Сумерки дома Малфоев (джен)

C самого раннего утра в Малфой-мэноре царил столь несвойственный этому чопорному поместью переполох. Изрядно нервничающие домовые эльфы, существа обыкновенно степенные и тихие, лихорадочно аппарировали с места на место, принося то бинты, то зелья, то тазы с водой. Волнение сегодняшнего дня передалось даже портретам. Позабыв об обыкновенной невозмутимости, изображения предков нынешнего главы благородного и чистокровного рода переходили из одной картины в другую, шепчась и гадая об исходе столь важного мероприятия. Понять их было можно: не каждый день в доме Малфоев появлялся долгожданный наследник. Тем более, что нарисованные предки хорошо помнили, сколь печально закончилась предыдущая беременность леди Нарциссы.

Среди всего этого бедлама, поведение лорда Люциуса выделялось поразительным спокойствием, словно бы речь шла не о появлении наследника, а о слегка запаздывающей партии кларета. Удобно расположившись в мягком кресле, хозяин Малфой-мэнора лениво перелистывал страницы «Ежедневного Пророка», лишь иногда бросая короткий взгляд в сторону комнаты, откуда периодически доносились стоны леди Нарциссы. В такие моменты Люциус морщился, подзывал эльфа и, не повышая голоса, приказывал обновить заглушающие чары — читать светские хроники под крики женщины ему явно было не с руки.

Наконец, ближе к вечеру, дверь, ведущая на верхний этаж, открылась, и в гостиную вошёл лысоватый гладко выбритый старичок маленького роста. Это был доктор Филипс, семейный колдомедик, на протяжении более чем шестидесяти лет преданно служивший роду Малфоев.

— У вас девочка, лорд Люциус, — радостно произнёс он. — Спешу вас обрадовать, малышка вполне здорова. Я опасался худшего, однако, слава Мерлину, всё обошлось…

— Что с моей женой? — голос главы семейства был сух, официален и ничем не выдавал разочарования.

Тем не менее, Люциус Малфой был разочарован. Девочки никогда не сулили его роду ничего хорошего — только лишние траты на приданное, подбор достойного высокого рода жениха и множество иных более мелких проблем. И всё же лорд Малфой не был бы собой, если даже из такой паршивой ситуации не сумел бы извлечь выгоду. В его голове тут же возникли несколько поверхностно знакомых лиц из Внешнего Круга. Все они были представителями знатных, но сильно обедневших родов, готовых положить свои жалкие жизни за возможность приблизиться к Кругу Внутреннему. Да чего там говорить: любой из них, не колеблясь ни секунды, согласился бы перегрызть глотки остальным, если такой человек как Люциус Малфой предложит им породнится. Но всё это пока было замыслом на перспективу. В настоящий момент лорда Малфоя больше волновало иное.

— Итак, доктор, — ровным вежливым голосом произнёс он. — Что вы можете сказать о моей супруге?

— Леди Нарцисса сейчас спит. Роды, как вы понимаете, выдались осложнёнными, поэтому роженице нужен…

— Я знаю, что нужно роженицам после родов, — слегка повысив голос, произнёс Малфой. — Меня интересует, когда я смогу приступить к обязанности супруга. Надеюсь, доктор, вы дали моей жене все положенные ей зелья?

— Видите ли, в чём дело, лорд Люциус, — старый доктор несколько замешкался, стараясь подобрать нужные слова. — Я говорил вам, что из-за прошлогоднего выкидыша, вам и леди Нарциссе стоило бы сделать перерыв…

— Доктор Филипс, — ледяной тон главы рода Малфоев заставил старого колдомедика поёжиться. — Вы, как помнится, говорили, что в этот раз у меня будет наследник.

— Всё к этому и шло…

— Тем не менее, моя жена родила дочь. Я же не могу считать свой долг перед родом выполненным, пока у меня не будет сына.

— К сожалению, лорд Люциус, ваша жена не может больше иметь детей.

— Что?! — на какой-то момент Малфой потерял выдержку, однако быстро взяв себя в руки, повторил вопрос. — Что хотите этим сказать?

— Я предупреждал вас, лорд Малфой….

— Меня не интересуют ваши жалкие самооправдания! Вы понимаете, что из-за вашего ротозейства мой род оказался под угрозой?!

— Но лорд Люциус…

— Если у меня не будет сына, то мне некому будет передать своё место в Визенгамоте! Если у меня не появится наследник, то после моей смерти Малфой-мэнор исчезнет, развалится, обратится в прах! Вы понимаете, КАК обрадуются все те грязнокровки и министерские шавки, когда об этом станет известно?!

