Свободная (джен)

Я сижу на подоконнике и вдыхаю уже давно не свежий воздух. Он пропитан сыростью, горечью и отчаянием.

Война, Пожиратели, унижения... Так осязаемо, но будто не со мной.

Хогвартс прежний, люди другие. Жестокие, алчные, злые. Иногда мне кажется, что при встрече они первым делом кидаются друг в друга круциатусами. Глупость, конечно, но лучше настолько нелогичные фантазии, чем вообще никаких.

Зябко. Каждый согревается по-своему. Кто-то вдвоем, кто-то под одеялом, кто-то горячим шоколадом у камина. Я дышу на руки и растираю ладони, но пальцы все такие же ледяные.

Сквозняк поднимает подол юбки, забирается под кофту, сжимает горло. Он уже настолько привычный, что почти родной.

Ненавижу ощущение тревожной обреченности. За любым поворотом могут встретиться мрачный Снейп или злобный Кэрроу с неуемной жаждой наказания. Только дай повод, а причина необязательна». Но не это страшно, это обыденность. Пугает ожидание. Тягучее, маслянистое, как деготь, заполняющий бочку до краев.

Когда все кончится? А когда это началось?

Время не самая надежная система исчисления, но самая понятная и доступная. Я давно перестала считать дни, не то, что минуты. Хогвартс оккупировали Пожиратели, а помощь может не прийти. Все надеются только на Гарри. А что Гарри? Гарри семнадцать. Он неизвестно где на полпути к смерти. Или к жизни?

За последние месяцы у меня было много времени, чтобы подумать. Уроки, оценки, домашние задания перестали волновать после первого же занятия.

Единственно важное — выбор.

Воевать или не высовываться? Так пафосно и неуклюже звучит, что выворачивает наизнанку от омерзения к самой себе.

Что может сделать семикурсница взрослому темному магу? Напугать Патронусом? Смешно.

Это не моя война. Не война Луны, Невилла, Дина, Симуса или Джинни. Но мы влезли в нее по самые уши, не вытянешь.

Заклейменные отрядом Дамблдора. Противники режима. Ополченцы.

Воевать должны авроры. Мы всего лишь дети. Пьющие, ругающиеся, трахающиеся дети, которые не должны задумываться о чем-то важнее вечеринки в субботу. А мы пытаемся...

Действительно надеемся выиграть у тех, кто убивал, когда нас еще даже в проекте не было. Надеемся убивать, потому что на войне пленных не берут. Надеемся остаться прежними. Но как быть с разорванными душами и руками по локоть в крови?

Великий Гарри Поттер об этом не думает. Ему ни к чему. За него все давно решили другие. Волдеморт или Дамблдор, значения не имеет. Только из-за Гарри еще многие надеются, но мало кто продолжает верить. Скорее по привычке, чтобы пережить следующий день и не сломаться. Гарри Поттер из живого человека превратился в иллюзорное знамя. Наверное, кто-то должен был.

Добро или зло. Свет или тьма. Жизнь или смерть.

Я почти не чувствую ног, пальцы немеют. Нужно вставать и идти в спальню. Жаль, аппарация в Хогвартсе невозможна. Но меня наверняка расщепило бы, поэтому, наверное, все-таки не жаль.

— Двадцать баллов с Рейвенкло, мисс Чанг. Через десять минут отбой, поспешите.

Я киваю и встаю с подоконника.

Меня не волнуют замечания Снейпа, вправду пора уходить. Чтобы завтра прийти снова.

Глядя на задернутый полог своей кровати, я думаю о Снейпе. Мрачный, как всегда угрюмый, но с каждым днем все более уставший. Доверенный Дамблдора. Убийца Дамблдора. Кто знает истину? Знает ли ее сам Снейп?

Все смешалось.

Горизонт в обе стороны одинаково черен. Озеро со всех сторон покрыто толстой коркой льда.

— Вокруг тебя столько мозгошмыгов, что я вижу их без очков.

Я улыбаюсь Луне, но ничего не говорю. Вежливая улыбка — ответ на любой вопрос. Луна мне нравится, но не настолько, чтобы портить утро разговорами.

Большой зал кажется гудящим пчелиным роем, если не знать, каким он был раньше. Грифффиндорцы тише на три четверти, остальные почти не изменились. Те, кому хватило ума не афишировать недовольство порядком. Другие... стали совсем другими.

