Кто ты?  (джен)

«хх. хх. хх»

Наверху, в нашей спальне, пикает будильник, и я слышу твои лёгкие, но всё же торопливы шаги. Сначала ты подойдёшь к трюмо и выудишь из безликой серой стопки свою серую рубашку. Я не люблю серый, для меня он слишком... поверхностен, пуст? Но его любишь ты, и это достаточное оправдание для этого грязного оттенка чёрного. Потом ты, чертыхаясь, всё же найдёшь черные, до стрелок выглаженные брюки и начнёшь искать свой, почти серый, галстук. Ты всегда стараешься не выделятся, слиться с окружающей тебя толпой, и я даже немного, самую каплю, понимаю тебя. Но я не люблю полутона, у меня никогда не было золотой середины, и я, очертя голову бросалась в омут, из крайности в крайность. Ты вновь попробуешь сам завязать этот чертов галстук, но, как и многие мужчины, ты на это не способен, признай. Легонько закроешь дверь и попытаешься также бесшумно спуститься по лестнице, но удача сегодня не на твоей стороне...

Но ты не спускаешься. Никогда.

Я слышу лишь эти торопливые шаги наверху, и всё.

И каждый день начинается с этих шагов и моих... ассоциаций, мыслей, или с моих уже почти забытых воспоминаний?

Знаешь, я забываю, кто я, что я здесь делаю и где вообще нахожусь. Будто в голову кто-то настойчиво запихивает белоснежную вату, и вата эта напитывается моей кровью, моей жизненной энергией, моей памятью и заполоняет всю меня, без остатка, вытесняя мою личность, мои воспоминания. Но я никогда не забываю, зачем я здесь.

Я жду. И, если честно, уже не помню, кого. Но я жду, и ждать я буду, сколько потребуется.

А за окном темно, и всегда было, сколько я себя... помню?

И иногда я слышу голоса. Они доносятся из недр подвала и что-то говорят и говорят мне, но я никогда не понимаю их. Они кричат, пытаются что-то донести до меня, и от этого крика стены дома шатаются и мне становится очень страшно; ужас липкими жгутами опутывает моё тело, заставляя забиться в угол, и спрятав голову в колени, заплакать как маленькой девочке. Я начинаю бегать по дому, пытаясь найти выход, хоть что-нибудь, но в сознании резко вспыхивает обвиняющая, выдавленная, будто калёным железом, мысль, что я не дождалась.

Я в один миг прекращаю свои попытки выбить дверь или окна, запираю на все возможные замки мысли о побеге без... кого?

Я не помню.

Но я знаю, что без этой... этого я не смогу жить дальше. Это как половинка самой тебя, твоей души и, покинув её, другая половина начнёт бить, стонать и терзаться и, в конце концов, загниёт и погибнет, так и не найдя покоя.

Я буду ждать. Хоть целую вечность, всю свою жизнь, но я буду ждать.

И лишь торопливые шаги наверху дают мне знать, что я не одна.