М или Ж? (гет)

Пролог

В этом подземелье царила ужасная сырость. С мерным стуком с потолка капала вода и лужицами растекалась по неровному бугристому полу. Гуляющий по подземелью сквозняк колебал пламя чадящих факелов, и гротескные тени, причудливо изгибаясь, плясали на сырых каменных стенах.

— Как ты сссмеешь говорить мне это, щенок?! — змеиный голос просто кипел от злобы, а полный ненависти взгляд красных глаз прожигал стоящего напротив юношу насквозь. — Сейчас же возьми ссвои слова обратно, иначе пожалеешшь!

— Нет, — упрямо произнес Малфой-младший, хотя его от страха била дрожь, а белые пряди волос, упавших на лицо, слиплись от холодного пота. — Я не откажусь от своих слов. Я не стану выполнять твой приказ. Я больше не хочу быть Пожирателем.

Драко и сам не знал, что заставило его принять такое опасное решение. Может, та решимость, с которой его же сокурсники с других факультетов, в том числе и ненавистные гриффиндорцы, несмотря на потери, продолжали сражаться с приспешниками Волдеморта наравне с взрослыми магами. А может из-за того, что вот уже которую ночь ему снился один и тот же кошмар: он произносит всего два слова, и с его палочки срывается зеленое сияние, пронзая тело стоящего напротив него человека. Печальные светло-голубые глаза смотрят на него с укором, прежде чем закрыться навсегда, а потом седовласый волшебник в белых одеяниях падает перед ним замертво.

Но, наверное, окончательно добили его другие глаза, глаза его матери, в которых, казалось, навсегда поселились боль и отчаяние. Заточение Люциуса в Азкабан, тщетность ее усилий защитить сына от Темного Лорда — собственная беспомощность сломила Нарциссу, превратив ее в подобие призрака.

Полностью уйдя в себя, она целыми днями лежала в своей постели, не выходя наружу и ни с кем не разговаривая. Даже Драко не смог достучаться до нее, и потому он поклялся себе, что не повторит судьбу отца, и не станет марионеткой в руках Волдеморта.

Парень прекрасно осознавал, чем ему грозит неподчинение, но он больше не мог, не хотел участвовать во всем этом.

— Что ж, пожалуй, я не ссстану убивать тебя за твою дерзость, — ярость Темного Лорда так быстро мгновенно сменилась ледяным спокойствием, что у Драко перехватило дыхание от зловещего предчувствия. — И даже позволю тебе покинуть ряды Пожирателей. Нам вссе равно не нужны такие слабаки.

— Что?! — Малфою показалось, что он ослышался.

— Но взамен я дам тебе другое, посследнее задание. И от его выполнения будет зависеть не только твоя дальнейшая судьба, но и судьба твоей матери. Если ты не сссправишься, то вы оба умрете.

— Очевидно, это новое задание может стать для меня и вправду последним, раз уж ты так расщедрился, — юноша слабо усмехнулся, понимая, что даже в случае успеха нет гарантий, что Волдеморт оставит их в живых. — Но убийцей я все равно не буду.

— Этого и не потребуетссся, — прошелестел Волдеморт, и его голос эхом разнесся по подземелью.

Глава 1

Когда отец открыл ей дверь, Гермиона с трудом узнала его. Смертельно бледный, исхудавший от переживаний, с изможденным лицом он совсем не походил на ее всегда невозмутимого и уверенного в себе отца.

— Папа! — бросив чемоданы прямо возле порога, девушка кинулась к нему в объятия. — Я села на самолет сразу же, как ты позвонил.

— Гермиона, — слабо улыбнулся мужчина, обнимая дочь. — Как хорошо, что ты здесь. Твоя мама совсем плоха, и я совершенно не знаю, как мне быть.

Волшебница отстранилась и с тревогой посмотрела на отца.

— Но что случилось? Почему она вдруг заболела?

Мистер Грейнджер растерянно покачал головой.

— Не знаю. Неделю назад она была совершенно здорова, но потом вдруг потеряла сознание прямо посреди гостиной, и после этого уже не приходила в себя.

— А что говорит врач? Ты вызывал доктора?

— Вызывал, да толку-то. Врач сказал, что впервые сталкивается с такими симптомами, и не смог поставить диагноз. Он отказался забирать ее в больницу, испугавшись распространения болезни среди остальных пациентов, и велел оставаться дома, пока не выяснит природу этого заболевания.

— Что за симптомы? — с замирающим сердцем спросила девушка. — Что с мамой? Я должна увидеть ее!

Гермиона сбросила с себя пальто и, быстро разувшись, кинулась в комнату матери.

