Война драконов (джен)

Поле искрилось и пылало, казалось, оно горит мистическим золотым пламенем. Ветер, запутавшись в колосьях, придавал этому пламени движение. Мерещилось, будто ступишь в это море — сгоришь. Файто уныло посмотрел на всю эту красоту, держа в руках косу. Ну почему именно его отправили на эту бабскую работу? Все мальчишки видели, как он, перекинув косу через плечо, вышагивал вместе с женской половиной деревни на поле. Думать о том, как его встретят друзья, как будут смеяться, совершенно не хотелось, но перед глазами так и всплывали довольные лица мальчишек, ухватившихся за новую забаву. Вот сестра удружила, не могла попросить кого-нибудь другого заменить её? А сам Файто попросту не смог отказать, глядя в умоляющее лицо сестры. Парень знал, как она хотела попасть на ярмарку в соседнем городе.

— Не кисни, мужчина должен через всё пройти, — засмеялась Лаета.

— Тебе легко говорить! — возмутился Файто.

Лаета была его подругой с раннего детства, и теперь она со смешинками в глазах наблюдала за ним.

— Да ладно, не бойся ты мнения своих друзей! Они только и делают, что по деревне носятся как угорелые, никакой пользы, — попыталась успокоить его девушка. — А от тебя, вот, польза есть, взрослые заметят и дадут какую-нибудь взрослую работу!

— Да, простыни стирать, — с сарказмом ответил Файто.

— Да ну тебя! Упрямый осёл! — раздражённо ответила Лаета, и, подхватив свою косу, побежала догонять остальных девушек.

Парень вздохнул и пошёл следом. Злаки колыхались, птицы пели, где-то в траве стрекотали кузнечики. Раннее утро было свежим и душистым, запах поля бодрил и поднимал настроение. Только Файто уныло смотрел на всё это и оглядывался. Он был уверен, что мальчишки следуют где-то позади, чтобы запечатлеть этот позорный момент. Вот если бы он родился в какой-нибудь богатой семье и имел собственного дракона! Ох и задал бы он им жару! Погонял бы по всей деревне и окрестностям. Тогда бы его точно зауважали, а не этого Фабера. Ему просто повезло, что его отец кузнец и выковал ему собственный меч. Файто мечтательно прикрыл глаза и не заметил камня, о который, по закону подлости, споткнулся и, упав, чуть не угодил лицом в коровий навоз. Где-то позади в колосьях послышались еле сдерживаемые смешки. Парень встал и обернулся, гневно выискивая кого-то в колосьях.

— Хватит смеяться, я вам ещё покажу! — нахмурив брови и тряся кулаком, сообщил Файто.

— Что? Скалкой отдубасишь, когда пироги печь будешь? — весело выкрикнул какой-то паренёк.

Колосья зашуршали, и на дорогу выскочили мальчишки, понявшие, что прятаться уже бесполезно.

— Это вы пироги печь будете! А у меня дракон будет! Вот увидите! — гордо выпятив грудь, сказал Файто.

— Он у тебя будет, когда рак на горе свистнет, хвастун! — засмеялись мальчишки. — А пока иди, поле коси, приноси пользу. Да не забудь, что у нас скоро праздник, стряпню на всю деревню готовить придётся.

Файто зарычал и, бросив косу, погнался за удирающими во все стороны парнями.

— Вот увидите! Вы ещё прощения просить будете! — поняв, что никого догнать не удастся, проорал Файто и вернулся к брошенной косе.

— Ты где там? — послышался окрик Лаеты, которая уже порядочно отдалилась с толпой женщин и девушек.

— Иду! — крикнул Файто и, хмуро подхватив косу, побежал догонять подругу.

Солнце уже порядочно поднялось, но до обеда было далеко. Поле на добрую четверть было выкошено, и его украшали золотистые снопы. Файто устало оперся на косу и смотрел на нетронутую часть поля.

— Не опирайся, а то погнёшь, — заметила Лаета, тоже останавливаясь рядом. — Хорошо машешь, до обеда поработаем, а остальное — завтра.

