Нам пело солнце... (гет)

У каждого человека на свете есть какой-нибудь \"тот самый день\". День, которой вспоминается всю жизнь — иногда с трепетом, иногда со смущением, иногда с болью. Это последствия таких незаметных шагов, таких пустяковых принятых и не принятых решений, что когда ручей все же поворачивает в другое русло, от испуга кружится голова.

Злата убеждала Глеба в своем хорошем самочувствии начиная с той минуты, как вызвала такси. И ей удалось ни разу не взглянуть ему прямо в глаза. Это проделывалось с детским упорством, которого она и сама от себя не ожидала.

Он не поверил, да и кто бы ...

Она узнала внука госпожи Розы со спины. Ну, этому конечно способствовала парочка телохранителей по бокам от него, но интуиция поучаствовала.

Мужчина стоял, опершись на парапет и глядя на проходящий по реке круизный лайнер. Когда один из телохранителей при виде Златы что-то шепнул ему на ухо, он выпрямился и обернулся одним медленным, изящным движением.

Она слегка поклонилась. Матьяш улыбнулся, почти светясь от восторга. Его русые волосы вились по лбу и шевелились от ветерка.

Наученная горьким опытом, Злата попыталась не вешать ни каких ярлыков, но тем не менее он сразу оказался на высоких ступенях ее человеческой иерархии.

— Мы наконец-то встретились, — она заговорила первой, прерывая затянувшуюся паузу. Матьяш просто смотрел и почему-то казался искренне счастливым.

— Уже виделись, — поправил он, жестом отпуская телохранителей. — Вы не помните? У той ямы в Новой Надежде? Правда, вы были в автомобиле, и Глеб очень быстро меня... удалил.

— Помню, вы были в белом костюме.

— Я произвел впечатление? — он рассмеялся. Сколько ему было лет? Старше Евы?

— И вы не похожи на Алика, — осторожно продолжила Злата.

— Я похож на мать. Бабушка невероятно рада этому, если быть до конца откровенным, — Матьяш заговорщески склонился к ней.

С лайнера неслась музыка, уже загорались первые звезды над небоскребами города.

— Вы не держите на меня зла за Виталия Куземко? — заискивающе-игриво спросил Матьяш. О него пахло мятой и озоном. Злата засмеялась.

— Я пережила много странных минут, но злится мне не за что.

— Он нервничал... Не слишком ловок и расторопен, но зато какое усердие! Та недобрая мадам, что с вами работает, попортила ему много крови.

— Я знаю о Кези. Знаю, что у них с Глебом непонятный мне договор, — сразу прояснила Злата. Матьяш молча приподнял брови.

— Вы поэтому здесь?

— Подождите, разве не вы приглашали меня?

— Я знаю, зачем хочу вас видеть, — его голубые глаза оглядели лицо Златы. — Мне было интересно, зачем пришли вы. А оказывается, просто Глеб умудрился проявить себя обычным образом.

Злата хмыкнула. Ей нравилось, как Матьяш говорит о Глебе — со снисходительной иронией, сразу делая Саронова безобидным и далеким.

— Вы не думали, что я позвоню? — вдалеке загудел пароход, приближающийся к порту.

— Ну... Учитывая те рекомендации, которые наверняка дали мои бывшие друзья, на скорою встречу надеяться не стоило.

Злата смутилась.

— Они не говорили ничего… Особенно плохого.

— Даже Глеб и Ева? — проницательно мурлыкнул Матьяш.

— По-моему, он просто обижен на вашу несерьезность...

— Не удивлюсь. Его любимое обвинение. Он им обычно бросался, когда я взывал к его здравому смыслу.

Злата хорошо это себе представляла. Она с пониманием кивнула, глядя в отражающую огни воду.

— Глеба очень трудно выносить, — усталость всех событий дня навалилась в одно мгновение. — Даже когда Глеб был подростком, ему удавалось делать мне больно.

— Вы не были друзьями?— с любопытством спросил Матьяш.