— Нет, не ходи! — мужчина схватил ее за руку, не пуская дальше. — О чем я вообще думал, звоня тебе? А вдруг доктор прав и это заразно? Лучше бы ты вообще не приезжала! Если и ты заболеешь, что мне тогда делать?

Грейнджер вырвала свою руку и кинула на него сердитый взгляд.

— А как же ты? А, папа? Ты же здесь, рядом с мамой! Неужели ты думаешь, что я оставлю своих родителей одних в беде, только потому, что испугаюсь какой-то болезни?

Обойдя отца, замершего посреди прихожей в растерянности, Гермиона поспешно вбежала по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж и распахнула дверь маминой комнаты.

От увиденного она застыла на пороге, и слезы сами потекли по щекам.

— Мама! — на деревянных ногах она медленно подошла к кровати и опустилась на пол рядом с ней.

Заостренное лицо было совершенно неподвижно, грудь не вздымалась от дыхания, и Гермионе на ужасно долгую секунду показалось, что мама не дождалась ее, что небесные духи уже забрали ее к себе. Проступившие сквозь тонкую бледную кожу сосуды красной паутиной опутали его, а резко очерченные темные круги под глазами делали лицо похожим на маску. Гермиона взяла ладонь матери в свою, и чуть было не отдернула ее обратно, настолько ледяной была рука. Она приложила к маминой груди ухо, и вслушалась. Только спустя минуту она различила едва слышимое биение сердца, и тихо вздохнула с облегчением.

— Когда я вижу ее такой, то мне тоже хочется плакать.

Поспешно вытерев слезы, девушка обернулась к отцу. Устало прислонившись к стене в коридоре, он с печальным взглядом уставился в окно.

— Совсем недавно мы собирались с ней в путешествие, хотели устроить себе подарок на очередную годовщину свадьбы. Она так радовалась предстоящей поездке, — голос мужчины задрожал. — А теперь я даже не знаю, откроет ли она еще хоть раз глаза.

— Не говори так! — сердито воскликнула Гермиона, вскочив на ноги. — С ней все будет в порядке! Но… отец, не могла же она заболеть просто так? Ведь ты сказал, что она была в полном порядке. Ты не заметил ничего странного? Может она куда-то ходила перед этим, или с кем-то общалась?

Мистер Грейнджер опустил глаза.

— Мне трудно что-то вспомнить. Голова как в тумане.

Встав прямо напротив отца, она заставила его посмотреть себе в глаза.

— Я знаю, отец, что тебе сейчас тяжело, но постарайся, прошу тебя. Это может оказаться важным для мамы.

Некоторое время он молча смотрел на свою дочь, пока его взгляд вдруг не просветлел.

— Знаешь, я кажется, припоминаю кое-что. Совсем недавно к нам приходили двое людей, женщина и мужчина. Они сказали, что преподают в школе, где ты учишься, и им надо задать пару вопросов о тебе. Очень странные люди. Их интерес к тебе был очень поверхностен и мне показалось, что их визит имел совсем другую цель. И, кстати говоря, было это неделю назад.

— Да? И вправду странно.

Мистер Грейнджер промолчал. Развернувшись, он неспеша побрел на кухню.

Гермиона прикрыла дверь и задумчиво провела рукой по гладкому полированному дереву. Какая-то мысль не давал ей покоя, но она никак не могла ухватить ее.

— Слушай, пап, — медленно произнесла она ему вослед, пытаясь собрать мысли воедино. — А как они выглядели? Те двое?

Отец обернулся и нахмурил брови.

— Ну, точно не скажу. Но у женщины были густые черные волосы, а особенно запомнились ее глаза, черные, как смоль, с тяжелыми темным веками. Такой суровый взгляд, помню, подумал тогда, что она, должно быть, очень строгий преподаватель. А вот про второго посетителя ничего интересного не помню. Ничем не примечательный темноволосый мужчина средних лет.

Догадка зависла перед мысленным взором Гермионы, позволяя себя поймать.

— А они не называли своих имен? — ей тяжело дался этот вопрос, потому что ответ обещал быть совсем не радостным.

— Как же та женщина представилась? Что-то вроде Белла… Да, точно! Беллатриса! А мужчина, по-моему, Родольфус.

Гермиона побледнела. Схватившись за ручку двери, чтобы не упасть, она с трудом сделала следующий вдох.

То, что Пожиратели представились своими именами, означало одно — это было предупреждением, адресованным Гермионе. Они наглядно показали ей, что будет со всеми, кто посмеет противостоять Темному лорду.

