Ветви Туманности (джен)

Дэнни не любил утро. Солнце бьет в глаза из открывшегося стального наружного шлюза окна, приходится покидать нагретую плоскость постели и выбираться из-под одеяла… И зачем такие жертвы? Ради школы!

— Дэнни! Вставай, солнышко, каша стынет!

Мама так громко кричит, что из кухни с первого этажа дома прекрасно ее слышно во всех комнатах второго этажа. Мальчик решил лучше встать, потому что в противном случае мама поднимется сюда и будет голосить прямо ему в ухо. Нееет, спасибо. Сам спустится.

Хотя сегодня особенно хотелось никуда не выходить. Ночью он несколько раз просыпался от странного грохота и скрежета за окном. На мгновение ему даже становилось страшно, хотелось пойти к родителям в постель, в их надежные объятия, но нет. Ему скоро десять лет. Он не маленький, чтобы идти спать к родителям из страха перед каким-то ветром и стучащими в окна ветками дерева.

Покинув любимую постель, Дэнни прошлепал босыми ногами в ванную умываться. Там перед зеркалом уже стоял папа и, внимательно наблюдая за своим отражением, брился.

— Привет, малыш, — бодро поприветствовал взрослый.

— Привет, пап, — едва переборов зевоту, Дэнни встал рядом, оценил в собственном отражении сонную, даже немного обиженную мордашку и растрепанные светлые колтуны волос, как и у отца. Прохладная вода немного освежила ощущения, и мальчик поспешил на кухню, не забыв напомнить отцу, что мама уже звала на завтрак. Даже несмотря на то, что маму тот наверняка слышал.

Мама стояла у плиты и дожаривала яичницу, Дэнни доедал свою миску овсяной каши с фруктами, когда наконец спустился побритый, причесанный отец семейства.

— Почти готово, милый, — поприветствовала супруга молодая женщина, чмокнув его в свежевыбритую щеку.

— Ммм, как пахнет, аж слюнки текут, — с энтузиазмом ответил отец и уселся за стол рядом с Дэнни.

— Чего хмурый такой, малыш?

— Не выспался, — буркнул Дэнни и положил в рот очередную ложку каши.

— Кошмары, дорогой? — участливо поинтересовалась мама, поставив перед мужем тарелку с тостами и яичницей.

— Нет, мам. Что-то за окном грохотало, мешало спать. Вчера ничего не говорили про такой сильный ветер.

Родители одновременно замерли, немного побледнев и переглянувшись. Отец вскочил с места и пошел в гостиную звонить по телефону.

— Что не так, мам? — удивился такой реакции отца Дэнни. Женщина ласково погладила его по спутанным, мягким волосам.

— Ничего страшного, малыш. Все хорошо. Сегодня такого ветра не будет…

Глава семьи вернулся за стол, и на этом инцидент был исчерпан.

Попрощавшись с родителями, Дэнни забежал в подъехавший желто-оранжевого цвета школьный автобус и плюхнулся в первое попавшееся свободное место у окна. Когда махина уже тронулась, ее обогнали машины мамы и папы, уезжавших на работу, и Дэнни успел еще помахать им вслед, не заботясь о том, увидели родители его или нет. Затем он стал осматривать знакомые с детства улицы, вдоль которых шел маршрут до школы.

Некоторые дома только-только распаковывались от шлюзов, а некоторые уже пустовали закрытыми сигнализациями без хозяев. Во дворах туда-сюда сновали паукообразные роботы-уборщики, укладывающие находки с тротуаров и чужих территорий себе в «брюшной» отдел. Дэнни всегда задавался вопросом, что в таких количествах собирали роботы. Маленьким он сам предположил, что люди просто столько мусорят, что после каждой ночи роботам оставалось так много работы. А мама никогда не отрицала и улыбалась.

На периферии зрения мальчика внезапно мелькнуло что-то мутно-яркое кроме сверкнувшей стали робота-уборщика. Дэнни устремил взгляд в ту точку и чуть не заголосил на весь автобус.

Железный паук пытался запихнуть в свое маленькое «брюшко» оторванную ниже колена человеческую ногу с ботинком.

Дэнни весь день в школе пытался прийти в себя от потрясения. Нет, он, конечно, отвечал на уроках домашнее задание, отвечал и реагировал на одноклассников, но в голове не укладывалось…

Может, именно это и собирают каждое утро роботы? Мусора столько никогда не было на улицах, и любого из соседей Дэнни с трудом представлял за тем, как они обгрызки, салфетки, обертки выбрасывали на свой собственный задний дворик, чтобы роботы с утра прибирали. И родители тем более так не делали — все сортировалось по отдельным контейнерам и пакетам.

Только это и остается.

Каждую ночь все дома закрываются стальными ставнями. Зачем? От кого?

Дэнни только сейчас над этим задумался.

От тех, чьи части тела собирают роботы?