Файто фыркнул и раздражённо замахнулся косой, скашивая очередной пучок колосьев.

— Да не дуйся ты так, завтра всё равно не ты работать будешь, а сестра. Да и мальчишки всё скоро забудут, — пыталась успокоить его Лаета.

— Как же, забудут, они весь прошлый год напоминали Арбису, как он с лошади в навоз свалился, а насчёт меня им такое раздолье будет, — проворчал Файто.

— Ну так отказал бы сестре!

Файто посмотрел на неё, как на сумасшедшую, и, вздохнув, опять взялся за косу.

— Не могу.

— Да что в этом сложного? Сказал бы, что это девчачья работа, и всё! Тем более, ты вчера говорил, что собирался на охоту с отцом, — удивилась Лаета.

— Не могу отказать, когда просят, особенно когда просят так, как моя сестра, — покраснел Файто.

— Понятно, что она тебе на этот раз пообещала? — вздохнула девушка.

— Пояс с вышивкой дракона, — опустив голову, признался парень.

— О господи, зачем тебе эти ящерицы, — чуть не схватилась за голову Лаета.

— Я не из-за дракона его хочу! На пояс можно меч или кинжалы крепить, да много ещё чего полезного! — возразил Файто.

— Ну-ну, так я тебе и поверила, — скептически глядя на парня, ответила девушка.

— Это правда, — буркнул парень и продолжил косить переливающиеся золотом колосья.

Солнце уже поднялось и припекало макушку, ветер весело трепал волосы и поднимал пыль на дороге. Ласточки летали высоко в небе, то пикируя вниз, то взлетая на неимоверную высоту. Файто, задрав голову и прикрывая ладонью глаза, наблюдал за ними. Ему было интересно, что чувствует ласточка при полёте? А что чувствовал бы он при полёте? Наверное, восторг и свободу. Очередная птичка, пронзительно крикнув, чуть не врезалась в землю, но, быстро выровняв полет, тут же набрала высоту.

— Всё, на сегодня хватит, — сказала Лаета и, подхватив вместе с косой узелок с едой, направилась за удаляющимися девушками, — Ты идёшь?

— Я ещё на поле посижу, — сказал Файто, вспомнив деревенских мальчишек и решив задержаться. Не хватало ещё вместе с женщинами возвращаться.

— Ну как хочешь, — ответила девушка и пошла догонять остальных.

Парень лёг на свежескошенный стог и, прищурив глаза, наблюдал за ласточками. Небо было светло-голубым, без малейших признаков облаков, птицы летали высоко — всё это говорило о хорошей погоде. Запах скошенной травы приятно щекотал ноздри, солнце нежно припекало тело. На душе было легко, и даже настроение потихоньку улучшалось. Обидные слова мальчишек уже не казались такими уж обидными, и Файто решил вернуться в деревню.

Спрыгнув со стога и потянувшись, он решил пройтись по полю, а не по дороге. Было интересно пробираться через это море и чувствовать себя чуть ли не первопроходцем. Мелкие зверьки разбегались, боясь угодить под ноги, кузнечики стайками следовали за полевыми мышами. Парень уже пожалел, что выбрал этот путь, и направился к дороге. Рожь кололась и мешала идти.

Вдруг нога мальчика за что-то зацепилась и Файто с громким криком рухнул в колосья. Жесткие стебли больно впились в тело, и парень поднялся, ища взглядом подлую корягу, чтобы как следует отомстить. Но вместо нее парень разглядел что-то овальное, полузасыпанное землёй. Присев, он осторожно расчистил предмет от песка и понял, что это — крупное яйцо. Глаза Файто загорелись от восторга, и, спрятав яйцо за мешковатой одеждой, он побежал в деревню. В мыслях Файто уже представил себя с вылупившимся драконом, гоняющим по всей деревне мальчишек. То, что это яйцо может быть от какой-нибудь рептилии, например, от чрезвычайно большой змеи, а не дракона, ему в голову даже не приходило.

