морщерогие кизляки, а это были именно они, гурьбой запрыгнули на голову Тома, создав ему что-то наподобие фиолетового парика, и пропищали: «Папочка, папочка!»

— Я! Не! Папочка! — заорал Волдеморт и… проснулся.

— И приснится же такое, — бормотал он, пытаясь прийти в себя от увиденного кошмара. — Нет, Поттер однозначно плохо на меня влияет. Надо убирать его, пока я окончательно не тронулся.

— Милорд, — в дверь постучали, — можно войти?

— Заходи, — ответил Волдеморт, взяв себя в руки. В конце концов, это был всего лишь сон. Ему и безо всяких дней рождения неплохо живётся, вот только Поттера бы убить — так вообще идиллия!

В комнату зашёл Эйвери.

— Милорд, мы девчонку одну поймали… Тут, совсем неподалёку, в Ущелье мантикор. Привести её к вам?

— НЕЕЕЕЕЕЕТ!!!