Блюз в душе (джен)

Давай ты не будешь спрашивать меня о том, почему я превращаю свою жизнь в дерьмо, ладно? Может быть, мне так нужно. Может быть, мне так легче.

Давай ты не будешь забирать у меня мой стакан. В конце концов, виски — это всё, что осталось у меня в этой жизни. Сказочный напиток, блюз в чистом виде, насыщенный и ничем не замутнённый. Ты считаешь, что виски пьют только алкоголики? Я с тобой поспорю: виски пьют разочаровавшиеся люди. Разочаровавшиеся, неизлечимо больные, испугавшиеся. Кто из них я? О, я вполне подхожу под каждое из определений. Я смертельно боюсь, неизлечимо болею и абсолютно разочарован. И если ты отберёшь у меня мой стакан, я просто врежу тебе. Пусть все подумают, что у нас пьяная разборка — мне всё равно. Тот, кто забирает у меня виски, приравнивается к моему врагу.

Знаешь, если рассматривать пачку Кэмела, можно увидеть не одного верблюда, ты в курсе? Говорят, ещё пара-тройка прячутся за пирамидами. Наверное, им там хорошо и уютно, в этой их разгорячённой пустыне. Моя жизнь похожа на пустыню, нет, не скажу банальность, что она пуста, в конце концов, я умудряюсь делать её достаточно весёлой, чтобы не задумываться о пустоте. Но моя жизнь такая же горячая — страшно ступить, боишься обжечься.

Ты спрашиваешь, зачем я курю? А как ты думаешь? Зачем вообще люди курят? Чтобы гробить жизнь, конечно. Большинство начинают курить ещё в детстве, хотят казаться плохими. Точнее, хуже, чем есть на самом деле. А потом втягиваются — не в курение, а в плохую жизнь. Плохая жизнь — наше всё. Мы уже не можем жить так, как нужно — по законам морали или по библейским, по любым законам. Мы слишком плохи для того, чтобы жить по ним. Некоторые считают, что, когда куришь сигарету, тебя не видит Бог, не видит из-за дыма, который тебя окутывает, или ещё почему-нибудь. В конце концов, почему у Бога не может быть аллергии на табачный дым, как у моей мамы?

Нет, друг, я не богохульствую. Я верю в Бога, я даже иногда молюсь ему — по-своему, так, как молятся плохие парни. Я прошу его о том, что мне нужно, эгоистично. Но когда становится совсем хреново, вера в Бога вдруг просыпается, и я начинаю шептать: «Господи, помоги, я был плохим, но я исправлюсь, обязательно исправлюсь». Если Бог есть, я не знаю, почему он меня прощает. В конце концов, мы оба уверены в том, что я не исправлюсь никогда. Но он прощает всё равно, помогает, спасает. Может быть, это потому, что прошу — действительно — я только о чём-то очень для меня важном. Что это? Жизнь близких, например. Ты никогда не боялся потерять близких? Родственников, друзей, тех, кому ты доверяешь? Я боюсь этого больше всего на свете. И за них готов отдать свою жизнь. Безрассудно, скажешь? Вот и молодец, не говори.

Давай ты не будешь спрашивать меня, почему я себя убиваю. Это моё дело, в конце концов. И не ценить свою жизнь, не бояться собственной смерти — это одно из лучших качеств, которое вообще может быть у человека. Нет, не искать смерти, а просто не убегать от неё. Знаешь, у меня блюз в душе, вот почему я себя убиваю. Когда у тебя в душе селится блюз, ты больше не можешь воспринимать мир так, как воспринимает его большинство. Становится неимоверно скучно и печально от рутины — работы, магазинов, литра пива по пятницам, телевизора, еженедельных поездок к родителям в гости, цветов девушкам по праздникам, встреч, ухаживаний за детьми.

Ты всё ещё не понял? Блюз в душе, это когда волком выть хочется. Когда кажется, что в душе чёрная дыра появляется. И не просто появляется, а постоянно растёт. И когда тебе её нечем заполнить — вот что такое блюз в душе. Когда ты делаешь что-то, но что бы ты ни сделал — всё не так, всё слишком плохо — это тоже блюз в душе. Когда недовольство собой и своими действиями переходит за какую-то определённую черту, и нет за ней ничего — полный вакуум. Это тоже блюз в душе.

Когда музыка рвётся из тебя, но выхода не находит, и выть хочется, но апатия мешает. Да, друг, блюз в душе — странная и сложная штука, ты не поймёшь, пока сам не почувствуешь, но я желаю тебе никогда его не почувствовать. Потому что впустить блюз в душу намного легче, чем его оттуда изгнать.

А что после? А ничего. После ночи в сети, мечты глупые, музыка в наушниках на репите. И постоянные убеждения самого себя в том, что завтра ты встанешь и превратишь свою жизнь из херни во что-нибудь стоящее, и твоя мама будет тобой гордиться. Вот только... Бред это всё, друг. Жуткий бред. Потому что на самом деле никогда и ничего уже не изменится — возраст не тот, мировоззрение сложилось. Да и не отпускает. Даже если сделаешь что-то, даже если вырвешься, блюз останется всё равно, он будет подстерегать и поджидать, и в тот момент, когда ты расслабишься... Как всегда, друг, как всегда.

А ещё после виски и сигареты, и кое-что посильнее, если хочется — тут уж на вкус и цвет, как говорится. Но виски точно станет твоим лучшим другом. Виски вообще идеально вписывается в концепцию блюза в душе. После будет утро в той же одежде, в которой был вечер. После будет непроглядная апатия и вот такие пьянки наедине с самим собой. В конце концов всё, что останется у тебя в жизни — это виски и поиск несуществующих верблюдов на пачке Кэмела. Не очень перспектива? А кому сейчас легко.

Да, друг, лучше оставь меня. Блюз в моей душе поёт, и я не хочу его затыкать. Может быть, превращать свою жизнь в дерьмо — это именно то, что мне нужно. Давай ты не будешь лишать меня хотя бы этого.