* * *

Комната была светлая, большая и богато обставленная. На полу лежал большой ковёр, сотканный вручную, стены украшали картины с фантастическими пейзажами, также около них находились шкафы с прозрачными стеклянными дверцами, внутри по полочкам были разложены книги, папки и просто диковинные сувениры. В кабинете, за большим резным столом, сидел богато одетый мужчина и, покусывая перо, что-то увлечённо заполнял в свитке. Шелест листов и скрип пера были единственными звуками, которые нарушали тишину. Мужчина, вздохнув, положил перо рядом с чернильницей и, достав искусно обрамлённую лупу, посмотрел через неё на довольно подробную карту, которая наполовину была завалена кипой свитков и бумаги. Что-то рассмотрев на ней, мужчина опять взялся за перо, но написать ничего не успел, так как в большую деревянную дверь кто-то постучал.

— Входите, — у мужчины был громкий, звучный бас, который не очень-то шёл его внешности.

Дверь открылась, и в кабинет зашёл довольно молодой парень.

— Здравствуйте, господин Септикус, — поздоровался юноша и чуть наклонился в поклоне.

— Можно не так официально, Делатор, — поморщившись, отозвался Септикус. — Ну, так что там на юге?

— Они отказались от переговоров, — ответил Делатор. — Этих варваров мы сможем сдерживать максимум года три, нам нужно больше драконов. Нужно привлечь тех, что не состоят на службе.

— Этих домашних животных? Ты видел, какими они вырастают под опекой этих богатеньких горожан? Собака и то опаснее!

— Но можно отобрать и перевоспитать, — неуверенно сказал парень.

— Отобрать? Перевоспитать? Дракона? — скептически глядя на Делатора, спросил Септикус. — Государство такие деньги зарабатывало на продаже яиц, так что мы не имеем права отбирать драконов, да и перевоспитать, научить сражаться их мы не сможем. Да их даже сам Прародитель не заставит оторвать свои тела от земли и выпустить огонь во врага. Они просто не умеют!

— Но…

— Нужно постараться победить их с помощью тех сил и тех драконов, которыми мы располагаем. И прекратить продажу яиц. Доложи обо всём Его Величеству. Только приукрась! Нужно, чтобы этот старый пердун хотя бы чуть пошевелился, ведь даже я не могу начать войну без его согласия!

Делатор испуганно оглянулся, словно боялся, что кто-то услышит нелестные слова в адрес короля, и повернулся к мужчине за столом.

— Войну? — неуверенно переспросил он.

— Да! И как можно скорее, пока эти варвары не набрали ещё больше сил. Потом будет поздно! — гневно стукнув кулаком по столу, ответил Септикус. — Я ещё надеюсь, что эти графы бросят свои разборки и соберут свою армию для защиты государства. Король совершенно не следит за ситуацией, бросив всё на самотёк!

Делатор постоял немного и, не дождавшись продолжения, решил идти.

— Разрешите уйти, — вежливо поклонившись, спросил он.

— Иди уже, — разрешил мужчина и, схватившись за голову, перевернул свиток.

Южная граница всегда была в опасности: обитавшие в пустыне племена испокон веков покушались на плодородную землю Аарха, но раньше все атаки легко отбивались небольшим отрядом всадников. В последнее же время у дикарей неожиданно появились собственные драконы, не подчиняющиеся Прародителю. Охрана границ становилась сложным занятием, и на верховного главнокомандующего свалилась куча дел, в основном, бумажных. И это жутко раздражало. Король отказывался верить в происходящее и продолжал устраивать пиры и праздники вместо того, чтобы озаботиться проблемой южных границ. Командующий без согласия короля не мог сделать ничего глобального для защиты границы. Армия, состоящая из всадников, истощалась, кочевники грозились прорвать оборону и отхватить если не всё государство, то часть его уж точно. Состояние было плачевным, армия по самым оптимистичным прогнозам могла продержаться лишь три года. Спасли бы ситуацию лишь резко прозревший король или чудо.