Обыкновенное волшебство (джен)

От почтового ящика Джейн вернулась, держа в руках большой, ярко разукрашенный конверт.

— Смотри-ка, Ларри, — растерянно улыбаясь, сказала она мужу, — тут написано, будто мы что-то выиграли.

Ларри Твист озадаченно выглянул из-за газеты.

— Дай-ка сюда, — удивление в его голосе мешалось с недоверием.

Джейн без лишних слов протянула конверт. Он был из плотной дорогой бумаги, весь обклеенный какими-то чудными картинками: на одной распушила хвост крупная кошка в остроконечной шляпе, на другой раскинуло крылья странное животное, похожее на смесь орла с лошадью. Поверх картинок шла аляповатая надпись: «Поздравляем с выигрышем! Волшебные выходные — только для вас!» Чуть ниже надписи был кривовато выведен адрес. Пара строчек смазалась, а к последней точке прилипло мелкое перышко.

Обратного адреса не было. Поначалу Джейн показалось, что и почтовых штемпелей тоже нет, но стоило об этом подумать — как взгляд сразу же выхватил неаккуратный синеватый оттиск в правом верхнем углу.

— Ерунда какая-то, — сказал Ларри, повертев конверт в руках. С подозрением глянул на жену: — Ты что, опять покупала лотерейные билеты? Мы же договорились, что не будем больше заниматься этой ерундой.

— Ничего я не покупала, — Джейн обиженно поджала губы и подумала, что на всякий случай нужно будет выкинуть из своей сумочки все чеки. — И ты посмотри, что написано. «Мистер и миссис Твист». В лотерейных кассах имен не спрашивают.

— И то верно.

— Вскрывай скорее. Вдруг нам в самом деле повезло?

— Больше похоже на чью-то дурную шутку. Или вовсе на мошенничество. Ну, знаешь, как делают эти жулики? Большими буквами пишут о том, что ты теперь богат, будто Крез, а мелкими — сколько нужно заплатить, чтобы получить это неземное богатство.

— Ларри!

Вместо ответа Ларри надорвал — не без труда — плотную бумагу, и вытащил на свет божий глянцевый буклет и белую карточку из тонкого картона. На карточке были написаны их имена, короткое поздравление с выигрышем в «беспрецедентной, удивительной и неповторимой акции», а также телефон и лондонский адрес конторы, проводившей розыгрыш.

Буклет пестрел фотографиями, от одного вида которых Джейн открыла рот, как ребенок: такого красивого замка на берегу озера она не видела даже в рекламных проспектах турагентств.

— Проведите незабываемые выходные в нашем новом парке развлечений «Обыкновенное волшебство», — прочитала она вслух. — К вашим услугам: отреставрированный старинный замок с привидениями, новейшие спецэффекты, полная имитация чудес и волшебных существ. Окунитесь в захватывающий мир магии, насладитесь великолепными шотландскими пейзажами, позабудьте о суете современного мира и отдохните душой. Еда и аренда номера на двое суток входят в стоимость билета. Семейным парам с детьми — скидка десять процентов.

— А, — коротко буркнул Ларри, сразу же теряя интерес к письму. — Обычная реклама. Налепят громких слов, чтобы люди рты разинули и кинулись смотреть, что же они такое выиграли, а там завлекаловка для простаков.

— Тут стоят наши фамилии, — возразила Джейн. — И написано, что «для получения информации о выигрыше позвоните по телефону или обратитесь в наш офис».

— Даже не думай им звонить. Скорее всего, счет потом придет как за международную линию. А фамилии узнать не так-то сложно. Джейни, милая, мы даже в лотерею никогда не выигрывали — с чего бы нам вдруг так повезло сейчас? Просто так с неба хлеба падают только в пустыне.

— И все-таки я позвоню.

Через полчаса, с трудом дозвонившись до офиса сквозь помехи на линии и переговорив с не слишком приветливой женщиной, Джейн снова вошла в гостиную, еще более растерянная, чем раньше.

— Ларри, — негромко произнесла она, — похоже, на этот раз нам действительно повезло.