* * *

Отвернув лацкан пиджака и застегнув пуговицу на рукаве, Гермиона в который раз украдкой глянула в маленькое карманное зеркальце, чтобы увидеть в отражении симпатичного молодого парня, с глубоким взглядом карих глаз, прячущихся под густой, ниспадающей на лицо, челкой. Свою зимнюю куртку она уже спрятала в небольшую с виду, но просторную внутри, благодаря заклинанию пятого измерения, сумку. Здесь, возле снежного моста, ведущего в школу, холод уже терял свою силу и, благодаря магии, было по-весеннему тепло. При этом сам мост и не думал таять, белой, сверкающей на солнце громадиной возвышаясь у подножия гор.

Сунув зеркальце обратно в карман пиджака, Гермиона встряхнула своими когда-то пышными и длинными, а теперь обстриженными «под мальчика» волосами, и влилась в поток студентов, тонкой струйкой текущий по широкой, выложенной брусчаткой дороге, прорезающей снежный покров моста до самого входа в пещеры. Старшекурсники шествовали неторопливо, с чувством собственного достоинства, а первокурсники шли то и дело останавливаясь и озираясь по сторонам с разинутыми от восторга ртами.

Высшая школа магии Сноубридж, куда направлялась сейчас Гермиона, находилась на самом севере Гренландии. Словно оазис среди снега и льда — это место было укрыто магией от посторонних глаз, и предназначалось для обучения юных волшебников, проявивших способности к стихийной магии. Школа Сноубридж была основана в 1534 году н.э. волшебником Озиферном, всю свою жизнь посвятившему изучению магии природных элементов и способов их применения. Озиферн недолюбливал женский пол, считая их людьми «второго сорта», и они отвечали ему взаимностью, обходя стороной вечно брюзжащего, нетерпимого к людским недостаткам, вспыльчивого волшебника, и ни одна, к его тайному сожалению, не смогла разглядеть за внешней оболочкой ранимой души гения. В итоге он так и не обзавелся семьей и детьми, и поэтому все его труды после его смерти должны были кануть в лету. Так бы и произошло, не реши Озиферн создать такое место, где все его знания останутся на века, и где он сможет передать их другим, таким же, как он, пытливым умам. Так и появилась на свет школа стихийной магии Сноубридж, в которой обучали исключительно мальчиков, так же, как и весь преподавательский коллектив составляли одни мужчины.

И именно здесь весь следующий год предстояло учиться Гермионе, скрываясь под обличием юноши. Впрочем, сама Гермиона не собиралась задерживаться здесь надолго, лишь настолько, сколько требовалось, чтобы найти то, что она ищет.

После того, как с ее матерью случилось несчастье, она ужасно переживала, что не уберегла ее, и винила во всем только себя. Все ее попытки исцелить маму не увенчались успехом — Пожиратели наложили какое-то древнее, не встречающееся ни в одной из книг проклятие.

Девушке ничего не оставалось, как обратиться за помощью к Дамблдору. Директор школы последнее время был постоянно занят и подолгу где-то пропадал, но она все же умудрилась выловить его в коридоре около горгульи, охраняющей вход в его кабинет. Старый волшебник выглядел изможденным и каким-то потерянным, но он принял ее без вопросов и, узнав о ее проблеме, тут же распорядился доставить миссис Грейнджер в больницу св. Мунго.

Когда он вернулся из больницы, Гермиона на его лице прочла приговор для своей матери.

С мольбой во взгляде она посмотрела на волшебника, но тот лишь виновато покачал головой: «Я заморозил биологическое время твой мамы, но даже всех моих сил и знаний не хватит, чтобы спасти ее от этого проклятия. Это очень сложное, многосоставное заклинание, замешанное на древней магии, и мне очень интересно, где Пожиратели раздобыли его».

«Но, неужели совсем ничего нельзя сделать?» — спросила Гермиона в отчаянии.

Директор прошел мимо нее и устало опустился в свое кресло.

«Я обследовал миссис Грейнджер магией. Не хочу тебя обнадеживать, но у меня есть одно предположение. Природа этого заклинания стихийная, и я знаю, кто бы мог тебе помочь. Был такой маг, Озиферн, он очень увлекался изучением магией четырех стихий.

И я думаю, что он должен был знать о проклятии, и о способе снять его. Кто знает, может он сам и создал это заклинание».

«Но… — Грейнджер резко повернулась к волшебнику и уставилась на него в недоумении. — Вы сказали «был»? Значит он уже умер? Зачем же вы тогда про него рассказываете?»

«Да, его уже давно нет в живых, но его знания и исследования остались. В школе Сноубридж, которую он основал — возможно там ты сможешь отыскать средство, чтобы помочь своей матери».

