Хвосторога (гет)

Гермиона Грейнджер смотрела из окна гриффиндорской спальни. Сегодня день похорон погибших в битве за Хогвартс. Всего два дня прошло, а казалось вечность. Слез уже не осталось. По стеклу стекали капли дождя, кончиками пальцев Гермиона повторяла их путь. Она верила, что природа вместе с ними оплакивает потери. Нужно же хоть во что-то верить.

Столько жертв, а ради чего? Хогвартс разрушен, Волан-де-Морт с кучкой преданных пожирателей бежал, мадам Помфри едва успевала оказывать помощь раненым. Кто-то потерял однокурсников, знакомых, друзей, а кто-то жен, детей, родителей. И это справедливо? Гермиона предпочла бы остаться на верху, чтобы не видеть снова скорбные лица и потухшие глаза людей. Но у нее не было выбора. Гарри не смог убить Волан-де-Морта, а значит, война продолжается. Вряд ли в ближайшее время Лорд что-либо предпримет, но расслабляться нельзя. Разве что перевести дыхание.

Гермиона прикрыла глаза и под веками замелькали отрывочные образы. Гарри и Волан-де-Морт в противоположных концах зала с палочками наготове. Сосредоточены, собраны, опасны. Одновременно произнесенные заклинания и разноцветные лучи полетели на встречу друг другу. Темнота, словно кто-то высыпал Пируанский порошок мгновенной тьмы. Взрыв, и половину Большого зала разнесло в пыль. Свет, ударивший по глазам, показался слишком ярким и неестественным. Слева от дверей стоял Гарри и недоуменно озирался по сторонам. Волан-де-Морт исчез вместе со своими прихвостнями. И вот тут началась паника. Подобного никто не ожидал. Многие смирились со смертью Гарри, но не с тем, что Волан-де-Морт возьмет и исчезнет.

Позже они сотни раз обсуждали произошедшее все вместе: и с учителями, и с Орденом, и с людьми из Министерства. Никто не понимал, что могло случиться.

Гермиона посмотрела на часы. Семь вечера. Пора идти, но ноги словно приросли к полу. Здесь еще можно сделать вид, что кошмар последних дней всего лишь сон. Закрыть глаза и представить, что все живы, миссис Уизли не поседела раньше времени, Тедди не остался сиротой, Джордж не потерял половину себя. Гермиона тяжело вздохнула и вышла из комнаты.

В гостиной перед камином сидел Рон. Он смотрел на огонь, не отрываясь, но в глазах стояли слезы. Гермиона ободряюще сжала его плечо. Он поднял затравленный взгляд, но промолчал. Все и так было понятно.

— Рон, пожалуйста, не надо, — прошептала Гермиона, садясь рядом и обнимая парня.

— Это я виноват, — Рон прерывисто вздохнул.

— Никто не виноват, — тихо сказала Гермиона. — Так сложилось, ничего уже не изменить.

Она встала и протянула руку Рону. Он кивнул, и они вдвоем вышли из гостиной.

* * *

В Большом зале всё было задрапировано в черный цвет.

Преподаватели сидели за столами факультетов. Тихий шепот раздавался с разных сторон, но большая часть присутствующих молчала. Плакали немногие, но так горько, что сердце замирало. Каждый здесь так или иначе столкнулся со смертью, и по-своему пытался справиться с ней.

Миссис Уизли сидела, глядя в одну точку. По ее лицу бежали слезы, но она не замечала их. Некогда огненно-рыжие волосы изрядно поседели, словно прошло несколько лет. Мистер Уизли ободряюще сжимал ее руку, но сам выглядел не многим лучше.

