Белый холод (джен)

Я медленно ступаю по серым холодным пустым развалинам, пронзаемыми, как кровеносными сосудами, длинными улицами, засыпанными серым тленом, заполненным ими, будто кровью. Они встречают меня гробовым молчанием, повисшим в холодном с металлическим привкусом воздухе, и нарушаемым только звуками шуршащего праха. Мои спутники — это ветер, поднимающий пепел с пропахшей кровью и металлом земли. Он закручивает его в воздухе серебристыми воронками, танцующими вокруг моих ног. Меня это ничуть не удивляет — человечества больше нет. Я бреду по огромной братской могиле, некогда бывшей моим родным городом, и у меня под ногами хрустит пепел. Пепел человеческих тел.

Я остался один. Ты доберешься до меня. После всех.

Ускоряю шаг. Я знаю, что это не поможет мне убежать, но отстрочить свою участь я все же могу. На несколько минут. Все же лучше, чем ничего.

Прах хрустит под ногами.

Я помню всю свою жизнь. Не детально, конечно, но помню. До одного момента. Потом идет одно сплошное черное пятно, будто старая пленка, обрезанная с одного конца.

Но потом я вспоминаю все. Словно поверх обрезанного края наклеили новую, чистую пленку.

Помню, как очнулся в каком-то тесном подвале, пахнущем сгоревшей проводкой и разложением, не ощущая своего тела. Помню, как метался в бетонном мешке, когда чувствительность вернулась, пытаясь найти выход. Помню, как в немом ужасе оглядывался по сторонам, но взгляд натыкался лишь на следы, некогда бушевавшей здесь жизни.

Я остался один. Ты доберешься до меня. После всех.

— Что здесь произошло? — задаю я вопрос в звенящую тихую пустоту. В ответ только шорох пепла в холодном воздухе, пропитанном запахом гари.

Я остался один. Ты доберешься до меня. После всех.

То, что настал закат человеческой расы, я узнал из подобранного из пепла мятого клочка газеты, заголовки которой кричали о небывалых катаклизмах, сотрясающих весь мир. Но как я выжил и что это за подвал, так и оставалось для меня загадкой.

Я остался один. Ты доберешься до меня. После всех.

Я замираю на месте и поднимаю взгляд. В бесконечный звук путанных мыслей затихает.

Серое свинцовое небо на востоке окрасилось первой кровью рассвета. Как грязный бинт, повязанный на открытую рану. В воздухе не слышно пения птиц. Нет звука жизни. Только шорох праха и звон ветра.

Я остался один. Ты доберешься до меня. После всех.

Мой последний рассвет будет таким?..

Ты за спиной.

Я чувствую твое холодное дыхание затылком. Твои костлявые ледяные пальцы касаются моего затылка. Холодные бескровные губы касаются моей шеи.

— Пора, — шепчешь ты мне на ухо. Я знаю. Поверь, я знаю.

— Идем. — Я беру твою бескровную руку в свою.