* * *

Офис представительства «Обыкновенного волшебства» ютился в небольшом подвальчике напротив закрытого на ремонт универмага.

— И этот кошмар — в самом центре Лондона, — недовольно проворчал Ларри, когда они прошли мимо пыльной витрины универмага, заставленной сломанными манекенами. — Куда только смотрят власти?

— Перестань брюзжать, — примирительно сказала Джейн. — В конце концов, сегодня такой прекрасный день. Ты представь — нам улыбнулась удача! Через столько лет этих дурацких лотерей.

— Я не поверю, пока не увижу своими глазами наши билеты и не перечитаю договоры. — Ларри остановился около светофора, дожидаясь, пока красный огонек сменится на зеленый, хотя машин на дороге не было ни одной. — Послушай, откуда они вообще о нас узнали? Что это за розыгрыш такой, о котором даже мы — участники — ничего не слышали?

Джейн смущенно почесала нос.

— Извини, это все я, — призналась она. — Помнишь, мы в прошлом месяце были на Риджент-стрит, когда ты еще случайно встретил Уоллеса, а я пошла прогуляться, пока вы обсуждали свои дела? Я купила кофе, съела мороженое, а потом наткнулась на рекламный стенд с анкетами. Ну и заполнила, не особенно надеясь выиграть.

— Почему ты мне ничего не сказала? — удивился Ларри. — В первый раз об этом слышу!

— Я и сама забыла. А утром вот, пока разговаривала по телефону — вспомнила. Странно, правда?

— Да уж, нечасто с тобой такое случается.

Джейн кивнула. От утреннего телефонного разговора у нее осталось странное ощущение. Еще за пару минут до звонка она была уверена, что в первый раз видит и фотографии, и название на буклете, однако стоило только женщине на том конце провода что-то уточнить, как Джейн сразу вспомнила и разноцветную стойку, и улыбчивую девушку с яркими перьями в волосах, растолковывающую суть лотереи. И удивилась — ну как же она могла о таком позабыть!

Светофор мигнул зеленым. Джейн с Ларри перешли через дорогу, прошли мимо старых, еще позапрошлого века, кирпичных зданий, и спустились вниз по крутой щербатой лестнице.

Джейн почему-то была уверена, что в подвальчике будет мокро и сыро, но здесь оказалось на удивление уютно.

Половину крохотного помещения занимал массивный стол темного дерева. Напротив стояли плетеные кресла, накрытые разноцветными вязаными пледами, с потолка на длинном шнуре свисала круглая люстра, от которой по всей комнате расходился теплый желтоватый свет. Вдоль стен тянулись высокие, под потолок, стеллажи, заваленные всякой всячиной: книгами, бумагами, склянками, засушенными цветами и даже перьями.

За столом, кутаясь в теплую полосатую шаль — хотя в комнатке было тепло, даже слегка душновато, — сидела немолодая женщина болезненного вида: пепельно-серые, будто присыпанные мукой волосы стянуты в низкий узел и забраны старомодной сеткой, строгая черная блузка застегнута под горло. Услышав скрип двери, женщина подняла голову и окинула Джейн и Ларри цепким взглядом неприятных желто-зеленых глаз. Сухо улыбнулась.

— Вы, должно быть, мистер и миссис Твист, — буднично сказала она.

Джейн осторожно кивнула. Женщина напоминала ей строгую учительницу, а никак не работницу турагентства.

— Я звонила сегодня.

— Да, — отрывисто бросила женщина. — Добро пожаловать в «Обыкновенное волшебство». Прошу, присаживайтесь, пожалуйста. Чай, кофе?

«Яду?» — чуть не добавила Джейн, но вовремя прикусила язык и опасливо покосилась на Ларри. Однако муж, к ее удивлению, приветливо улыбнулся женщине и, недолго думая, уселся в одно из кресел. Чуть помедлив, Джейн опустилась в соседнее.

— Давайте лучше сразу к делу, — точно со стороны услышала она свой голос.

