Лекарство против страха (джен)

Когда Августа училась в Хогвартсе, она слышала рассказы беженцев о жизни в Европе во времена правления Гриндевальда. Все в один голос твердили, что ожидание ареста страшнее самого ареста: сторожевые псы Гриндевальда не скрывали, что следят за своими будущими жертвами, и ходили за ними буквально по пятам. Это молчаливое преследование выматывало до такой степени, что арест радовал, поскольку дарил долгожданную определенность.

Августа верила беженцам, однако их рассказы все равно казались ей похожими на жуткую сказку — одну из тех, которыми девчонки в Хогвартсе пугали друг дружку перед сном. Но истории о жизни в эпоху правления Гриндевальда запомнились навсегда, в отличие от остальных страшилок, некогда пугавших юную Августу Дженкинс.

Меньше всего она могла предположить, что европейские нравы времен владычества Гриндевальда однажды воцарятся в родной Англии. Когда Джорджи впервые рассказал Августе, что и у них появились свои Вальпургиевы рыцари, она просто рассмеялась. Британии, в отличие от стран континента, всегда было чуждо рабское поклонение правителям, и Августа при всем желании не могла вообразить Блэков или Малфоев, пресмыкающихся перед каким-нибудь Величайшим Властелином.

Но осторожность никогда не бывает лишней, а авроры и их семьи рискуют всегда. Поэтому Августа вспомнила не совсем еще забытые уроки ЗОТИ и под руководством Джорджи разучивала новые защитные и атакующие заклятия. Джорджи говорил, что мастерству миссис Лонгботтом позавидовали бы многие его коллеги, но она вовсе не собиралась служить. Августе гораздо больше нравилось заниматься домом, ждать мужа с работы и смотреть, как растет малыш Фрэнки.

Время шло. Вальпургиевы рыцари перестали тревожить покой английских волшебников, и Августа вздохнула свободнее. Но затишье длилось недолго: всего через несколько лет в Британии появились Пожиратели Смерти. По словам Джорджи, это были те же люди, что некогда называли себя Вальпургиевыми рыцарями, но сейчас они действовали гораздо слаженнее и стали намного опаснее.

Августа возобновила тренировки по ЗОТИ; теперь с ней занимался не только муж, но и сын, выбравший профессию отца. Прежние навыки вернулись на удивление быстро, и Августа не сомневалась, что, если понадобится, сумеет защитить и себя, и малыша Невилла от двух-трех Пожирателей. Пути незаметного бегства из родного дома в случае более многочисленной атаки Лонгботтомы тоже продумали очень хорошо.

Однако Пожиратели напали не на Августу с Джорджи, а на Фрэнки и Алису, которые не послушали старших и решили вместе с малышом Невиллом поселиться отдельно. Августа и сейчас не сомневалась: если бы гнида Лестрейндж и ее подручные атаковали четверых Лонгботтомов, то были бы обезврежены и отправились бы в Азкабан гораздо раньше. Вот только молодежь никогда не слушает старших, а будущее никому не ведомо…

Джорджи говорил, что им еще повезло. Во-первых, у малыша Невилла остались бабушка и дедушка, которые о нем позаботятся (родители Алисы, люди немолодые, умерли вскоре после ее свадьбы и так и не увидели внука). Во-вторых, Фрэнк и Алиса живы — это значит, что они рано или поздно вернутся к любящим родичам из призрачного мира, куда спрятались от своих палачей. Нужно только немного подождать.

Августа ждала — сначала вместе с Джорджи и Невиллом, потом — только с Невиллом. Но раньше, чем Фрэнки и Алиса вернулись из своего персонального кошмара, в волшебную Британию пришел кошмар, о котором Августа слышала когда-то от беженцев с континента, — жизнь под властью Темного Лорда.

* * *

В последние недели трое молодчиков из отряда егерей, почти не скрываясь, следовали за Августой, куда бы она ни шла.

Она оглядывалась на них в притворном ужасе и незаметно улыбалась. Ничего, ребятки! Посмотрим, кто кого. Милый Джорджи всегда говорил, что не родился еще тот человек, который сможет заставить Огги плясать под свою дудку. И вам это тоже не под силу, дорогие мои. Вас на свете не было, когда Августа Дженкинс сочеталась законным браком с Джорджем Лонгботтомом — героем войны с Гриндевальдом и лучшим аврором своего времени. Маглы говорят, муж и жена — одна сатана. Вы скоро сами поймете, что это истинная правда, ребятки. Лучше, если все произойдет в старом доме Лонгботтомов, однако улица тоже вполне подходит.

Но ребятки словно подслушали мысли Августы и решили арестовать ее в ее собственном доме — не иначе, на страх соседям. Командовал незваными гостями Долиш, чрезвычайно порадовав хозяйку своим визитом. Этот гаденыш пытался арестовать Дамблдора, но не смог и теперь решил отыграться на беспомощной старушке. Молодец! Такое рвение, безусловно, заслуживает награды…

* * *

— Ох, господа… — голос срывается, голова трясется, руки дрожат — все как надо. — Я не понимаю, что происходит… Поверьте, я ничего плохого не делала…

— Мы это знаем, мэм. — Интересно, Долиш действительно уважительно относится к бестолковой старушке или это часть игры? — Мы всего лишь просим вас ненадолго проследовать с нами в аврорат. Это простая формальность, мэм. Вам придется лишь подписать несколько бумаг, вот и все.

