Непустота (гет)

— Вы идите, я догоню, — смущёно бросил Джеймс Поттер после того, как оглянулся.

Парни с довольными ухмылками не стали спорить и продолжили путь по скрипящему снегу.

— Я рад за него, — улыбнулся Римус, засовывая руки в карманы куртки.

— Если Эванс сможет вытерпеть его, то ей придётся терпеть и нас, — хитро прищурился Сириус.

— Только не мешай им, — запротестовал юный Люпин.

— Не буду. Пускай дети тешатся, — усмехнулся Блэк, закидывая на плечо коньки, шнурки которых были завязаны.

А Поттер тем временем тихо шёл по направлению к одинокой девушке, которая сидела на скамейке под неярким фонарём.

Падал белоснежный снег, некоторые снежинки путались в её волосах.

— Эванс? — несмело позвал он.

Она подняла изумрудные глаза, в них на миг засветилось удивление, а потом сменилось каким-то необычным теплом.

— М?

Тут он растерялся. Он даже не думал, что говорить дальше, потому что она обычно просила оставить её. Она уже давно стала положительно относиться к его ухаживаниям, и ему показалось неплохой идеей сесть рядом, поинтересоваться, что случилось.

— В чём дело?

— Я… нет, нет, всё в порядке.

Он улыбнулся её нерешительности, после чего сказал:

— Пойдём со мной.

Джеймс взял её маленькую ладошку в свою, переплёл пальцы.

— Такая девушка не должна проводить последний день перед Рождеством в одиночестве.

— Может, это не так уж и плохо? — спросила она, кладя голову ему на плечо, отчего он чуть не споткнулся. Только потому, что не ожидал такого.

— Это плохо. Но не важно, сейчас ты со мной.

На её щеках заиграл румянец — то ли от мороза, то ли от смущения. Он смотрел на неё и думал, как же любит эту очаровательно милую гриффиндорку. Даже когда она кричит на него — она красивая, когда злится, и голос так дрожит, будто готов сорваться. Ему очень не нравилось расстраивать подругу, но против желания по неосторожности иногда получалось. Но тогда он не стеснялся просить у неё прощения хоть на коленях и был готов сделать что угодно, чтобы она не обижалась. В тот момент он понял, что ни за что её не отпустит, потому что ему нужно быть рядом с ней.

Они уже подходили к месту назначения.

На катке было совсем немного народу: пара девушек с Когтеврана, Римус и Сириус.

— Джеймс, — протянула Лили, и он понял, что хочет слышать своё имя из её уст каждый день.

— Что?

— Я не умею кататься, — жалобно проговорила она.

— Мы научим! — воскликнул юный Люпин, подъехав к ним.

— Но Рем! Вдруг я не смогу?

— Джейми поймает тебя, если будешь падать, цветочек, — пообещал он.

Поттер обожал наблюдать за их нежными дружескими взаимоотношениями. Если бы Лили не была его девушкой, он бы хотел, чтобы Римус был её парнем.

Он усадил её на бортик и надел коньки ей на ножки, а потом и себе.

На лице её был нескрываемый испуг. Джеймс приобнял её за талию и прижался сзади.

— Не бойся. Я же по-прежнему с тобой, — шепнул он ей на ухо, а потом громче позвал: — Лунатик, возьми её за руки.

— Тише, Лил, — улыбнулся Римус. — Вот так. Хорошо. Попробуй сама.

— Нет! Не отпускай, — всхлипнула она.

— Спокойно. Джейми не отпустит.

Она глубоко вздохнула, закрыла глаза и доверилась ему. Чувствовала все осторожные прикосновения, слышала ровное дыхание.

— Ты молодец, — услышала Эванс как в тумане. — Продолжай.

— Спасибо.

— За что?

— Что научили. И вообще, за сегодня.

— Сейчас только полседьмого вечера, «сегодня» ещё не прошло.

— Ты же не сможешь всё испортить? — тихо рассмеялась она.

