Юбилей, или Почему не ветшает Распределяющая шляпа (джен)

Они собираются раз в 100 лет, на юбилей основания школы. Собираются, как всегда, у Хельги, как ранее ежедневно собирались на чай.

Сперва распахивается окно, и на кухню влетает вернувшийся из дальних странствий старый, совсем серебряный ворон, точнее, ворониха. По дороге в Хогвартс она отдыхала в Тауэре и принесла на своих крыльях не только ветер дальних странствий, но и новости за последние десятки лет.

Затем откуда-то снизу, а возможно просто вместе с водой ручья появляется змей. Он делает круг вокруг ног старушки, явно вытирая себя о ее мантию-полотенце, а затем сворачивается в клубок недалеко от огня.

Хельга открывает глаза, с трудом поднимает голову и извлекает палочку из складок своего одеяния. Для начала она накладывает на себя омолаживающие чары. Они действуют недолго и берут много сил, но это позволяет Хельге выпрямить спину и хотя бы некоторое время быть настоящей хозяйкой. Она легко наколдовывает стол, призывает приготовленные эльфами специально к этому дню угощения, несколькими уверенными движениями палочки расставляет блюда...

Ворон одобрительно каркает — не так просто накрыть стол на змею, ворона, куклу и памятник — и устраивается на столе у своего прибора. По традиции Ровена сидит за столом напротив Хельги — если они сядут рядом, то разговор из беседы четырех превратится в сплетничание двух пар — пробовали, знают.

Точнее, сплетничать будут они с Хаффлпафф, а Годрик и Салазар затеют очередной бесконечный спор.

Хельга прислоняет к столу свой посох, и змей вползает по нему на стол, по левую руку от нее. Он привык к живой пище, но сегодня согласен на приготовленное эльфами. Да и не есть же он сюда приполз из своего болота.

Змей делает стремительный выпад в сторону Ровены и пытается лизнуть раздвоенным языком затылок ворона. Ему отвечают попыткой клюнуть в хвост. В этот раз Ровена оказалась ловчее, обычно ей так не везет. Счёт 5:2. Пока что в его пользу.

Каменная поступь последнего гостя слышна издалека, но Хогвартс слишком уважает своих родителей, и вечно-опаздывающий надгробный памятник проходит не замеченный никем из обитателей школы.

По пути через кухню Годрик прихватывает колоду, на которой эльфы рубят мясо. Он, конечно, доверяет наколдованному Хельгой стулу, но, сидя по-походному, на пне, ощущает себя моложе.

Приветствовать юбиляров слетаются главные факультетские привидения. У них довольно сложная задача — в несколько минут уложить рассказ о произошедшем в Хогвартсе за последний век. Первой всегда влетает Хелена — они с матерью видятся раз в столетие, а обсудить хочется так многое, что часто они просто молча сидят рядом, с печальной улыбкой глядя друг на друга.

Хогвартские часы бьют двенадцать раз, и на несколько предрассветных часов магия дарит им их человеческое, молодое тело. Теперь не до застолья, надо успеть очень многое: обновить защитные заклинания, подлатать шляпу, а заодно и узнать ее новости, заточить меч, поправить магические двигатели лестниц и систему изменения этажей.

Сегодня особенно много работы: во время недавней битвы с очередным претендентом на мировое господство Замок сильно пострадал, а Выручай-Комната — так вообще сгорела. Нынешние поправили все, что смогли, но что знает и умеет эта молодежь?

Обычно работа сопровождается легкой и приятной болтовней, но в этот раз все не так. Последний Темный Лорд не только опирался на родство с Салазаром, но еще и исказил его идеи. Слизерин и расстроен, и возмущен — он привык гордиться как своим родом, так и точностью своих слов. Приходится убеждать его, что он не отвечает ни за столь дальнего потомка, ни за то, как нынешние, вечно торопящиеся и не умеющие системно мыслить, исказили его случайные слова.

Мало этого, впервые за их встречи Салазар не смог поболтать со своим питомцем — василиск, будучи выпущен именно этим злосчастным потомком, натворил бед, после чего и был убит очередным спасителем магического мира.

Маги работают, с тревогой поглядывая на мрачного Слизерина. Если он не возьмет себя в руки, 1000-летний юбилей будет испорчен. А эльфы так старались, так тщательно чистили и мыли весь Замок, самые темные и дальние его уголки, так изобретательно готовили их любимые блюда — и откуда только узнали? Как сумели раздобыть рецепты и продукты докартофельно-томатной эпохи?

Хогвартс стоит, дети учатся — и это все, что имеет значение. А Темные Лорды как приходят, так и уходят. Даже последнего, считавшегося самым сильным за несколько веков, победили достаточно быстро — всего за три года. Ну, или за одиннадцать лет и три года.

Но защитные заклинания все же надо усилить. Может, имеет смысл запретить вход на территорию школы любому, кто осмелился или пытался убить ребенка?

Наконец все дела закончены.

Пришлось поднапрячься, но Основатели все успели до рассвета и, вернувшись из человеческого тела в привычную за столько веков ипостась, наслаждаются трапезой и беседой.

Салазара удалось отвлечь от грустных мыслей расспросами про недавнее увлечение его змеиного воплощения: прятаться в озере, а затем увеличиваться в размерах и морочить магловских туристов. Женское имя, данное маглами монстру — хороший повод для Годрика подразнить старого друга.

Салазару пока бить нечем — шутки про Каменного гостя устарели еще пару столетий назад.

Основатели веселятся и шутят, вспоминают строительство и начало обучения, не переставая обсуждать настоящее и будущее школы и магического мира. Магия дарит им сутки в столетие, и они стараются использовать их на полную катушку.

Через день змей вернется в болото, ворон улетит странствовать, статуя Годрика застынет над заброшенной могилой. А их души покинут временные пристанища и вернутся туда, где и должны быть. Лишь Хельга закроет глаза и уснет.

Как обычно, в полудреме она ощутит, что ее мысли, ее сознание, ее душа охватывают Хогвартс защитным куполом, накрывая его собой, словно наседка цыпленка. Замок поначалу привычно противится, настаивая на своей самостоятельности, но вскоре смиряется: дремлющая, ненавязчивая опека Хельги почти незаметна, но придает ему уверенность.

Пусть директора забыли, но Замок знает: «В Хогвартсе всегда есть Хельга».