— Меня зовут Нора, — все тем же ровным и безразличным тоном проговорила сотрудница «Обыкновенного волшебства». — Поздравляю, вы стали победителями лотереи «Первопроходец», приуроченной к завершению работ над парком «Обыкновенное волшебство». В качестве приза получаете два билета в Хогвартс на весь уик-энд. Парк официально открывается только в сентябре, туристов пока еще нет, некоторые части замка не до конца отремонтированы, но таковы были условия лотереи, и по телефону вы сказали, что о них осведомлены. При отъезде, согласно правилам, вам будет предложено заполнить анкету о качестве обслуживания. Также, по условиям лотереи, вам, как победителям «Первопроходца», предоставляется пятидесятипроцентная скидка на посещение парка уже после официального открытия. Вопросы?

Договорив, Нора пристально глянула на Джейн — точно копье вонзила. Джейн моргнула. На секунду почудилось, будто перед ней не женщина сидит — огромная пыльно-серая кошка, сердитая и уставшая. Она моргнула еще раз, и наваждение пропало.

— Простите, — донесся до слуха голос Ларри. — Вы сказали «Хогвартс»? Это что такое?

— Это замок, в котором вы будете жить. Сердце парка.

Нора говорила что-то еще, но Джейн ее больше не слушала. Ей вдруг стало неуютно. Показалось, что в комнате слишком жарко и душно. Теплый свет, заливающий помещение, начал резать глаза. Картинка перед глазами дрогнула, качнулась, возникло явственное ощущение, что все вокруг ненастоящее: и стол, и шкафы, и уютные кресла, и седая женщина в полосатой шали.

Она снова посмотрела на Нору — и опять увидела кошку. Только желтые глаза теперь отливали не зеленью, а багрянцем.

И смотрели, казалось, прямо в душу.

Липкий страх, поднявшийся из самого нутра, сдавил горло. Джейн рванулась было встать, но глаза кошки полыхнули алыми угольками, а затем все вокруг окутала темнота.

* * *

— Джейн! Джейни! — обеспокоенный голос Ларри ввинчивался в уши. — Нора, дайте что-нибудь, живее!

В лицо брызнула ледяная вода. Джейн фыркнула, отмахиваясь от нежданного душа, замотала головой и часто-часто заморгала.

— Что случилось? — едва ворочая языком, выдавила она.

— Ох, простите, — услышала она сухой голос Норы. — Я не проветривала весь день, вам от духоты, наверное, и стало плохо. Вот, попейте.

Джейн потерла лицо, окончательно приходя в себя. Благодарно приняла из рук Норы стакан воды. Улыбнулась обеспокоенному Ларри.

— Мы о чем-то договорились? — спросила она, сморщив лоб. — Кажется, я успела услышать только ваше имя. Потом ничего не помню…

Ларри успокаивающе погладил Джейн по руке.

— В следующий раз сразу говори, если вдруг начинаешь чувствовать себя неважно, хорошо? А то сидела, кивала, улыбалась, а потом раз — и вдруг отключилась. Пойдем на свежий воздух побыстрее, пока опять не стало хуже. Спасибо большое, Нора, вы так подробно все объяснили…

Сделав несколько глотков ледяной воды, Джейн поставила стакан на стол и поднялась, опираясь на руку Ларри. Попрощавшись с Норой и подхватив со стола пухлую папку с документами, они пошли к выходу.

Уже сидя в машине и слушая Ларри, Джейн поймала себя на мысли, что забыла о чем-то важном. Легкое беспокойство, какое бывает, когда уже сидя в самолете, пытаешься вспомнить, все ли уложил в чемодан, угнездилось где-то на краешке сознания — и терзало Джейн до самого вечера, пока не настала пора ложиться спать.

* * *

До Инвернесса они добрались на самолете, а там взяли в прокат машину, развернули выданную Норой карту — и углубились в хитросплетение шотландских дорог.