— Но лорд Люциус, ваша дочь может выйти замуж за достойного человека и родить вам внука, который…

— Исключено. В нашем роду первородство не передаётся в женские линии.

— В таком случае, вы можете развестись…

— Развестись? — в одном слове глава рода Малфоев уместил столько яда, что им без труда можно было бы отравить дюжину Пожирателей Смерти. — Вы, доктор, похоже не понимаете элементарных вещей. Мой брак заключен в соответствии с Кровным Заветом и, если я попробую его разрушить, то в самом лучшем случае превращусь в сквиба, а в худшем… Закройте рот — для нашего филина он маловат.

— Кровный Завет… Лорд Малфой, я кажется нашел средство как вам помочь!

— Да неужели?

— Кровный Завет допускает магическое усыновление. Более того, если провести полную версию обряда, то мальчик будет иметь вашу кровь, вашу внешность, доступ ритуальной комнате и даже…

— Я понял вас, доктор. Только вы забываете об одной мелочи: мальчик должен иметь стабильное магическое ядро, а ждать десять лет я не могу, также как не могу допустить, чтобы с Малфоями произошло то же, что и с Харперами.

— Этого и не случится! — в голосе Филипса проскользнули нотки торжества. — Как вы правильно заметили, лорд Люциус, у стандартного ритуала усыновления есть изъян с магическим ядром, однако положение отнюдь не безвыходно. Мы можем провести обряд Дня и Ночи. Он, к сожалению, несколько более затратен в плане магии и подготовки, и всё же…

Филипс говорил и говорил, описывая артефакты необходимые для ритуала, но Малфой внимал ему в пол слуха. Люциуса больше волновало то, что он, глава старинного тёмного рода, никогда не слышал ни о чём подобном. Мысленно обратившись к заведующему семейной библиотекой Барнабе, Малфой потребовал немедленно рассказать ему о ритуале Дня и Ночи. Ответ старого эльфа обескуражил. За двести восемьдесят семь лет, прошедших со времени поступления на службу, Барнаба никогда не встречал упоминаний о таком обряде, хотя список темномагической литературы, хранимой на полках внутренней секции библиотеки Малфой-мэнора, был весьма обширен. Напомнив себе непременно раздобыть заинтересовавшую его рукопись, лорд Люциус вновь обратил внимания на старика.

— Итак, Филипс, вы во всех подробностях описали мне необходимые условия для проведения этого вашего ритуала, но не словом не упомянули о главном. У вас есть ребёнок, который в будущем займёт моё место?

— О, извините старика. Запамятовал я слегка. Годы, знаете, уже не те. Да. Недалеко от меня живёт семья…

— Не нужно фамилий! Главное чистота крови.

— С этим у них всё в порядке. Чистокровие Гампа соблюдено у обоих родителей. У отца нет маглов в восьми поколениях, у матери — в семи. В том я клянусь своей магией и кровью. Lumos.

Палочка старика тут же засветилась, отчего Люциус удовлетворённо кивнул. Принимать в род грязнокровку ему очень не хотелось. С раннего детства он испытывал к этим существам чувство брезгливости, ставя их чуть выше сквибов. Нет, если бы обстоятельства сложились крайне неблагоприятно, Люциус Малфой без колебаний допустил бы такого человека в род. Только зачем доводить дело до крайностей? Тем более, когда честный Филипс предлагает вполне достойную кандидатуру.

— Этого достаточно, — произнёс глава рода.

— С другой стороны, — продолжил доктор. — Данная семья довольно бедна и не может позволить себе иметь ещё одного ребёнка. И они будут рады даже небольшому вспоможению.

— Не будьте меркантильны, Филипс. Их аппетиты вряд ли превысят полтысячи галеонов.

— Полтысячи? Да они будут рады и паре сотен золотых монет! Я самолично слышал, как мамаша кричала, что готова избавиться от пары лишних ртов даже за…

— Нет. Мелочиться я не буду. Можете спокойно вручить им хоть тысячу галеонов, лишь бы они не начали лезть куда не следует.

— Они не станут. Они давно намеревались переехать на юг, так что…

— Действуйте, Филипс. Только сперва принесите мне рукопись с ритуалом: я должен тщательно её изучить.