— Что? Да мы терпеть друг друга не могли! Вернее, он меня терпеть не мог, а я и боялась, и хваталась за него как за последнюю соломинку. Боже, я ведь была домашним, тринадцатилетним ребенком, а Глеб уже тогда таким, как сейчас . Сильный, жесткий, не считающийся с другими... Потребовалось мужество, что бы понять: с ним всегда будет хуже, чем без него. И вот, спустя столько лет, я снова маленькая и беспомощная, а он властный и надменный!

Матьяш расхохотался:

— Не думаю, что вы беспомощная.

Злата облокотилась на парапет. Над городом разливалось зарево, с гигантского лайнера доносились звуки праздника и веселья.

— Может, сделать ему гадость? — словно в шутку спросила она.

Матьяш стоял рядом, загадочно улыбаясь и словно подначивая Злату.

— Провоцируете? — она придвинулась к нему.

— Боже, как же вы мне нравитесь, Злата, — Матьяш засмеялся. Быстрым, естественным движением, он поймал локон Златы и пропустил его сквозь пальцы.

— Цвет полей, осеннего солнца и старого золота. Родители выбрали вам верное имя.

Его голубые глаза искрились в ночном свете.

— Обычно, такие комплименты говорят не красивым девушкам, — с иронией ответила Злата, заправляя прядь за ухо.

— Вы поставили меня в неловкое положение, — ослепительно улыбнулся Матьяш.— Я просто не вижу выхода. Если я начну это отрицать, вы посчитаете меня хамом, если я продолжу говорить комплементы — льстецом.

— А кем бы вам хотелось быть меньше, выбирая из двух зол?

— Вы одна из прекраснейших ангелов, которых я встречал в своей жизни.

— О, я вижу, вы успешно справились с трудностями, — ответила Злата, чувствуя неожиданный прилив симпатии к Матьяшу. Он хотел очаровать ее явно, но от этого не менее искренне. Его уверенность в себе казалось обоснованной, органичной, и не вызывала давящего ощущения, как в случае с Глебом.

— Можете рассказать, что было в тех скрижалях, которые вы открыли?

— Могу даже написать. Вести подробные записи удобно. Но чего вы хотите добиться? — с искренним недоумением спросила Злата. Даже цель Глеба представлялась ей процессом без явного логического финала.

Матьяш впервые отвел взгляд.

— Положа руку на сердце — не знаю. У меня нет такого виденья в перспективу, как у нашего друга. Но скоро мы все поймем, само собой.

Злата скептически хмыкнула.

— Глеб быстро поймет, что я слушаю и другие скрижали. Иногда он ощущает эхо моих видений.

Похоже, эта новость сбила дыхание ее собеседнику.

— Вы не шутите? Каким образом?

— Как-то раз он даже присутствовал внутри происходящего.

— То есть, вы действуете как проводник? — уточнил Матьяш. Его глаза заблестели. — Мы обсуждали возможность такого. Лара, конечно, тоже что-то видит, но... Мы пришли к выводу, что может быть и другой способ взаимодействия со скрижалью. Как у тебя.

Злата приподняла брови. За последние десять минут она получила большее представление о ситуации, чем за все время общения с командой Глеба. Конечно. Они же великие конспираторы.

— Мы вообще возлагали на тебя большие надежды,— доверительно признался Матьяш. — А по поводу Глеба — можем попробовать одну мою задумку. Когда сформирую окончательно, расскажу.

— А если не сработает? — Злата спросила просто так. Она твердо собралась попробовать.

— В крайнем случае, ты, думаю, не сильно расстроишься. Глеб от тебя не откажется, что бы ни случилось. Впрочем, как и я.

— Где ты была? — срывающимся голосом воскликнул Димка, встречая Злату в дверях.

— Чего вопишь, — она устало потерла глаза.

— Полтретьего ночи! Мне завтра на работу!

— Ложись спать.

— У меня перед глазами стоял твой хладный труп!

— Счастливый ты человек, Дим. Знал бы, что у меня стоит перед глазами.

