В тигле пламень и лед (гет)

Мир у ног твоих, пока ты здесь.

5 стихий, "Карнавал лжи"

Рассвет не принес с собой ничего, кроме тусклых солнечных лучей и серых облаков на горизонте. Высокий парень на крыше замка вздохнул, провожая взглядом большую черную птицу, что скрылась за скалой.

Тихий ветер трепал недлинные волосы, мягко перебирая их в своих ладонях, шелестел складками черного плаща, нес с собою запах дыма и гари.

Война между четырьмя стихиями продолжалась, и сегодня Хаук поднялся еще до рассвета, чтобы в очередной раз опробовать свои силы. Изначальная магия давалась ему неохотно, будто необъезженный конь, презрительно фыркающий на глупого хозяина, вздумавшего его укротить. Послушен был лишь Огонь, и Ястреб смутно вспоминал, что и сам раньше принадлежал к Дому этой стихии. Все мысли, что касались прошлой жизни, были подернуты туманом, что немедленно ощетинивался болью, стоило лишь попытаться приподнять плотную серую завесу и узнать, что же было раньше.

Сила не желала даваться в руки, предпочитая дразнить своей близостью и мнимой доступностью. Вода — раскаленным паром, когда Хаук хотел поднять в воздух небольшой пруд в дальнем лесу. Ветер — легким бризом, если требовался яростный порыв. Земля — медлительными и ломкими комьями вместо каменного монолита.

— Хаук?

Он не стал оборачиваться. Этот голос вызывал в памяти отголоски неведомой обиды, хотя, хоть убей, Ястреб не мог помнить, что же произошло между ним и рыжеволосой девушкой, что сейчас стояла рядом.

— Да, Тайренн?

— Возьми Варага и отправляйся в Ита-Оль. Отражение говорит, там снова станет жарко.

Юноша лишь молча поднялся и склонил голову. Триада — его повелители, а он — страж. Его дело — исполнять приказы и подчиняться.

Четкие шаги — вниз по каменной лестнице, минуя многочисленные переходы и мостки. Вперед, проходя через небольшие залы и узкие коридоры, встречая суетливо раскланивающихся слуг, не отвечая им и взглядом. Он — сила, а значит, его боятся.

Дастана он застал в лаборатории, где целитель в очередной раз смешивал какие-то травы и зелья. Лекарь лишь кивнул ему, не собираясь отрываться от работы. Обычно мягкий и добрый мужчина превращался в разъяренного дракона, стоило прервать его изыскания.

Кстати о драконе. Неплохо было бы найти Варага.

Черный монстр, как звали его в окрестных поселениях, оказался не таким уж и чудовищем. Иногда Хауку казалось, что между ними есть что-то общее, помимо службы. И тогда он чувствовал запах самых разнообразных растений, что сплетались в причудливый букет, не давая разобрать отдельных ароматов. Ему слышались крики, а в воздухе пахло льдом и смертью.

— Ну что, пташка, готов полетать?

За своими невеселыми раздумьями Ястреб и не заметил, как выбрался на крышу другой башни, которая обычно служила отправным пунктом.

— Кто тут еще пташка! Всегда готов, — криво усмехнулся парень.

Бледные солнечные лучи пускали блики по сверкающей черной чешуе. Вараг прищурился и фыркнул, разворачиваясь и готовясь к взлету.

— Тогда забирайся, страж, нам еще там беспорядки устранять. Кстати, не забудь… а, вспомнил-таки.

Верхняя часть лица Хаука была закрыта жесткой черной маской, что чуть приподнимала отросшие за полгода волосы. Полгода с тех пор, как он осознал себя.

Сознание снова затопили неясные, смутные, будто в молочном тумане, образы. Высокая трава по пояс, маленький горный ручей, красивая крылатая лошадь, чья грива — потоками воды до самой земли.

Смех. Неуловимый, мелькающий среди крон деревьев. Длинная волна черных волос, светлое платьице. Лето. Солнце, быстро бегущие облака — кажется, они совсем рядом, потому что дракон летит высоко-высоко над землей.

Пряные терпкие запахи полевых трав, закручивающийся вверх спиралью дым костра в ночи. Тогда… тогда было лето.

