Первомай в Азкабане (джен)

Нет, что ни говори, а мемуары – это просто спасение для нервов! В который раз убеждаюсь, что нам, Темным Лордам, без них никак нельзя. Вот так разделишь с пергаментом свои горести – глядишь и полегчало. И уже не тянет круциатить всех вокруг со страшной силой. Ну, это когда все вокруг не провоцируют на такое дело. Иногда я подозреваю, что меня окружают одни мазохисты…

Итак, вот уже месяц мы без толку загораем в Азкабане, совершенно забросив все свои дела. Понятно, что отдых совершенно необходим, но во всем следует соблюдать меру! Все-таки делу время, а потехе – час, хотя пребывание в Азкабане сложно назвать потехой. В конце концов, это ведь не курорт, а санаторий. Да, конечно, свежий морской воздух, чудесный вид из окна, ненавязчивый сервис. Все было бы просто прекрасно, если бы не одно но. Здесь совершенно нечем заняться! Ни один магл, которого можно было бы заавадить или попытать в свое удовольствие, здесь не ошивается, а если бы и ошивался, палочек все равно ни у кого нет. Их у нас изъяли первым делом, дав понять, что лишние магические усилия сведут на нет весь отдых. Вот и сидим теперь без магии, скучаем. Да еще и Люциус, зараза. Вообразите себе, этот негодяй ни разу за месяц не появился с верноподданническим визитом и ящиком сливочного пива в качестве передачи. Понятно, дементоры могли и не разрешить передать нам пиво, пусть даже и сливочное, но сам факт! Уже одно это тянет на мучительную смерть, а ведь Малфой и дополнительно проштрафился! Прислал нам открытки, поздравил с Первым мая – праздником весны и труда. Из-за этих мордредовых открыток все и случилось.

Надо признаться, прежде мне открыток получать не доводилось. Сначала было не от кого, а потом… потом тоже не от кого, но уже по другой причине. Согласитесь, чтобы послать Темному Лорду открыточку с поздравлением, надо обладать довольно специфическим мировосприятием. Или стремлением к суициду – а вдруг открытка мне придется не по вкусу? А ведь так и будет, поскольку все эти открыточные цветочки, веночки, ленточки, котики, елочки и бабочки приводят меня в натуральное бешенство! Вот никто и не рисковал. Раньше, до Малфоя. Этот не постеснялся, знает, что прямо сейчас мне его не достать. Получив от него послание, я сначала даже растерялся. Но ненадолго, такими мелочами меня не проймешь. Изучил эпистолу со всем вниманием и совершенно ничего не понял. Какое отношение весна имеет к труду и наоборот? Пришлось созвать консилиум из верных слуг, предложив им тему для дискуссии: «Логично ли трудиться весной или причем тут праздник?» В итоге мнения разошлись радикально, до драки. Разняв Сивого и Беллу и сделав обоим внушение, я решил отправить письмо Люцу – он нас озадачил, пусть сам все и объясняет! Я был совершенно уверен, что внятный ответ не заставит себя ждать.

Как же я ошибался! Нет, ответ себя ждать не заставил. Но вот внятности он не содержал ни на йоту! Малфой явно нарывается на Аваду, зуб даю, как говорили во времена моего детства. Он написал, что Первое мая – любимый советский праздник, который непременно должен ознаменоваться первомайской демонстрацией, субботником и загулом. Сей текст я прочел трижды, но так ничего и не понял. Снова собрал своих Пожирателей на совет (раз уж праздник советский) и потребовал устроить мозговой штурм, чтобы во всем разобраться. И пригрозил устроить всем мозговой бум, если не будут стараться! Палочки, правда, нет, но и подзатыльник от Темного Лорда – то еще удовольствие.

Всегда подозревал, что для успешного разрешения проблемы необходима правильная мотивация! Моя команда с похвальным рвением принялась разгадывать ребусы имени несносного Люца. В качестве вступления Антонин заявил, что советский – это то же самое, что и русский, но с красными флагами. Мы не слишком поняли, при чем тут именно красные флаги, но он клялся, что так надо, и пришлось поверить ему на слово. Обсуждение начали с первого пункта – первомайской демонстрации. Сошлись на том, что демонстрировать – значит, показывать. Долго спорили, что именно положено демонстрировать первого мая. Внесли несколько предложений, а именно: козу, кузькину мать, где раки зимуют, небо в алмазах и стриптиз. Последнее было идеей Беллатрисы и так ее воодушевило, что она тут же принялась завлекательно раздеваться, используя мужа в качестве шеста. Рудольфус такого издевательства не перенес и упал со стола, на котором демонстрировал стойкость истинного Пожирателя. Когда супруги разобрались с перепутанными при падении конечностями и вдоволь наорались, я постановил отправить гневную эпистолу негодяю Малфою с категорическим требованием разъяснить понятие «первомайская демонстрация» во всех подробностях! И на все про все – ровно тридцать минут!