Он поджал губы, потом фыркнул.

— Ох, не зря я волнуюсь. За нас всех… — ворчливо добавил друг.

Кое-то свечение в небе все утро. Оно то казалось Злате неуловимым, то становилось данностью. Как будто сам голубой цвет приобрел дополнительный оттенок. Злата смаргивала и терла веки.

Ее не пугала предстоящая встреча с Кези из-за более серьезных причин для беспокойства: сегодня золотой обод вокруг зрачка так и не исчез.

Стоя в вагончике монорельса, Злата то и дело подносила гладкую пластину к лицу, следя за пугающими изменениями. Она точно знала, отчего это происходит. Та скрижаль-город, поднявшая ее в воздух, оказалась слишком большой для нее. Кто знает, трансформировалось ли что-то еще в ее теле и сознании?

Экран озарился светом и отражение глаза пропало. «Злата, доброе утро! Если вы любите кофе, то вас спасут зерна, которые я вам прислал. Это компенсация, за то, что я так поздно вас отпустил. Не делитесь со своей злюкой-подругой. Матьяш». Да. Поменялись времена. Или Матьяш оригинален. Цветы у современных девушек не котируются?

«Спасибо. Но я на удивление бодра», — набрала в ответ. Также бодры бывают матадоры, участвующие в корриде и туристы, нарвавшиеся в лесу на медведя.

Разбить бы все кофеварки и перейти на пророщенные зерна.

Кези подняла голову.

— А, это ты.

— Доброе утро.

— Твой друг мучил меня всю ночь. Если ты собираешься повторить, буду высчитывать с тебя моральный ущерб.

Мысленная пометка: Глеб уже знает, что она была не дома. Нужно иметь ввиду партизанский талант Димки.

Злата прошла за свой стол, некоторое время повертелась на кресле , потом принялась бессмысленно передвигать папки и канцелярские мелочи.

— Кези, ты меня хоть немного любишь? — вдруг жалобно вырвалось у нее.

— Так, что случилось ночью, девочка моя? — лениво протянула секретарь.

— Кези, я серьезно, — Злата выглянула из-за перегородки.

— Немножко есть, — задумчиво сообщили ей. — А мне что-то дадут?

— За немножко? Я бы на твоем месте не рассчитывала, — выдохнула Злата.

— Не знаю, что на тебя напало, но ты слишком много думаешь. Прекрати. Фу.

— У меня так организм устроен.

— Непродуктивно. В дикой природе тебя бы уже давно сожрали саблезубые тигры, пока ты сидела на камне и размышляла о смысле жизни.

— Это, кстати, единственный вопрос, на который я могу четко ответить, — Злата подняла над перегородкой ладонь.

— О, и в чем же смысл?

— В счастье. Человек рожден, чтобы быть счастливым, как — его проблемы. Вот здесь и начинается самое интересное…

— Надеюсь, ты не заразная.

— Кези, инкубационный период до следующего отпуска.

В обед еще одно сообщение, теперь от Глеба.

«Я жду тебя внизу».

Совсем обнаглел, — Злата откинула с лица волосы. Ей, как ни странно, стало интересно посмотреть на Глеба. Какое будет ощущение, в свете ее сговора с Матьяшем? Точно не стыд.

— Куда ты? — спохватилась Кези. Еще вчера было бы не заметно, но включившаяся паранойя помогла углядеть ее заинтересованность.

— Темный ангел спустился к нам в библиотеку, — туманно ответила Злата.

Кези сразу поскучнела.

Люди всегда обращали на него внимание. С точки зрения Златы тот же Матьяш был элегантней, но сегодня девушка увидела обволакивавшее Глеба смутное свечение.

Когда она вышла к главному входу, он как раз объяснял дорогу двум девицам в школьной форме. Вряд ли они услышали хоть слово.

— Понимаю, почему тебя не любит мама Лары, — иронично улыбнулась Глебу Злата, когда пространство вокруг него освободилось. — У тебя потенциал морочить женщинам голову.