А сейчас время — тонкими белыми снежинками на стылую морозную землю, облачком пара изо рта. Ночами мороз скользит по окнам, сковывая их ледяными кружевами, но Хауку не холодно. Кажется, он вообще забыл, что такое холод.

Вараг резко взлетает, и Ястреб чуть улыбается. В его жизни, что теперь состоит из кровавых сражений, криков и лязга мечей, не осталось места для каких-то эмоций и переживаний.

Полгода назад он тогда впервые участвовал в обороне деревушки Харо, что почти на самом краю Норвела. Растерянность заставила его около минуты молча кружить на Вараге, не отдавая никаких команд, глядя расширенными глазами на бойню, что развернулась внизу. Люди Алаччи почти втрое превосходили небольшое ополчение Водных — ближайший город был слишком далеко, чтобы помочь селению.

— Я не господин вам. Я — страж.

* * *

— Ты что, заснул там? — недовольно шипит дракон. Мерное покачивание действительно убаюкивало, но не настолько, чтобы спать.

— Нет.

— В воспоминания ударился? — понимающе произносит Вараг, и Хаук согласно кивает головой:

— Именно. В том, самом первом, бою я ведь израсходовал слишком много магии, да?

Некоторое время дракон молчит, размеренно вздымая и опуская большие крылья. Небо над ним сумрачное, пасмурное, предвещающее снега.

— Как ты догадался? — язвительно спрашивает Вараг, но в его голосе не слышно злобы или желания обидеть. — Тайренн, когда тебя увидела, чуть с ума не сошла. Видишь ли, пропустить через себя такое количество магии и выжить вообще-то невозможно. Ей вместе с Дастаном пришлось выхаживать тебя почти четыре дня.

Хаук помнил, как это было. Мутная вязкая темнота, что окутывала его, не давая вырваться обратно. Запах красного амариса, что сверкал на его пальце, напоминая о прошлой жизни. И девушка, что танцевала на лугу, и песня ее лилась нескончаемым потоком, предлагая следовать за собой, предлагая… выжить.

Только черты ее лица были будто смазаны, и наутро после пробуждения Хаук не мог вспомнить ее.

— Ист-Оль — деревня Огненных. Будь осторожен — как бы тебя не приняли за врага. Они всегда отличались необузданностью, так что могут и прирезать, как увидят, — предупредил Вараг, постепенно снижаясь.

— Спрячься. Я хочу посмотреть один. Если понадобишься — я позову.

Дракон недовольно рыкнул, но парень уже скользнул с его спины вниз. Стремительное падение замедлилось, сильные крылья рванулись вверх, выравнивая тело, ветер с трепетом подхватил Ястреба, и юноша направился к небольшому поселению, что находилось совсем рядом.

Маленькие аккуратные домики из светлого камня, с красными крышами, мычание скота и покрытые снегом огороды — Ист-Оль была довольно большим селением, что занималось земледелием и скотоводством. Сверху люди казались не больше букашек, суетливо снующих по серо-белой земле. Хаук снизился и, когда до земли оставалось метра полтора, неспешно полетел к центру.

Воздушных, слава богам, еще не было, и приземлившийся парень огляделся. Деревня преобразилась: селение с трех сторон было окружено наспех сооруженным частоколом, а по маленьким улочкам были сделаны завалы из бревен, на разгребание которых понадобилось длительное время. Крыши домов были пристанищем лучникам: даже не замечая людей, страж спиной чувствовал ненавидящие взгляды, а обострившийся слух улавливал скрип натягиваемых тетив. Около трех десятков стрел готово было найти свою цель в его теле, только вот у Хаука не было таких планов.

Узенькая улочка свернула, и Ястреб увидел целую баррикаду: наваленные друг на друга бревна и какие-то ящики полностью перегородили вход, а на вершине сооружения стоял высокий мужчина, в чьих волосах уже серебрилась седина.

— Кто таков будешь? — зычно крикнул он. Воины рядом с ним лениво потянулись к мечам, но без спешки: один воин не представлял для них никакой угрозы.

— Мое имя — Ястреб.

Шепотки окружили парня, будто назойливые пчелы, недоверчивые голоса жужжали не умолкая.

— А не брешешь ли, малец? — недоверчиво переспросил мужчина. Видимо, он был их старостой или начальником отряда, присланного в деревню для защиты.

