Они ещё не знали... (джен)

1 сентября 1972 г.

Алый паровоз, везущий сотни детей в школу, в новый учебный год, медленно ехал через поля и леса, а в одном из купе на удобных сидениях развалились четверо студентов Хогвартса.

Ремус Люпин оторвался от книги и слегка нахмурился при виде забавного зрелища: двое его лучших друзей вышвыривали вещи из чемоданов, пытаясь найти взятую в дорогу еду. Паковались они не самым разумным образом, поэтому пол был усыпан одеждой, обувью и учебниками. Всего полчаса в дороге — а в купе уже словно бомба взорвалась. Прожив год в одной спальне с друзьями, Ремус, конечно, привык к вечному беспорядку, который они устраивали, но это было слишком даже для них.

— Вы в курсе, что мы тут не на всю жизнь, а только на несколько часов? — пошутил он.

Сириус улыбнулся и уже собирался что-то ответить, когда дверь в купе открылась. Все четверо обернулись — на пороге стояла высокая стройная блондинка с красивым, но высокомерным лицом, и смотрела на них с отвращением. Можно было подумать, что ей противен беспорядок, который они устроили, но друзья знали, что дело не в этом. Нарцисса Блэк всегда смотрела на своего непокорного кузена с величайшим презрением, а в глазах у Сириуса при виде двоюродной сестры вспыхнул шальной огонёк.

— Чего тебе? — грубо спросил он, даже не пытаясь быть вежливым. — Обещала папочке и мамочке присмотреть за мной?

Нарцисса нахмурилась и бросила на него испепеляющий взгляд.

— Я давно махнула на тебя рукой, Сириус. Ты безнадёжен. А где твой брат? Я нигде не могу его найти.

— Он от тебя бегает? — с притворным сочувствием сказал Джеймс. — Наверное, это из-за запаха.

Он, Сириус и Питер покатились со смеху, а более сдержанный Ремус улыбнулся, хоть и прикрыл глаза рукой — шутка вышла очень детская.

— Очень смешно, — сказала Нарцисса тоном, который показывал, что ей совершенно не смешно, и холодно посмотрела на хохочущих мальчишек.

— Если он от тебя бегает, то мозгов у него больше чем я думал, — сказал Сириус, не понижая голоса. Нарцисса прищурилась и посмотрела на него.

— Будь осторожен в этом году Сириус, — предупредила она. — Теперь, когда Люциус стал старостой школы…

— Ага-ага, твой парень теперь самый главный, — театрально вздохнув и посмотрев в потолок, подтвердил Джеймс. — Ой, как страшно!

Ремус перевёл взгляд с Нарциссы на своих друзей. Его не оставляла мысль, что им не стоит так её задирать. Джеймс и Сириус учились лучше всех на своём курсе, но Нарцисса уже готовилась к ТРИТОНам, была очень умна, хотя её брат и отказывался это признавать, и знала намного больше боевых заклинаний, чем они. А Люциус Малфой, который, как она только что напомнила, стал старостой школы, умел не меньше и был намного более жестоким. Но Блэка и Поттера это совершенно не волновало — они откровенно ухмылялись, слушая Нарциссу.

— Давай дальше! Что он с нами сделает? — почти пропел Сириус, подмигивая Джеймсу.

— Думаю, ты узнаешь это на собственном горьком опыте, — надменно ответила она.

— Неужели? — спросили Блэк и Поттер, передразнивая её тон. Нарцисса нетерпеливо встряхнула головой.

— Не понимаю, почему я вообще трачу время на болтовню с вами! Надеюсь, у Регулуса больше здравого смысла! — фыркнула она.

— Тогда иди и найди его, — парировал Джеймс. — Мы тебя не держим. Как можно, ты же испортишь свою репутацию, общаясь с предателями крови и полукровками!

— Кстати говоря, как дела у Андромеды? — спросил Сириус. Это было сказано совершенно невозмутимым тоном, но Блэк всем своим видом показывал, что дразнит сестру. У Нарциссы потемнело лицо.

— Понятия не имею! — рявкнула она. — У меня больше нет такой сестры!

С этими словами она хлопнула дверью купе и удалилась с высоко поднятой головой.

— О чём это она? — с интересом спросил Ремус, повернувшись к Сириусу, который с торжествующим видом смотрел вслед кузине.

— О своей сестре Андромеде, ты о ней слышал,— улыбаясь, ответил Блэк. — Она ещё в прошлом году вышла замуж за магглорождённого.

— Кажется, да. — Люпин действительно смутно припоминал, как Сириус рассказывал ему об Андромеде, потому что мог сказать о ней что-то хорошее. Похоже, она была единственным членом семьи, которого Блэк хоть сколько-то уважал.

— У неё будет ребёнок, — Сириус задорно сверкнул глазами. — Её родители узнали несколько недель назад. А когда моя мама услышала, то выжгла её с фамильного древа!

— Удивительно, как они раньше этого не сделали. — Джеймс, зевая, разлёгся на трёх сидениях. Вся компания привыкла, что Блэк часто жалуется на расистские взгляды своих родителей. Ещё он нередко говорил, что надеется однажды добиться, чтобы его тоже выжгли с фамильного гобелена Блэков.

— Ну, они злились, когда Андромеда сбежала с Тэдом, — продолжился Сириус. — Но, наверное, ещё надеялись, что она образумится. А теперь нет! — Он скорчил гримасу и грубо передразнил снобистский тон матери: — Нет большего позора для имени Блэков, чем замарать нашу чистейшую кровь!

