Луна делает тост (джен)

Приветствую, моя любимая сестрёнка Луна!

Я оставляю здесь эту записку потому, что... ну, ты выглядела так мило и умиротворённо, свернувшись на своей подушке. У тебя даже струйка слюны потекла из уголка рта. Ты знаешь, как это бывает, когда снятся такие беззаботные сны о том о сём. Впрочем, я отвлекаюсь. Всё, что я хочу сказать, что было бы преступлением будить тебя в такой момент, когда ты была так счастлива. Тем не менее, я оставляю эту записку, чтобы проинформировать тебя насчёт некоторых деталей твоего расписания на сегодня, которые я не могу сообщить тебе лично. Утренние хлопоты по замку отнимают довольно много сил и времени, как ты, наверное, помнишь. Однако я уверена, что ты справишься и не дрогнешь перед трудностями.

Далее шёл перечень мероприятий:

* проверить, что солнце не сбилось с траектории;

Селестия.

Селестия... Как всегда в своём стиле, никогда не отличавшимся особой литературностью. Эти перескакивания с одного на другое, эти постоянные повторы: "достань их и съешь их". Да как она так может?! Она совсем в меня не верит! Неужели она не понимает, что таким образом оскорбляет свою единственную сестру? Луна — принцесса ночи и правительница всего, что скрыто во мраке, только что наполучала пощёчин от старшей сестры. "Достань их и съешь их..." Хм! Могла бы просто написать: "Я знаю, что из тебя повар как из пингвина сокол, поэтому я сделала нечто НАСТОЛЬКО простое, что даже ты не сможешь это испортить". Мелочь? Возможно. Но принцесса Луна ещё покажет сестричке, что её нельзя недооценивать!

Луна неслась лавиной по залам кантерлотского замка. Настрой её был столь решителен, что даже глухие хлопки босых копыт по мягким коврам эхом разносились по коридорам. Стражник за стражником приветствовал принцессу, вытягиваясь по струнке и салютуя, как и положено по уставу, кто копытом, кто крылом. Ничем, кроме быстрых неформальных кивков, Луна не выдавала цели своего стремительного дефиле. Перед ней стояла задача, миссия, можно сказать, целый квест. Впереди, в дальнем конце очередного коридора, уже замаячили двери, огромные двойные двери, почти ворота, ведущие на кухню. Тяжёлые створки плавно распахнулись, подчиняясь магии принцессы, ещё даже до того, как она подошла к ним вплотную, так что в помещение кухни Луна влетела почти не замедляя ход. Десятки голов должны были бы повернуться, десятки ртов должны были бы испустить восторженные вздохи при виде такого редкого события... Однако вокруг не было ни души, из-за чего бравый настрой Луны несколько поугас.

— Мда... Ну, в любом случае, моё появление нуждается в отсутствии лишних зрителей... — пробормотала она себе под нос, в то время как смущение прорастало в ней своими корнями. — Нет, начистоту, смела ли я когда-нибудь покинуть свои покои, чтобы отбросить тень власти на подданных? Правда, я отважилась на вылазку в недра кулинарной цитадели... — Луна сделала несколько маленьких шажков к краю кухонного стола и обнаружила запас хлеба. — Чтобы выставить сестру полной дурой!

Её взгляд упал на великолепно порезанные кусочки хлеба, лежащие на поверхности разделочной доски. Ни один из кусков не был слишком толстым или тонким. Каждый был совершенен в отдельности, они лежали друг на дружке, всё ещё пышные и свежие будто из духовки, прямо-таки картинка. Луна внимательно осмотрела нарезку, будучи абсолютно уверенной, что уж такие милые кусочки точно не смогут устроить ей какую-нибудь подлость. Теперь они в её власти, эти запечённые куски перемолотой пшеницы преклонятся перед её волей.

— Так, минуточку... Как там было в том лимерике, что лорд Пипсквик подарил мне? — Луна задумалась, пытаясь припомнить уроки Пипсквика.

Если хочешь подкрепиться,

Ломтик хлеба пригодится.

Видишь, как рецепт сей прост?

Так ты можешь сделать тост.

Вот такой он весь рецепт.

— Проклятье! В этом стишке нет никакого рецепта! — выругалась Луна. — Выходит, придётся импровизировать...

Она посмотрела на аккуратно порезанные ломтики, а затем оглянулась по сторонам. Хоть вирши Пипа ничем не помогли, но подсказали идею. Тост. Да. Первоосновы алхимии... Древнее высокое искусство воздействовать на вещи тёмными методами, чтобы превращать их в нечто совсем другое. Если ей удастся провернуть это должным образом, Селестии придётся поумерить высокомерный тон и забрать свои слова обратно. Луна поднесла кусочек к своему рогу, аккуратно проткнула его в районе корочки и вновь осмотрела кухню.

— Куда королевский повар поставил... А-ХА! — прервала сама себя Луна, заметив искомое. — Алхимическое устройство!

Алхимическим устройством принцесса назвала то, что всем остальным известно как тостер.

Луна поскребла рогом по загрузочному отверстию тостера и с превеликой осторожностью загрузила туда кусочек хлеба. Ей уже доводилось видеть, как эта хитроумная штуковина поджаривала даже зачерствевшую выпечку до золотисто-коричневой корки, так что шутки шутить с этой опасной техникой она не хотела. Но то, что собиралась сделать Луна, было очень важно, так что выбора не оставалось. Она оценивающе оглядела подготовленный к работе аппарат и убедилась, что хлеб вставлен правильно. Затем Луна нажала копытом на выступ сбоку тостера, посылая отважный одинокий кусок хлеба в пышущие жаром недра алхимического устройства.

Теперь нужно ждать...

Ждать...

И ещё немного подождать...

Луна не смела даже глазом моргнуть, она наблюдала, как тёмное нутро тостера раскалилось докрасна и пылало жаром. Алхимия это всегда так интересно! Но это был ещё и довольно длительный процесс... Серьёзно. Если Луна, принцесса ночи, вольёт в тостер свою мощь, то наверняка он должен произвести в два раза больше тостов из единственного куска хлеба. Это же такая простая логика волшебства.

Рассудив подобным образом, Луна испустила из рога тёмные слабо мерцающие сгустки энергии и нацелила их в разогретый тостер. Этого должно быть как раз достаточно, чтобы...

* * *

— Конечно же, нельзя было просто взять и съесть сэндвич, — вздохнула Селестия — правительница Эквестрии — на руинах разрушенного магией тронного зала.

Толпа стражников носилась из одного конца порушенного замка в другой, совершенно не понимая, что им делать в ситуации, когда всё здание оказалось разнесено по кирпичику, а каждый дюйм развалин покрыт сверху слоями чёрной корки. Кроме Селестии, единственным персонажем разыгравшейся драмы, кто не был в данный момент озабочен осмотром разрушений, оставалась принцесса Луна. Она стояла подле сестры и жевала плоды своей победы.

— И ты ещё говорила, будто бы я не смогу сама себе приготовить завтрак... — Луна победно ухмылялась и с наслаждением жевала подгоревший кусок тоста.