Гермиона села рядом с Джорджем. Он был хмур и бледен. Под глазами залегли глубокие тени, а в уголках губ образовались горестные складки. В какой-то мере ему сейчас было даже тяжелее, чем родителям. Джордж был растерян, ведь раньше были близнецы Уизли, балагуры и весельчаки, а теперь остался только он — Джордж. И он понятия не имел, что с этим делать. Гермиона не могла понять в полной мере, как это — потерять самого близкого человека на свете. Но ей казалось, что она бы не смогла быть такой сильной, как Джордж.

МакГонагалл встала из-за стола. Разговоры разом смолкли. Все замерли в ожидании ее слов.

— Впервые я не знаю с чего начать. Сегодня мы чтим память тех, кто погиб. Наших друзей и родных. Многие из вас могут сказать, что битва была бессмысленна, что они погибли зря. Нет! Пусть Волан-де-Морт не убит, повержены многие его соратники. Мы подкосили силы Пожирателей смерти, хотя многим это стоило жизни. Все сражавшиеся на нашей стороне погибли во имя победы. Вечная им память, друзья. Вечная память погибшим в этой страшной битве, — голос МакГонагалл дрогнул.

Все присутствующие в зале встали и подняли кубки.

Огневиски обожгло горло, но Гермиона и не заметила. Слезы все-таки потекли из глаз, но она даже не пыталась их остановить. Пусть текут. Не от кого скрывать. Самоконтроль летел к чертовой матери, на притворство сил не хватало. Неожиданно на колени к девушке упала записка. Гермиона огляделась, никто не обращал на нее внимания. После пары секунд раздумий, она развернула помятый клочок пергамента:

«Грейнджер, выйди в холл. Пожалуйста. Не говори Поттеру и Уизли. Д.М.»

Гермиона чуть не закашлялась. Малфой?! Зовет её?! И пишет «пожалуйста». Она понимала, что все не так просто, как казалось. Под влиянием выпитого огневиски Гермиона не чувствовала страха, лишь любопытство.

Грейнджер встала из-за стола, улыбнулась Рону и сказала:

— Я сейчас вернусь, не волнуйся.

Гермиона поспешила к выходу. Около дверей она сбавила шаг и вышла в холл. На лестничных ступеньках сидел Малфой. Гермиона подошла ближе и ужаснулась: его шея и руки были в почерневших синяках, на губе запекшаяся кровь, под глазами круги, словно он не спал несколько суток.

— Неприятное зрелище, да, Грейнджер? — гадко усмехнулся парень. «Хорек всегда останется хорьком», — подумала Гермиона.

— Что тебе нужно? — спросила она, скрестив руки на груди.

— Я хочу передать информацию от Лорда.

— Вот как. Значит, пошел прислуживать этому зверю? Продолжил пресмыкаться перед дохлятиной? Уподобился своему папаше и подобным ему псам? — прошипела сквозь зубы Гермиона.

Малфой подлетел к ней и прижал к стене. Бледное и измученное лицо оказалось в считанных сантиметрах от Грейнджер. Глаза лихорадочно блестели. Ноздри трепетали от гнева. Но заговорил Малфой почти спокойно:

— Не смей говорить так ни обо мне, ни о моих родителях. Грязнокровка и мразь. Пусть отец наделал немало глупостей, но не тебе его судить. Последила бы лучше за собой и своими дружками. Запомни, Грейнджер, нет добра и зла, есть только власть. Эта война была затеяна между Дамблдором и Лордом только ради того, чтоб собрать вокруг себя лучших. И не говори, что мы убийцы. Вы убиваете не менее жестоко и хладнокровно, — Малфой тяжело выдохнул и отстранился.

Гермиона судорожно выдохнула. Черт возьми, а ведь хорек прав. Она и раньше думала об этом, просто боялась сказать Гарри, который верил слепо Дамблдору.

— Я пришел предупредить. Возможно после того, что я скажу, меня убьют. Передай Поттеру, что в Министерстве не осталось ни одного Пожирателя смерти. Либо Поттер за три дня внедрит туда своих людей, которые наладят защиту от проникновения, либо там будут только Пожиратели. Я не могу сказать, где сейчас штаб Лорда. Не вхожу в число хранителей. Пока это все. Верь мне, Гермиона, — Малфой бросил на нее тоскливый взгляд и аппарировал.

