Сумасшедшая (гет)

Алиса зашла в ванную и закрыла за собой дверь. родители в зале разбирали какие-то документы. Работал телевизор, но громкость стояла на минимуме.

Девушка подошла к зеркалу, оперлась руками на раковину и устремила взгляд на свое отражение. Светлые волосы в каком-то непонятно бардаке, разбросаны по плечам. Синие большие глаза, взгляд которых может завораживать. Пухлые губы.

Алисе было тогда пятнадцать.

Девушка посмотрела на дверь, за которой переговаривались родители. Из зала донесся скрип кресла.

"Как бы я хотела с ними обо всем поговорить. Но что они мне скажут? "Алиса, солнышко, ты что? Это ведь книжка!". Это для НИХ это только книжка. А для нее — нет. Для нее это мир, где она ощущает себя дома. И она мечтает попасть туда. Не важно, при каких обстоятельствах. Не важно, в какое время. Но больше всего хотелось бы попасть в семидесятые — тогда, когда учились Мародеры. Гриффиндорское трио, их друзей и врагов Алиса уже узнала ровно настолько, насколько позволила Джоан Кэтлин Роулинг. А что она знает о Мародерах? Было бы здорово попасть туда, к ним, узнать, какие они были. Кое-что, конечно, Алиса уже знает от той же Роулинг, но что это за скудная информация — по два-три слова в каждой книге? И к тому же, есть еще более веская причина столь ревностного желания попасть в семидесятые.

Но, Господи, как она глупа и бестолкова!

Все так нелепо и неправильно... с одной стороны: Алиса не могла допустить этого. Допустить того, что она одной ногой уже живет в том мире: ночью ей иногда снятся сны о том, как она идет по тем пустынным коридорам, кивает знакомым и улыбается.

Сейчас лето. Формально оно уже закончилось. В школу Алиса идет через день — перекличка была вчера. Как не хочется возвращаться к этим тупоголовым баранам, которые только и знают как ругаться матом и у которых при любом невинном замечании сразу же похотливо загораются глаза. Неужели в пятнадцать может быть в человеке столько зла? Жестокости? Лжи? Гнили? Разве это нормально? Разве это вообще ЧЕЛОВЕЧНО?

Алиса включила холодную воду, подержала под ней теплые ладони и, почувствовав себя лучше, свежее, покинула ванную комнату.

— Да, Лид, в субботу, — разговаривала мама по телефону, а папа с задумчивым видом взирал на очередной документ. — Все, давай, пока, а то у нас тут работа кипит.

— Мам, пап, — скромно начала Алиса. Она решила попробовать рассказать обо всем. Вернее, не обо всем, а хотя бы о том, что она очень полюбила мир, созданный Роулинг. Уже настроилась выслушать совет. Но...

— Нет, доченька, извини. У нас работы много. Давай не сегодня, хорошо? — мама умоляюще взглянула на девушку.

Та пожала плечами. Значит, лучше не рассказывать. Хорошо.

— Хорошо, — так и ответила Алиса и ушла к себе.

Алиса шла по вокзалу Кингс-Кросс, сумасшедше вертя головой, стараясь охватить взглядом все сразу. Просто не верится, что она сюда попала и едет-таки в Хогвартс! Но... вопрос в том, КАК она сюда попала? Девушка помнила совсем мало из своей прежней жизни, если та, конечно же, была. Она помнила, что ее зовут Алисой. А ее семья? Где она жила? Какая ее фамилия? Кого она знала? В какой школе училась и на какие отметки? Любила ли оно кого-нибудь, дружила ли с кем-нибудь? Неизвестно. Та скудная информация, что хранилась в памяти, не давала ровным счетом ничего.

Но сейчас это было неважно. Сейчас было важно только одно — она едет в Хогвартс. И — настоящий кошмар! — у нее нет учебников. Наверное, она не успела их купить, или что-нибудь еще. Например, закончились экземпляры учебников, а в аптеке кончились те или иные ингредиенты. Девушка приходила в ужас при одной только мысли о том, что будет в школе и что скажут профессора. Наверняка решат, что новенькая — безалаберная и ленивая девчонка. Придется крутиться так, как только можно и успевать везде — ведь она почти ничего не знает о магии! И также — по неизвестным причинам. Ну, ничего, она все успеет. И догонит свой, пятый или шестой курс. Ей ведь скоро исполнится шестнадцать — поэтому, наверное, все-таки на шестой. Увидит.

