Пробуждение (джен)

Вместо предисловия

Нас так просто не убить!

Ненавижу просыпаться вскоре после того, как уснул, когда так сладко спится, когда сон чарующими картинами балует отдыхающий разум… И готов убить каждого, кто виновен в незапланированном пробуждении. Хотя я по натуре довольно миролюбив, это может подтвердить каждый, кто пытался меня добудиться в неурочный час и выживал. Например, Джордж, мой дворецкий, с которым мы живем душа в душу уже много лет. Впрочем, к чему это я? Ах, да, к тому, что в тот день меня разбудили посторонние звуки. Увы, что есть, то есть — сплю я очень чутко, особенно остро реагирую на шумы в доме. Джордж, зная об этом, днем носит мягкие тапки и передвигается практически бесшумно. Я прислушался: так и есть, опять в дом кто-то вломился. Я сначала решил было не обращать внимания, но увы — сон покинул меня, злорадно трепеща крылышками, так что я лежал и прислушивался к тому, что творится в доме. Судя по всему незваных гостей было никак не меньше трех.

— Тсс… — громким шепотом прошипел первый. — Главное, не шумите. А то как проснется…

Идиот! Ну кто так громко шепчет? Интересно, этот олух в курсе, что на шепот обычно реагируют куда быстрее, чем на обычный голос? Однако послушаю, что будет дальше.

— А он точно здесь? — Вот и второй голос. И если в первом явно проскальзывали нотки человека, привыкшего отдавать распоряжения и уверенного в том, что их выполнят, то в этом я расслышал страх и надежду на то, что «его» здесь нет.

— Здесь, здесь, где же ему сейчас быть, — успокоил третий.

— Ну, может, он не успел вернуться… — спросил второй.

Его мечтам не суждено было сбыться.

— Я следил, он точно здесь.

Что-то никакой слежки я не заметил, а значит… Значит одно из трех: или третий врал, или он прекрасно умел прятаться, или я становлюсь старым, и мне пора на покой… вечный… Я рассмотрел все три варианта: если он врет, то им же хуже, если не врет, то хуже мне, а вот если третий вариант, то мне не хуже, мне просто конец.

Троица между тем приближалась, их шаги слышались уже в столовой.

— А красиво здесь…

О да, еще бы, мне тоже нравилась моя столовая. А этот ценитель даже бояться перестал. И да, мне было приятно слышать его слова. Надеюсь, кстати, что паркет они не поцарапают, а то полировать заставлю, языком!

Нежданные визитеры между тем заглянули в первую спальню для гостей, ту самую, куда я обычно селил тех, чьего повторного визита надеялся избежать. Судя по сдавленным слаженным вскрикам, мне удалось добиться нужного эффекта.

— Он точно ненормальный! — Надо же, первый тоже оказался достаточно впечатлительным и проникся моими дизайнерскими способностями.

В интерьере той комнаты я развернулся на полную катушку: витраж напротив входа в мрачных пурпурно-красных тонах, изображающий суд над ведьмой, черно-красный паркет в мелкую шашечку, в тон ему стены, мебель из мореного дуба, кровать с балдахином опять же красно-черного колера. Даже мой дворецкий не любил часто бывать там, уж на что он привыкший ко всему. Что поделать, готичность сейчас в моде… Сразу скажу — вторая гостевая спальня ничего особенного из себя не представляла: так, стандартная, хоть и со вкусом подобранная мебель, простенькие картины.

Троица между тем приближалась к моему кабинету и спорила, должен я быть нормальным или нет. Первый считал, что должен, иначе бы не выжил. Второй молчал, а третий убеждал, что нормальный я — это нонсенс.

— Он и не может быть нормальным! — третьему только с трибуны выступать: такой запал, такая уверенность в собственной правоте. — Подумайте сами, может ли подобное существо быть нормальным? Да те, кто согласился стать таким, как он, априорно сумасшедшие!

Можно подумать, моим мнением кто-нибудь интересовался! Меня вообще поставили перед свершившимся фактом и заставили учиться выживать.

— Если бы он был сумасшедшим, его бы давным-давно убили, — возражал его оппонент

— Да ты сам в той жуткой комнате сказал, что он ненормальный! — воскликнул третий.

