Нулевой километр их истории (джен)

― Давай, дрянной мальчишка, поторапливайся!

Крик дяди Вернона разнесся по всему дому, и Гарри невольно поежился. Посмотрев на запутанные узлами шнурки на своих кроссовках, он вздохнул и выбежал из чулана. Не хотелось заставлять злиться дядю или тетю, потому что Гарри уже знал, чем это может закончиться.

Но главной причиной было не это. Гарри боялся, что Дурсли передумают и не возьмут его с собой. Когда тетя Петунья, морщась, сообщила ему, что он едет в зоопарк вместе с ними, Гарри не мог поверить своему счастью. Каждый раз, когда Дурсли уезжали куда-нибудь: будь то кинотеатр, зоопарк или что-то другое — его каждый раз оставляли с миссис Фигг, старой кошатницей, живущей неподалеку. Или же приезжала тетушка Мардж, которую Гарри просто ненавидел и немного побаивался. Точнее, побаивался он ее собаки.

Когда она была у них дома, Гарри безвылазно сидел в чулане, потому что пес все время норовил его укусить. И никто из Дурслей не считал нужным останавливать это.

И вот случилось так, что нет необходимости сидеть в чулане или же выслушивать однообразные истории миссис Фигг о ее любимых кошках. Мало того, он поедет в место, которое и не мечтал увидеть в жизни! Просто миссис Фигг была в отъезде, сестра дяди Вернона лежала в больнице, и его, Гарри, некому было оставить.

Гарри клятвенно пообещал дяде не путаться у них под ногами и вести себя тихо, как мышь, и Дурсли скрепя сердце были вынуждены взять своего ненавистного племянника с собой. Дадли закатил по этому поводу грандиозную истерику, но родители быстро его успокоили тем, что пообещали купить ему новую игровую приставку.

Гарри еще раз тихонько вздохнул и залез на заднее сидение машины вслед за Дадли.

― Смотри, не замарай мне там ничего, паршивец! ― пригрозил Вернон, сев за руль.

― Да, дядя, ― тихо ответил Гарри и отвернулся к окну, чтобы не видеть, как Дадли корчит рожи.

Они доехали довольно быстро, что было для Гарри большим облегчением. После того как Дадли выяснил, что гримасы никак не воздействуют на кузена, он принялся больно толкать его локтем в бок. Всю дорогу Гарри молча терпел, зная, что, если ответит, его в лучшем случае отвезут обратно домой, если не выкинут из машины на ходу.

Тетя купила билеты, и они наконец-то направились ко входу. Зоопарк сразу же поразил Гарри своими размерами и великолепием. Мальчик, открыв рот, смотрел на яркие магазинчики, выстроившиеся в ряд вдоль дороги, по которой они шли. Издалека доносились крики каких-то птиц, и Гарри повернул голову в ту сторону в надежде их увидеть. Но Дурсли пошли в другом направлении, и он, побоявшись потеряться, поплелся за ними.

Тетя Петунья, держа за руку Дадли, что-то с энтузиазмом ему рассказывала, показывая рукой на гиен в клетке, мрачно наблюдающих за посетителями, а дядя Вернон отправился купить им сладкой ваты. Гарри шел чуть позади, помня свое обещание дяде, и с любопытством разглядывал животных.

Он чувствовал жалость к питомцам зоопарка, видя, как им надоело сидеть взаперти и быть развлечением для людей. Гарри понимал их, потому что в какой-то мере он ассоциировал себя с каким-нибудь таким животным. Чулан являлся для него клеткой, и сам он часто был развлечением для Дадли и его дружков, когда они решали погоняться за ним, как собаки, участвующие в травле какого-нибудь бедного зайца.

Оглянувшись и увидев, что Дурсли не обращают на него никакого внимания, выбирая себе мороженое, Гарри подошел чуть ближе к клетке с волками. В нос ударил резкий запах мускуса, и Гарри поморщился. В огромной клетке находилось четыре волка: белый, рыжий и два серых. Первые два спали, свернувшись в клубок на нагретом солнцем камне, а два других что-то выкапывали в земле.

Гарри замер, с немым восхищением уставившись на животных. Он видел волков в книжке, которую великодушно отдала ему тетя, когда Дадли выкинул ее, заявив, что ему не нужна эта бессмысленная бумага. Гарри еще не умел читать и поэтому просто смотрел иллюстрации, и вот там ему встретилась картинка с изображением волков. О том, что они так называются, он узнал из передачи по телевизору. Впрочем, тогда Дадли почти сразу переключил канал, и Гарри не удалось досмотреть ту жутко интересную передачу.