Совершенно забыв, где находится, Гермиона подскочила к столу и нависла над ним. Ее глаза сверкали решимостью.

«Где находится эта школа? Как туда попасть?»

Дамблдор грустно улыбнулся, одной рукой рассеянно перебирая бумаги на своем столе.

«Не так все просто, девочка. Эта школа очень древняя и престижная, и далеко не каждому выпадает честь учиться в ней. Я знал, что ты захочешь туда отправиться, и уже послал запрос о помощи дирекции школы. К сожалению, даже мне, великому волшебнику, отказали даже в простом визите туда, сославшись на соблюдаемый школой в эти смутные времена нейтралитет, — профессор усмехнулся в бороду. — На самом деле, конечно, тамошние чародеи просто испугались, что последователи Волдеморта узнают о том, что они помогали мне, и тем самым привлекут их нежелательное внимание. Но, разумеется, этого не прозвучало. Маги, управляющие школой, в высокомерии и лицемерии могут поспорить даже с нашими слизеринцами».

С осунувшимся лицом девушка отошла от стола и села на стоящий неподалеку стул.

«И что же мне делать?»

Дамблдор снова усмехнулся, но в этот раз в его глазах блеснул озорной огонек.

«Есть еще один путь, которым можно попасть туда — в качестве студента. Учебный год у них начнется через неделю, и по возрасту ты как раз подходишь. Только возникает еще одна проблема — в школу берут только мальчиков».

Глаза Гермионы расширились от удивления, но потом ее лицо снова стало серьезным:

«Это моя проблема. Не хочу впутывать в это ни Гарри, ни Рона».

«Ты уверена?» — поинтересовался директор, сощурив глаза.

Грейнджер упрямо поджала губы и пристально посмотрела на Дамблдора:

«Да. Я сама пойду в Сноубридж. С моим уровнем знаний я смогу проучиться там столько, сколько необходимо. Я обязательно найду способ, как спасти свою маму!»

Связей и влияния Дамблдора в магических кругах хватило на то, чтобы ничем не примечательного, но очень способного молодого человека шестнадцати лет от роду зачислили переводом из Хогвартса на первый курс высшей школы магии Сноубридж.

И вот теперь Гермиона, а верней новый студент школы Сноубридж Мэтрим Брэйв, шла по мосту, соединяющему внешний мир с пещерами, в глубинах которых и спряталась большая часть учебного заведения. Пещеры выводили в долину, окруженную цепочкой скал, а в центре долины тихо дымилась гора, бывшая спящим вулканом.

Для того, чтобы попасть в школу, Гермионе пришлось пожертвовать своими волосами, и научиться носить мужскую одежду. Туго перетянув грудь, она облачилась в рубашку и брюки, а остальные «недостатки» фигуры скрыла под пиджаком. Менять внешность при помощи магии она не решилась — вдруг в самый неподходящий момент заклинание развеется. К тому же в школе кругом будут маги, и ее иллюзию быстро разоблачат. Потому-то она и решила прибегнуть к традиционным магловским способам перевоплощения. Но самое трудное было научиться вести себя, как мужчина.

Засмотревшись на открывающуюся с моста великолепную панораму гор, Гермиона вдруг споткнулась и уронила сумку. Учебники высыпались на мостовую и она присела, чтобы собрать их. Скользнув рассеянным взглядом по толпе, она вдруг заметила среди бредущих по мосту учащихся до боли знакомое лицо.

« Малфой! — книги выскользнули из дрожащих рук. — Черт! А он то что тут забыл?!»

Привычным движением откинув назад свои платиновые волосы, слизеринский принц неспеша прошел мимо застывшей от страха девушки, скользнув по ней рассеянным взглядом.

«Слава богу, не узнал, — девушка перевела дыхание и мысленно усмехнулась. — Видно тоже не ожидает увидеть меня здесь. Ну еще бы».

Кто-то сильно толкнул ее в бок, и она чуть не рухнула плашмя на каменную мостовую.

— Эй, новенький, с дороги! — услышала она грубый голос, за которым последовал очередной тычок.

Неторопливо встав, Гермиона отряхнулась и повернулась к обидчику.

Высокий смуглый парень лет семнадцати окинул ее холодным надменным взглядом. Его окружала свита из шести студентов того же возраста, и все они смотрели на нее, как на пустое место, как на препятствие, мешающее продолжить путь. Остальные ученики испуганно жались по сторонам, и вокруг них образовался пятак свободного места.

Малфой тоже остановился и, облокотившись о перила, с холодным интересом уставился на парней, ожидая продолжения.

— А повежливей нельзя? — спокойно произнесла девушка, крепко сжимая ручку сумки.