Так... ага, платформы 9 и 10. Теперь нужно пройти сквозь барьер. Судя по тем сведениям, что она знала (опять же — откуда?!). Поскольку Алиса была налегке — прямо совсем налегке — она без проблем попала на платформу 9 3/4, хоть она и жуть как боялась. Трудно было передать тот страх. Она даже зажмурилась и была уверена, что сейчас она врежется в каменную холодную стену и получит сотрясение мозга. Однако нет — девушка почувствовала лишь легкое покалывание, и то не была уверена, что ей это не показалось. Но, так или иначе, она оказалась на нужной платформе безо всяких проблем.

Платформа была заполнена студентами с их родителями. Последние давали наставления своим ненаглядным чадам, особенно первокурсникам и строго грозили им пальцами, гладили по голове, обнимали и целовали. Некоторые старшекурсники подтрунивали над своими младшими братьями и сестрами. Другие студенты, родители которых, наверное, уже уехали, стояли кучками и обсуждали новости и события, произошедшие за лето. Некоторые уже были переодеты в школьные мантии, а Алиса уныло оглядела свои любимые джинсы и длинную широкую черную майку с каким-то значком. Что он означал? Черт его знает.

Алиса все то время, те не немногие минутки, что так быстро прошли, даже слишком быстро, пыталась вспомнить хоть что-нибудь о своей прошлой жизни. Она уже поняла, что это была прошлая жизнь, и что сейчас начинается новая, абсолютно новая. Все, страница перевернута, перед ней чистый лист, перо и чернила. Пора писать историю сначала. И все же — даже в такие моменты нужно знать о том, что было раньше, потому что без этого не сравнить жизнь прошлую с жизнью той, что идет теперь, сейчас. Не зная того, что было, бессмысленно рассуждать о том, что будет, потому что ты не имеешь об этом ни малейшего представления. И вообще это все слишком сложно и запутанно. Но Алиса все равно упорно рылась в памяти, но все, что удалось найти — какие-то реплики незнакомых людей. Кто они? Кем они ей были — одноклассниками, друзьями, родителями? Она этого не знает, она вообще ничего не знает. Это очень пугало. Казалось, что ты просто появился, взялся из ниоткуда. Все равно что с луны свалился, не иначе.

Вряд ли девушке оставалось сделать что-нибудь кроме того, как оставить это пока напотом, надеясь, что воспоминания в таком случае приплывут сами собой, однако сделать это было не так просто — ведь все люди в чем-то одинаковы по своей натуре и, как и все эти люди, Алиса все-таки невольно пыталась, оглядывая платформу 9 и 3/4 и заходя в поезд, что-нибудь нащупать в голове. И не зря, надо заметить — ей пришли некоторые сцены, мелькнули перед глазами на одну десятую секунды, но этого было достаточно, чтобы девушка разглядела густые леса, покрытые снегом, дороги, по которым едут металлические... ммм... как же они называются? Что-то на а... или на м? Алиса даже остановилась, изо всех сил напрягая память и стараясь не упускать из воображения след той картинки, ради который столько усилий потратила. Ах да, точно! Это машины, автомобили! От того, что она вспомнила про машины, Алиса тут же поймала другие картинки, которым уже без труда подобрала названия, точно зная, что именно так вещи на картинках и называются. Например, на одной мелькнул торгово-развлекательный центр Парус, а на другой — здание школы. Наверное, это была бывшая ее школа, догадалась Алиса. А еще появилась какая-то книга в темном твердом переплете, но разглядеть девушка название не успела. Зато, почему-то, на ум пришла фамилия Максвелл. Судя по картинкам, Алиса уже решила, что она жила в России — в Англии такие густые и снежные леса не увидишь. Да и название торгового центра явно русское — какие англичане назовут его Парусом, в самом-то деле?

Алиса с трепетом подошла к поезду — на этот миг из головы вылетели все мысли о памяти и все те картинки. Сейчас главное только вот этот проход и две ступеньки, ведущие к нему от земли. Девушку раздирали довольно противоречивые чувства — страх от этих ступенек и от темного прохода (она боялась, что, ступи она на эти ступеньки, они растяют, как самые прекрасные сны тают в самый неподходящий момент), недоумение (ну не верила Алиса своему счастью — Хогвартс!) и страстное желание быть храброй. Наконец, взяв себя в руки, она буквально влетела в вагон и чуть не упала на пол. Если уж говорить совсем честно, то влетела она туда вовсе не от желания быть храброй, о котором говорится выше, а, скорее, от того, что ее кто-то толкнул. Оттряхнув колени, Алиса поднялась со всем достоинством и посмотрела на обидчика, собираясь в иронической форме, с помощью любимого сарказма, легко и ненавязчиво сообщить ему о его неправоте, однако он ее опередил.