— Да-да, конечно! Сейчас-сейчас! Только я сумочку соберу — мне без нее никуда…

— Мы забираем вас всего на несколько минут, мэм, — голос помощника Долиша звучит гораздо резче, чем у командира. — Сумочка вам не понадобится.

— У меня там лекарства, я без них не могу!

— Собирайтесь, мэм, мы подождем, — Долиш успокаивающе кивает своему нетерпеливому помощнику. — Никакой спешки нет.

— Спасибо, мистер Долиш! — Августа расплывается в почти настоящей улыбке. — Мне только нужно сначала надеть очки — я без них ничего не вижу и лекарства не найду, а без лекарств мне не обойтись…

— Конечно, надевайте, мэм.

Августа достает из кармана мантии внушительный футляр, извлекает оттуда огромные очки, надевает их и несколько секунд придирчиво разглядывает себя в зеркало. Эти очки — замечательная вещь! Таких нет даже у Луны Лавгуд, о которой часто рассказывает дорогой Невилл. Очки Августы закрывают пол-лица и больше всего похожи на очки маглов-авиаторов времен Гриндевальда — она видела их на фотографиях, которые привез с войны милый Джорджи.

Долиш и его подопечные наблюдают за действиями миссис Лонгботтом с таким видом, словно только что отведали всевкусное драже со вкусом лимона, но, слава Мерлину, молчат. Да, старость не радость, это истинная правда. Но кое-какие хорошие стороны у нее все же есть. Например, старикам прощают многие чудачества и глупости.

Убедившись, что с очками все в порядке, Августа начинает рыться в сумке, с которой никогда не расстается. Руки трясутся, а потом каменеют и не хотят двигаться, словно попали под Ступефай. А мысли разбегаются, как вспугнутые докси... Ну где же это? Неужели потеряла? Или куда-то убрала?.. Вспоминай, старая кобыла, времени нет!

Наконец нужная вещь находится, и Августа расплывается в счастливой улыбке:

— Да вот же лекарство!

Она левой рукой достает из сумки небольшую коробочку, поднимает ее повыше — и резко встряхивает.

Коробка открывается сама, как и обещали продавцы. Да, эти рыжие обормоты оказались замечательными людьми! Милый Джорджи, как всегда, был прав, когда говорил, что в трудных ситуациях от хулиганов больше пользы, чем от пай-мальчиков…

Все срабатывает: егеря немедленно начинают материться и тереть кулаками глаза. Перуанский порошок темноты — отличная штука! Конечно, правильнее было бы назвать его Перуанским порошком временной слепоты, но это звучит совсем не так красиво. Впрочем, как верно отметил Шекспир, «роза пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет». Все присутствующие в комнате временно ослепли, только владелица коробочки по-прежнему прекрасно видит, поскольку ее глаза полностью защищены от любых внешних воздействий очками, также купленными в магазине близнецов Уизли. Красота!

Понять, что произошло, егеря не успевают, потому что Августа правой рукой выхватывает из сумочки волшебную палочку и поочередно бьет невербальным Ступефаем каждого из них. Егеря падают, словно опрокинутые шахматные фигуры.

Движения Августы точны и размеренны. Конечно, в последние годы некому было напомнить миссис Лонгботтом приемы самообороны, но уроки мужа и сына не забылись. Со времени возрождения Сами-Знаете-Кого Августа ежедневно практиковалась на боггарте, которого специально для этой цели купила у Боргина. Несчастное создание, конечно, было очень жаль, и после каждого урока Августа по полчаса кормила боггарта своими страхами. Дольше никак — начинало болеть сердце…

— Отлично, девочка! — раздается совсем рядом самый знакомый и родной голос. — Даже я не смог бы сделать лучше.

— Спасибо, Джорджи, — Августа сглатывает комок в горле.

— Только не забудь отступефаить их еще раз, Огги. Вдруг кто-то из них малочувствителен к этому заклятию? Двойной удар намного надежнее, а слежка тебе ни к чему.

— Сейчас, милый.

Продублировав заклятия (а Долиша приложив трижды — для надежности), Августа достает из-за комода сумочку, в которую еще летом собрала все необходимое на случай внезапного бегства. Фрэнка и Алису Августа тогда же перевела из Святого Мунго в обычную магловскую больницу, воспользовавшись советами Арабеллы Фигг и деньгами из секретного фонда Ордена Феникса. Так что за детей можно не волноваться.

— Дорогая, — голос Джорджи звучит смущенно, — я понимаю, у тебя и без меня хватает дел, и стеснять тебя я не хочу... Но, может, все же возьмешь меня с собой? Уменьшающее заклятие очень простое, а егеря наверняка сильно рассердятся из-за твоего бегства и выместят злобу на твоих вещах…

— Конечно, солнышко.

Августа наводит палочку на портрет Джорджи, произносит заклинание, прячет уменьшившийся портрет в сумочку, а потом еще раз оглядывает гостиную. Все? Да, кажется, все.

Она не знает, увидит ли еще когда-нибудь родной дом, но это абсолютно неважно.

«Невилл, — шепчет она беззвучно, — радость моя! Я знаю, тебе сейчас очень трудно и страшно. Я мало чем могу помочь. Но одно обещаю точно: ты никогда не будешь бояться еще и за меня!

fin