Сумасшедшее Рождество (гет)

Золотистый солнечный луч скользнул по подушке и лег на щеку спящей рыжеволосой женщины. Она едва слышно вздохнула и перевернулась на бок. Луч устроился на ее правом веке, отчего женщина невольно зажмурилась, а затем и проснулась.

— Ммм... — Проморгавшись, она потянулась. — Доброе утро?..

Большая спальня была полностью наполнена солнечным светом, говорящим о том, что за окном разгорается ясный зимний день. Джинни, почувствовавшая себя выспавшейся и бодрой, посмотрела на лежащего рядом темноволосого мужчину. Он еще спал. При виде этой ежеутренней, но не менее прекрасной, картины ее сердце заполнила горячая нежность.

— Милый... — шепнула она, коснувшись губами обнаженного плеча мужа. — Просыпайся.

Гарри пошевелился, что-то невнятно пробормотав сквозь сон. Улыбнувшись, Джинни обняла его. Как хорошо было бы подольше полежать в это чудное рождественское утро в объятиях Гарри, но начались каникулы, и на покой не имело смысла надеяться. Наверняка дети давным-давно на ногах. Правда, почему-то в доме стояла странная, абсолютная тишина. Джинни прислушалась.

— Ох, не к добру это... — проговорила она.

— Что не к добру? — не открывая глаз, спросил Гарри слегка охрипшим голосом.

— Да вот, думаю, подозрительно тихо. Никто не кричит, не скачет, к нам не врывается. И Заглушающих чар мы не накладывали на дверь.

— Ну и что? На улице все, вот и не слышно. Они же дети.

Приоткрыв один глаз, он притянул к себе жену и хитро улыбнулся.

— Нам же лучше.

Согласившись с этим доводом, Джинни отдалась сладкому утреннему поцелую.

— Нет, я так не могу, — сказала она, решительно отрываясь от любимых губ. Гарри неохотно разжал руки. — Мне нужно проверить, все ли в порядке. Ты же знаешь своих сыновей, если Джеймса и Ала не слышно, значит, они что-то затевают.

— Ты слишком переоцениваешь их возможности, дорогая, — заметил Гарри, наблюдая женой, которая с легкостью соскочила с кровати и накинула на себя халат.

— А ты, дорогой, недооцениваешь. В этом возрасте мальчишки способны на многое.

— Только не говори, что это плохо.

— Ни в коем случае. Но все должно быть в меру.

— То есть хорошо, что у нас не три сына, а только два? — усмехнулся Гарри.

— Почти как три. Лили тоже не тихоня, сказывается влияние старших братьев. — Джинни призадумалась, замерев у двери. — Что-то меня на философию потянуло с утра. Кстати, с Рождеством тебя, любимый!

— С Рождеством! Я встану через несколько минут.

— Ладно. А я пойду посмотрю, что можно приготовить.

Выйдя из спальни, женщина постояла немного, вслушиваясь в тишину дома. Потом пожала плечами, как бы убеждая себя, что Гарри прав, и дети давно играют на улице. Кроме того, им есть чем заняться: испытывать свои рождественские подарки, до которых они наверняка уже добрались. Джеймсу они подарили метлу последней модели, снившуюся ему с самого лета, с тех пор, как увидел ее в Косом переулке. Ал был менее требователен, и книги — самый лучший подарок, как всегда повторял он. А вот, что подарить Лили, они с Гарри немного помучились. Дело в том, что дочка очень хотела получить собственную волшебную палочку, которой не обладала в семье только она одна. Лили было всего десять, и, конечно же, палочку она могла иметь, достигнув школьного возраста. "Тогда ничего не надо мне дарить, — заявила девочка на осторожный вопрос родителей. — Переживу". И, немного посовещавшись, они решили преподнести ей какое-нибудь изящное украшение.

На всякий случай Джинни заглянула в комнаты детей. Спальня Джеймса — пуста, Ала — аналогично. Не было и Лили в ее комнате.

— Ну что ж, — пробормотала миссис Поттер, спускаясь на первый этаж. — Остается надеяться, что день пройдет нормально... Рождество все-таки.

Ее голову заняли мысли о предстоящем праздничном обеде, на который была приглашена чета Уизли, то есть Рон и Гермиона. Как бы все успеть к их приходу? Впрочем, Гермиона обещала прийти пораньше, чтобы помочь подруге с готовкой, вдвоем веселее, сказала она.