Ответа, кстати говоря, пришлось ждать целых тридцать две минуты. Так я и знал, что Люц ненадежен. Ненавижу ожидание, вот Северус никогда не доставлял мне таких проблем! Ах, Люци-Люци, ну почему ты не можешь быть таким же пунктуальным, как Севви?.. Моргана, что я несу… Понятно, что никто не прочтет, но все равно как-то… мда. Итак, получив письмо от Люциуса и обругав его за пренебрежение моим временем, изучил ответ и понял – они идиоты. Все русские – идиоты, я так и подозревал! Оказывается, демонстрация – это когда народ берет флажки, транспаранты, шарики и букеты, строится в колонны по шестеро и под маршевую музыку топает по главной улице города, параллельно восхваляя все, что им сказали восхвалять, а представители власти машут демонстрантам с трибун. Так вот мне интересно, за каким Мордредом обзывать банальное народное гуляние таким заковыристым словом?! Тем не менее, решил, что демонстрации быть, раз уж она первого мая положена. Выстроил своих верных последователей стройными рядами, вместо флагов вручил им простыни – ничего, что не красные, мы ведь не русские, в конце концов, а в качестве транспаранта взяли табурет. Мальсибер намалевал на сиденье мой портрет, после чего все долго восхищались сходством с оригиналом (со мной, значит) и совершенством оригинала (меня, разумеется). Затем табурет водрузили на голову Крэббу, чтобы шедевр был виден всем. Я взобрался на стол, принял величественную позу. И началось! Стройными рядами проходят по главной камере Азкабана доблестные труженики темной стороны! Ура, товарищи!.. УРРРА-А-А!.. Да здравствует власть Лорда Волдеморта! Ура, товарищи!.. УРРРА-А-А-А!..

Надо признать, мне понравилось. Демонстрация оказалась действом бодрящим. Жизнеутверждающим даже. В общем, я остался доволен. Мои верные ПСы маршировали по камере, пока Крэбб не уронил табурет с моим портретом. Увесистый предмет мебели приземлился на голову Сивого, затем на ноги Беллатрисе, Гойлу и Нотту. Они подняли такой вой, что меня буквально снесло со стола на пол звуковой волной! Все-таки магловская физика – отнюдь не пустая наука, как мог бы подумать какой-нибудь могущественный маг. Пока меня ставили на ноги, пока я порядок наводил и орал на всех подряд, принимать парады мне расхотелось, и я решил перейти к следующему пункту Люцевского письма, а именно, к субботнику. Надо признать, я пребывал в некотором недоумении, поскольку первое мая пришлось в этом году на вторник. Даже предположил, что у них в России в этот день суббота автоматически переносится на вторник, чем гриндилоу не шутит. Или вторник на субботу? В общем, и не важно даже. После нашего вояжа в эту кошмарную страну с бесстрашными до глупости жителями я готов поверить во что угодно. Пришлось опять подвигнуть своих Пожирателей на решение шарады. Неугомонная наша Белла предложила чтить день субботний, как некоторые маглы – сидеть, читать священные книги и ни черта не делать. Пришлось отвесить ей воспитательный подзатыльник, раз уж палочки для Круцио у дементоров не допросишься. Делать мне больше нечего, только вот магловские книжки читать! Тем более что читать мне было совершенно некогда, я предпочитал писать. Писать письмо Люциусу с очередным вопросом, теперь уже по поводу субботника.

Полчаса прошло в нестерпимо скучном ожидании. Мои верные слуги коротали время, кто как привык. Белла вязала носки; Руди разматывал для супруги шерсть. Нотт играл с Крэббом и Гойлом в карты и при этом отчаянно жульничал. Питтегрю превратился в крысу и грыз под столом сухую корочку. Остальные завалились на нары и отдыхали после забега по камере с простынями и табуретом наперевес. Я бродил кругами вокруг стола, временами поглядывая в окно, и злился. Все-таки недоступность объекта гнева для воспитательного Круцио очень портит мой характер. Вот если я сумею уговорить Поттера стать Пожирателем смерти, я сразу же подобрею. Как только зааважу наглого юнца, так непременно и приду в наилучшее расположение духа… Словом, когда сова вернулась с ответом, я почти не сердился. Поэтому сова осталась жива. А вот Люциус… Выйду отсюда, непременно выскажу ему свое неодобрение. Полагаю, Авада будет достаточно веским выражением моего высочайшего неудовольствия. И вовсе не потому, что он не прислал ответа. Прислал! Подробный! Но какой!

