Цветовые решения (гет)

По матовому каменному полу издания газеты "Придира" торопливо шагал Персиваль Гордон Дамблдор. Его иссиня-черная мантия развевалась за ним, словно крылья летучей мыши. Под мантией у него скрывались простая белая рубашка, зеленовато-черные брюки, да прямой насыщенно-черный галстук, который от быстрой ходьбы перекочевал на плечо. Густые черные волосы по пояс собраны в хвост, такая же густая и длинная борода, заплетена в маленькие косички. Две серебряные серьги в правом ухе позвякивали, ударяясь друг о друга. Весь этот образ дополняли тонкий серебряный посох без навершия и агрессивного вида ботинки с каблуками.

В редакции стояла потрясенная тишина — редко увидишь всегда спокойного и невозмутимого начальника, со всех ног торопящегося куда-то. Работа остановилась. Настырные совы безрезультатно бились в закрытые окна. Самопишущие и прыткопишущие перья бесконтрольно портили репортажи и статьи. Самолевитационные чернильницы стучали о макушки своих хозяев, одновременно разливая свое содержимое вокруг. Только что прибывшие люди в изумлении останавливались, образуя заторы у каминов. Магические кофе-машины заливали документы кипятком и засыпали помещение кофейными зернами. Только из-за одного человека в издании, где раньше царил порядок, буйствовал хаос, причем против обыкновения люди в этом практически не участвовали.

Шаги причины беспорядка гулким эхом отражались от стен с наградами и премиями газеты, а также ее главного редактора и владельца — Персиваля Дамблдора — в частности. Стуча каблуками и посохом, с абсолютно непроницаемым лицом главный редактор отворил массивные створки железной входной двери, впуская яркий свет внутрь редакции, и направился к точке аппарации, находящейся снаружи.

Жмурясь от солнца, опомнившийся заместитель спешит догнать своего сурового начальника и верного друга.

— Гордон, куда ты спешишь? — прокричал он, отчаявшись настичь его.

— Оскар, это ты? — ответил тот.

— Я. Так куда ты собрался?

— Я спешу навсегда изменить свою жизнь!

— Что? — в недоумении воскликнул Сальвадор Оскар Муди.

— Кендра рожает! Оскар, у меня будет ребенок! — сказал он и с громким хлопком аппарировал.

* * *

В редакции все было кувырком. Еле усмирив вышедшие из под контроля магические артефакты, работники принялись обсуждать новость. А новость была неожиданной. У их гордого, жесткого, эгоистичного, ненавидящего все современное да и все перемены в общем, начальника будет ребенок.

Все сотрудники "Придиры" знали Кендру Дамблдор — милую женщину, очень добрую ко всем без исключения. В подтверждение тому: никто не мог вспомнить момента, когда она кричала или хотя бы была на взводе.

Тем временем Оскар Муди, постукивая костяшками пальцев по дубовой столешнице в кабинете своего друга, с кружкой старого-доброго ирландского эля из дальнего от двери шкафа в руке, вспоминал их первую после Хогвартса встречу.

Это было во время последнего восстания гоблинов. Тогда еще зеленый выпускник Академии авроров Оскар Муди был послан в Ланкастер вместе с отрядом из пятнадцати человек на помощь местному отделению аврората. Там в одном полуразвалившемся баре он и встретил его — Персиваля Гордона Дамблдора — негласного главу магической деревеньки Шэдоубэрри. В свои двадцать лет он пользовался уважением всех без исключения жителей, в том числе, и пары отставных авроров. Правда, никто так и не узнал, почему.

Тогда они отлично сработались не только в боевой обстановке, но и стали близкими друзьями, пропуская стаканы один за другим. Что было ожидаемо, так как они были не только одного возраста, но и увлечения у них были одни и те же — камерная музыка, отличная выпивка и хорошая драка.