Но в новостях ничего такого никогда не говорилось…

Поток мыслей не прекращал вертеться вплоть до урока истории, когда Дэнни пришла мысль спросить обо всем напрямую у мистера Хилмса, их учителя. Он много знал, на его уроках всегда было что интересного послушать.

— Мистер Хилмс! — воскликнул Дэнни, прерывая повествование о войне Красной и Белой Розы.

— Да, Дэниел? Что-то непонятно в формулировке межродового конфликта? — молодой мужчина рефлекторно поправил очки на переносице и с долей строгости, положенной по профессии, посмотрел на ученика.

Дэнни немного растерялся. Нельзя было на весь класс спрашивать про оторванные ноги, которые прячут роботы, незачем пугать всех понапрасну. И про уборку роботов тоже нельзя — ответ мог быть очевиден с точки зрения экологии.

— От чего закрываются дома металлическими ставнями?

— Что за вопрос? Конечно, в целях безопасности, — учителю не до конца удалось скрыть беспокойство, на что Дэнни отреагировал мгновенно.

— И поэтому столько роботов-уборщиков тоже каждое утро в целях безопасности по всему городу ходят?

По классу пошел взволнованный шепоток. Дети делились тем, что сами слышали от родителей. Война Красной и Белой розы была мгновенно забыта, и мистер Хилмс тяжело вздохнув, смирившись, что детей не успокоить, пока не ответить на поставленные вопросы и не удовлетворить их любопытство. В пределах разумного и вкратце, разумеется. В конце концов, они узнают достаточно и со временем, а сейчас нужно мотивировать их любознательность, а затем снова направить на тему урока.

— Ваши родители наверняка вам рассказывали о событиях полувековой давности. У некоторых даже бабушки и дедушки являлись участниками тогдашних событий.

Мистер Хилмс замолчал на мгновение, убедившись, что все ученики его внимательно слушают. В классе застыла интригующая тишина, и он продолжил.

— В скором времени мы с вами рассмотрим эту тему по школьной программе более подробно, а пока я сделаю пару акцентов, чтобы ответить на вопросы Дэниела. Итак, пятьдесят лет назад произошел Мировой разлом. Из-за распространившегося по Материку Евразия вируса население условно разделилось на две части: здоровые и зараженные. Здоровые, как и мы с вами, имели достаточно сильный иммунитет, чтобы продолжать свою жизнь в привычном темпе без изменений. А вот зараженные постепенно лишались разума и не могли больше являться членами общества. Они стали опасны для здоровых людей, поэтому Разлом обострился продолжительной войной. В течение протекающего времени были приняты ряд мер по безопасности, включающие в себя наличие в каждом жилом доме бронированных ставней, выдвигающихся в ночное время, и различных роботов, в том числе и уборщики. Хотя вирус и был подавлен, но зараженные есть и в настоящий момент без надежды на исцеление. И от них мы защищаемся всеми доступными средствами. Я ответил на твои вопросы, Дэниел?

Мальчик жадно впитал поступившую от учителя информацию и лишь кивнул в ответ.

Зараженные опасны. Они нападают ночью, поэтому и ставни выдвигаются с заходом солнца. И сегодня ночью к нему явно скреблось в окно не дерево, раз родители так отреагировали.

Дэнни чувствовал, как внутри представление о мире рушится как карточный домик. А ощущение безопасности смывает прибой песочным замком.

По спине прошелся инстинктивный страх.

Если бы не было ставней в его комнату, то он бы сегодня с утра не проснулся, не увидел маму, не пошел бы в школу…

Остро захотелось улететь домой и запереться в безопасной коробке защищенной комнаты.

Подальше от всего, от всех. От опасности.

— Мистер Хилмс, а как же Забытые?

Звонкий, неуверенный вопрос соседки по парте разбил подступающую панику, и Дэнни удивленно уставился на нее.

— Дедушка говорил, что они не такие как мы, но и не плохие… Они нас защищают, — продолжала она, смущенно потупив взгляд, осознав, что привлекла внимание всего класса.

— Ты права, Сэнди, Забытые не плохие. Но и не такие, как мы. Они также опасны, как Зараженные, может, даже еще опаснее. Запомните — ночью не выходить из дома из-за Зараженных, а днем остерегаться людей в темной одежде и с серебристыми браслетами на руках. И тогда жизнь будет идти так, как надо, — к концу предостерегающей речи мистер Хилмс улыбнулся в попытке разрядить немного напряженную обстановку в классе и продолжил, с энтузиазмом сменив тему.

— А теперь вернемся к Красным и Белым розам…

Но Дэнни уже до конца урока его почти не слышал.

Когда за Дэнни заехала мама, он уже был почти спокоен. Ведь до сих пор его ничего из этого не касалось, и родители спокойно живут каждый день, уверенно соблюдая «условия». И вокруг люди не изменились.

