Неубиваемый (джен)

О существовании Нейтана Грейнджера Гарри узнал тогда, когда решил принять предложение Гермионы провести рождественские праздники с ее семьей. Собственно говоря, у него не было другого выбора: все Уизли отправились в Румынию к Чарли, а пылиться в одиночестве рядом с елкой в доме на площади Гриммо, предаваясь мрачным воспоминаниям о войне под аккомпанемент навязчивой заботы Кричера не было никакого желания. Да и дальше оттягивать знакомство с семьей своей лучшей подруги, и по совместительству, с недавнего времени — девушки, было уже неприлично. В конце концов, у Гарри никогда не было нормального обычного маггловского рождества с подарками и пудингом в теплой компании приятных и милых людей. Праздники с Грейнджерами ему представлялись именно такими, и это сладко грело душу.

Поэтому вечером двадцать четвертого декабря Гарри стоял на крыльце симпатичного двухэтажного дома с сумкой в одной руке, а другой рукой пару раз деликатно постучал по внушительной деревянной двери, украшенной пышным рождественским венком. Гарри ожидал, что дверь откроет Гермиона или кто-нибудь из ее родителей, которых он видел только пару раз и мельком на вокзале Кингс-Кросс.

Но на пороге появился высокий худой парнишка с огромными карими глазами и безумными кудрями на голове. Парень, криво улыбаясь, с жадным любопытством разглядывал Гарри. Растерянный Гарри, приоткрыв рот, разглядывал незнакомца в ответ. В том, что он не ошибся дверью, Гарри был абсолютно уверен: под ногами у парнишки, приветственно мурча, топтался рыжий кот, в приплюснутой морде которого невозможно было не узнать Криволапа.

— Так это ты тот самый Гарри, о котором Гермиона болтает, не замолкая? — наконец, сказал парнишка.

— Эээ, — протянул Гарри и, помедлив, кивнул.

— Ну-ка, давай проясним все сразу, — улыбка исчезла с лица незнакомца, а взгляд стал вдруг внезапно суровым, хотя Гарри показалось, что в карих глазах мелькнули плутовские искринки, — ты пялишь мою сестру или как?

— Что? — переспросил совершенно сбитый с толку Гарри. О том, что между ним с Гермионой происходило что-то новое, романтичное и неуклюже-прекрасное, знали, собственно, только он сам и Гермиона, и Гарри совершенно не мог взять в голову, откуда что-то мог узнать этот внезапный непонятный и совершенно неприятный парень... Стоп!

— Сестра?! — воскликнул Гарри.

— Гарри! — раздался откуда-то из глубины дома радостный вскрик Гермионы.

— Да неужели?! — протянул парень и, шагнув в сторону, махнул рукой, приглашая Гарри пройти внутрь. Когда к ним присоединилась Гермиона, от нетерпения буквально скатившаяся с лестницы, он повернулся к ней и плаксивым голосом вопросил: — Ты даже не рассказала своему хахалю о том, что у тебя есть старший брат?!

— Отстань, Нейтан! — бросила Гермиона и, подпрыгнув, заключила Гарри в крепкие объятия.

Когда, спустя полминуты, она отпустила Гарри, тот удивленно воззрился на нее:

— Ты никогда не говорила, что у тебя есть брат!

Гермиона неловко пожала плечами:

— Вы с Роном никогда не спрашивали об этом.

— Мы не спрашивали, потому что думали, что ты — единственный ребенок в семье, — заметил Гарри.

Гермиона, вздохнув, тряхнула головой и указала на стоящего рядом парнишку:

— Гарри Поттер, это мой брат Нейтан Грейнджер. Нейтан, это мой лучший друг — Гарри Поттер.

Когда молодые люди пожали друг другу руки, Нейтан широко улыбнулся и сказал:

— Ну, будем знакомы, дружище, — и тем же радостно дружелюбным тоном добавил, хлопая длинными густыми ресницами: — Так ты пялишь ее или нет?

* * *

Утро Гарри началось с того, что Нейтан Грейнджер за завтраком громко и смачно объявил семье, что у него на заднице соскочил «во-о-о-от такой прыщ!», а потом попытался продемонстрировать его Гарри, видимо, добиваясь сочувствия. Затем, свалив в угол свой костюм Санты, в котором он раздавал листовки, Нейтан брякнулся за обеденный стол, подтянул к себе миску с салатом и, широко улыбаясь, подробно описал, где и когда ощутил порывы к поносу, случившемуся вчера вечером. Миссис Грейнджер, бросив на Гарри и Гермиону быстрый взгляд, шикнула в сторону сына, но тот, продолжая широко улыбаться, непечатно отозвался о телешоу, которыми пестрели каналы в рождественский день.

Едва только Гарри откашлялся после очередной фразочки Нейтана в адрес Королевы, как тот, не теряя минуты, повернулся к сестре, терпеливо выдерживающей весь этот цирк с хмурым выражением лица, и заявил, довольно улыбаясь:

— Ну что, сестренка, теперь не только ты одна в семье с суперспособностями!

