Я не буду целовать холодных рук... (гет)

– Гарри! – Голос получается какой-то хриплый, словно чужой. – Гарри! Я забыла тебе сказать! Я, кажется, знаю!..

Она споткнулась и, не успев даже закончить предложение, упала на тревожно скрипящие доски пола. Рывком её немедленно поставили на ноги, а возле самого уха раздался торопливый шепот:

– Потерпи, Гермиона: ещё немного!

Тяжело опираясь на мокрое от крови и пота плечо друга, она пыталась идти, но ноги уже почти не слушались.

Шаг за шагом...

Позади всё ещё слышны звуки борьбы, свист заклятий и рвущие душу стоны раненых. Где-то там лежит сейчас в золе и пыли Аластор Грюм, сердце которого уже не бьётся, но кровь в жилах до сих пор возбуждённо кипит, а на груди дымится след от проклятия. Там же бесстрашно сражаются Кингсли и Тонкс... А живы ли они? Стоит только на секунду представить, что их нет, как...

– Герми, прошу тебя, сюда! – С криком отчаяния Гарри толкнул её в какую-то тёмную комнату и бережно положил на скамью. Рывком захлопнутая дверь, пара заклятий...

– Гарри, здесь холодно, – прошептала она, отрывая голову от шероховатого дерева скамейки и пытаясь осмотреться: каменные стены с влажными дорожками воды, гранитный выщербленный пол, лёгкие пылинки, пляшущие в узких полосках света, пробивающихся через маленькое окошко под самым потолком, и старая поломанная мебель, покрытая клочьями паутины…

– Гарри, – неподдельная тревога охватила её, когда она произнесла слова, с которыми сама до последнего не хотела соглашаться, – мы в подземельях?..

Уже пять минут спустя, глотая слёзы, она жалась к холодной стене, всё ещё не в состоянии поверить в происходящее.

– Прости меня! – воскликнул Гарри, судорожно кидаясь из одного конца комнаты в другой. – Я не знал!

– Я пыталась тебе сказать! Упивающиеся проникли внутрь через подземелья!

– Снейп, – прошипел парень с привычным уже мстительным блеском в глазах.

– Гарри! – её громкий визг почти полностью слился с грохотом стен, когда всё маленькое помещение, где они находились, сотряслось от многочисленных ударов. Через несколько секунд рухнула одна из перегородок, и из образовавшегося прохода появилась группа людей в белых масках…

Время как будто замерло на какие-то считанные мгновения, а потом...

Кровожадным торжеством загорелись глаза одного из Упивающихся, яркая вспышка, болезненно-пронзительный свист и густая, обволакивающая темнота…

Когда Гермиона, наконец, очнулась, ей показалось, что она не чувствует своего тела. Попытавшись открыть глаза, она встретила лишь непроглядную темноту. Но темноту отнюдь не мёртвую...

Панический, казалось, осязаемый ужас охватил её, плотно сжав грудную клетку: в комнате кто-то был, она чувствовала его присутствие.

– Гарри? – почти не слушающимися губами произнесла девушка, но в этой хрупкой тишине её голос прозвучал неожиданно и резко, как выстрел ружья в спящем зимнем лесу.

– Тссс, – едва слышно прошептал кто-то. Гермиона не могла понять, с какой стороны идёт звук – он словно занимал всё пространство.

– Кто вы?! – закричала она в отчаянии.

Чей-то холодный палец осторожно коснулся её губ, призывая к молчанию. От этой незримой для девушки руки пахло дождём. Дождь... Он значил для неё намного больше, чем просто явление природы. Глухие удары по крыше и характерный свежий запах всегда напоминали ей старый бабушкин дом, родителей, что-то давно минувшее, но такое родное и вечное...

Эта простая ассоциация настолько выбила её из равновесия, что Гермиона почувствовала, как горячими струйками по щекам бегут слёзы.

Некто вновь коснулся её лица, бережно стирая влажные дорожки. Но на этот раз девушка нашла в себе силы пошевелиться и, по-прежнему ничего не видя, боязливо провела рукой по воздуху впереди себя. Тут же она наткнулась на тонкий атлас мантии и, удивляясь тому, что таинственный незнакомец не пытается сбросить с себя её напряжённую от волнения ладонь, продвинулась дальше. Гермиона вздрогнула, дотронувшись до всё тех же холодных рук.

– Кто вы? – тихо повторила она, осторожно сплетая свои пальцы с его, несуразно длинными и как будто бы влажными.

Он не оттолкнул её, а, наоборот, крепко прижал к себе.

– Мне страшно, – прошептала Гермиона, зарывшись лицом в мягкую ткань мантии.

Она на мгновение приподняла лицо, безуспешно вглядываясь в окружающую её темноту.

– Я ничего не вижу, – её голос сорвался, когда в пересохшие губы вдруг кто-то впился страстным поцелуем и тут же отстранился, будто обжёгшись...

Она хотела было закричать, но из груди вырвался лишь хриплый стон отчаяния.

– Прости, – прошептал он. Голос был незнакомым, но запоминающимся, необыкновенно красивым, мягким, словно сотканным из ночного ветра. Как будто бы ненастоящим, но удивительно живым!..

– Нет, – она крепко держала его тонкое запястье, боясь отпустить. Казалось, что иначе всё вокруг незамедлительно рухнет.

– Не оставляйте меня: мне страшно...

Ответа не последовало. Только шелест его мантии и глухие удары её сердца.

Девушка легко подалась вперёд, ловя новый поцелуй, невесомый и призрачный. Она чувствовала, что растворяется в этих ласках, какая-то сладкая дымка окутывает всё её сознание...

Очнувшись через несколько дней в госпитале Святого Мунго, Гермиона Грейнджер не помнила практически ничего из событий того рокового дня, когда Хогвартс был разрушен практически под основание. Погибло около сотни человек: дети, учителя, авроры, охранявшие школу... Аластор Хмури, Мадам Хуч, профессор Слагхорн, Лаванда Браун, братья Криви... Упивающиеся же потеряли в составе меньше половины.

Зрение вернулось к девушке только спустя неделю. Тогда же, рыдая на плече у чудом уцелевшего Гарри, она узнала всю историю от того момента, как их настигли люди Волдеморта, до окончательного отступления Упивающихся.

– Представляешь, Герми, это Рон нас спас! – с восторженным видом провозгласил Гарри.

– Да? – только и сумела выдавить из себя Гермиона.

– Он, правда, ничего не помнит – повреждение коры головного мозга, – но больше-то и некому! Сразу за Упивающимися в ту комнату забежала толпа авроров, завязалась драка, а мы уже были без сознания – в тебя и вовсе каким-то тёмным заклятием попало. Так вот под эту шумиху, говорят, мы куда-то делись. А потом нас обнаружили – ну, не поверишь! – ещё ниже подземелий, в потайных комнатах основателей!

Что-то резануло в сознании Гермионы, и она дрожащим голосом пробормотала:

– А мне ведь и казалось, что там кто-то был... – Заметив вопросительный взгляд Гарри, она пояснила: – Когда я очнулась на время, мне... мне померещилось, что я в комнате не одна.