— Постараюсь этого не сделать, — ухмыльнулся он. — Мне бы очень не хотелось нарушить сейчас всю эту идиллию.

Он зарылся лицом в её рыжие волосы, которые пахли елью. Рождество… Запах Рождества, приближающегося праздника, радости и свободы.

* * *

Римус стоял, облокотившись на бортик, а рядом вполне комфортно устроился Сириус.

— Любовь — глупая штука, правда? — проворчал Блэк.

— Им так не кажется, — возразил второй, с улыбкой глядя на друзей.

— Они такие глупые. Она постоянно опускает глаза и трепещет своими ресничками, смеётся, цепляется за него, когда боится, что может упасть. А он весь из себя такой довольный, даже светится, заботится о ней, как о котёнке, и тоже смеётся. А ведь Сохатый с нами совсем другой, да и девчонка обычно ведёт себя не так открыто. Странные они.

— Почему ты не можешь порадоваться за них?

— Потому что Джейми сейчас поиграет с ней и бросит, а она ещё долго потом плакать будет, — буркнул Блэк.

— Он в жизни не поступит так. Взгляни на них: они на самом деле счастливы вместе.

— Вовсе нет.

— Э-эй! Да ты им завидуешь! Ревнуешь! Боишься, что он предпочтёт её тебе и перестанет с нами общаться!

— Неправда! — вспыхнул Сириус.

Римус скорчил удивлённую рожицу, и он больше не мог этого терпеть. Схватил пригорышню снега и, так как он не лепился, сдул его на лицо обидчика. Тот в долгу не остался и бросился к противнику. Вскоре они клубком катались по льду на пятых точках и, по прохождении ещё нескольких минут они просто лежали на спине и смеялись.

— Так мы тоже глупые? — тихо поинтересовался Люпин, пытаясь отдышаться.

— Если намекаешь на то, что это любовь, то вынужден тебя разочаровать: это совсем не так, — шутливо прошипел Сириус, зажимая ладонью рот товарища.

— Ты разрушил мой розовый мир, Сириус Блэк, — притворно обиженно откликнулся тот.

— Что тут поделать — предпочитаю девушек.

— А то я не знаю! — зевнул он.

Блэк протянул руку и взъерошил его волосы цвета пшеницы.

— Пойду, помогу им, — решительно сообщил он.

— Нет! Не смей им мешать! Сколько раз мне ещё повторять?

— Я просто покатаюсь вокруг, — невинно протянул Сириус.

* * *

Эванс училась довольно быстро, и Джеймс очень гордился ей.

— Знаешь, — сказала Лили. — Утром мне было так плохо, и внутри такая пустота... Но с тобой, с тобой всё наоборот. Не знаю даже, как это назвать.

— Непустота? — предложил он.

— Да, — кивнула она.

— Закрой глаза, — неожиданно попросил он.

— Зачем?

— Не доверяешь мне?

Когда она с его разрешения подняла голову, то над катком куполом расположились горящие разноцветные лампочки, в просветах между ними виднелось иссиня-чёрное небо. На её лице появилась по-детски счастливая улыбка.

В груди её вдруг вспыхнуло незнакомое и такое волшебное чувство, в изумрудных глазах зажглось желание и капля отчаяния. Она резко (насколько могла) повернулась к Поттеру и крепко обняла его за шею.

— Лили…— прошептал он, зажмурившись.

— Джеймс, я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя.

— Мы давно встречаемся, я должна была давно это сказать, должна была каждый день говорить.

— Я просто всегда знал и чувствовал это, моя хорошая, — улыбнулся он.

Она ещё сильнее прижалась к нему, после чего нехотя оторвалась и посмотрела в его глаза цвета миндаля, в которых заиграл озорной огонёк.

— Лови меня, я бабочка! — послышался громкий крик, и сильная рука схватила Джеймса за шиворот, дёрнув назад.

Конечно же, Поттер не удержался на ногах и упал, нечаянно потянув за собой подругу за собой. Она оказалась прямо на нём.

— Бродяга! — зарычал он.

— Я случайно, — рассмеялся Сириус.