Гермиона отвела от рта вилку и растерянно взглянула на родителей, но те лишь устало пожали плечами.

— У меня нет суперспособностей. Только магия, — сварливо заметила Гермиона. — Я думала, слово их пяти букв ты способен запомнить.

— А я бессмертный, прикинь! — выдал Нейтан.

Гермиона вздернула бровь. Нейтан улыбался во все тридцать два зуба, ерзая на стуле и поигрывая своей вилкой с насаженным на нее стручком фасоли.

— Что это значит? — недовольно переспросила Гермиона и, поджав губы, продолжила: — Это ты напоминаешь нам о той абсолютно возмутительной и идиотской выходке с похоронами, которую вытворил в прошлом месяце? А ты хоть задумывался, сколько проблем потом было у папы со страховой компанией и...

— Да забей, — Нейтан махнул рукой, словно отгоняя прочь проблемы взрослого мира. — Ты только вдумайся: твой брат — бессмертный! Круто, а? Мне даже не нужна эта твоя волшебная палочка!

Гермиона переглянулась с Гарри, но тот наблюдал за разыгрывающейся перед ним сценой как за телевизионным шоу: затаив дыхание и боясь пропустить хоть одно слово. Хотя, конечно, разумная сторона его сознания отчаянно требовала проявить солидарность с Гермионой или хотя бы пожалеть ее. Другая, более эгоистичная сторона все еще была чуть-чуть в обиде на девушку за то, что та утаила такой важный факт из собственной биографии, как старшего брата (хотя, даже после такого непродолжительного общения с Нейтаном, Гарри почти понимал мотивы подруги). Не найдя поддержки в Гарри, Гермиона снова взглянула на родителей, ожидая разъяснений, но отец опять пожал плечами и поспешил спрятаться за газетой, а мать, сжав виски пальцами, устало пробормотала:

— Я не понимаю, о чем он говорит. Он продолжает повторять одно и то же!

— Это все та компания, с которой он связался в общественном центре, — буркнул мистер Грейнджер из-за колонки светских новостей. — Уверен, это их дурное влияние.

— И ничего это не их влияние! — отозвался Нейтан, обидевшись то ли за себя, то ли за своих загадочных криминальных друзей. — Мы все там такие!

— Я не сомневаюсь, — хмыкнула Гермиона и снова обратила все свое внимание к завтраку.

— Чего вы меня во всем всегда обвиняете!? А то, что она вон, — он ткнул вилкой в сторону сестры, приоткрывшей рот в молчаливом возмущении, — без спросу намутила с нашими мозгами и отправила на целый год жить к кенгуру в чертову Австралию — так это зашибись, и на тебе, Гермионочка, пряник! Всегда вот так! Все детство! Меня пиздят хулиганы в младшей школе — так это Нейтан сам напросился. Гермиону дернули за косичку и назвали всезнайкой, и вы забираете ее из школы до конца недели и покупаете десять томов энциклопедии по естественным наукам!

Нейтан, недовольно надув губы, тряхнул кудрями, выбрался из-за стола и тут же зацепился длинной ногой за комод, чуть не рухнув посреди столовой. Раздраженный, он пробормотал под нос «ах ты ж сука!», на что миссис Грейнджер устало закатила глаза, а Нейтан, подхватив костюм Санты, возвестил с видом оскорбленной невинности:

— Аривидерчи, мудилы! А тебе, очкастый, желаю не сдохнуть с этими занудами от скуки, потому что король вечеринок Нейтан будет все ёбаное Рождество тусить в нормальной компании убийц, грабителей и проституток! Может быть, мы нечаянно кого-нибудь прибьем, и все рождественское утро проведем, пытаясь избавиться от трупа, но это, по крайней мере, куда веселее, чем мамин пудинг и просмотр «Реальной любви»!

Когда дверь за Грейнджером-младшим захлопнулась, все будто выдохнули. Мистер Грейнджер, откинул газету и, мягко улыбнувшись, взглянул на Гарри:

— Ну что ж, Гарри, думаю, нам, наконец, стоит познакомиться поближе.

* * *

Нейтан вернулся домой под утро, решил Гарри, обнаружив его в гостиной, спящим на диване без штанов, но в куртке и бороде Санты. Потрепанные синие кроссовки валялись посреди холла, и Гарри наткнулся на них, пробираясь на кухню за стаканом воды.

Когда Гарри возвращался обратно, Нейтан, словно почувствовав его присутствие, прихрюкнул и открыл глаза. Медленно сел на диване, протирая глаза и потягиваясь: его длинное, худое тело гибко выгнулось, как дуга. Нейтан тряхнул кудрями и сонно улыбнулся Гарри:

— Эй, Поттер! Ты еще тут, дружище?

Гарри кивнул. Нейтан хлопнул по дивану рядом с собой, но Гарри сел в кресло напротив. На всякий случай.

— Ну чего, как делишки? — дружелюбно поинтересовался Нейтан. Вокруг него витали пары дешевого пива, сигарет и рвоты: Гарри решил, что вечер и ночь брат Гермионы провел в каком-нибудь клубе, возможно, в компании тех самых убийц и проституток, но, внимательно осмотрев костюм Нейтана и не заметив пятен крови, решил, что обещанного Грейнджером-младшим убийства так и не случилось.

