В гостях у Бога (джен)

Вы когда-нибудь были в фотомастерской? Даже если нет, вы прекрасно знаете, что это просторная комната, на стенах висят различные драпировки, стоят камеры…

Комната, в которой вы сейчас находитесь, напоминает именно фотомастерскую, только тут нет камер, да и стены не яркие и пестрые, а… пустые, холодные. Они не греют глаз, от них веет чем-то страшным. Они металлические, в некоторых местах ржавые… такие стены в камерах пыток.

А еще посреди этой комнаты стоит стол.

Стол этот тоже металлический. За ним сидят двое мужчин. Один похож на семейного врача-психолога или писателя. Средний рост, морщинистое лицо — наверное, этому мужчине около шестидесяти-семидес­яти лет — небольшое брюшко. Густые седые волосы, на носу очки с толстыми стеклами. Глаза большие и смотрят так… по-доброму, понимающе.

Второй мужчина намного моложе, лет на 25-28. Голова побрита на лысо, лицо искривлено в несколько жесткую гримасу. Мужчина усиленно водил рукой по бритому черепу и с напряжением глядел на карты в своей руке.

Посреди стола лежала колода и карта под ней — червовый король. Довольно высокая карта, каждому игроку «Дурака» — а именно за этой карточной игрой и сидели два человека — хотелось бы ее заполучить. Первый человек с легкой, доброй и даже участливой улыбкой взглянул на своего соперника по игре. Тот продолжал усиленно думать. Судя по всему, он проигрывал. На длинном, худощавом лице отразилась кратковременная злоба.

— Ладно, твоя взяла, — произнес молодой, кидая две свои шестерки. — Давай, кидай там свои тузы, я уже знаю, что проиграю.

Первый мужчина укоризненно посмотрел на него и показал свои оставшиеся карты — другие две шестерки и одна семерка.

— Мои карты ничуть не лучше твоих, Велиар. Не думаю, что стоит так злиться.

На лице карточного соперника отразилось изумление.

— Но ведь… — начал было он, как вдруг где-то раздался стук женских каблуков.

Откуда-то сбоку открылась тяжелая дверь, которую было почти незаметно из-за тонких щелей между ней и стеной и окраской, такой же мрачной, как и окраски стен. Впрочем, эта дверь открылась очень тяжело, будто некий силач приложил всю свою силу, чтобы сдвинуть ее с места.

В комнату проник свет электрических ламп. В проеме возник стройный женский силуэт, и уже через секунду у стола стояла миловидная девушка. Ее волосы были черны, как вороново крыло, и собраны в строгую и высокую, но замысловатую прическу. Большие голубые глаза смотрели на мир через очки с изящной черной оправой. Одета девушка была в черный похоронный костюм, а в руках держала… глобус.

Впрочем, глобус тоже было не очень обычным. У него были длинная ножка и широкая подставка. Снизу помещалось какое-то странное пространство, которое плавало в воздухе и следовало за шаром неотступно. В пространстве мелькали странные электрические молнии, которые пробивались сквозь красный, густой туман. Сверху глобуса туман был светло-голубым, но не менее густым.

— Спасибо, Селиния, — мягким баритоном сказал пожилой. — Что-то случилось?

— Не за что, папа, — улыбнулась девушка. — Да, тут намечается очередная катастрофа. От тебя надо…

— А я тут как бы вообще лишний, да?! — зло вскричал мужчина моложе. — Ведешь себя так, будто меня здесь вовсе нет!

— Велиар, — испуганно произнесла девушка, начиная пятиться в угол.

— Как ты разговариваешь с сестрой? — все также спокойно поинтересовался старец, а потом вновь повернулся к Селинии. — Ну, так что там?

— В общем, нам нужно забрать две тысячи сто двадцать восемь человек, — еще поглядывая на брата, произнесла пришедшая.

— Половину мне, — вновь подал голос, зарычав, Велиар.

— Перестань! — все же вышел из себя отец. Он резко поднялся, так, что упал стул, и в упор взглянул на сына. — Как ты мне надоел! Какой-то проигрыш в карты — и ты хочешь, чтобы души были погублены! Ты творишь лишь зло. Люди живые, ими нельзя так просто…

— Значит, это я хочу, чтобы жизни были погублены? — тоже вскочил парень. — А уж не моя ли дорогая сестренка ходит и косит их, как траву? А? Уж не ее ли смертью прозвали? И не странно ли, что молятся о том, чтобы кто-то не умер, именно тебе, а ты отправляешь эту дуру и… это не я творю зло, и не я зло, это ты — ЗЛО.

И, обиженный, разозленный, Велиар размахнулся и ударил рукой по глобусу. Тот упал на пол и разбился.

— Нет больше твоей никчемной Земли, — процедил он. — Возможно, теперь ты будешь уделять мне больше времени. И вести меня со мной будешь нормально. Я устал от того, что тебе дорога лишь Селиния. Почему я не заслуживаю твоей любви? Почему это меня людишки поминали в проклятиях? Почему ты отдал мне эту самую гадкую роль в их жизни?!

Ничего не ответил Бог, только опустил полные слез глаза. Простояв еще несколько секунд, Велиар вышел через тяжелую дверь, открыв ее с такой же легкостью, с какой открыла ее девушка. Последняя, к слову, не знала, что делать — остаться утешать отца или бежать за братом.

Возможно, не всегда наши представления соответствуют действительности.

P.S. Велиар — одно из имен дьявола.