В гостиной, едва Джинни переступила порог, материализовалась Лили. Она, как маленькая обезьянка, запрыгала вокруг матери.

— Мамочка! Доброе утро! С Рождеством тебя!

— Тебя тоже, милая, — улыбнулась Джинни, переводя дух. Дочь на месте, осталось найти сыновей. — А где Джим и Ал?

Лили заметно замялась, но ответила:

— Они... на кухне.

— А я думала, вы втроем гуляете вовсю, вон солнце какое светит. Кстати, вы уже открыли подарки?

Девочка закивала, по-прежнему не отходя от матери.

— Да! Спасибо, мамочка! Ожерелье очень красивое!

— Оно еще вдобавок удачу приносит.

Джинни направилась было к кухне, однако Лили схватила ее за руку.

— Хочешь, покажу, как оно смотрится на мне? Пойдем...

— Куда пойдем? — не сдержала удивления Джинни. — Мне нужно завтрак приготовить. Если вы поели, то это не значит, что папа должен остаться голодным.

Покачав головой, она направилась к дверям. Лили была как будто немного перевозбуждена, из-за праздника, наверное. Дети всегда ждут от него чего-то необычного, таинственного...

— Джим, Ал, доброе утро, — сказала она, входя на кухню. Дочь вбежала следом.

Мальчики, стоящие почему-то у окна, при ее появлении стремительно повернулись к ней. На лицах обоих отразилась смесь испуга и удивления.

— Лил! Мы же просили! — сквозь зубы сказал Джеймс, сделав страшные глаза.

Девочка, пискнув, вцепилась в мамину руку. Джинни с недоумением поглядела сначала на нее, потом на сыновей.

— В чем дело?

— Ничего, — поспешил сказать Джеймс, однако, не двигаясь с места.

Альбус вдобавок помотал головой, чем отнюдь не успокоил мать. Наоборот, когда у них были вот такие невинно-честные лица, все говорило о том, что дети совершили какую-то шалость. Редко-редко удавалось им провести Джинни.

— Ну, хорошо, — произнесла она, притворившись, что поверила им. — Вы завтракали?

— Мм... Нет, — пробормотал Альбус, зачем-то покосившись на висевшие рядом шторы. Женщине на мгновение почудилось, что они пошевелились.

— Да, — подтвердил Джеймс и наступил ему на ногу.

— Да, — быстро повторил за ним брат.

— Если вы поели, почему сидите на кухне? — продолжила Джинни.

Отвернувшись от детей, она привычно засновала от холодильника к плите, от мойки к столу. Через две минуты на сковороде зашипело растопленное масло, на которое затем вылились три порции жидкого теста. По кухне разлился аппетитный запах испеченных оладий. Лили, нетерпеливо покачиваясь с пятки на носок, наблюдала за матерью. Когда Джинни вновь обернулась, то увидела Джеймса с Альбусом на том же месте.

— Итак? Я так понимаю, здесь все же есть голодные?

— Да, — внезапно прозвучал чужой низкий голос.

От неожиданности она замерла, держа в руках деревянную лопаточку. Затем смерила подозрительным взглядом сыновей, думая, что это они решили подшутить над ней.

— Что это значит? — строго спросила Джинни. — Что — да?

— Я вам удивляюсь, мисс Уизли, — сказал тот же голос. — Вы только что спросили, есть ли здесь кто-нибудь голодный? Отвечаю: я.

Джеймс и Альбус принялись нервно подпрыгивать и громко кашлять.

— Что с вами?

Не зная, на что реагировать раньше, Джинни беспокойно оглянулась на дверь, рассчитывая на поддержку мужа. Как-то это все настораживало и пугало. Но Гарри, видимо, до сих пор не встал, решив нежиться в постели до последнего.

— Ничего, мам, ничего! — затараторил Альбус, замахав руками, словно отгонял особо надоедливую муху.

— Все, мне это до смерти надоело, — сварливо произнес неизвестный голос, источник которого Джинни никак не могла обнаружить. — Я выхожу.

В этот момент шторы позади двух мальчиков зашевелились, и из-за них появился высокий мужчина. Джинни остолбенела, в первые секунды не в силах произнести ни слова. Мужчина! Незнакомый! В ее кухне!