Получив распоряжение, семейный колдомедик Малфоев тут же шагнул в камин и в скором времени вновь появился перед своим сюзереном, держа в руках изрядно потрёпанную книгу. Следующие несколько часов Люциус потратил на изучение фолианта. Сам текст был написан не позднее семнадцатого века и не содержал в себе расхождений с описаниями Филипса. Зато бумага… Здесь дело обстояло куда интересней и для более детального её изучения придётся привлечь специалистов мирового уровня типа младшего Проскурина или Эйзенхайма. Только всё это будет потом. Теперь же самым важным для Люциуса была подготовка к ритуалу да подыскивание для данной жемчужины места в семейной библиотеке. Чем дольше Малфой изучал фолиант, тем сильнее крепла его уверенность в том, что к Филипсу рукопись больше не вернётся. Незачем старику владеть таким сокровищем.

Ближе к полуночи с сокровищем вернулся и Филипс. Приданный доктору эльф нёс в своих ручках спеленованного младенца. На беглый взгляд Люциуса, ребёнку было около трёх месяцев и уже сейчас в нём начали провялятся фамильные черты одной весьма мерзкой… В этот момент Люциус резко оборвал цепочку рассуждений. Рыжие волосы имелись не только у тех маглолюбцев, к тому же скоро они исчезнут без следа, так же, как и тряпьё, в которое ребёнок был завернут в настоящее время.

— Вот, милорд, — после положенных приветствий сказал слегка запыхавшийся Филипс. — Как я говорил вам, та семья довольно малообеспеченная. Таким образом, я уложился в отпущенную вами сумму.

— И какая часть выделенных средств осела в вашем кармане, доктор? — слегка насмешливо спросил Малфой.

— Помилуйте, лорд Люциус, стал бы я…

— Не оправдывайтесь, Филипс. Лучше скажите, та семейка не станет вас искать?

— Ну что вы, милорд. Я не один десяток лет служу Малфоям, да и Оборотное Зелье у меня вполне качественное. А если им вздумается искать меня, то пусть ищут. В Канаде.

— В Канаде, значит? — в этот момент Люциус Малфой позволил себе слегка романтичную усмешку: не так давно, будучи в Квебеке, он имел коротенькую интрижку с одной полукровкой-индианкой. — Добби, принеси в ритуальную комнату мою дочь. В конце концов, Нарцисса вполне могла родить и двойняшек.

* * *

Сам ритуал прошёл довольно буднично и ничем не напоминал ту клоунаду, что так любили изображать маглы. Как-то раз Люциус, прихватив для верности Крэбба с Осборном, заглянул в магловский салон, демонстрирующий движущиеся картинки. Подобный поступок Малфой совершил шутки ради и надо сказать, та шуточка удалась сполна. Крэбб и Осборн ржали, словно кентавры во время гона, не обращая внимания на недоуменные взгляды сидящих вокруг простецов. Даже сам Люциус пару раз улыбнулся в наиболее нелепых моментах, потешаясь над скудоумием трясущихся от страха маглов.

Здесь же ничего подобного не было. Не было крушащих камни молний, не было жуткого воя, не было даже скрежета несмазанных петель, зато была пропитывающая всех и вся Магия. Пусть недоумки из Министерства утверждали, будто волшебство лишь инструмент в умелых руках, однако Люциус, как и большинство представителей древних родов, прекрасно осознавал глубину чиновного невежества. Магия имела чувства, Магия имела слух и теперь зов Люциуса был услышан. На небольшом ритуальном столе тихо посапывали близнецы: принесённый Филипсом ребёнок уменьшился, потерял рыжие волосы, а каждая чёрточка его лица напоминала теперь Люциуса Малфоя. Глава рода меж тем бросил взгляд на семейный гобелен, удовлетворённо наблюдая за происходящими на нём изменениями. Если до проведения ритуала от узла, изображавшего нынешнего лорда Малфоя исходила лишь одна нить, то теперь таких нитей стало две. Долг перед Магией и Родом Люциус счёл выполненным. Теперь стоило лишь убедить Филипса добровольно расстаться с манускриптом и, отдав отпрысков в распоряжении старой домовушки Сильвы, отправиться спать.

— Спешу быть первым, кто поздравит вас, лорд Люциус, с долгожданным наследником, — начал свою здравицу семейный доктор, но был тут же остановлен сюзереном.

— Оставьте ваши поздравления, Филипс. Их я наслушаюсь на официальных приёмах. Поговорим о безопасности моей семьи.