Вернее, это был даже не он, а она. Девушка, явно старше нее самой минимум на год. Высокая, стройная, с прямо-таки королевскими чертами лица. Широкий лоб, большие черные глаза, прямой нос, пухлые губы, большая грудь, длинные ноги. Одежда явно дорогая — темно-зеленое платье длиной до колен, под цвет большой заколки, державшей волосы в какой-то незамысловатой, но в то же время очень красивой прическе. Девушка презрительно посмотрела на Алису и из ее красивого ротика были довольно приветливо и дружелюбно произнесены слова:

— Чего встала? Не одна тут, между прочем!

И, стуча каблуками, прошагала, высоко подняв голову, в какое-то купе. Алиса, сама того не замечая, обиженным и оскорбленным взглядом проводила ее, а после, обняв себя руками, решила выйти из этого вагона и пойти в другой, не желая проходить мимо купе высокомерной незнакомки, однако чуть не сбила какого-то парня, примерно ее ровесника. Он был очень похож на ту девушку, во всяком случае, черты лица были почти одинаковы. Он отбросил длинную прядь черных волос назад и каким-то оценивающим взглядом оглядел Алису с голову до ног.

— Знаю, знаю, не одна я тут. Уже ухожу! — сердито пробурчала девушка, надеясь, что парень не заметил, как она невольно испуганно сжалась, ожидая нового наезда. Тот даже наоборот, к изумлению Алисы, задорно улыбнулся.

— Да мне как-то фиолетово. Ты только меня пропусти, — дружелюбно усмехнулся он и, осторожно отодвинув рукой девушку в сторону, прошел в вагон. Алиса опасливо посматривала в сторону выхода, стараясь увидеть, не идет ли кто-то еще, непредсказуемый в своем поведении. К несчастью, шли, причем огромная толпа. Обреченно вздохнув, Алиса пошла по вагону и, старательно и незаметно прошмыгнув мимо купе незнакомки, заглянула в последнее, надеясь на то, что там свободно — как бы не так! Там сидела рыжая девушка в светлой футболке, на которой был изображен какой-то рисунок в виде различных линий, замысловато изгибающихся под разными углами. Девушка опустила глаза, однако когда открылась дверь, она взглянула в сторону Алисы.

Напротив нее сидел худенький парнишка с длинными черными засаленными волосами. Одежда была ему явно велика, что только подчеркивало его тощую фигуру. Под курткой, как показалось Алисе, была какая-то женская вещь, но парнишка резко захлопнул куртку, как только дверь купе отодвинулась. Алиса в первые несколько мгновений растерялась и просто моргала, однако быстро взяла себя в руки.

— Здесь... свободно?

Парочка одновременно уставилась на нее с одинаковым выражением лица. До Алисы только сейчас дошло что, должно быть, эти двое встречаются, а она тут такая деловая, пришла и помешала им. Боже, вот ужас! Девушка очень смутилась, ее щеки чуть-чуть порозовели и она неуверенно разрушила неловкое молчание. Однако не она одна.

— Я пойду...

— Нет, проходи, — одновременно с ней, рыжеволосая указала на сиденье рядом с ней.

— Вы точно не против? — на всякий случай осведомилась Алиса, робко закрывая дверь, а после прошла и села возле девушки.

— Нет, — улыбнулась та.

— Лили, ты мне не ответила, — после двухсекундного молчания напомнил о чем-то рыжей девушке паренек. Он с недоверием и какой-то непонятной злобой посматривал на Алису. Той от этого было очень неуютно — появлялось ощущение, будто она натворила что-то запретное — по меньшей мере, устроила Третью мировую. Алиса нервно поерзала, устраиваясь поудобнее.