— Где твои штаны? — поинтересовался Гарри, решив завести непринужденную светскую беседу.

Нейтан, оттопырив нижнюю губу и изогнув одну бровь, опустил голову и, видимо, сам впервые обнаружил, что сидит перед Гарри в одних трусах. Этот факт его нисколько не смутил, а, казалось, наоборот, обрадовал:

— Ах, Энни, маленькая шлюшка, — благоговейно пробормотал он себе под нос и, встретившись глазами с Гарри, заговорщически подмигнул ему: — Женщины!

Гарри многозначительно покивал, всем своим видом дав понять, что такое дело, как пропажа штанов — совсем пустяк, с ним, мол, такое случается по десять раз на дню. Что, конечно, было вопиющей ложью: максимум, чем Гарри мог похвастаться, это похищением одного носка во время каникул в Норе перед шестым курсом. И то он был почти уверен, что носок пропал по вине шалящего в то время домового, не подчинявшегося даже воле Молли Уизли, а вовсе не был утащен влюбленной в самого Гарри Джинни Уизли. Та же на заре их знакомства таскала у него проклятые дневники темных магов, а не предметы и без того скудного гардероба.

— Да ничего, — Нейтан махнул рукой и поднялся с дивана. Покачиваясь, он побрел в сторону кухни, на ходу поправив ремень на куртке Санты. Надо сказать, огромный красный полушубок и белая борода, которая на резинке свисала с длинной шеи Нейтана, смотрелись очень странно с длинными худыми воробьиными ногами парнишки, а уж в комплекте с трусами и вовсе выглядели комично. Скрыв улыбку за ладонью, Гарри последовал за Нейтаном, поймав уже конец его рассказа, — ... а я и говорю, «Не, красотка, так дело не пойдет. Если Келли узнает, что ты со мной флиртовала, будет худо не только мне, но и тебе тоже, клянусь своими штанами Санты». Келли, знаешь, девчонка просто класс, — Нейтан мягко улыбнулся, мечтательно уставившись в утробу холодильника. — Рука у нее, правда, тяжелая, но это ничего, это в женщине даже здорово, а? Как считаешь, дружище?

— Келли — это твоя девушка? — уточнил Гарри.

Нейтан хмыкнул в холодильник, извлек оттуда пакет молока и, повернувшись к Гарри, тряхнул кудрями:

— Да не, — вздохнул он, — мы с ней не пёхаемся, если ты это имеешь в виду. Мы вроде как лучшие друзья, ну, знаешь, с искринкой, — Нейтан вдруг снова нацепил маску неискренней серьезности и капризно вопросил: — Ты что, намекаешь на то, что спишь с моей сестрой? Ты чпокаешь Гермиону?

Гарри едва успел придумать оригинальный ответ, когда с порога донеслось раздраженное шипение:

— НЕЙТАН!

В дверях кухни стояла взъерошенная Гермиона в пижаме. Нейтан, нисколько не испугавшись взбешенной сестры, только широко улыбнулся:

— Доброе утро! Милая пижамка. Бабуля подарила? — и уже повернувшись к Гарри, добавил с некоторым разочарованием, — Дружище, неужели тебя заводят пижамы с медвежатами? Ну вы волшебники и чудные!

Гермиона громко скрипнула зубами, упав на стул рядом с Гарри.

— Нейтан, ты когда-нибудь дождешься того момента, когда я испробую на тебе какое-нибудь зверское заклинание, — заявила она, — вроде Драконьей Клизмы. Поверь, не все драконы-то его переживают...

Нейтан, стойко выдержав угрозу, невозмутимо пожал плечами и отпил молоко прямо из пакета:

— Валяй! Я же говорю вам, я бессмертный! — почти с отчаянием в голосе добавил он. Вокруг его губ растеклись молочные усы.

— Глупости, — резко сказала Гермиона, — бессмертие — вымысел и идет вразрез со всяким здравым смыслом. Ничто на свете не может быть бессмертным.

Гарри неловко кашянул:

— Ты про философский камень забыла? Или про крестражи? Да и я — живое доказательство того, что убивающее проклятие не всегда срабатывает. Я два раз практически воскресал.

Не успела Гермиона смерить и его убийственным взглядом и разразиться каскадом опровержений, дополнений и замечаний, как Нейтан снова подал голос:

— Как я тебя понимаю, дружище, — душевно отозвался он, хлопнув Гарри по плечу. — Таковы простые будни супергероев. Даже к собственному бессмертию привыкаешь, оно становится частью тебя, как твой собственный чле...

Гермиона пнула Нейтана в колено, не дав ему закончить фразу. Тот, по-девчачьи взвизгнув, сложился пополам, а Гермиона, подскочив со стула и подхватив Гарри под руку, увлекла его обратно к себе в комнату.

Вслед им донеслось обиженное:

— У всех сестры как сестры, а у меня — чокнутая ведьма!