— Это я так, не подумав, а вообще я думаю, что голова у него варит. Подумай сам, мы специально стали следить за странностями в его поведении, и то только после того случая с бешеным быком…

Да уж, ничего не скажешь, добрые поступки редко бывают оценены по достоинству. Ну, что мне стоило остаться в толпе и ахать, пытаясь доказать в первую очередь самому себе, что я тоже ничем не могу помочь. Так нет же, вылез. Ударом кулака свалил быка, мчащегося по улице и приближающегося к замершей в ужасе женщине с грудным ребенком. Вот теперь буду за это расплачиваться…

Визитеры, наконец, добрались до кабинета.

— Гляди, сколько книжек! — воскликнул второй. — Ой, и комп есть!

В век бурно развивающихся информационных технологий удивительно было бы отсутствие компьютера, а не его наличие. К тому же не самому же мне за продуктами ходить и не дворецкого посылать. Да и новости лучше через Интернет узнавать. И общаться удобнее. С некоторых пор я заметил, что общение вживую с людьми делает из меня убежденного человеконенавистника.

— Может, глянем, что у него там, — предложил первый.

Ага, щаз! Так вам и удастся его включить! После того раза, как меня пытались обокрасть, я принял все меры предосторожности… Кстати, а как им удалось вообще ко мне войти?

— Ничего не трогай! — предостерег третий. — Вот разделаемся с гадом, и тогда…

Интересно, почему это я гад. Да я, можно сказать, чуть ли не самый законопослушный житель этого занюханного городка! Ну, предпочитаю ночную жизнь, ну, имеются некоторые странности и предпочтения, так ведь я никого не убиваю и не граблю… О, шаги слышны уже совсем близко, добрались, наконец, до моей спальни. Сделаю вид, что сплю…

Пыхтя, троица подошла к кровати.

— А почему он не в гробу… — шепотом поинтересовался второй.

Интересно, они гробы видели? Там же неудобно!

— А я откуда знаю, — пробурчал третий.

— Может, мы ошиблись? — снова второй.

— Не ошиблись, — я не выдержал и открыл глаза.

Картина, достойная кисти художника. Посреди огромной кровати лежит прекрасный юноша (то есть я), а над ним склонились три злодея: первый с вязанкой чеснока, второй с бутылкой, в которой плещется какая-то прозрачная жидкость, третий с заостренным дрыном. Правда, я далеко уже не юноша, да и злодеи отнюдь не злодейские…

— Добрый день, — нарушил я затянувшееся молчание.

— Д-д-добрый… — выдавил тот, который был с чесноком.

— Чем обязан? Я не был заранее предупрежден о вашем визите, а потому, извините, не одет подобающим образом…

— Умри, гад, — пафосно воскликнул третий и замахнулся своим "грозным оружием".

— Фи, как невежливо, — сообщил ему я и пересел в кресло. — Может, поговорим для начала?

"Гости", видимо, решили, что я просто переместился неким волшебным образом. Впрочем, благодаря благоприобретенным быстроте и реакции так кажется многим.

— Нам не о чем с тобой говорить! — третий выхватил из рук первого чеснок и кинул в меня.

Я лениво перехватил «снаряд».

— Большое спасибо. — Вежливость превыше всего. — У меня как раз закончился чеснок, а Джордж собирался готовить что-то из греческой кухни. А, кстати, как вы попали в мой дом?

Третий, рыча, швырнул в меня склянку, точнее, в кресло, ибо я успел пересесть на подоконник — не люблю мокрую одежду. Второй одновременно с этим выдавил:

— Нам открыли…

— Странно, почему Джордж мне не доложил…

— Мы его связали… — стыдливо сообщил наиболее вежливый "гость".

— Надеюсь, с ним все в порядке? — строгим голосом спросил я.

— Да, — надо же, он потупил взор.

Между тем третий, видимо, раздосадованный тем, что на него совершенно перестали обращать внимание, распахнул портьеры на втором окне и попытался открыть ставни.

— Осторожно, — укоризненно произнес я, увидев, что он чуть не сорвал портьеры. — Уважаемый, вам и так придется заплатить за кресло, а оно, между прочим, антиквариат, датируется 1733 годом,— предупредил я.