— Я не знаю, Северус. Но мне кажется, что ты... — рыженькая стремительно покраснела и ее веснушки слились с цветом щек. Девушка явно избегала взгляда парнишки. Она явно хотела сказать что-то, что-то другое, отличное от того, что говорила сейчас. Знаете, как бывает: разум твердит одно, а сердце лопочет другое... Девушка, наверное, на данный момент слушалась разума. Если бы Алиса знала ситуацию и ее обстоятельства, то она, может быть, и смогла бы полноценно покритиковать то, кого она слушается и кого надо с точки зрения морали, но поскольку этого не было известно, Алиса просто слушала. Рыженькая, наконец, продолжила: — но мне кажется, что ты зря пришел! — выпалила она на одном дыхании. Алиса чуть прищурила глаза, как бывает в кульминационной ситуации и уставилась на паренька. Тот некоторое время — секунды две, не больше — глядел на девушку, потом, злобно зыркнув на Алису, как будто это она была виновата во всем происходящем, резко поднялся и вышел из купе, хлопнув дверью так, что встроенное в нее стекло задрожало.

— Э... Меня Алисой зовут, — немного вопросительно и осторожно начала Алиса. — Я новенькая. Из России... А ты?

— Я Лили, — представилась рыжая. — Приятно познакомиться. — Пауза. — А где твой багаж?

— Я... я его потеряла, — нашлась Алиса. А что ей сказать? "Не помню"? "Не знаю"? Да эта девушка Лили тогда решит, что с ней в купе едет психопатка. Не хватало оплошать на самом первом знакомстве, еще даже не доехав до школы.

— Да? — Лили не являла собой образец заинтересованности, казалось, что ее мысли были где-то далеко-далеко. Наверное, она думала о том парнишке. Алиса хотелось что-нибудь сказать по этому поводу, но она, конечно, понимала, что это совсем уж нетактично. Можно было бы совсем прозрачно намекнуть, но только в одном единственном случае — если бы они с Лили были бы давно знакомы. А так... — Что, даже палочку?

Алиса растерянно оглядела себя и купе, как бы надеясь отыскать намек хотя бы на палочку. Но ничего похожего обнаружено ею не было. Вот сейчас девушка действительно испугалась. Она почувствовала себя абсолютно беспомощной и поняла — осознание пришло весьма неожиданно — что она ничего не может. Совершенно. Без палочки она в этом мире никто. Если отсутствие учебников и ингредиентов еще можно было бы как-нибудь объяснить и поправить — учебники взять в библиотеке, а ингредиенты — в школьном запасе — то в случае с палочкой все совсем иначе. Если у тебя ее нет — то уж извини, тут тебе никто не виноват кроме тебя самого. Алиса почувствовала себя головой, хоть на подсознательном уровне и долбилась в мозг мысль, что девушка и палочки-то в руках никогда не держала. И что теперь ей делать прикажете?

Сообразив, что Лили отвлеклась от своих мыслей и теперь смотрит на нее, в ожидании ответа, Алиса спохватилась и ответила, дунув на светлую прядь волос, упавшую на лицо:

— А... да. То есть, нет. В смысле — палочки нет, — пролепетала она, робко улыбнувшись.

Ее ответ Лили явно позабавил и она в первый раз улыбнулась в присутствии девушки, открыв белые ровные зубы. Не то, что у Алисы — у нее передние чуть длиннее, чем хотелось бы. Задумавшись над тем, как здорово было бы уменьшить их, Алиса затуманенными глазами уставилась в окно и смотрела в него до тех пор, пока не услышала топот в коридоре (поезд минут десять как уже отъехал и в коридорах более или менее перестали ходить). Девушка посмотрела на Лили — та сидела, поджав под себя ноги и, явно о чем-то думая, смотрела на пустое противоположное сиденье. Алиса перевела взгляд на дверь — за той замаячила тень. Тень в нерешительности остановилась и через секунду дверь отворилась.

На пороге, жизнерадостно улыбаясь, появился высокий тощий паренек с черными, как смоль, взлохмаченными волосами и круглыми очками, за которыми сияли, как у нашкодившего ученика, карие глаза. Мальчик был одет в темные джинсы и алый свитер с золотым львом. Очень красивый свитер.

Мальчику было примерно как Лили и Алисе — пятнадцать-шестнадцать, не больше. Увидев последнюю, в его взгляде появилась озадаченность, но он опять перевел взгляд на Лили и плюхнулся на сидение прямо напротив нее. Сама девушка не выказала особой радости по этому поводу и презрительно сощурилась.

— Пошел вон, — отчетливо сказала она и отвернулась к окну.