Глаза студента округлились от удивления.

— Повежливей, говоришь? А кто ты такой, чтобы я был с тобой вежлив? Да ты хоть знаешь, кто я?

— Ну и кто же? — невозмутимо поинтересовалась Гермиона.

— Это староста факультета огня, чтоб ты знал! — недовольно пробурчал один из сопровождающих старосту парней, широкоплечий и узколобый детина, с квадратной, выдающейся вперед челюстью. — Так что прояви уважение, если хочешь чтобы голова осталась цела.

Долговязый юноша в пестрой одежде, весьма далекой от стандартной школьной формы, выплыл вперед, закрыв крепышу обзор, и с озорной ухмылкой оглядел Гермиону.

— Какая смазливая мордашка, вы только посмотрите! Таких красавчиков я давно не видел, — он игриво прикоснулся к Грейнджер, явно забавляясь, и та резко отпрянула назад. — Смотри-ка, Марвин, какой он пугливый, прямо как девчонка.

— А вдруг и правда девчонка?! — довольно хохотнул детина и повернулся к молча наблюдающему за забавами своих товарищей старосте. — Как ты думаешь, Уильям? Может, проверим это?

Староста молча кивнул и, сунув руки в карманы, отступил в сторону, предпочитая отдать наглого новичка на растерзание своим друзьям.

— Ёрим, держи его! — злорадно воскликнул Марвин, заходя сзади от Гермионы.

От страха Грейнджер будто парализовало. Если она позволит им сделать то, что они хотят, то путь в школу будет для нее закрыт навсегда. Но она просто стояла и смотрела, как они приближаются, и не знала, что же ей делать.

Малфой поморщился. Он, конечно, предпочел бы не вмешиваться и просто полюбоваться, как первокурснику преподадут урок. Но парень вдруг растерянно посмотрел по сторонам, и на мгновение их с Драко взгляды встретились. Эти карие глаза, полные испуга, напомнили ему те, другие, что смотрели на него во сне. Что-то шевельнулось в душе, не дав остаться в стороне, и отойдя от перил, он небрежной походкой направился к Марвину, уже стоящему за спиной новичка.

— Эй ты, придурок! — негромко произнес он и тот, резко дернувшись, обернулся.

-Что? Это ты мне? — здоровяк нахмурился, не понимая, как этот незнакомый блондинчик осмелился сказать ему такое.

— Тебе, кретин, — Драко одарил Марвина ледяным взглядом. — Оставь парнишку в покое.

Глаза старшекурсника налились злобой. Он подскочил к слизеринцу и схватил его за грудки.

-Ты это серьезно? — прорычал он прямо в лицо Малфоя, и тот брезгливо отвернулся.

— Серьезно, — хладнокровно подтвердил Драко, поворачиваясь обратно и нанося удар.

Он приправил свой удар магией, и его кулак с хрустом врезался в челюсть громилы. Закатив глаза, Марвин отлетел на два метра, врезавшись в каменные перила, и его обмякшее тело соскользнуло на землю.

Приятели громилы двинулись было к нему, но староста осадил их, и они остались стоять рядом с ним, бросая гневные взгляды в сторону Малфоя.

— Не стоит, — без тени эмоции промолвил староста. — Он сам виноват. Он никогда не отличался большим умом, вот и поплатился.

Не обращая более ни на что внимания, Уильям прошествовал дальше. Проходя мимо Драко, он тихо, чтобы услышал только он, сказал:

— Я запомню тебя.

Блондин лишь ухмыльнулся в ответ.

Гермиона, наконец, пришла в себя, и растерянно посмотрела на Малфоя. Все произошло так быстро, что она толком и не осознала, что случилось. Понятно было только одно — Драко спас ее, ту самую ненавистную «грязнокровку», сам того не подозревая. Гермиона поспешно опустила глаза и повернулась к блондину вполоборота.

— С-спасибо за помощь, — с трудом выдавила она, стараясь говорить низким голосом.

— Не думай, что я тебе помогал, — недовольно скривился слизеринец. — Просто этот идиот вывел меня из себя, вот и все.

— Все равно, спасибо.

— Хм, да не за что, — усмехнулся Малфой. — Надеюсь, ты не из тех, кто постоянно нарывается на неприятности. Потому что у меня нет ни малейшего желания спасать тебя в очередной раз. Я и так из-за тебя уже нажил себе врага.

Поправив воротник рубашки, он неторопливо пошел дальше, а Гермиона, как зачарованная, так и осталась сидеть на мостовой, глядя вослед своему бывшему врагу, который вдруг так внезапно снова появился в ее жизни.