За преподавательским столом все такая же строгая МакГонагалл, все такой же хмурый Снейп, все такой же вертлявый Флитвик.

Прежние люди, другой Хогвартс.

Не ощущаю вкус еды, витаю в облаках. Оттого и волосы дыбом — от мыслей.

— Чанг, не опаздывай сегодня.

Будто в насмешку мы соревнуемся за кубок школы по квиддичу. Словно все по-прежнему. Словно ничего не изменилось. Словно воздух не пропах гнилью.

Каждый день одна и та же маска. Убежище от реальности. Прикрытие, продлевающее существование.

— Мисс Чанг, вы слишком громко думаете. — Пальцы-когти впиваются в плечо. — Будьте сдержаннее.

Через пару секунд черные полы мантии скрываются за поворотом вместе с их обладателем.

Странный мужчина. Не плохой и не хороший. Со своими принципами и убеждениями.

Достоин уважения.

— Мисс Чанг, вы мешаете мне пройти. — Губы Кэрроу кривятся в оскале.

Я киваю и отхожу в сторону. Так привычно, что уже не вызывает возмущения.

День проходит так же, как и предыдущие. Я снова сижу на подоконнике и мерзну.

Все пустое.

Снейп все угрюмее, Кэрроу наглее, МакГонагалл тревожнее. Я чувствую, тучи сгущаются, но отказываюсь в это верить.

Каждый день приближает выбор.

Добро или зло.

Я же с Рейвенкло, к чему выбирать? Ровена учила, нейтралитет — лучшее решение из возможных. Сдержанность и достоинство — лучшая из политик.

Просто и безопасно.

Если бы не смерть Седрика... Если бы не Гарри и ОД...

Я закрываю глаза, глубоко вдыхаю и пытаюсь забыть. В миллионный раз.

Так было бы проще.

Свет или тьма.

Вопрос самосохранения.

Гарри никогда не сдается. Он спасает всех ото всего.

Храбрость? Или глупость? Две стороны одной медали. Но это же Гарри. Самопожертвование у него в крови.

Все всегда хотят убить Гарри Поттера, у него нет выбора. Ему приходиться принимать удар. Но я не Гарри. Даже девушкой его так и не стала. Что могу сделать я одна?

У меня нет везения Поттера, его покровителей, даже Грейнджер с Уизли и тех нет. Куда соваться? Один в поле не воин.

Кроме Поттера. Гарри. Он золотой ребенок, а я всего лишь Чжоу.

Жизнь или смерть.

Умереть во имя добра... Смысл? После смерти мне будет все равно.

Седрик умер, не сдавшись, но спустя пару лет о нем едва ли кто вспоминает. Только родители и близкие друзья за бокалом чего-нибудь крепкого. Реально одно — тело Седрика съели черви, его смерть ничего не изменила.

Человек был — человека не стало.

Плевать на общее благо, если гниешь в могиле.

Меня бросает в жар. Оглядываюсь по сторонам, но не вижу ничего необычного. Машинально кутаюсь в мантию, засовываю руки в карманы и вскрикиваю. Галеон для встреч ОД раскален.

Впервые за несколько месяцев я удивляюсь. По краю бежит наспех нацарапанное: «Гарри. Там же, где всегда».

Я забываю о боли.

Гарри здесь! Гарри в Хогвартсе!

Время пришло.

Страх. Удивление. Неверие.

Так быстро? Слишком долго.

Я спрыгиваю с подоконника и почти бегу. Больше не думаю. Не до этого. Пришло время действовать. Наверное, гриффиндорство заразно. Наверное, бездействие отключает рациональность в критический момент. Наверное, что-то вроде короткого замыкания. Иллюзия сопричастности, потребность контроля над ситуацией.

Подлинная свобода — сделанный выбор. Вопреки всему, неизвестно почему. Разум говорит, решения должны быть обдуманными и взвешенными, но самые важные решения принимаются сердцем: наитием, интуицией, порывом.

Быть собой без оглядки на логику и здравый смысл все равно, что бросить вызов системе. Оглушает дерзостью, обескураживает свободой.

Я чувствую себя птицей. Стоит раскинуть руки, и полечу.

Но об этом я подумаю позже. Если выживу. Если кто-нибудь из нас выживет.

А пока падаю булыжником в пропасть.

Страшная ночь. Возможно, последняя. Возможно, первая из многих. Возможно, единственная. Страшная ночь.

Гарри!