Кошмар. Извращение. У меня просто нет слов. В очередной раз убеждаюсь, что в Россию я больше ни ногой, хоть топите! Оказывается, субботник – это банальная уборка парков, скверов и дворов! Уборка в честь праздника, подумать только. Невероятно. Полагаю, русские все прочие дни в году ничего не делают, а в Первомай выходят на субботник, чтобы наработаться на год вперед. А что, очень даже может быть, у них все не как у людей. Безумие, да. Но ничего не поделаешь, раз уж начали праздновать, значит, придется праздновать. И да будет субботник, решил я.

Для начала попытался уговорить дементоров выпустить нас наружу, ведь субботник полагается проводить на свежем воздухе. Однако старший дементор не согласился, жестами показав, что наше пребывание в санатории еще не завершилось, путевка полностью оплачена (я даже знаю, кто подсуетился!), так что отпустить нас раньше времени он никак не может, поскольку это запрещено правилами внутреннего распорядка оздоровительного центра Азкабан. Но в качестве компромисса, а также в честь праздника согласился допустить нас на кухню, чтобы мы могли провести субботник там. За неимением лучшего пришлось согласиться, и мы под присмотром охраны отправились в пищеблок.

Кухня, скажу я вам, не впечатлила. Грязновата, тесновата, скудно обставлена и ни одного окна в придачу. Но я не привык пасовать перед трудностями. Разделил своих на три группы и каждой группе определил фронт работ. Первая группа под предводительством Крэбба получила задание расставить всю мебель в помещении по новомодному фен-шую. Второй группе под начальством Нотта я велел подмести пол и побелить стены, а также продолбить в стене окно. Третья группа, самая маленькая, включала Беллатрису и братьев Лестрейндж. Им я вменил в обязанность приготовить праздничный обед для обитателей Азкабана. Повар, правда, возражал. Но Гойл вытряхнул посуду из шкафа и утрамбовал на ее место повара. А Крэбб установил шкаф дверцами к стенке, утверждая, что по фен-шую дверь в помещение, где обитают злые силы, должна быть запечатана. А повар совершенно точно злой. И сильный, поскольку наш здоровяк Гойл едва с ним справился. Но все знают, что добро непременно победит зло! А значит, кто победил, тот и добрый. Приятно, знаете ли, иногда примерить иное амплуа.

Кухонный первомайский субботник под моим высочайшим руководством был благополучно завершен. Мы, усталые, но довольные, торжественно перерезали алую ленточку, дабы представить всем обновленную кухню. Правда, настоящей ленточки мы так и не нашли, пришлось натянуть перед входом малиновый чулок, пожертвованный Беллой, а вместо позолоченных ножниц позаимствовать на кухне тупой нож для чистки лука, но это все пустяки. Кухня совершенно преобразилась. Пол мои чистоплотные Пожиратели не только вымели, но и помыли, ради такого дела Мальсибер не пожалел своей старой мантии. Потолок и стены тщательно напудрили мукой, поскольку краски, мела или извести для побелки мы не нашли. Окно, пробитое в стене с помощью молотка для отбивания мяса, было декорировано изящной занавеской из старого кухонного полотенца и открывало захватывающий вид на кладовку в соседнем помещении. Плиту по моему велению торжественно расположили в самой середине, чтобы символизировала домашний очаг, а также центр Вселенной по совместительству. Кухонные столы расставили с прихотливой грацией, то есть, как попало. Шкафчики с припасами стараниями Питера висят теперь красивым каскадом, нижний изящно покачивается на одном гвозде. Шкаф с поваром внутри мы так и оставили стоять дверцами к стене. Навесили сверху кухонную утварь, так что, когда зло внутри начинает шебаршиться, сковородки и половники мелодично позванивают. Куда там азиатам с их «песней ветра»! Вот песня сковородок… А на самом большом столе – праздничный ужин. Белла с мужем и деверем расстарались на славу. Жаль только, никто из них готовить не умеет, но намерения у них были самые что ни на есть благородные. Меню отличалось даже некоторой утонченностью. В качестве основного блюда предлагался пудинг из репы со свекольным соусом и шкварками, на десерт – мороженый картофель с взбитыми сливками и сахаром, а запивать все это великолепие следовало морковным пуншем. Сразу скажу, все, кто отведал эту трапезу, запомнят ее навечно!