Несмотря на то, что лето было в самом разгаре, Шотландия не баловала хорошей погодой. Небо над головой затянули тучи, то и дело начинал моросить дождик, и поначалу Джейн засомневалась в успехе путешествия. Она не очень-то любила Шотландию: люди здесь ей казались слишком суровыми и хмурыми, погода была еще хуже, чем в Лондоне, а местные жители разговаривали так, будто набили полный рот еды.

Утешением служили только пейзажи — даже сидя за рулем, Джейн крутила головой, стараясь рассмотреть и увидеть как можно больше.

Дорога вилась мимо озер, лесов и мелких, точно сошедших со старинных гравюр деревенек. Когда людские поселения оставались позади, и старенький бьюик ехал через поля и холмы, поросшие сочной изумрудно-зеленой травой, Джейн посещало отчетливое чувство, будто стираются границы времени и пространства.

Она представляла, что еще пять минут назад они ехали по потрескавшейся асфальтовой дороге сумрачным июльским днем в конце двадцатого века, а потом вдруг пересекли невидимую границу — и оказались в другой эпохе. Серая асфальтовая лента казалась рекой времени.

Порой чудилось, что на самом краю зрения маячат неясные тени. Поверни голову — и увидишь римлянина, склонившего колени перед каменным алтарем, или жреца в белых одеждах, сжимающего в руке золотой серп. Один раз — Джейн готова была поклясться, что ей не померещилось — она явственно увидела высокого мужчину со спутанной гривой волос, закованного в окровавленные доспехи. Мужчина стоял на обочине и, когда они проезжали мимо, приветливо помахал рукой в латной перчатке. Вторая его рука покоилась на рукояти огромного иззубренного меча.

Джейн так засмотрелась на мужчину, что пропустила выбоину на дороге; машину повело, и она чуть не врезалась в дерево. После этого за руль, страшно бранясь, сел Ларри.

— Что на тебя нашло?! Чего ты там увидела? — восклицал он, то и дело вытирая пот со лба. — Джейни, сколько раз я тебе говорил — за рулем нужно быть предельно…

Окончание монолога пропало втуне: Джейн, прикипевшая взглядом к миру, лежащему за окнами бьюика, уже не слушала гневную речь мужа. Но сколько она ни вглядывалась в пейзажи, ничего необычного увидеть больше не удалось.

На окраине небольшой деревеньки, которой даже и на карте-то не было — Норе пришлось отмечать пункт назначения точкой, — их уже ждали.

Немолодой мужчина стоял, опершись на узловатую палку, прямо под покосившимся, рассохшимся указателем, на котором было написано «Хогсмид».

Мужчина этот чем-то напомнил Джейн Нору: может, тем, что тоже был немолодым и уставшим, а может, таким же, как и у Норы, цепким колючим взглядом водянистых, ничего не выражающих глаз. На голове у него была шляпа, но Джейн руку бы дала на отсечение, что волосы под ней седые.

Впрочем, в отличие от Норы, он хотя бы улыбнулся гостям — жутковатой щербатой улыбкой.

— Добро пожаловать в «Обыкновенное волшебство», — проскрипел он. — Машину можете оставить здесь, никто ее не тронет. Стоянок тут не найдете, местным автомобили без надобности.

— Тут живут люди? — удивился Ларри.

— Актеры, — пожал плечами мужчина. — Меня, кстати, зовут Аргус, и я ваш проводник.

— Очень приятно, — дружелюбно улыбнулась Джейн. Несмотря на то, что выглядел Аргус жутко, он почему-то ее ни капельки не пугал.

Видно было, что старик на самом деле рад гостям — просто не умеет как следует выражать свои чувства.

— А миленько здесь, да? — сказала Джейн, оглядывая Хогсмид, пока Ларри доставал из багажника два рюкзака с вещами.

Уже начало темнеть, на улицах зажглись газовые фонари, в многочисленных окнах затеплился свет, и вид у городка стал совсем сказочный.

Неплохо было бы отпраздновать здесь рождество, тут же пришло на ум. Тем более, с пятидесятипроцентной скидкой это должно получиться не так уж и дорого.