После войны их отряд и местные вояки, расставшись хорошими друзьями, занялись каждый своим — одни пошли служить в другие горячие точки, другие остались служить в деревне, а третьи поняли, что их нервам постоянных битв не потянуть, подали в отставку. Но спустя десять лет они — выжившие в «резне под Ланкастером» — как окрестила ее пресса — собрались в том самом баре почтить память погибших и рассказать друг другу о своей жизни.

* * *

Утром Гордон с трещавшей по швам головой проснулся в незнакомом особняке. Разбуженные им сослуживцы ничего вспомнить не смогли. Осмотр помещений пользы тоже не принес — мебель была только в комнате, где они проснулись. Так ничего и не поняв, Дамблдор выбежал на улицу.

Бегло пробежавшись по стенам, маг обнаружил вывеску над парадной дверью. Особняк оказался редакцией газеты «Придира».

— Никогда не слышал о такой, — заявил обескураженный Оскар, — Кстати, тебе тут сова из Гринготтса прилетела.

— Что гоблинам в такую рань понадобилось? — получив в ответ смешок, Гордон, хмурясь, отвязал от лапы сыча письмо.

— Хм. Ничего не понимаю, — пробурчал Дамблдор. — Может ты что-то поймешь?

— Так-так. Уважаемый бла-бла-бла... В связи с Вашей крупной покупкой, руководство банка Гринготтс просит главу рода Кейнов и наследника рода Дамблдоров внести разовый налог на недвижимость в размере двухсот галеонов. Хм... Гордон, ты вчера что-то приобретал крупное?

— Нет.

— Видимо, аферисты как-то смогли обхитрить гоблинов и на деньги из твоих сейфов купили что-то ценное. Лучше иди и заяви, что ничего не покупал, пока непоздно. А мы тут еще поищем. Надо понять где мы и как мы тут оказались. Чего ждешь? Иди уже!

Тот лишь кивнул и аппарировал к ступеням банка Гринготтс.

Гордон подошел к свободному гоблину.

— Чего изволите, мистер?

В ответ клиент просто передал письмо гоблину.

— Хм... Вам надо подойти к вон той стойке и оплатить налог, вас примет Гриндрах. Размер налога зависит от стоимости... Что-то еще?

— Извините, но я ничего не покупал вчера.

— Так-так-так, — проговорил гоблин, постукивая по стойке. — Вы уверены?

— Нет, я не вполне уверен. Мы с друзьями вчера... приняли лишнего. Не могут ли ваши эксперты извлечь воспоминания? Видите ли, я совсем ничего не помню, а, как известно, самостоятельно в таком случае ничего сделать не получится.

— Хорошо. Это будет стоить... Сколько часов воспоминаний надо извлечь?

— Часа два-три, я думаю.

— Десять галеонов и три кната. Я бы посоветовал вам найти знакомого легилимента и договориться по более приемлемой цене.

— Я не доверяю абы кому. А вы, гоблины, славитесь качеством предоставляемых услуг. И я надеюсь, что банк до сих пор придерживается политики конфиденциальности.

— Конечно! Хорошо, прошу пройти вон в ту комнату, — указал сотрудник банка длинными крюкообразными пальцами.

Проследовав указаниям, маг оказался в длинном коридоре с множеством одинаковых тяжеловесных дверей. В дальнем конце в темно-зеленом кожаном кресле сидел довольно странный гоблин. Почему странный? Вполне себе обычный, если не считать того факта, что даже сидя он не производил впечатления невысокого существа.

"Это иллюзия! Легилименты часто балуются подобными штучками", — подумал Гордон, — "Ладно, чего гадать? Подойду ближе — пойму иллюзия это или нет".

Маг спокойно пересек коридор, вызвав удивленный вздох гоблина.

— Кхм. Мне нужно извлечь воспоминания.

— Что? За какой период? — спросил легилимент стирая с лица несвойственное его народу изумленное выражение лица.

— Вчера с десяти вечера до двенадцати ночи.

—Вас предупредили о цене? Тогда прошу пройти за мной, — сказал гоблин, вставая с кресла.