— В-вы кто? Что вы здесь делаете?! — Перывый испуг прошел, и ее голос начал наполняться угрозой. — Кто вам позволил?

— Мам... — начал было робко Альбус, но она взмахом руки остановила его.

Мужчина между тем вышел в середину кухни и остановился напротив миссис Поттер. И вот, когда Джинни смогла его более детально рассмотреть, ей вдруг показалось, что он кого-то напоминает... Кого-то очень знакомого.

— Мисс Уизли, я думаю, ваши дети вам все расскажут... — Она машинально посмотрела на притихших Джеймса, Альбуса и Лили. — Но, может быть, сначала проявите гостеприимство и перестанете тыкать в меня тем, что вы держите в руке?

Джинни и в самом деле, сама того не сознавая, направила в его сторону деревянную лопаточку. "Действительно, — подумала она, — у меня же есть палочка".

— Еще раз повторяю: кто вы такой?

— Мисс Уизли, вы что, не узнаете меня? — со знакомой насмешливой интонацией спросил мужчина.

И в эту секунду ее осенило: да ведь он — вылитый Снейп, каким она запомнила его в последний раз! И голос, и лицо, и манеры, — все это принадлежало профессору Северусу Снейпу, погибшему двадцать лет назад! И как она не заметила сразу?

И хотя Джинни прежде чем что-то сказать, всегда обдумывала свои слова, на этот раз с ее губ сорвалось моментальное:

— П-профессор Снейп?..

Последней ясной мыслью ее было: "Что он здесь делает?", затем женщина, гордившаяся своей твердой выдержкой, медленно осела на стул, который так кстати придвинула к ней Лили. Перед глазами потемнело, будто вместо дня внезапно наступила ночь.

* * *

Накануне вечером братья Поттеры сидели каждый у себя в комнате и занимались своими делами. Альбус, как любознательный и деловой мальчик, давно присмотрел одну очень интересную книгу в отцовской библиотеке и теперь с упоением знакомился с ее содержимым. Книга называлась "По ту сторону жизни", которая повествовала о тонкой, почти неизведанной грани мироздания под названием "человеческая душа".

Внезапно Альбус, впившись в текст взглядом, резко выпрямился. Глаза его азартно загорелись. Он вскочил и, прижимая к себе довольно-таки тяжелую книгу, помчался к Джеймсу.

— Джим! Ты не представляешь, что я нашел! — запыхавшись, проговорил он.

— И что же? Живого снеговика? — хмыкнул старший брат, прекрасно зная, сколько идей роится в его темноволосой голове.

— Да нет же! — отмахнулся Альбус. — Я знаю, что можно подарить папе на Рождество!

— У тебя что, много денег?

— Деньги здесь ни при чем.

— Тогда что при чем?

— Мы подарим ему... — мальчик выдержал театральную паузу, — его папу, нашего дедушку.

И победно уставился на брата.

Джеймс поднялся из-за стола и подошел к Альбусу, выглядевшему радостно и взволновано. Коснулся ладонью его лба.

— У тебя температура! — заявил Джеймс уверенно. — Что ты несешь? Какой еще дедушка?

— Как это какой? Джеймс Поттер! — Теперь Альбус смотрел на него с легким недоумением.

— Это я — Джеймс Поттер, а нашего дедушки давно нет. Ты все-таки немного утомился. Что за бредовая мысль: подарить папе его папу?

— Ну, ты же меня не дослушал, — совсем как взрослый непослушному ребенку сказал Альбус. — Мы вызовем из прошлого дедушку, и это будет наш подарок. Вот. — Он выставил перед собой фолиант, чтобы брат смог как следует прочитать его название.

— Ал, ну ты вообще... — Джеймс покрутил пальцами, подыскивая более подходящее слово, — фантазер.

— Почему фантазер? — немного обиженно пробурчал Альбус Северус. — Я всего лишь хочу обрадовать папу.

— Всего лишь, — передразнил старший брат. — И не только папу, но и маму.

— Не хочешь, ну и не надо.

Обхватив поудобнее книгу, мальчик направился к двери.

— Эй, Ал, подожди! — крикнул Джеймс, когда тот вышел в коридор. — Что для этого нужно?

На лице Альбуса, заглянувшего обратно в комнату, появилась хитрая улыбка.