Сумасшедшая (гет)

Алиса зашла в ванную и закрыла за собой дверь. родители в зале разбирали какие-то документы. Работал телевизор, но громкость стояла на минимуме.

Девушка подошла к зеркалу, оперлась руками на раковину и устремила взгляд на свое отражение. Светлые волосы в каком-то непонятно бардаке, разбросаны по плечам. Синие большие глаза, взгляд которых может завораживать. Пухлые губы.

Алисе было тогда пятнадцать.

Девушка посмотрела на дверь, за которой переговаривались родители. Из зала донесся скрип кресла.

"Как бы я хотела с ними обо всем поговорить. Но что они мне скажут? "Алиса, солнышко, ты что? Это ведь книжка!". Это для НИХ это только книжка. А для нее — нет. Для нее это мир, где она ощущает себя дома. И она мечтает попасть туда. Не важно, при каких обстоятельствах. Не важно, в какое время. Но больше всего хотелось бы попасть в семидесятые — тогда, когда учились Мародеры. Гриффиндорское трио, их друзей и врагов Алиса уже узнала ровно настолько, насколько позволила Джоан Кэтлин Роулинг. А что она знает о Мародерах? Было бы здорово попасть туда, к ним, узнать, какие они были. Кое-что, конечно, Алиса уже знает от той же Роулинг, но что это за скудная информация — по два-три слова в каждой книге? И к тому же, есть еще более веская причина столь ревностного желания попасть в семидесятые.

Но, Господи, как она глупа и бестолкова!

Все так нелепо и неправильно... с одной стороны: Алиса не могла допустить этого. Допустить того, что она одной ногой уже живет в том мире: ночью ей иногда снятся сны о том, как она идет по тем пустынным коридорам, кивает знакомым и улыбается.

Сейчас лето. Формально оно уже закончилось. В школу Алиса идет через день — перекличка была вчера. Как не хочется возвращаться к этим тупоголовым баранам, которые только и знают как ругаться матом и у которых при любом невинном замечании сразу же похотливо загораются глаза. Неужели в пятнадцать может быть в человеке столько зла? Жестокости? Лжи? Гнили? Разве это нормально? Разве это вообще ЧЕЛОВЕЧНО?

Алиса включила холодную воду, подержала под ней теплые ладони и, почувствовав себя лучше, свежее, покинула ванную комнату.

— Да, Лид, в субботу, — разговаривала мама по телефону, а папа с задумчивым видом взирал на очередной документ. — Все, давай, пока, а то у нас тут работа кипит.

— Мам, пап, — скромно начала Алиса. Она решила попробовать рассказать обо всем. Вернее, не обо всем, а хотя бы о том, что она очень полюбила мир, созданный Роулинг. Уже настроилась выслушать совет. Но...

— Нет, доченька, извини. У нас работы много. Давай не сегодня, хорошо? — мама умоляюще взглянула на девушку.

Та пожала плечами. Значит, лучше не рассказывать. Хорошо.

— Хорошо, — так и ответила Алиса и ушла к себе.