Дамблдору стало ясно, что высокий рост гоблина не иллюзия. Обычный морок оставлял следы, с которыми он был знаком, а иллюзии качественно выше были запрещены международной конференцией магов в 1767 году, и вряд ли банк рискнул бы использовать такие средства всего лишь для повышения самооценки служащих.

Три часа спустя. Редакция.

— Так, ребятки, софу выкинуть, — в помещение буквально влетает Дамблдор. В его глазах мерцали огоньки. — Что вы все на меня так уставились?

Многие отводили глаза, не в силах сказать что-либо все еще пьяному, как они думали, человеку: «Мало ли что ему могло в голову придти»?

— Эм... Гордон, это не наша собственность! — заявил Муди — человек, лучше всех знающий "Дамлдора пьяного" и "Дамблдора с похмелья".

— Да? Вы так уверены?

На стол грациозным движением руки полетела кипа бумаг, обвязанных лентой с логотипом банка Гринготтс.

* * *

Теперь Оскар с улыбкой вспоминал весь пафос, с которым его друг и начальник объяснял все подводные камни британского налогообложения тугосоображающим приятелям — будущим акционерам газеты. А тогда его очень раздражал весь этот цирк. Глаза его загорелись, когда он вспоминал ту вечеринку, которую новоявленные акционеры и работники газеты «Придира» устроили после официального открытия. Естественно, это было неофициальное мероприятие (на официальном пить в таких количествах нельзя), но туда был приглашен первый состав «Ведуний» — тогда еще фольклорного ансамбля. Что же до Гордона, то он веселился и дебоширил во всю: бил бокалы с выдержанным вином, танцевал на столах, распевал вместе с Куртом Грогом — вокалистом «Ведуний», старые баллады, жаль, что какие никто понять не смог.

Именно таким ностальгирующим Оскара застала Алексис Уокер — начинающая журналистка, попавшая лично под контроль Муди, из-за своих... странностей.

— Задание выполнено, мистер Муди.

— А? Какое задание?

— Вы мне вчера поручили интервью с Роузом. Дело сделано! По правде говоря, мы с ним хорошие знакомые, я и попросила его встретится за чашечкой кофе.

— А, это дело. Хорошо. Отнеси интервью к редактору. Кстати, Дамблдор не появлялся?

— Нет, мистер Муди. Мне кажется, его еще долго не будет.

— Тебе лучше знать. Алексис, ты...

— Да?

— Нет, ничего. Можешь идти.

— Как скажете. И еще, мистер Муди, вокруг вас летает много мозгошмыгов. Избавьтесь от них, они будут мешать работать.

— Хорошо, Алексис, может быть я послушаюсь твоего совета.

— Вы очень добрый человек, даже не удивились, — раздалось от закрывающейся за хвостом серебряных волос двери.

— Эх, сколько раз я просил тебя обращаться на ты, — только и смог сказать он.

Неожиданно что-то в кармане его коричневых брюк нагрелось. Комната наполнилась звуками волынки. Муди, выудив из глубин кармана маленькую бронзовую монету, торопливо дошел до вешалки.

— Abyssus abyssum invocat.

На пальто появился потайной карман. Оскар отработанным движением вытащил и сжал в руке зеркальце. Раздались три глухих постукивания.

— Оскар! Ну наконец-то! — лицо Гордона озаряла широчайшая улыбка. — Вытаскивай из моего кабинета что-нибудь покрепче! Пароль от шкафа — «Орфей». Жду в Насыпном Нагорье через десять минут.

— Подожди! Кто?

— А ты как думаешь? Отгадаешь — подарю ту безделушку, что тебе приглянулась.

— Эм... Хорошо. Мальчик?

Лицо Гордона Дамлдора расплылось в ехидной улыбке.

— Два. Два мальчика. Эх, снова браслет ускользает от тебя.

— Как назвал? — улыбаясь, спросил счастливый друг новоявленного отца.

— Ты же знаешь традиции семьи Кендры. Альбус и Ингрэм.