А Алиса тем временем по все глаза смотрела на мальчика. Она знала его имя. Она определенно его знала, только... не помнила. Но она знала еще то, что она его любила. Любила и всегда вглядывалась в толпу, в надежде отыскать прототип. Конечно, возможно, она влюбилась в него только что, как говорится — с первого взгляда, а все перечисленное только сейчас придумала. Все может быть, но...

— А чего так грубо? — Парень явно обиделся, хоть и старался этого не показывать. — Я, между прочем, поздороваться зашел, узнать, как у...

— Поздоровался? Теперь вали, — резко ответила Лили. Алиса никак не ожидала услышать от нее таких гадких слов. Та ей показалось очень дружелюбной и чуткой девушкой, которая не станет никого обижать без причины. Мальчик ведь просто зашел сказать "привет", а она... Хм... Алиса не хотела, чтобы мальчик уходил, ведь он ей так понравился — конечно, с другой стороны, ему самому наверняка нравилась Лили — и поэтому она решила вмешаться.

— М... — Надеясь, что не покраснеет, промычала Алиса и, чтобы не передумать, выкинула руку вперед. — Я Алиса!

Парень вздрогнул от неожиданности, но пожал руку и улыбнулся. Стекла очков блеснули.

— А я Джеймс. Поттер.

Со стороны Лили раздалось фырканье. Она окинула Джеймса Поттера таким презрительным взглядом, на который, казалось, была только способна, после поднялась и вышла из купе. Алиса растерянно заморгала, надеясь, что Лили на нее не обиделась. А даже если и обиделась, то причины, разумеется, не было. Ведь она, Алиса, не виновата в том, что захотела с кем-то познакомиться! Но все-таки девушка не любила ссориться с людьми, это она уже поняла, а ссориться с первым человеком, с которым ты познакомилась — это уж совсем как-то ненормально. Впрочем, сейчас не до этого.

Алиса улыбнулась, надеясь, что не заметно, как она нервничает.

— Я это... новенькая, — поделилась Алиса. — Из России.

— А-а-а, — протянул Джеймс. — И как там?

— Ммм... где? — краснея, спросила Алиса.

— В России, конечно, — ответил немного изумленный Поттер.

Алиса еще сильнее занервничала. И почему, интересно знать?.. И все, перестань краснеть, а то он подумает что-нибудь не то!.. Перестань!!!

— Я... — "не помню..." — Мне там было не плохо, но все-таки в Хогвартсе, я думаю, будет лучше. Это ведь одна из лучших школ мира, верно?

— Ну... да, — пожал плечами Джеймс и улыбнулся.

Алиса робко улыбнулась в ответ. Страх ее не покидал. Она мысленно еще рылась в памяти, пытаясь вспомнить, какие картинки пришли ей из памяти на перроне, но тщетно — они куда-то улетучились и теперь можно было считать, что Алиса ничего и не вспоминала.

Джеймс вдруг встал и вышел, ни сказав на прощание ни слова. Девушка почувствовала легкую обиду, поскольку сказать слово из четырех букв — "пока" — не так уж и сложно. Теперь она вообще в купе одна сидит. Хм... с другой стороны — одиночество ей сейчас не помешает. Устроившись поудобнее, Алиса сняла обувь и, прижав ноги к телу, обхватила их руками. Поезд вибрировал. Звуки, исходящие из под колес, когда они соприкасались с рельсами, были приятные, и на девушку невольно накатила дремота. Глаза слипались. Казалось, что веки насильно тянут вниз, как это бывает, когда хочется спать. Алиса зевнула и в этот самый момент в дверь постучали, и она открылась.

— Здесь свободно? — повторил стояший в дверях человек слова Алисы, которая точно так же спросила у Лили, точно так же стоя на пороге разрешения войти.

— Да, проходи, — Алиса снова зевнула, на этот раз — прикрыв рот рукой.

Круглолицый мальчик закрыл дверь и сел на противоположное сиденье.

— Я Фрэнк, — сообщил он и принялся рассматривать Алису. Причину его удивления понять можно было — новое лицо. И что она тут делает? В Хогвартсе новички, наверное, были редки, однако догадаться, конечно, можно было. Алисе не хотелось третий раз за день говорить, что она новенькая из России. Даже несмотря на добродушный вид Фрэнка, который сейчас посмотрел на значок на футболке девушки.

— S.T.A.L.K.E.R.? Это абревиатура? И что это означает? — полюбопытствовал он.