Перед ней стояла нелегкая задача. Верить Малфою или нет? С одной стороны, он Пожиратель. С другой, Малфой никогда так себя не вел. Что-то в нем определенно поменялось, пожалуй, даже надломилось. В ушах еще звучали последние слова: «Верь мне, Гермиона». Она медленно опустилась на ступеньку, на которой еще недавно сидел Драко. Гермиона сжала виски и зажмурила глаза. Верить врагу или нет? Дамблдор ведь поверил Снейпу. Разум кричал «Не верь! Он враг! Он подослан!», а сердце твердило обратное. Гермиона открыла глаза и увидела перед собой обеспокоенного Рона.

— Что случилось? — спросил он, присаживаясь рядом.

— Нужно срочно поговорить с Гарри, — выпалила Гермиона и вскочила с лестницы, не дав обнять себя.

* * *

— Что? Малфой? И ты поверила ему? — кричал Поттер, сверкая глазами.

— Гарри, пожалуйста, не надо на меня орать. — Устало сказала Гермиона, потирая виски. — Я понимаю твои сомнения, но, может, стоит прислушаться?

— С каких пор ты так ему веришь? — недоверчиво спросил Рональд.

— Он появился как герой, измученный пытками злодея, наплел сказку, и ты поверила? — не унимался Гарри.

— Дамблдор верил Снейпу. — Тихо ответила девушка, не глядя на парней. — А ты вот Снейпу раньше не доверял.

— Это другое, — отрезал тут же Поттер.

— Да нет, Гарри. Тот же вопрос доверия.

— Доверяй, но проверяй, — уверенно вставил Рон.

— Как я вижу, вы настроены против, — устало вздохнула девушка и опустилась в ближайшее кресло.

— Ну, сама подумай, с чего нам ему верить после того, что он сделал? И зачем ему помогать нам? — едва не крича, сказал Гарри и взъерошил свои волосы.

— Может, что-то произошло? Может, он давно хотел вернуться? Просто что-то его не пускало? — робко предположила Грейнджер.

— Так! Гарри, а если посмотреть на это с другой стороны? Мы давно хотели пойти на работу в аврорат. Идеальное время и случай. И Малфоя проверим, и работать начнем. Что ты думаешь? — Рон был полон решительности. Гарри сел в кресло, с которого вскочил, когда услышал про Малфоя. Он закрыл глаза, размышляя.

— Пожалуй, ты прав. Так мы убьём сразу двух зайцев, — через некоторое время сказал Гарри, не открывая глаз.

— Вот и отлично, — пробурчала Гермиона.

— Ты чего? — недоуменно спросил Рон.

— Вы пойдете в аврорат, а я?

— Гермиона, — уже веселым голосом заговорил Поттер, — с твоими мозгами можно идти, куда пожелаешь.

— Например, в отдел магического урегулирования, — задумчиво предложил Рон.

— Неплохо, — ответила Гермиона, откидываясь на спинку дивана.

— Неплохо? Да у них чуть ли не самое большое жалование! — ухмыльнулся Рон, обнимая девушку.

— Рон, зарплата не главное. — Устало ответила Гермиона, мягко отстраняясь от парня. — Пожалуй, пойду спать.

Она быстро добралась до спальни, расправила кровать и легла.

Рон. Он давно ей нравился, но что-то изменялось. Может, она устала ждать, когда их отношения вдруг выйдут на новый уровень, возможно, она просто устала. В памяти предательски всплыл образ Малфоя: его лихорадочно блестящие глаза, его «Верь мне, Гермиона», измученный вид и тоскливый, безнадежный взгляд.

Гермиона закрыла глаза.

— Мерлин! Что же это? — прошептала она и накрыла голову одеялом.