Петупоттер. Связь с астралом (джен)

Поттер наступил внезапно, как рассвет. Как глобальное потепление. Как падение цен на нефть.

Поттер просто пришел вместе с Лили и сказал, что он просит руку и сердце моей сестренки. Матушка расплакалась, отец пожал ему руку, я перекрестилась.

Если честно, я не верующая, не религиозна и в меру адекватна, но тут с моих плеч рухнула гора размером с два Эвереста, а это шестнадцать километров и неизмеримое количество тонн груза.

Я вздохнула спокойно, скрестила пальцы и ушла мыть посуду. Строго говоря, мытье посуды — это мое самое любимое занятие просто потому, что тогда можно подумать, оценить происходящее и сказать себе: «Петуния, ты по уши в самом обычном, неволшебном дерьме. Гордись этим». Я и гордилась. Гордилась так, что мое самомнение раздулось до объемов мирового океана. Вы наверняка заметили мою любовь к странным сравнениям, безрогим оленям и идиотам.

То есть, к идиотам пока что еще нет, но слушайте дальше. Крутую историю не обещаю, но посмеяться будет над чем.

Итак, Поттер приперся в мой дом (ой, ну ладно, в наш дом) и заявил, что он любит мою обожаемую сестричку до боли в печени. Впечатлительная мама умилилась, не менее сентиментальный отец ушел раскуривать трубку мира, а я отправилась закапывать топор войны, потому что — ну наконец-то! Спасибо тебе, Будда! Спасибо, Иисус! Спасибо, Аллах! — Лили отправляется в местечко с идиотским названием «Годрикова впадина».

Как по мне, то у магов все абсолютно идиотское. Особенно названия географических объектов. Годрикова впадина — это как подмышечная, только годрикова. «Алле, приехали», — как говорит мой друг Вернон.

Так вот, без шуток и страстного желания сравнить печеночную любовь с печеночным сосальщиком, возвращаюсь к истории о свадьбе Лили.

Внезапно-рассветный Поттер сидел на диване в моей гостиной, к нему, как осьминог на охоте, прилипла Лили. Вот смотрела я на них, и в голове моей звучал голос диктора БиБиСи: «Осьминог своим клювом кусает жертву, удерживая её присосками. При этом яд слюнных желез из глотки попадает в рану жертвы. Сильно выражены индивидуальные предпочтения в еде и в способе её добывания».

Ну вот просто хоть сейчас на передачу «Живая природа»: осьминог Лили пожирает человека.

Но Поттер даже не пытался отбиться, а только меланхолично пил чай, кивал головой и глупо улыбался.

Наверное, яд действовал просто безотказно.

Матушка двадцатый раз подряд благословляла Лили на счастливый брак, отец двадцатый раз раскуривал трубку, я пятый раз разливала чай. Эти посиделки можно было бы назвать прекрасной семейной идиллией, если бы не одно но.

— Туни, — ласково начала Лили, и тут я поняла, что Армагеддон начался. Раз уж Лили соизволила снизойти до разговора с магглом, то все, насилие, ад и содомия.

— Да-да? — отозвалась я, наклонив голову и состроив умилительно-щенячью гримасу.

— Как твои отношения с Верноном? — о, ну конечно, а о чем же ты еще могла бы спросить, рыжая стерва. Что, думаешь, ты одна такая, у которой регулярный секс и свежие цветы в вазе?

— У нас все прекрасно, Лили.

Прекрасно. А то как же. Жаль, что Вернон пока не знает, о наших с ним романтических отношениях, но это поправимо. Вообще, поправимо все, кроме магического уродства и рака.

— Да? А почему его тогда нет с нами?

— Он работает сегодня в ночную смену.

Я просто образец вежливости и милости, не правда ли? Мама предупредила меня, что если я не буду обходительной зайкой, она выгонит меня из дома. В общем-то, это очень в ее стиле.

Лили понимающе усмехнулась, положила голову Поттеру на плечо. Я выдохнула, сложила руки на коленях и уж подумала, что меня лихо так пронесло. Однако я — это я, и у меня ничего не бывает нормально.

Случилось то, чего я так боялась: Поттер подал голос.

— Петуния, — сказал Поттер, и мои легкие внезапно решили взять отпуск. Я задержала дыхание. То ли от того, что у Поттера такой восхитительно глубокий бас, то ли потому, что мама со всей силы наступила мне на ногу. Очень сложный вообще вопрос. — Расскажите мне о Лили, какой она была в детстве, что ее интересовало?

Я выдохнула и едва сдержала рвущийся наружу хохот. Это все, конец, ребята, жених Лили просил меня рассказать о невесте. А что я могла рассказать? Для характеристики у меня были только два слова: рыжая стерва. А дальше синонимичные выражения, гарантирующие более полное раскрытие вопроса.

— Эээ... Ну... Она была... милой. Да, Лили была милой.

У меня поразительный словарный запас, вам так не кажется? Просто убийственный.

— Спасибо, — ответил Поттер и как-то странно на меня посмотрел. Оценивающе, что ли. Особенно остановился на груди, это я прям почувствовала, но ощущение собственно сексуальности ненадолго посетило меня хотя бы потому, что матушка разогнала нас всех по комнатам, предварительно заявив мне, что эту ночь я сплю с Лили, а Джеймс переночует в моей комнате.

Ну ладно, как скажешь, ма.