Алиса опустила взгляд на футболку.

На столе лежала оставленная мамой записка ("Будем поздно. Завтрак на столе"), которую она оставляла каждое утро. Алиса замерла на полпути к столу. Она уже переоделась из пижамы в джинсы и в футболку S.T.A.L.K.E.Rа и хотела пойти позавтракать, чтобы после отправиться выгуливать пса по кличке Динго (а потом уже, само собой, в школу), как вдруг остановилась. Ее взгляд затуманился. Пес, сидевший у двери, заметив это, громко залаял.

Алиса вздрогнула и принялась вертеть головой. В ее глазах отразилось восхищение и, одновременно, испуг. Динго подбежал к ней, нацепил браслет от поводка, лапой открыл замок квартиры и выскользнул через три секунды на улицу. Алиса шла, увлекаемая поводком, которого она не ощущала. Пес Динго опасливо скулил и смотрел большими глазами на девушку, которая подобрала его маленьким и несколько часов уговаривала родителей взять его. Он чувствовал, что что-то с ней не так, и хотел отвести ее к родителям. Алиса как-то была у них на работе вместе с псом, наверное, потому он и помнил дорогу. Умный Динго хотел, чтобы его любимой юной хозяйке помогли.

Чувство восхищения, вышедшее вперед в соревновании с испугом, отступило, и второй дал о себе знать. Глаза Алисы расширись от ужаса — сейчас она думала об учебниках. Вдруг девушка побежала и прыгнула, прикрывая лицо руками. Некоторое время она постояла, оглядывась, и на ее губах медленно проступила улыбка.

Через минуту Алиса остановилась и на лице ее отразилось такое выражение, какое воникает у людей, когда они о чем-то напряженно думают. Алиса даже прищурилась. Пес заскулил и потянул девушку вперед, за собой. И та пошла. Не сразу, но пошла. Она остановилась перед лестницей какого-то дома. Динго пытался оттащить ее оттуда, но та его будто бы и не замечала. Алиса шумно выдохнула. Динго надоело ждать и он дернул девушкув свою сторону. Та упала немного косо, на край крыльца. Поднялась и обернулась. А потом посмотрела куда-то в сторону обиженным взглядом. Обняв себя руками, девушка решила, очевидно, сойти с крыльца, но на него как раз поднимался какой-то парень. Он посмотрел на нее, ожидая, что она отойдет.

— Знаю, знаю, не одна я тут. Уже ухожу! — немного раздраженно сообщила Алиса.

— Да мне как-то фиолетово. Ты только меня пропусти, — улыбнулся парень, решив, что это какой-то новый интересный способ познакомиться. В любом случае, ему знакомиться наверняка не хотелось, поскольку когда Алиса отошла, он зашел в подъезд. Проводив его взглядом, девушка отвернулась и, опасливо подойдя к краю крыльца, посмотрела куда-то вперед и вправо. Обреченно вздохнув, она развернулась и зашла в подъезд, дверь которого парень не закрыл. Динго вновь заскулил и сделал попытку направиться в другую сторону, но Алиса упрямо зашла в дом. Как-то обреченно тявкнув, пес вынужден был пойти за ней. Мысленно он решил чуть позже привести свой план в исполнение, когда девушка ослабнет. И привести ее не к родителям, а домой, куда мама и отец возвратятся вечером. А сейчас... сейчас он только подчинился странной воле хозяйки.

Алиса прошла по этажу и зашла через открытую дверь в какой-то тамбур — коридор с квартирами. Коридор был довольно длинный, но дверь была в него открыта не просто так — какая-то бабушка поднимала содержимое пакета, которое высыпалось, а потому не могла пока закрыть дверь. Увидев Алису, она остановилась, в надежде, что ей помогут, но девушка просто тем же затуманенным взглядом шла по коридору, пока не прошла в открытую квартиру этой же бабушки. Старушка изумилась такому поведению, бросила сумку и поспешила следом. Динго разочек рыкнул — так, на всякий случай. Чтобы старая женщина знала, что Алису он обидеть не позволит.

— Э! Ты уходи отсюда, дочка, а то я ведь милицию вызову! — с опаской произнесла бабушка, глядя, как Алиса немного робко садится на старую кушетку. Женщина понимала, что что-то тут не так, но решила не делать поспешных выводов, ограничив себя мыслью только такой: "Ей чего-то нужно украсть. Это, наверное, новый способ воровства!".

