Снежная королева (гет)

Тонкие каблучки торопливо стучат по гулким коридорам, но дыхание не сбито ни капли: быстрая ходьба давно превратилась в привычку, ведь в Министерстве иначе нельзя. Короткий взгляд на часы и едва заметный удовлетворенный кивок: никаких опозданий, всего половина восьмого. До начала рабочего дня времени еще более чем достаточно, но она, разумеется, будет чувствовать себя гораздо спокойнее, если придет заранее и успеет подготовиться к приходу руководства.

Не обращает ни малейшего внимания на изредка встречающихся в коридоре коллег. Иногда кажется, будто она приходит намного раньше лишь для того, чтобы встретить как можно меньше знакомых. Чтобы не было необходимости что-то выслушивать, говорить, смеяться и охать, когда собеседнику это нужно. Она идет, устремив взгляд строго перед собой, ни правее, ни левее. Не удивлюсь, если в голове прокручивает планы на день. Вспоминает задания начальства, мысленно составляет список, в соответствии с которым станет работать до появления новых поручений, напоминает себе подготовить посуду для утреннего кофе. Все действия наверняка отточены до автоматизма, а каждое утро напоминает предыдущее до мельчайших деталей, но это не заставляет ее стать менее ответственной.

Проходит мимо, оставив после себя ненавязчивый запах инжира и магнолии, и цокот каблучков удаляется по коридору, а за очередной аркой его заглушает ковровая дорожка: она вошла в приемную Отдела международного магического сотрудничества, которую настолько же сложно представить без нее, как Аврорат – без Поттера.

Снежная королева заняла свое рабочее место. Прозвище, данное, видимо, кем-то из маглокровок, намертво прилипло к ней чуть больше пары лет назад. Предельно собранна и малоэмоциональна, исполнительна, неразговорчива. За пределами Министерства абсолютно та же, разве что изредка может позволить себе снисходительно улыбнуться. Сухое досье – как раз в ее стиле.

Ее зовут Астория Гринграсс, и она была такой далеко не всегда.

* * *

— Астория!

Голос Дафны плывет над лужайкой перед Хогвартсом, разбивая группу первокурсников-слизеринцев, стоящих у Черного озера. Насторожившиеся первачки одновременно бросают растерянные взгляды куда-то наверх, в свисающие над гладью озера ветви ивы, и выражение лица Дафны меняется на строгое: она поджимает губы и прищуривает глаза, а затем делает несколько шагов по направлению к дереву. Спустя долю секунды из ветвей выглядывает источник растерянности: юная аристократка Астория Гринграсс. Дафна качает головой и презрительно вздергивает верхнюю губу, ожидая, пока сестра подойдет.

Она не подходит – подбегает. Раскрасневшаяся, запыхавшаяся, со съехавшей на плечо застежкой мантии, которую Дафна мгновенно оправляет, едва Астория оказывается от нее на расстоянии вытянутой руки.

— Привет! – Астория радостно улыбается сначала Дафне, а потом и нам, стоящим чуть в стороне. В ее голосе – искренняя радость, а еще беззаботное непонимание.

— Что ты себе позволяешь? – шипит Дафна, склоняясь к сестре.

— В смысле? – недоуменно моргает та.

— Чем вы там занимаетесь? – Дафна указывает взглядом на все еще толкущуюся у озера группу первокурсников, которые перешептываются, поглядывая на убежавшую от них Асторию.

— Мы кормим Гигантского кальмара! – улыбается она, довольная тем, что смогла ответить на вопрос сестры, а потом оборачивается к друзьям и показывает им большой палец.

— Ты слезла с дерева!

— Да, слезла, – в голосе слышится спокойная уверенность.

— Что тебе говорили родители? – А вот Дафна этим похвастать не может, ее голос становится все выше.

— Не бегать по замку, – начинает загибать пальцы Астория, – не заговаривать с привидениями, держаться подальше от Пивза, не ходить с распущенными волосами, чистить зубы два раза в день, не препираться с преподавателями, не болтать на уроках, не делать больше того, о чем меня просят. А, и еще обязательно отвечать на письма. Ни слова о том, что мне нельзя лазить по деревьям. Ни единого.

Астория прямо смотрит в глаза сестре, которая шумно дышит, но сделать ничего не может: формально ни один запрет не нарушен, а до поведения настоящих леди Астории нет никакого дела.

— Твой здравый смысл не дал тебе додумать список и понять, что этот запрет не включен в него лишь потому, что это и без того очевидно?!

— Что здесь очевидного? – удивляется Астория.

А Дафна сжимает руки в кулаки и, не зная, что ответить, разворачивается и гордо шествует к замку.

Смотрю на девочку, настолько похожую на сестру внешне, насколько и отличающуюся по характеру, и понимаю, что следующие пять лет отлично натренируют нервную систему Дафны.