Гарри боялся признаваться в этом даже самому себе, но он мечтал завести собаку. Впрочем, он знал, что Дурсли никогда ему ее не купят, и поэтому пытался даже не думать об этом. Сначала Гарри даже ненавидел собак, после встречи со Злыднем тетушки Мардж. Он наивно полагал, что все псы такие злобные и всегда будут пытаться его укусить. Но как-то раз он увидел документальный фильм про пса, который на протяжении многих лет ждал на станции своего давно умершего хозяина. После просмотра Гарри ушел к себе в чулан и проплакал там весь вечер, восхищаясь преданностью пса, и его сердце разрывалось от жалости к нему. С того момента он понял, что не все собаки злые, и захотел себе такого же пса, который стал бы ему лучшим другом.

Эти мечты скрывались в самых глубинах его души, и когда Гарри увидел волков, они снова завладели им. С тихой грустью в глазах он наблюдал, как один из волков укусил другого за ухо, и они, играя, повалились на землю.

― Красивые, да? ― Гарри вздрогнул, когда внезапно под ухом раздался чей-то голос.

Он повернул голову и увидел девочку лет шести — наверное, она была его ровесницей. У девочки были огромные карие глаза и светлые кудрявые волосы. Одета она была в короткую красную юбку и синюю футболку с изображением медвежонка и в руке держала воздушный шарик.

― Да, очень, ― сказал Гарри и отвел взгляд, снова уставившись на волков, чтобы девочка не подумала, что он ее откровенно разглядывает.

― Я смотрела по телевизору, что волки не воют только на луну, ― вдруг сказала девочка чуть надменным голосом, и Гарри снова посмотрел на нее. ― Это только люди так думают.

Гарри ничего не ответил. По правде говоря, он вообще не знал, что нужно говорить. Он привык к тому, что его либо игнорируют, либо пытаются толкнуть или ударить. Он никогда ни с кем не общался, кроме Дурслей и миссис Фигг, поэтому не имел понятия, как себя вести.

― А где твои мама и папа? ― поинтересовалась девочка, чуть наклонив голову. ― Я наблюдала за тобой, ты стоишь один тут уже долго.

― Они умерли, ― тихо ответил Гарри.

― Жалко.

Девочка замолчала и улыбнулась, глядя на возню волков. Белый и рыжий тоже проснулись и подключились к игре серых волков, и теперь все они катались по земле пестрой тявкающей кучей. Губы Гарри тоже растянулись в улыбке, когда он смотрел на это забавное зрелище.

― А где твои мама и папа? ― спросил неуверенно Гарри, не зная, стоит ли продолжать этот странный разговор.

― Папа на работе, мама покупает мороженое, вон там, ― девочка повернулась и показала пальцем на женщину, стоящую в очереди к тележке с мороженым. ― А ты тут уже был?

― Нет, ― Гарри грустно покачал головой. ― Тетя и дядя, с которыми я приехал, до этого никогда не брали меня сюда. Говорили, что я трусливо испугаюсь всех животных, ― прошептал он себе под нос, сам не понимая зачем, но девочка его услышала. В ее глазах промелькнуло что-то похожее на сочувствие, но Гарри подумал, что это только блики солнца.

Такому, как он, не сочувствуют.

― Они же в клетках и совсем не опасны, ― простодушно ответила она и, увидев, как покраснели щеки Гарри, улыбнулась. ― Первый раз я очень боялась подойти к клеткам, мне казалось, что животные могут как-нибудь выйти и съесть меня.

― Я не боюсь! ― вскинулся Гарри и с вызовом посмотрел на собеседницу.

Та, ничего не ответив, снова улыбнулась, и Гарри почувствовал, как обида исчезает. Девочка пыталась казаться взрослее своих лет — Гарри заметил это еще сразу. Но было что-то в ней такое притягивающее, заставляющее слушать ее с не утихающим интересом и смотреть на нее с тщательно скрываемым восхищением.

У Гарри не было примеров узнать, но, наверное, похожие чувства должны вызывать друзья. Или, в его случае, хотя бы те, кто заговорил с ним, не насмехаясь и не обзывая обидными прозвищами. Гарри затряс головой, испугавшись своих мыслей. Ведь он не имеет права думать о том, что эта девочка могла бы стать его другом.

Дядя Вернон сказал, что он не заслуживает этого. Он ведь урод.

Гарри повернулся, посмотрев в ту сторону, где находилась мама девочки. Та все еще стояла в огромной толпе и каждую минуту поворачивалась, чтобы убедиться, что дочь в порядке. Взгляд женщины встретился со взглядом Гарри, и мальчик испуганно дернулся, сразу опустив глаза. И хоть в глазах женщины не было злости или угрозы, которая означала бы, что она не хочет, чтобы он разговаривал с ее дочерью, Гарри все равно не хотел испытывать судьбу. Он вздрогнул и шагнул чуть в сторону от девочки. Та с удивлением на него посмотрела, но ничего не сказала.

Внезапно Гарри понял, что уже минут десять не слышит криков Дурслей, но вопреки этому, он не почувствовал ни капли страха оттого, что они оставили его одного. Какое-то странное чувство спокойствия поселилось в нем, когда девочка первый раз ему улыбнулась. Она, в отличие от остальных, не сторонилась него, словно он был прокаженным.