— Но я не понимаю вас, мой лорд. Я уже сказал вам, что то семейство не станет искать вашего ребёнка. Они официально отказались… даже контракт подписали, заверив его кровью…

— Филипс-Филипс, — в голосе Люциуса промелькнули нотки разочарования. — Вы же умный человек, служивший ещё моему деду. Вы поклялись в верности роду Малфоев, но что я вижу? Вы шестьдесят лет скрывали от трёх ваших сюзеренов рукопись, попади коя в руки наших недоброжелателей…

— Но, лорд Люциус, у меня и в мыслях ничего подобного не было! Наша семья почти четыре сотни лет хранила…

— Четыре сотни лет хранила и ни разу не удосуживалась заглянуть внутрь?

— Как не заглядывали, — семейный доктор оказался сбит подобной постановкой вопроса. — Естественно я прочёл книгу от корки до корки и знаю ритуал назубок.

— Один ритуал? Вы поражаете меня, Филипс. В рукописи содержится не менее дюжины обрядов.

— Не может быть. Я же…

— Ваши слабые познания не в силах вместить содержащиеся в фолианте знания? В таком случае… Филипс, я с вами разговариваю! Почему вы уставились на мой гобелен точно баран на новые ворота?

В следующий момент ответ для Люциуса стал очевиден. На семейном полотне вновь начали происходить изменения. Тонкие нити волшебства перетекали от фигуры, изображающей дочь Малфоя, к фигуре, изображающей сына. С каждой секундой контуры девочки всё больше темнели, а контуры мальчугана становились всё ярче. Схватившись за сердце, Филипс начал бессвязно лопотать какие-то слова в собственное оправдание, однако Люциус его не слушал. Взяв на руки мальчика, глава рода Малфоев поглядел на него с одобрительной усмешкой.

— А ты, малыш, не промах, — весело произнёс он. — Всего несколько минут как принят в род, а уже поступил как истинный Малфой. Браво-браво — далеко пойдёшь. Блотс.

— Хозяин вызывал Блотса — Блотс явился на зов, — с поклоном произнёс толстый домовик в дорогой наволочке.

— Возьми моего наследника и отнеси его Сильве.

— Будет исполнено, хозяин, — ответил домовик, взял на руки младенца и исчез.

Едва только эльф пропал из виду, как Малфой вновь принялся готовиться к ритуалу. На этот раз Люциус замыслил провести изгнание из рода. Сквибы древнему роду были не нужны.

— Лорд Люциус, что вы творите?! Побойтесь Мерлина — малышка ваша дочь! — заголосил Филипс, догадавшись о том, что сейчас произойдёт.

— Она мне не дочь. Она — сквиб, а сквибы — это мусор, которому не место в Малфой-мэноре. Отойдите и не мешайте мне.

— Нет! Я поклялся в верности роду Малфоев! Вы же…

Чего именно должен был делать Люциус Малфой, семейный медик так и не договорил. Точнее бывший семейный медик. «Вы уволены, Филипс» — произнёс глава рода и нанёс рубящий удар тростью. Родовой артефакт не подвёл. Едва оказавшись рядом с шеей Филипса, дерево мгновенно преобразилось в металл, и распороло старику горло. Пытаясь остановить кровь, Филипс схватился за концы раны. Тщетно. Второй колющий удар в сердце окончательно оборвал жизнь старика. «Он был хорошим врачом» — подумал Люциус, глядя на труп, и, отвернувшись, приступил к изгнанию. Только что совершённое злодеяние не вызвало у Малфоя даже тени раскаяния. Люди смертны, рассудил он, а этот человек за шестьдесят лет узнал слишком много. К тому же теперь бесценная рукопись займёт в библиотеке мэнора своё достойное место. С этими мыслями Люциус Малфой провёл ритуал. Убедившись, что на семейном гобелене больше нет темного пятна, он вновь призвал домовика.

— Добби!

— Х-х-хозяин з-з-звал Д-д-добби и Д-д-добби пришёл, — стуча зубами, пролепетал эльф. Похоже, его вот-вот должно было стошнить от вида крови.

— Тупой эльфишка. Ты самый бесполезный из моих слуг, а значит и работа тебе будет соответствующая. Видишь этот скулящий мусор? Вышвырни его прочь из мэнора — ему не место среди волшебников. А затем вылижи здесь всё. Да чтобы ни одной соринки здесь не осталось.

— Д-д-добби должен… но малышка…

Удар трости-артефакта заставил эльфа завизжать от боли. На сей раз клинок не оборвал чью-то жизнь, зато оставил на щеке приличный рубец.

— Не заставляй повторять приказ дважды, дерзкий эльфёныш! Если эта мелкая пискля не сдохнет, ты отправишься на фарш. Исполняй!

С этими словами Люциус Малфой покинул ритуальную комнату, напоследок наградив эльфа крепкой затрещиной.