— А не побоишься клеветать на меня? — негромко ответил вопросом на вопрос Хаук. Легкий ветерок посылал волну дрожи по телу, словно обещая поддержать, помочь не оступиться.

— Одет ты не по-нашенски, это точно, да и оружие у тебя странное, — подал голос кто-то с задних рядов.

Парень молчал, разглядывая собравшихся. Если они не доверяют ему — сколько угодно. Он в состоянии справиться с ними только мечом, потому что магию надо поберечь для боя, если юноша не хочет свалиться после этого дня на три.

Снежинки оседали на волосах, постепенно тая. Холодный воздух был напоен напряжением и ожиданием, будто натянутая струна.

— Победишь одного из моих парней — добро пожаловать по ту сторону завала, — староста мерзко хихикнул, сзади раздалось еще несколько смешков.

— Если побеждаю — склоните головы перед волей Триады.

Молчание было как хрустящий, трескающийся под ногами лед, готовый взорваться десятками голосов.

— Спокойно! — главный поднял руку, и все сразу замолкли, внимательно прислушиваясь. — Если выиграет — его право. Торлок?

Рослый детина выдвинулся из-за спин товарищей и легко перелез через завал, оказываясь в нескольких шагах от Хаука. Высокий, мощный, одетый в неплохие доспехи, и гораздо сильнее парня.

— Что, малявка, еще не струсил? — гоготнул противник, и Хаук почувствовал, как скручивается внутри тугая пружина злости и какой-то детской обиды.

Он не произнес ни слова, только оценивающе взглянул на соперника. Сильное тело дает неповоротливость, а с таким ростом — и подавно. Значит, нужно использовать ловкость и скорость, потому что Торлок не сумеет увернуться от всех ударов.

Они медленно двигались по кругу: мужчина, несмотря на грузность, был все-таки серьезным противником. И почти восемнадцатилетний Хаук казался ему легкой добычей.

— Никогда не нападай первым, — учил его Сигурд, когда они оба стояли в просторном зале для тренировок. Рыцарь не собирался делать ему поблажек, гоняя его изо дня в день.

— Пусть твой противник потеряет терпение и откроется. Не стремись сразу же атаковать, дай ему возможность показать свои слабые стороны. И тогда тебе хватит мгновения, чтобы наступил конец…

Ястреб копировал движения Торлока, не собираясь атаковать. В конце концов, как и говорил Сигурд, мужчина взревел, взмахнул мечом и бросился на парня. Тот лишь неуловимо перетек в сторону, давая сопернику пролететь мимо. Воин мгновенно развернулся и напал вновь, но результат оказался тем же. И еще одна атака, снова безрезультатная.

— Так и будешь уклоняться? Трус! — в запале выкрикнул Торлок.

Новый удар Хаук встретил своим клинком, сквозь зубы интересуясь:

— Так лучше?

А потом со скрежетом прокрутил катану и отступил на шаг, блокируя очередной выпад. Четкими выверенными движениями, что день за днем вбивал в него Сигурд, надеясь сделать из него первоклассного воина.

Торлок злился все больше и больше. Атаки его становились все более и более яростными, мужчина терял контроль, а, значит, и сосредоточенность, вместо которой появлялось бешенство. Какой-то хилый пацан надеется одолеть его, лучшего из деревни?

Он пропустил момент, когда открылся. Вот он провел отличную комбинацию, при которой мальчишка должен был упасть на землю, получив рукоятью в живот, задыхаясь и моля о пощаде. Только почему-то парень сумел каким-то немыслимым образом уклонится. А потом контратаковал.

Рубящий, блокировка, обмануть этого неповоротливого и грузного воина, ложным движением наметить в ноги, чтобы встретить его меч и, прокрутив клинок, отбросить в сторону. А потом приставить собственный к его горлу.

— Доволен? — Ястреб даже не задохнулся. До Сигурда, который тренировался сотни лет, чтобы стать поистине непобедимым, Торлоку было ох как далеко. Да что говорить, самому Хауку тоже.

Его соперник смотрел на парня с удивлением, но все-таки проговорил:

— Твоя взяла.

Хаук убрал меч от горла и вложил в ножны. Потом спокойно повернулся спиной и перелез через завал.

Мужчина-главный взирал на него с нескрываемым изумлением в глазах, но нашел в себе силы спросить:

— Что будем делать, страж?