Он странно посмотрел.

— Говоришь совсем как Ева.

Злата пожала плечами.

— У вас снова ко мне дело?

— Нет, я просто проведать, — Глеб немного наклонился, пытаясь заглянуть ей в глаза. — Ты как?

— Твои безопасные эксперименты, — шепнула Злата, кончиками пальцев касаясь века над золоченым глазом.

Из библиотеки выходили люди, болтая между собой. На листве деревьев играло солнце, рядом засмеялся ребенок в коляске, звякнув погремушкой.

Лицо Глеба приблизилось к лицу Златы.

— Извини, Цапля…

Он поцеловал ее над бровью легко и невесомо, она даже не успела удивиться.

Дурак, дурак, дурак!

— Да уж, сразу полегчало, — злясь на себя за моментально вспыхнувшие щеки, отвернулась Злата. Она не успела ничего навоображать, в памяти услужливо всплыла картина с праздника у Лины.— Ты бы еще подул.

— Если хочешь, — кротко согласился Глеб.

Злата задержала дыхание, успокаиваясь. Известный манипуляторский ход — отвлечь от проблем нешаблонным поступком. Только уж как-то совсем нешаблонно, даже грудную клетку стиснуло.

— Спасибо, братишка. Что-нибудь дельное посоветуешь? У меня даже восприятие цвета стало искажаться, — попыталась она пронять Глеба.

Это его не взволновало. Он смотрел спокойно, внимательно, даже с нежностью.

— Ты знал, что так будет, — поняла и глубоко вдохнула Злата. — Знал, поэтому и таскал по всем этим скрижалям, пытаясь выяснить, что вызовет реакцию!

Она машинально сделала шаг назад.

— Скрижали вы могли просматривать и без меня, тебе нужно другое…

— Нет! — Глеб вскинул открытые ладони, прервав ее. Этот жест напомнил девушке их встречу на кухне — продуманная демонстрация искренности, призыв к доверию. — Здесь ты заблуждаешься. Есть скрижали, которые и правда без тебя не открыть. Я не врал.

— Только не договаривал, — Злата вновь потерла веки, ощущая нехорошее пощипывание в глазах. — Я даже не злюсь… Наверное, привыкла к твоим тараканам. Только… Тебе меня совсем не жалко?

— Я не врал, — мягко повторил Глеб. — Никакого риска. Это уже давно в тебя вложено, нужно было только помочь вытащить. Я из себя не смог. С удовольствием поменялся бы с тобой местами.

— Делаешь. Все. Исподтишка. Решаешь за меня, — раздельно выговорила Злата. — Я не позволяла себя вести. Только не тебе.

Как получилось, что из человека, через силу сделавшего одолжение старому знакомому, она превратилась в переносной испытательный полигон?

Он не чувствовал вины. Он вообще считал себя глубоко правым, но не хотел или не мог донести до Златы на чем основана эта уверенность.

Прохожие смотрели на них, хотя со стороны они казались просто беседующей парочкой. Злата даже тон не повысила, боясь сорваться на крик.

А ведь я неплохо владею собой, когда перестаю потакать своим слабостям, — мелькнула быстрая мысль.

— Почему мне нельзя тебя вести? — настороженно спросил Глеб.

— Это право ты дал себе сам, я не приму как должное, — она проговорила очевидное, но парень быстро моргнул, явно не понимая.

Злата смотрела в черные зрачки. Тут дело не просто в неуважении чужой свободы выбора. Ему дана свыше привилегия пользоваться любыми методами для осуществления миссии.

Встреча с Матьяшем пошла ей на пользу — Злата, наконец, смогла разобраться в их странных отношениях. Глеб держал в руках священный меч, который в любой момент мог обрушить кому-нибудь на голову, а она стояла ближе всех.

— Хорошо, что ты не пошел в политику, — бросила Злата, уже разворачиваясь. — Мир не знает, как ему повезло.

Глеб ничего не ответил, но похоже, был согласен.