— Ах ты, тварь, — заорал третий, кинувшись ко мне и попытавшись схватить.

После недолгой борьбы он был обездвижен и надежно связан.

— Итак, зачем вы пришли?

Третий, вращая глазами, что-то промычал. Какой я все же молодец, не забыл про кляп!

— Мы… мы думаем, что вы вампир… — второй, похоже, отчаянно стыдился это произносить.

— То есть, вы считаете, что я ночами превращаюсь в летучую мышь, пью кровь людей и прочее в том же духе? — уточнил я на всякий случай.

Они смешались, переглянулись и, решив, что

— Извините, мы…

— Ничего страшного, — милостиво сообщил ему я.— Раз вы убедились, что я не вампир, то можете идти.

— Но… — надо же, первый все же решился поучаствовать в разговоре. А то я уже решил, что он онемел. — Вы так быстро движетесь… И бык…

— А Дэвид Копперфильд летает. По-вашему он что, инопланетянин?

Мой сарказм, видимо, достиг цели.

— Так мы пойдем? — спросил второй.

— Да, конечно, — разрешил я. — Только перед уходом, будьте добры, развяжите моего дворецкого.

— А что с нашим другом? — поинтересовался первый.

— Я вызову полицию, — сухо сообщаю я ему. Их даже передернуло от резкой смены тона. — Пусть полиция и разбирается с ним. — И я стал набирать номер.

На аргумент пришедших, что, дескать, их друг порядочный человек, я ответил, что порядочные люди не проникают в чужие дома, не связывают людей и не портят чужие вещи. И что у них есть пара минут, чтобы убраться из моего дома, иначе им тоже придется иметь дело с полицией.

К приезду полиции Джордж уже успел прийти в себя. Я выразил надежду, что его не сильно расстроило сегодняшнее происшествие, и сообщил о прибавке к жалованию. Он, в свою очередь, выразил надежду, что больше таких случаев не будет, а то я могу разориться. Мы посмеялись, и он удалился.

— Рад видеть тебя, старина, — хлопнул меня по плечу приехавший на вызов Дик. — Что у тебя опять произошло?

— Да вот, — я указал на нарушителя, — ворвался в дом, связал Джорджа, испортил кресло, — и развел руками.

Мы еще немного побеседовали, Дик поинтересовался, не уеду ли я из городка и после этого инцидента, и он с нарушителем моего покоя отправился восвояси.

— Господин барон, — Джордж заглянул в спальню, — звонили из издательства, просили узнать, готова ли ваша повесть.

Дворецкий именует меня бароном лишь когда мы наедине, без посторонних. Я действительно барон. По крайней мере, правнук моего старшего брата умер бездетным, и титул теперь мой…

— Хмм, у меня пропало желание ее продолжать. Как ты думаешь, могут ли они еще подождать?

— Не знаю, — всем своим видом Джордж дал мне понять, что он будет разочарован, если я вышлю рукопись с опозданием, — мне показалось, что они будут очень расстроены…

Если бы кто-нибудь услышал наш диалог, то, наверное, решил бы, что я потакаю слуге. Но! Что поделать, хорошие слуги так редки, а уж тех, кому можно доверять, вообще найти крайне сложно.

— Я ее закончу, — с тяжелым вздохом заверил я дворецкого. — Да, кстати, надо бы поменять это кресло, оно мне уже не нравится.

— Хорошо, господин барон.

— А как ты думаешь, Джордж, оставят ли меня в покое?

— Не могу знать. Но я бы на вашем месте что-нибудь сделал…

— Что? Дал объявление в газете о том, что не являюсь вампиром? Ты представляешь, какие толпы народа после этого будут осаждать мой дом? Все эти ненормальные, как их там, мрачные такие…

— Готы, — подсказал дворецкий.

— Вот-вот. Ладно, — я вздохнул еще раз,— я подумаю над твоим предложением.

Спать мне уже не хотелось. Сидя в библиотеке с бокалом вина, я размышлял о том, что же мне делать. Может, действительно, объявить через газету, что писатель Генри Лаклан просит не беспокоить его и не наносить визитов, ибо он не является вампиром? Глупо. И бессмысленно. Тем более, что лгать я не любил…