— Да, неплохо, — голос у Ларри был на удивление умиротворенный, будто не было нескольких часов за рулем. — Пожалуй, мне надо почаще встревать в беседы со старыми друзьями, когда мы с тобой ходим за покупками.

Джейн рассмеялась и посмотрела на Аргуса. Тот стоял, по-прежнему опираясь на свою палку, и терпеливо ждал, пока они будут готовы идти.

Закинув за плечи свой рюкзак, Джейн кивнула.

— Пойдемте, прикоснемся к этому вашему «волшебству», — храбро сказала она.

* * *

Ночью Джейн лежала на огромной кровати под балдахином, слушала мерное дыхание мужа и никак не могла уснуть сама.

Еще три недели назад, когда они вернулись домой с папкой, в которой лежали билеты на самолет до Инвернесса, размеченная карта и карточки для прохода на территорию парка — о которых Аргус даже не вспомнил, — Джейн не верила, что все происходит в реальности. Они с Ларри давно уже никуда не ездили: оба настолько уставали за неделю, что в выходные хотелось просто побыть дома, а отпуска постоянно тратились на что угодно, только не на путешествия.

Эти же выходные оборачивались самой настоящей сказкой: нежданной, и от того еще более волшебной. Совсем как в детстве, когда вдруг родители сообщали, что вместо скучной поездки к родственникам они собираются устроить пикник в заливе.

Повернувшись лицом к окну, Джейн смотрела на удивительно яркие звезды и перебирала в уме все события сегодняшнего дня, начиная с прилета в Инвернесс и заканчивая путешествием через озеро на лодке, бесшумно скользящей по водной поверхности. Она вспоминала дорогу, вьющуюся меж холмов, мужчину в латах — и тут же в памяти всплывали полупрозрачные фигуры, увиденные в громадном, тускло освещенном холле замка, куда ее и Ларри привел Аргус. Ларри их не увидел, да и Джейн заметила их всего лишь на миг, но она была уверена, что, как и раньше, на дороге — это был не обман зрения.

Призраки были реальны настолько же, насколько реальной была эта комната и спящий по левую руку муж.

И — Джейн вгляделась в полумрак — фигура, замершая на границе между темнотой и озерцом лунного света на каменном полу.

— Кто здесь? — прошептала Джейн, удивляясь тому, что не чувствует страха. — Аргус, это вы? Покажитесь.

Ночной гость сделал шаг вперед, выплывая под лунные лучи.

Он был в свободном балахоне — мантии, всплыло в голове, — мягкими складками спускавшемся до самого пола, а лицо у гостя было — сплошь дрожащее марево.

Джейн сощурилась, пытаясь сфокусировать взгляд. На миг показалось, будто перед ней стоит мужчина с грубоватыми, но добродушными чертами лица и львиной гривой волос. Однако стоило моргнуть — и мужчина исчез, на его месте возникла женщина с пронзительным ясным взглядом. Мгновение — и точеное женское лицо начало оплывать. Округлился подбородок, нос стал меньше, спелыми яблоками налились щеки, строгая прическа превратилась в две толстые косы.

Джейн во все глаза смотрела на то, как личины перетекают одна в другую, не задерживаясь дольше, чем на миг. Страха она не ощущала, зато вдруг почувствовала, как все тело пробил озноб, а на лбу выступила испарина. Трехликое существо излучало такую мощь, что рядом с ним Джейн чувствовала себя мелкой букашкой.

Она безотчетно вытянула вперед руку, стараясь дотянуться до существа, приподнялась — и тут же проснулась в комнате, залитой ярким солнечным светом.

* * *

Несмотря на хромоту и скрипучий голос, Аргус оказался превосходным проводником. Складывалось впечатление, будто он знает в замке не только каждый закоулок — каждый камень.

Накормив гостей отменным завтраком в настоящей трапезной, стены которой были расписаны фресками, а на потолок проецировалось изображение неба — Ларри, конечно, тут же с восторгом начал расспрашивать об использованных технологиях, но Аргус умело перевел разговор на другую тему, — он поинтересовался, не хотят ли они осмотреть замок. А, заручившись согласием, с энтузиазмом кинулся проводить экскурсию.