Да, все, включая и меня. Обед был и впрямь незабываемым. После принятия пищи мы дружно ощутили легкое недомогание, так что, как ни старалась Белла, никто не в состоянии был ее домогаться. Резь в желудке, тошнота и прочие прелести пищевого отравления быстро охватили все население Азкабана. Дементоры, обеспокоившись состоянием пациентов своего санатория, начали разносить лекарства – касторку и рыбий жир, причем курс лечения был добровольно-принудительным. Разумеется, после вливания такого количества сильнодействующих рвотных средств всем стало еще хуже, и в ход пошло самое сильное лекарство – крепкая чайная заварка. Получив по полстакана драгоценного эликсира, мы, наконец, достаточно пришли в себя, чтобы продолжить празднование Первомая. Зеленоватый цвет физиономий, я полагаю, не в счет.

Итак, следующим пунктом в письме Люциуса числился загул. Я даже не удивился, в очередной раз ничего не поняв. Прогулки в Азкабане запрещены, просить дементоров бесполезно, мы пробовали. И что оставалось делать? Разумеется, писать письмо! Нет, не Люциусу! Этот мерзавец, чует мое сердце, опять написал бы такое, что мы всей компанией до следующего Первомая не разобрались бы! Так что написал я Северусу, он никогда не был склонен к дурацким шуткам. И только получив ответ, я вспомнил, что Снейп, зараза, вообще шутить не умеет! Знаете, что он мне написал? Что загул – суть то же самое, что и запой! А мы, надо сказать, тогда не знали еще, что это за штука такая. Вот и предположили, что раз гулять нельзя, то петь нам никто не запретит. И в праздник Первого мая в Азкабане появился сводный хор имени Лорда Волдеморта! Солист – Лорд Волдеморт! Под руководством Лорда Волдеморта! Аплодисменты, господа!..

Вот что-что, а концерт этот я вспоминаю с особым удовольствием. Успех был воистину грандиозным, есть чем гордиться. Выступление мы начали с хвалебной песни, посвященной Великому Мне! Никогда не думал, что в Азкабане такая потрясающая акустика. Наше пение было слышно везде, от чердака до подвала, и прочие обитатели крепости не остались равнодушными. Их стоны, вопли и ругань стали прекрасным аккомпанементом для Оды, посвященной Моему Величию и Ужасности! Я им даже поаплодировал немного. Следующим номером нашей программы шла Беллатриса с застенчивой девической балладой «Кого и как я в роще убивала». Голос у нее, конечно, противный, но зато поет громко и с чувством, так что вопли из соседних камер сделались еще громче и прочувствованнее.Вслед за ней выступали Крэбб и Гойл, с народной песней горных троллей «Хрю-хрю-чавк-чавк». Не зря я подозревал, что тролли у этой парочки в родне имеются, видимо, песенку они выучили, будучи в гостях у прабабушек в горах. Оригинальная композиция была встречена слушателями с большим энтузиазмом – крики превратились в истошный визг. Наконец, мы завершили концерт хоралом, посвященным, естественно, мне, под названием «Кровожадность – моя стихия». Едва мы допели, как в камеру ввалился старший дементор с перевязанной головой, благоухая валерьянкой. Неверными жестами он сообщил нам, что дементоры слепые, но не глухие, и слушать дальше они уже не в силах. Пришлось пение прекратить. Слишком много прекрасного тоже вредно, да и мы к тому времени устали, честно говоря.

Довольные собой и жизнью, мы расположились на отдых, когда прилетела сова с посылкой. Оказалось, это расстарался Северус, прислал нам ящик водки и пояснение, что загул, он же запой, означает грандиозную пьянку с безобразиями и мордобоем. А под конец пожелал хорошего застолья, да еще извинился, что так задержал подарочек к празднику. Я его, так и быть, простил. Авадить не стану, при встрече ограничусь десятком Круцио. Дальнейшее взял в свои руки воспрянувший духом Антонин. Мигом расставил на столе бутылки, закуску пристроил – пакет лимонных долек. Не люблю их, правда, до ужаса, но по такому случаю… вот за что Снейпа всегда уважал, так за его внимание к мелочам. Ничего не забыл!.. Словом, праздник продолжился, благо Долохов быстренько разлил по стаканам, и даже первый тост предложил, естественно, за мое здоровье. И началось!..

Все, что я твердо сознавал следующим утром – пить вредно! Ох, до чего вредно… Спасибо тебе, дорогой Северус, за вовремя присланную трехлитровую банку огуречного рассола! В благодарность я даже не стану круциатить тебя за предшествующий этой банке ящик водки. Мерлин, как же хорошо, что праздник кончился!