— Ох, доберусь я до тебя!

— Тише, — не сумев сдержать смешка, проговорила Эванс, убрав его чёрные волосы со лба и погладив его по голове. — Не сердись на него.

Джеймс мягко заставил её наклониться и нежно поцеловал.

Никогда ещё им обоим не было так хорошо — ни поодиночке, ни вместе. Для них в ту секунду весь мир перевернулся с ног на голову, а им было плевать на всех вокруг. А что же нужно двум влюблённым в такие моменты, кроме их второй половинки? Он смотрел на неё — сияющую, прелестную, стройную. Волосы её были огненно-рыжие, глаза — изумрудные на свету и темно-зелёные в тени, на щёчках играл нежный румянец, цветом напоминающий ему облака на закате, а губы были такими розовыми и сладкими. Он не мог налюбоваться ею, как красивым беззащитным цветком.

— Вставай, а то простынешь, — заботливо прошептала Лили. — Не хочу провести Рождество у твоей постели.

— Лучше в ней, — лукаво улыбнулся Джеймс.

— Поттер! — возмутилась она.

— Извини, не сдержался, — виновато усмехнулся он. — Куда ты сейчас хочешь?

— Ты когда-нибудь был в Лондоне перед Рождеством?

— Нет. Я вообще там толком не был.

И они трансгрессировали.

— Куда?! — взвыл Сириус.

— Твой план «всё им испортить» не сработал, — крикнул Римус с другого конца катка.

— Ах ты волчонок! Иди сюда! — рявкнул Блэк с весёлым блеском в глазах.

* * *

Рождественский Лондон… Весь занесённый снегом, белый, светящийся и сверкающий. Никто из прохожих никуда не спешит, ведь раз в году можно не волноваться и ни о чём не беспокоиться, просто расслабиться и плыть по течению. Снежинки кружились в причудливом танце, оставаясь на плечах и волосах. Подростки остановились напротив разукрашенной витрины. Новогодний игрушечный поезд ездил по кругу, выпуская из трубы причудливо завивающийся дымок, а рядом стояли крохотные пластмассовые человечки. В Косом переулке наверняка было что-то похожее, и фигурки там двигались, но и в обычном мире волшебство было повсюду. И хор пел ненавязчиво, приятно. Всё было украшено мишурой, шариками, блёстками, огоньками, повсюду пестрели подарки в праздничных упаковках.

— Красиво? — спросила Лили.

— С такой девушкой для меня и слизеринские подземелья были бы прекрасны, — улыбнулся Джеймс.

— Думаю, что надо рассматривать это как комплимент. Ну правда, тебе нравится?

— Конечно. За те шестнадцать лет, что я праздновал Рождество, ничего подобного не видел.

— А на это мы вместе, — смущённо прошептала она и чмокнула его в щёчку.

— Знала бы ты, как удивила меня, когда, наконец, согласилась. В начале последнего триместра шестого курса, помнишь?

— Мне тогда показалось, что ты ни капельки не обрадовался.

— Тебе показалось, милая.

Стёклышки его круглых очков запотели на морозе, он сняла их и протёрла своим шарфиком с факультетской символикой.

— Хорошо видишь без них? — с любопытством поинтересовалась она.

— Достаточно, чтобы в крайнем случае отнять их у тебя, — хмыкнул Поттер, в то время как она аккуратно надевала очки ему обратно. — Подожди меня тут минутку, ладно?

— Хорошо, — послушно кивнула Эванс.

Она наблюдала за маленькими детьми, которые бегали, весело смеялись и ловили снежинки. Она сама была когда-то такой, да и сейчас не изменилась.

Нежные руки обняли её за талию, губы коснулись мочки уха.

— С Рождеством, Лил.

Он поднял кисть на уровень её лица. На указательном пальце висела ёлочная игрушка — хрустальный олень с позолоченными рогами.

— Пусть напоминает тебе обо мне.

— Я и без того не забуду тебя, Джеймс, — прошептала Лили.

— Я надеюсь…

The End