Вдруг Алиса прищурилась, как будто на нее замахнулись и медленно переводила взгляд по обоям к двери, у которой стояла бабушка. Создавалось впечатление, что девушка провожала кого-то взглядом. Потом ее взгляд перескочил на подлокотник софы, к которому она осторожно обратилась:

— Э... меня Алисой зовут. Я новенькая из России. А ты?

Она помолчала секунду-две. На ее лице появилось растерянное выражение. Правда, старушка, хозяйка квартиры, выглядела не столько рассеяно, сколько испуганно. Забыв про порванный пакет и про открытую дверь, она, постояв еще несколько минут, во время которых Алиса продолжала разговаривать с пустотой и креслами, села вскоре в кресло напротив.

Алиса проводила кого-то немного обиженным взглядом, а после откинулась на спинку кушетки, сняла кроссовки, подтянула ноги к груди и обхватила их руками. Старушка сидела неподвижно, думая, что же ей делать с этим ребенком: вызвать скорую или понаблюдать за ней еще некоторое время? В этот момент она была рада, что ее внук Дима, ровесник Алисы, приезжает не сегодня. Дело в том, что Дима почти не расстается с камерой и если бы он увидел Алису, то ему непременно захотлось бы это снять, продать, а после эти записи путешествовали по всему Итер... Интер... ну, в общем, по компьютеру, в котором молодежь так любит висеть... или сидеть... не важно.

Бабушку, к слову, звали Верой Анатольевной. Это была пожилая полная дама лет семидесяти пяти. Она знала много интересных историй и была добрейшей души человек. На миг у нее мелькнула мысль самой позвать Диму, но чтобы тот приехал без камеры. Как никак, он ровесник этой девчушки и, может, сумел бы как-то привести ее в чувство... хотя тут, наверное, все-таки нужны врачи.

Несмотря на поседний аргумент, старушка встала и прошла несколько шагов до телефонного аппарата и набрала домашний номер внука.

Дима пообещал, что будет через полчаса — он как раз сделал все уроки. Вера Анатольевна вздохнула с облегчением. Ее внук — энергичный молодой человек, а у нее уже не так сила в ногах, чтобы присматривать за девушкой. Ведь та может встретить родителей или вернуться домой — в таком случае будет лучше, если кто-нибудь обо всем расскажет сразу. Вряд ли родители захотят сдать ее в психушку.

Алиса тем временем сладко спала (или была недалека от этого). Наверное, даже не спала, а дремала. Губы девушки расплылись в блаженной улыбке. Возможно, что в бреду сны столь же сладки, сколь и в реальности, подумала Вера Анатольевна. Девушка зевнула, и именно в этот момент в дверь постучали.

Старушка поспешила открывать дверь. Это оказался Дима, примчавшийся по первому зову к любимой бабушке.

— Привет, баб, — улыбнулся он, обнимая в ответ соскучившуюся Веру Анатольевну. — Что у тебя случилось? У тебя был такой испуганный голос!..

— Тшшш. Проходи в зал, пожалуйста.

Дима послушно прошел и изумленно вскинул брови, увидев там Алису, разговаривающую с пустотой, пожимающую плечами, хмурящую брови и делающую все те обычные действия, совершаемые людьми при разговоре.

— Не понял, — озадачился мальчик и перевел вопросительный взгляд карих глаз на бабушку.

Вера Анатольевна загадочно улыбнулась, усадила внука и принялась ему все рассказывать — как девушка сюда попала, что говорила и что она сама по поводу всего этого думает.

— Ах вот как, — протянул Дима. — Бабуль, она же психанутая. Ты только посмотри на нее!..

Алиса в этот самый момент раздраженно сощурила глаза и произнесла "Это тебя не касается". Дима немного смутился. Он присматривался к ней еще несколько минут, особенно к лицу. Эта девушка была хорошенькая. Ему вдруг захотелось все о ней узнать. И к тому же — он столько времени ждал, когда в его скучную жизнь придут разнообразия. Даже камера не всегда тут бывает помощником. Постепенно ты ее, снимки и видеозаписи, сделанные ею, воспринимаешь как должное. Как взрослые воспринимают свою работу, на которую ходят. Так разве эта девушка — не разнообразие? К тому же, будет интересно понаблюдать. Ведь он два года назад хотел стать врачом.

— Как, говоришь, ее зовут? Алиса? Ладно. И что мне надо делать с ней?