Солнце светит, все живет.

Все хорошо.

Мать, видимо, чувствуя некоторое негодование сына, завернула в супермаркет и позволяла Дэнни выбрать самому себе еду. И мальчик, уже явно более счастливый, помчался вдоль торговых рядов. Навстречу ему попадались чужие тележки, на него шикали другие покупатели, которых он чуть не сшибал.

Раз мама разрешила, то его сегодня не будут ругать за пиццу, мороженое, сахарную вату…

Дэнни затормозил, сообразив, что пропустил важный поворот направо. Мимо хлебобулочного отдела, полок с тортами и пирожными. Узкие полки с шоколадом и, наконец, самый дальний угол — угол редких сладостей.

В принципе, сладостей было множество. Пока добираешься до заветного угла глаз цепляется за цветастые и блестящие обертки плиток шоколада и конфет и прочей снеди.

Но Дэнни интересовал конкретный вид сладости.

SpaceSecret.

Мальчик не знал точно, к чему больше относится его любимое лакомство, к печеньям или все-таки пирожным, но оно было несравненным.

В каждой пачке непредсказуемое содержимое. Насколько мог знать Дэнни, четыре разновидности были точно. Особенно вкусными были с бисквитным печеньем, слоем безе, сверху фруктовый мармелад — и все это великолепие под слоем молочного шоколада с присыпкой арахиса. Внешне напоминал гамбургер, только сладкий. И более вкусный.

А еще в каждой пачке был дополнительный отсек — Секреты.

Дэнни обожал сюрпризы. И SpaceSecret буквально бросал вызов его предпочтениям к непредсказуемости. Неизвестно, какое печенье попадется, и каким будет вкладыш Секрета. Это могла быть коллекционная карточка, редкая фигурка, фишка, брелок, браслет и многое другое по мелочи.

Но, к сожалению, продукция SpaceSecret имела весьма ограниченные поставки — буквально пару коробок. И в углу редких сладостей лакомство действительно было нечастым гостем.

Поэтому Дэнни первым делом, опомнившись, побежал проверять, есть ли желаемое на полке. К его облегчению, на полке в пустой коробке одиноко лежала последняя темно-синяя в белую крапинку пачка. Только мальчик потянулся к ней в долгожданном предвкушении, как поверх пачки, до того, как он сам успел дотронуться, легла чужая ладонь. Дэнни, не растерявшись, поспешно выхватил из-под нее желанную пачку и уставился на того, кто претендовал на его печенье. Он не подозревал, что выглядит как маленький котенок, весь такой взъерошенный, недовольный и упрямый.

Дэнни не успел как следует зацепить в памяти внешность парня, который тоже хотел взять SpaceSecret, как в угол влетела мама.

— Руки прочь, монстр, — прошипела она, схватив сына за руку и утягивая его за собой силой. Дэнни обернулся через плечо и увидел лишь рассеянную полуулыбку на усталом лице парня в черной одежде.

— Не разговаривай с незнакомцами, Дэнни. Сколько можно повторять? — сердито проговорила мама, отпустила его и взялась за поручень оставленной тележки.

Когда они с мамой проходили мимо касс, Дэнни снова увидел этого парня. Высокий, но не взрослый, не как папа, весь в черном и волосы тоже. Он вообще выделялся темным пятном из общей массы людей. Было заметно, что прочие покупатели его сторонятся как прокаженного, и это казалось странным. А потом Дэнни мельком увидел серебряный браслет на руке, и словно в голову ударило лишь одно слово.

Забытый.

Не такой, как они. Но и не такой, как зараженный. Может быть опаснее.

Он опасен.

На мгновение паника аж в уши забилась.

Они защищают нас.

Дэнни пригляделся внимательней.

Парень был явно уставшим. И он скорее ломкий по комплекции, чем опасный.

Он не внушал страха. Даже был каким-то одиноким и грустным.

Дэнни шумно выдохнул, взял из общей тележки у мамы пачку SpaceSecret и пошел в направлении касс. Чем ближе он становился, тем четче слышал в ушах гул собственного трепещущего сердечка.

Парень не успел дойти до конвейера, как его дернули за край куртки. Он ощутимо напрягся и резко обернулся. Снизу на него смотрел мальчик и протягивал темно-синюю пачку. Детское личико покраснело от явного волнения и некого стеснения. Парень недоуменно застыл.

— Бери, — буркнул мальчуган, положил пачку к нему в корзину поверх упаковок быстрорастворимой лапши и практически побежал прочь.

Когда Дэнни обернулся, остановившись у первых стеллажей, парень улыбался. Вяло, но искренне.

И Дэнни понял еще одну на сегодня важную вещь.

Забытые не опасны.

***

Вдруг пелена упала с глаз,

Мир грёзы, как туман растаял.

Померк сияющий алмаз,

И сон чудесный, таял, таял. (с)

***