Он злобно нахмурился и пробормотал под нос несколько ругательств, исчерпывающе выражавших его мнение о взглядах семьи на чистоту крови. Хотя они это слышали далеко не в первый раз, разумеется.

— Что-то мне подсказывает, что ты тоже при первой же возможности замараешь чистейшую кровь! — засмеялся Ремус.

— Ага! — уверенным тоном ответил Блэк. — Если я когда-нибудь женюсь, то только на магглорождённой. А ещё я первым пойду к Андромеде в гости, когда родится ребёнок. Может, даже предложу ей всегда сидеть с ним, когда надо. Что угодно, чтобы позлить моих родителей!

Ремус, давно привыкший к рассуждениям Сириуса, как бы ему досадить своей семье, улыбнулся и вернулся к чтению. Через несколько минут он забыл о ребёнке Андромеды, поглощённый заклинаниями, которые им предстояло выучить в этом году.

Он не знал. Откуда ему было знать?

* * *

3 февраля 1979 г.

— Нимфадора! Сириус пришёл!

Услышав голос матери, шестилетняя девочка вприпрыжку понеслась вниз по лестнице — её ярко-синие волосы растрепались во все стороны — запнулась о развязавшийся шнурок и чуть не упала. К счастью, Сириусу удалось её поймать, когда она слетела вниз по ступенькам.

Андромеда улыбнулась, глядя, как Сириус обнимает племянницу. Окончив школу, он стал регулярно навещать Тонксов. Хотя Андромеда знала, как импульсивен её кузен, она без тени сомнения доверяла ему ребёнка и была очень рада, что может положиться на него, когда её срочно вызывали на работу. В такое неспокойное время трудно было вообще доверять кому бы то ни было, а Сириус и Нимфадора, к тому же, отлично ладили. Она надеялась, что дочка не наберётся от дядюшки бунтарства — девочка уже создавала кучу проблем без всякой посторонней помощи.

Нифмадора продолжала радостно прыгать и опрокинула большую фарфоровую вазу, стоявшую на буфете в коридоре. Её мать тяжело вздохнула, а Сириус, пытаясь удержаться от улыбки, направил на осколки палочку и мгновенно соединил их.

— Нимфи, дорогая, пожалуйста, постарайся быть немного аккуратнее!

Девочка унаследовала от отца чудовищную неуклюжесть, поэтому в доме постоянно что-то падало, громыхало и разбивалось. Но сколько Андромеда ни уговаривала дочь быть осторожнее, всё было впустую. Вот и сейчас Нимфадора только сердито посмотрела на мать.

— Не называй меня Нимфи! — Она топнула ножкой, и волосы у неё стали ярко-красными. Сириус усмехнулся.

— А она с характером!

Андромеда кивнула.

— Да уж. Хотела бы я сказать, что это не моя вина, но кто поверит, что она унаследовала такой темперамент от Тэда?

Они оба улыбнулись, подумав о Тэде Тонксе — самом мягком и покладистом человеке в мире. Потом Андромеда посмотрела на большие часы с кукушкой, стоявшие в углу, заволновалась и поторопилась к выходу.

— Надеюсь, я не слишком задержусь, — с благодарностью сказала она, надевая пальто. — Тэд дома, конечно, но у него со всеми этими событиями столько работы…

— Всё нормально, — заверил её Сириус. — Я присмотрю за ней. Пока!

Ему нравилась племянница, и он любил проводить с ней время, показывая девочке разные магические трюки, рассказывая истории о Хогвартсе и отвечая на бесконечные вопросы — Нимфадоре всё больше и больше не терпелось пойти в школу.

— Ну когда я пойду в школу? — раздражённо спросила она, наблюдая, как Сириус выпускает фейерверки из палочки.

— Через пять лет, — терпеливо ответил он. Она задавала этот вопрос каждый раз, когда он приходил. — Это не так долго.

Нимфадора задумалась, сморщив нос.

— Это очень долго! — возразила она.

Сириус решил, что для шестилетнего ребёнка пять лет — действительно целая вечность. Почти вся жизнь. Но для него самого последние пять лет — нет, скорее семь — пролетели незаметно, и он даже не знал, куда ушли все эти годы.

— А у меня будут такие друзья, как у тебя? — продолжала Нимфадора. Ей нравилось слушать истории о Мародёрах, которые ей рассказывали с условием ничего не говорить маме. Хотя они с Андромедой хорошо ладили, Сириус сомневался, что ей понравится, если любимая дочка научится у дяди озорничать и хулиганить.

— Конечно! — уверенным тоном ответил он. Нимфадора продолжала скакать по мебели в гостиной. Сириус не знал, где она берёт на это энергию — даже просто смотреть на неё было очень утомительно.

— Надеюсь! — С улыбкой до ушей она запрыгнула на диван рядом с ним. Розовые волосы упали ей на глаза. — Я хочу, чтобы у меня была такая группа мародёров, как у тебя, — упрямо заявила девочка. Сириус засмеялся. — Как Джеймс и Питер, и… — она запнулась, наморщив лоб в попытке вспомнить третье имя.

— Ремус, — подсказалСириус.

— Да, Ремус. — Она кивнула. — Я и так знала.

— Конечно, знала.

Сириус снова засмеялся, но спорить не стал. Малышке было всего шесть лет, но она уже отличалась редкостным упрямством и терпеть не могла, когда ей говорили, что она неправа. Нимфадора была наполовину Блэк, а некоторые вещи в их семье всегда передавались по наследству.

— Ремус, — настойчиво повторила она, словно пытаясь навсегда запомнить это имя, чтобы в следующий раз не выглядеть невеждой, а потом снова начала носиться по всей комнате.

Она тоже ничего не знала. Откуда ей было знать?