Умереть в шестнадцать (джен)

Вечер. Полнолуние. С горы Кармель виден золотой купол Бахайского Храма. Серебряная дорожка заполняет яркой рябью весь залив, а возле порта видны огни кораблей.

Жара спала, уступая место приятному ветерку с моря. На променаде пожилые пары, а молодежь заполнила небольшие ресторанчики и кафе в Нижнем городе.

***

В полицейском участке идёт допрос.

— Ваше имя?

— Оливия.

— Возраст?

Задержанная молчит, смотрит затравленно на следователя. На вид лет шестнадцать-семнадцать. Худенькая, смуглая, с короткой стрижкой и золотым крестиком на шее.*

-Шестнадцать ей, — с плачем говорит Кэти, мать Оливии — неделю назад исполнилось шестнадцать.

— Мама! Молчи! Не говори ничего! — кричит девушка.

— Что ты собиралась сделать? — спрашивает следователь.

Молчание.

— Кто тебе дал взрывчатку?

— Я не знаю, о чём вы говорите, — отвечает Оливия.

— Твоя мама позвонила и всё рассказала, так что хватит . Лучше расскажи нам всё.

— Оливия, доченька, это правда. Я сама позвонила в полицию. Лучше расскажи им все, пожалуйста, расскажи... — шепчет Кэти.

— Зачем, мама?! Как ты могла? Как ты могла меня предать? Я хотела умереть за свободу своего народа! Мне говорили, что ты будешь гордиться мной! Что я попаду в рай!

— Ты дурочка! Кто сказал тебе такую глупость?

— Мама, ты не понимаешь, наш народ ...

— Да мне плевать на народ! Я не знаю где ад, а где рай! И мне всё равно! Мне нужно, чтобы ты была жива, понимаешь? Мне не нужна дочка-героиня в глазах арабского народа!

“Господи! А моей дочери пятнадцать!» — в ужасе думает следователь.

* * *

Они гуляют по вечернему Гило.

— Смотри, падающая звезда! Загадывай желание! — говорит девушка.

— Загадал. А ты что загадала?

— Не скажу, а то не сбудется. И ты не говори.

— Ты еще такой ребенок...— он с нежностью смотрит на неё.

— Неправда! Мне уже через неделю шестнадцать!

Они уже подошли к дому. Пора прощаться — завтра в школу.

— Что-то мне не хочется тебя отпускать. С чего бы это, а? — он смеётся, пытаясь скрыть неясную тревогу. Целует её.

— У нас ещё вся жизнь впереди, — смеётся Лиат и бежит домой.

Мама дает на завтрак корнфлекс с молоком.

— Лиат, что тебе приготовить в школу?

— Питу с хумусом! И апельсин положи, пожалуйста.

— Опять ты надела эту рваную футболку! Как так можно ходить в школу?!

— Мама, ты ничего не понимаешь! Всё ! Мне пора. Спасибо за завтрак! — она целует мать и выбегает на автобус.

— Лиат, не задерживайся после школы! И будь осторожна!

“ Лиат, доченька, что же мне так тревожно?”

Орталь смотрит в окно, пытаясь разглядеть в толпе на остановке свою дочь...

Кладбище. Рав читает кадиш. **

— Не хочу! Слышите, не хочу! Всё это ложь! Замолчите!

— Орталь, успокойся, не надо, не надо...

— Ложь! Всё ложь! Где ваш Бог?! Где ..Лиат, девочка моя...

Рав читает кадиш: “ Барух ата адонай … ”

* * *

Вечер. Палестинская деревня. Старые, одноэтажные домики. Кое-где разбитые машины. Зелени почти нет, лишь кое-где высохшие кустарники. Мальчишка спускает с горы стадо овец. Возле одного из домов верблюд жуёт какие-то колючки. В деревне праздник — празднуют смерть двадцати евреев. Вся деревня поздравляет родителей террориста-самоубийцы.

Родители гордятся поступком сына. В семье есть еще один сын и две дочери, которые готовы умереть за свободу своего народа.

Деревня гордится ... Худенькие дети ловят каждое слово. Их глаза горят энтузиазмом, слава героя будоражит воображение. Дети готовятся стать героями — смуглые, кучерявые, кареглазые, так похожие на еврейских сверстников....

Фатима больна. Она лежит дома, а мать сидит рядом на подушке, перебирает маслины. Отец, сестра и младшие братишки на празднике.

Фатиме пятнадцать. Старшая дочь.

— Мама, а я тоже должна буду умереть?

— Да, доченька. Через год ты сможешь умереть за свой народ.

— А это не страшно, мама?

— Нет, Фатима, это не страшно — это счастье. Ты попадёшь в рай!

— Я обязательно сделаю всё, чтобы ты мной гордилась, мама...

* * *

Ночь. Тёмное небо. Нет ни звёзд, ни луны. Только иногда в окнах зажигаются огоньки — это маленькие девочки плачут и зовут маму.

— Мамочка, а Бог есть?

— Конечно есть, и он видит, какая ты хорошая девочка.

— Мамочка, а я попаду в рай?

— Глупенькая, откуда у тебя такие мысли? Не надо думать о рае! Я хочу, чтобы ты жила долго-долго ...

* Большинство арабов, проживающих в Хайфе — христиане

** Кадиш — еврейская молитва по умершим

....

2002 год

© Copyright: Юля Длугач, 2002

Свидетельство о публикации №1212190011