И это явное доверие тронуло Гарри до глубины души. Гарри улыбнулся сам себе, вдруг почувствовав себя невероятно счастливым. Значит, слова дяди про то, что с ним никто не захочет разговаривать, являются неправдой.

― Смотри! ― воскликнула девочка, и Гарри отвлекся от своих мыслей. Гарри посмотрел в указанном ей направлении и спустя несколько секунд заметил воробья в клетке волков. Он прыгал по траве, видимо, выискивая какие-нибудь крошки, и поэтому не замечал, как один из обитателей клетки крадется к нему.

― Кыш! Улетай! ― закричала девочка, пытаясь испугать птицу своим криком, но та не обращала на нее никакого внимания.

Сердце Гарри сжалось от понимания, что сейчас случится, но сделать он ничего не мог. Он хотел отвернуться сам и закрыть глаза своей новой знакомой, но смог пересилить себя. С колотящимся сердцем он наблюдал, как хищник подходит к своей жертве все ближе и ближе. И в миг, когда волк уже собирался прыгнуть и схватить невнимательную птицу, из ниоткуда вылетел другой воробей, только чуть крупнее, и громко крича, бросился на волка. Он клевал его морду, царапал коготками нос, и волк замотал головой, пытаясь избавиться от назойливой бестии. Другой воробей, услышав крики, наконец-то осознал всю опасность, которой подвергался, и, испуганно чирикнув, взлетел на ветку ближайшего дерева. Та птица, что кинулась спасать своего птенца — Гарри решил, что это так — еще пару раз клюнув волка в нос, решила больше не рисковать и взлетела на ту же ветку, где уже сидел ее детеныш.

Посмотрев на свою собеседницу, Гарри увидел, что ее глаза стали еще огромнее. В них все еще плескался испуг, но постепенно он сменялся радостью от того, что птичка осталась жива.

― Какая же она удивительно храбрая… ― восхищенно прошептала девочка, и ее глаза вдруг засияли.

― Наверное, это была мама первой птицы, ― сообщил Гарри о своей догадке.

― И все равно. Я бы так, наверное, не смогла.

Гарри удивленно уставился на девочку. По нескольким фразам, которые он услышал от нее, и тону голоса, которым она это говорила, Гарри почему-то решил, что эта девочка знает и умеет все или, по крайней мере, очень многое, и пытается ему это показать. И поэтому само ее признание в том, что она бы чего-то не смогла, поразило Гарри.

Но он ничего не сказал. Дети снова замолчали, каждый думая о своем. Гарри хотел спросить у девочки, как ее зовут, но в этот момент она повернулась и, увидев, что мама уже покупает мороженое, сказала:

― Мне пора. Мы сейчас с мамой пойдем смотреть слонов. А ты куда пойдешь?

― Никуда, ― Гарри покачал головой. ― Я буду ждать дядю, тетю и кузена.

― Хорошо, ― девочка важно кивнула головой, словно Гарри правильно ответил на какой-нибудь заданный ею вопрос. Ее кудряшки весело подпрыгнули и упали на лицо. Девочка, поморщившись, отбросила их назад и посмотрела в глаза Гарри.

― Пока, ― грустно сказал Гарри.

Она улыбнулась, заметив его печальный взгляд.

― Я уверена, что мы с тобой еще встретимся. Хочешь мой шарик?

Гарри неистово закачал головой, понимая, что ему попадет за это от дяди Вернона. Хотя шарик ему очень и очень нравился.

― Спасибо. Дядя и тетя мне купят, ― соврал он и улыбнулся для убедительности.

― Хорошо, ― повторила она и снова кивнула, как в тот раз. ― Пока, странный мальчик, ― она, хитро прищурившись, наклонила голову и, бросив на него последний взгляд, зашагала к матери.

Но не успев пройти и трех шагов, она вдруг повернулась, и с ее лица исчезло выражение небольшого высокомерия, которое Гарри отмечал до этого момента. Девочка только тепло, как-то по-домашнему, улыбалась, и от этой улыбки у Гарри по телу побежали мурашки, и он почувствовал, что губы сами собой расползаются в ответ.

― Но я думаю, что ты бы смог, ― сказала она, смотря Гарри прямо в глаза. ― Да, определенно.

― Что я бы смог? ― не понял Гарри.

― Ну, если бы я была тем воробьем, ты бы спас меня, ― уверенно пояснила она, тем тоном, каким сообщала ему о том, что волки воют не только на луну. Заметив удивленное выражение лица Гарри, она звонко засмеялась и вприпрыжку побежала к матери.

Краем уха Гарри услышал брань дяди Вернона, еще издали ругавшего его на чем свет стоит, но улыбка не сходила с его лица. Гарри смотрел девочке вслед, наблюдал, как подлетают вверх ее кудряшки, и ощущал, как внутри него все наполняется радостным, легким чувством, легким, как желтый воздушный шарик, исчезающий в толпе.