Залы сменялись коридорами, классами, лестничными пролетами и галереями — замок был похож на лабиринт, и Джейн со смехом призналась, что заблудилась бы тут, если бы решила прогуляться одна.

Аргус, впрочем, шутку не оценил. Обернувшись, он очень серьезно подтвердил, что заблудиться тут легче легкого, а поэтому даже и думать не стоит о том, чтобы бродить по Хогвартсу в одиночку.

— Здесь пока почти никого нет, — объяснил он. — И если вдруг что-нибудь случится, помочь будет некому. Одно крыло еще не восстановлено, туда лучше вообще не заходить.

— Странно, — сказал Ларри. — Почему об этом месте еще не кричат на всех телеканалах? Такой великолепный образец средневековья… Вы замечательно его восстановили, кстати. Но я только не понял… тут столько учебных классов… это что, была школа?

— Что-то вроде того, — подтвердил Аргус. — Говорят, в древности здесь бывал даже сам Мерлин.

Строгая красота залов и комнат завораживала. Джейн ходила по ним, жалея только об одном — что забыла дома фотоаппарат. Она бы отсняла здесь каждый дюйм, каждый выступ причудливых барельефов и каждый завиток фресок и узоров, вьющихся по каменным стенам.

Ларри был впечатлен не меньше. Иногда Джейн подмывало спросить, не чувствует ли он того же самого, что и она — того, что замок дышит, живет своей жизнью, — не видит ли фигур на самой границе зрения, не слышит ли порой плача, или смеха, или яростных криков. Но задать вопрос напрямую она так и не осмелилась.

Ларри был рационалистом, и Джейн откровенно боялась говорить с ним о тех вещах, которые он — по крайней мере, вслух — считал глупостями и фантазиями.

Зато Аргусу, похоже, такие страхи были не знакомы.

— Чувствуете? — мог спросить он, замерев на середине движения. — Здесь холоднее, чем в остальных коридорах. Здесь была битва.

И они тоже замирали, и чувствовали, и ежились от мурашек, бегущих по коже.

А вечером, сидя у камина в трапезной, которую Аргус называл «большим залом», Джейн и Ларри слушали, как проводник рассказывает о рождении Хогвартса.

Убаюканная мерным рассказом, Джейн сквозь полудрему видела, как внимает каждому слову Аргуса молчаливое трехликое существо — и даже не удивлялась.

* * *

Когда Аргус замолчал, последнее полено в камине с треском рассыпалось на мириады красных угольков.

Джейн открыла глаза. В зале царил полумрак. Ярко светили звезды на потолке и, точно подражая им, так же ярко переливались угли в камине.

Трехликое существо, на протяжении всего рассказа стоявшее у Аргуса за спиной, исчезло, теперь в зале были только они втроем — Джейн, Ларри и их жутковатый, но интересный проводник. На низенькой скамеечке, служившей столом, среди тарелок со снедью появилось три кубка — на вид очень старых, чеканных, усыпанных драгоценными камнями. Джейн была готова поклясться, что раньше их здесь не было.

Аргус взял один из кубков — тягучая жидкость, налитая в него, заколыхалась.

— Что это? — с подозрением спросил Ларри, взяв в руки второй.

Джейн подняла оставшийся. Понюхала — в нос тут же ударил приторно-сладкий, дурманящий медвяный аромат.

— Из вереска напиток забыт давным-давно… — пробормотала она. Аргус кивнул.

— Много лет не было повода открыть бутылку из старых запасов, — сказал он. — Но сегодня можно. Выпьете со мной?

В глубине души Джейн шевельнулось тревожное чувство — и тут же угасло, убаюканное царящим в зале покоем.

Аргус поднял кубок. Ларри и Джейн, не сговариваясь, подняли свои.

Мед оказался сладким, и кислым, и пряным — и очень, очень пьянящим.

* * *

Во сне Джейн видела огромного дракона на берегу озера.

