Flowers of Life (джен)

Детство — это не просто период с рождения до зрелости.

Вырастет ребёнок и оставит детские забавы.

Детство — это королевство, где никто не умирает.

Джинни Уизли — смелость.

Малышка Джинни забралась в кровать и закуталась в теплое одеяло. Спать не хотелось, она бесцельно обводила взглядом слабо освещенный маленьким летающим огоньком потолок. Волшебный ночник вдруг замер над окном, а в другой части комнаты начало стремительно расти большое световое пятно. Джинни съежилась под одеялом и, боясь пошевелиться, осторожно всмотрелась в увеличивающийся круг. Достигнув в диаметре двух футов, пятно медленно трансформировалось в два ряда огромных зубов с ужасающего вида клыками. Цепенея от страха, Джинни продолжала наблюдать странное явление, с носом зарывшись в одеяло, но, когда челюсти начали увеличиваться в размере под аккомпанемент зловещего клацанья и тихого рычания, она быстро вынырнула из-под одеяла и с визгом выбежала из комнаты. В коридоре она налетела на хохочущих близнецов.

— Мама! Ма-ам! — позвала Джинни, затравленно глядя на братьев.

Из-под соседних дверей полился ровный свет — должно быть, ее вопли разбудили всех обитателей Норы.

— Фред, Джордж! Спать! — громогласно скомандовала Молли, еще даже не поднявшись до конца лестницы.

— Но... — начал было Фред.

— Живо! — прикрикнула мать, грозно уставившись на сыновей. Покосившись на Перси, высунувшегося из комнаты и весьма заинтересованного этим спектаклем, Фред и Джордж притворно вздохнули и скрылись за дверью своей комнаты.

— Спокойной ночи, — ехидно бросила вдогонку братьям Джинни.

— Пойдем, милая, — проворковала взъерошенная Молли, уводя дочку в ее комнату.

Проследив за взглядом поежившейся Джинни, Молли посмотрела на потолок. Покачав головой, она пообещала себе разобраться с близнецами утром, а пока уложила Джинни в постель, одним движением волшебной палочки заставляя световое пятно исчезнуть с потолка.

— Мама! — снова крикнула девочка через несколько минут после ухода матери.

— Ну, что еще? — сердито крикнула Молли с нижнего этажа. Затем послышались шаркающие шаги, Молли вернулась в комнату дочери, где под потолком хаотично метались световые летучие мыши.

— Я не боюсь, — смело заявила Джинни, — но они спать мешают.

Том Реддл (Волан-де-Морт) — жестокость.

— Том! — звонкий голосок маленькой светловолосой девочки, стоящей у распахнутой двери, вырвал Реддла из пучины мыслей.

— Что? — резко обернулся он, отрываясь от окна своей маленькой комнатушки в приюте.

— Тебя не было с нами... — тихо произнесла девочка, переминаясь с ноги на ногу.

— Я не особо люблю эти ежегодные «святые» вылазки на природу, — раздраженно и немного высокомерно сказал Том, вновь отворачиваясь к окну.

Нелли еще немного помялась за порогом комнаты Тома, но все же вошла.

— Ты не любишь природу? — поинтересовалась она, подходя к сидящему на подоконнике Тому.

— За что ее любить? — Реддл продолжил всматриваться в серое небо, плотно затянутое тучами.

— Ну... она ведь создала нас... — пожала плечами Нелли, теребя что-то за спиной.

— И что? — грубо спросил Том, поворачиваясь. — Мы живем в каком-то забытом миром приюте. Да нас и за людей-то почти не считают. Что у нас есть? Что?!

— Вера, — тихо ответила Нелли, опуская глаза.

— Вера? — злобно ухмыльнулся Том. — Во что?

— В самих себя. В жизнь и мир, в добро...

— Добра нет, — отрезал Реддл.

— Я тебе кое-что принесла... — девочка осторожно вывела руки из-за спины, надеясь смягчить Тома. Тот лишь ухмыльнулся, посмотрев на ярко-красный цветок. — Мне грустно видеть, что ты ни с кем не дружишь...

— Мне не нужна ничья жалость, — злобно ответил Реддл, в тот же миг цветок в руках девочки быстро завял и почернел.

Нелли испуганно посмотрела на Тома, не понимая, в чем дело.

— Как ты это сделал? — дрожащим голосом спросила она.

— Просто я отличаюсь от тебя. От всех вас! Я... другой, я выше, — презрительно выплюнул Реддл, глядя в испуганные глаза Нелли. Его взгляд хищно скользнул ниже. — Отдай мне медальон.

— Это моей мамы, — всхлипнула девочка, прижимая ладошки к серебряному овалу на груди.

— Тебя настигнет участь твоего цветка, — угрожающе протянул он. Нелли, плача, сняла медальон и протянула его Тому.

Реддл ухмыльнулся и вытолкнул ее из своей комнаты, добавляя медальон к коллекции «трофеев» в маленькой коробочке в шкафу.

Нимфадора Тонкс — решительность.

— Рыжие — самые красивые! — твердит Айвен тонким, но звонким голоском, с горестью посматривая на свои черные блестящие локоны. Нимфадора Тонкс растерянно накручивает на палец прядь розовых, словно жвачка, волос.

— Именно рыжие? — задумывается она.

— Да, — уверено кивает Айвен, на мгновение прикрывая горящие глаза. — Вот увидишь, я попрошу у мамы краску, и завтра буду самой красивой!

Нимфадора грустно смотрит вслед уходящей подруге, сложив руки на груди. Вечером Тонкс удивительно долгое время проводит у зеркала и с победоносным выражением лица и огненно-рыжими волосами выходит из ванной.

Встретившись с Айвен утром следующего дня, Тонкс гордо приподнимает подбородок и улыбается.

— Ух ты-ы, — протягивает Айвен, которой мать устроила изрядную взбучку на тему: «Рыжие волосы? Что за глупости?». — А глаза у тебя зеленые — некрасиво, мне кажется...

Но Тонкс, недослушав, разворачивается и уходит. Свои зеленые глаза она любит и менять не собирается, пусть даже и может вернуть их когда угодно — теперь она это умеет. Через мгновение, скрывшись за поворотом, Нимфадора возвращает свои розовые волосы, любовно проводя по коротким прядкам ладошкой, зеленые глаза задумчиво обводят небо и чуть сощуриваются. «Интересно, а уши метаморфически проколоть можно?» — задумывается Тонкс.

Автор принимает заявки. :)