Дракон лежал, умостив голову на массивных лапах, сложив крылья и обернув вокруг тела шипастый хвост. Лунный свет серебрил острый гребень, бликами расходился по укрытой пластинами голове, высвечивал сломанные шипы, перебитые лапы, страшные, черные следы от ожогов.

Рядом с драконом, поглаживая его по вытянутой морде, стоял великан, и четыре глаза его смотрели на Джейн цепко и пристально. На плече у великана сидела здоровенная пыльно-серая кошка с желто-зелеными глазами и полосатой спиной.

Великан протянул Джейн руку. И, уже коснувшись пальцами горячей ладони, Джейн поняла, что это не сон.

— Где Ларри? — спросила она одними губами.

— Давным-давно, — пророкотал великан со знакомыми скрипучими интонациями в голосе, — один из четырех ушел, потому что был глуп. И скитался по свету, теряя и память, и знания, за обладание которыми так радел. Но теперь, — великан посторонился, чтобы Джейн могла увидеть четыре фигуры, стоящие на залитом лунным светом берегу, — настало время возвращаться домой. И начинать все заново.

— Идем, свежая кровь, — ворчливо сказала кошка с плеча великана. — Здесь жуть как много работы.

— Подождите. — Джейн не сдвинулась с места. — Я не понимаю. К чему все эти сложности? Билеты, путешествие, экскурсии... этот ваш мед? Вы же могли все провернуть гораздо проще?

Великан покачал головой.

— Четвертый брат должен был вернуться сам. Снова полюбить. И вспомнить, кто он есть и откуда родом.

— А что насчет меня? Я-то вам зачем?

— А ты хочешь уйти? — великан, похоже, был удивлен. — Сейчас, когда впервые видишь своими глазами?

Джейн помолчала. Посмотрела на искалеченного дракона, перевела взгляд на фигуры у воды. Словно почувствовав, что она смотрит, Ларри обернулся. Улыбнулся — и знакомой, и одновременно какой-то чужой улыбкой. Две женщины и мужчина обернулись следом.

Поодиночке, когда они не были единым трехликим существом, то очень напоминали людей — если только бывают люди с глазами, в которых отражается звездный свет. Одна из женщин — та, что с двумя длинными косами и круглым лицом — выступила вперед и раскрыла руки в приглашающем жесте. Ларри ободряюще кивнул.

— Ну так что? — снова спросил великан. — Хочешь уйти?

Джейн расправила плечи и вскинула голову.

— Нет, — наконец твердо сказала она. — Не хочу. В конце-то концов, должен же хоть кто-нибудь позаботиться о драконе, пока вы предаетесь воспоминаниям и пьете за встречу.

* * *

— Ну надо же, мистер Филч, — восхищенно проговорила Минерва Макгонагалл, разглядывая целехонькую галерею, которая еще перед ее отъездом лежала в руинах. — Как вам это удается? По первоначальным подсчетам, ремонт должен был затянуться чуть ли не до рождества.

— Без ложной скромности, — проскрипел Филч, почесывая за ушами миссис Норрис, — профессор Дамблдор все-таки знал, кого назначать на должность смотрителя. Вот увидите, профессор, то есть, я хотел сказать, госпожа директор — еще школьники не успеют приехать, а Хогвартс будет уже целехонек. Все сделаем в лучшем виде, не сомневайтесь, еще прочнее, чем было. Дадим этому замку второй шанс, а?

— Чем я могу вас отблагодарить за такой молниеносный результат? Прибавку к жалованию пообещать, увы, не могу. Как бы нам и те зарплаты, что есть, не пришлось урезать.

Филч немного помолчал. Окинул взглядом старую фреску на стене галереи, вызолоченную солнцем: четверо Основателей смотрели строго и немного устало. Солнечные лучи так ложились на изображение, что казалось, будто за спинами Основателей стоит еще кто-то — неясная размытая фигура, и не поймешь, то ли тень упала, то ли художник и впрямь нарисовал пятерых. Филч пожевал губу и одобрительно хмыкнул.

— Бутылочка верескового меда из старых запасов, — наконец сказал он, — была бы очень кстати.