Бестиарий (гет)

Когда братья Винчестеры выехали к Бобби, была уже глубокая ночь. Они торопливо покидали в багажник Импалы все свои многочисленные сумки и рюкзаки, заполненные оружием, кольями, каменной солью и прочей охотничьей утварью. Дин ужасно нервничал, и когда машина тихо зарокотала, затряслась, но так и не завелась после первого поворота ключа зажигания, Винчестер не стал привычно гладить ее гладкий руль и уговаривать, словно живого человека.

— Заводись же! Давай! — приказным тоном, почти крича, говорил он, не сильно ударяя по панели.

Импала, будто уловив настроение своего хозяина, обиженно зажужжала, задрожала, а потом взревела во всю свою мощь. Дин вывернул руль и выехал с парковки на черную дорогу. Он до отказа надавил на газовую педаль, и машина, заскрипев колесами по мокрому от недавно моросившего дождя асфальту, стремительной стрелой рассекла пропахший озоном воздух.

Они ехали так быстро, что Сэм плотно прижался спиной к сиденью. Обычно он не любил, когда Дин так гнал. Сэм начинал волноваться, опасаясь, что увлекшийся брат просто пропустит поворот, и они живописно скатятся в какой-нибудь овраг. Но сейчас он был не против скорости. Ему хотелось быстрее добраться до дома Бобби, чтобы старик объяснил, наконец, что за хрень творится в этих долбаных лесах!

Когда Сэм наткнулся на дело о пропаже людей в Вашингтонских лесах, он подумал, что это банальный вервольф или вендиго. Он рассказал о деле брату, и они со спокойной душой двинулись в штат Вашингтон. Вооружившись сигнальным револьвером, мачете и пистолетом с серебряными пулями, братья прочесывали лес, где без вести пропали люди. Они уже отчаялись что-либо найти и собирались вернуться, однако воля случая привела их к глубокому кратеру, скрытому зарослями дикорастущего кизила. Ободрав ветками кожу и порвав толстовку, Сэм и Дин пробрались сквозь разросшиеся кустарники и сразу же уперлись ногами в обескровленный труп мужчины. Смрад стоял невыносимый, от него слезились глаза. Тела других пропавших висели над головами Сэма и Дина, прикрепленные липкой серой паутиной к веткам деревьев. В самом центре огромной ямы на восьми угольно-черных мохнатых лапах стоял паук. Он повернул на Сэм и Дина маленькую, по сравнению с брюхом, голову, и всеми восемью глазами уставился на братьев, опасно шевеля жвалами.

Самый настоящий ужас охватил двух охотников, так много повидавших за короткую жизнь. Ноги пригвоздились к земле, а леденящий ужас сковал все тело, мешая сделать даже полноценный вдох. Сэма будто парализовало. Он судорожно пытался найти выход, но не мог, потому что в голове его все, что он долгие годы раскладывал по полочкам, вдруг перевернулось и пошло кувырком. Они боролись с сильнейшими монстрами, отрубили столько голов, что если сложить их в кучу получится внушительная гора, но тогда нечисть была похожа на человека и выглядела не так жутко и отвратительно.

Сэм стоял, глядя на свое отражение в черных блестящих глазах огромного паука. Если бы Дина теплой рукой не хлопнул его по груди, сжав в кулаке его зеленую куртку, и не потащил его обратно в лес, Сэм, наверное, так и не пришел бы в себя. Они бежали, перепрыгивая через кочки и выпирающие древесные корни, пробираясь сквозь колючие кустарники, которые царапали лицо и руки, а паук следовал за своими жертвами и большими лапами проваливался в опавшие листья.

Они вылетели на дорогу, задыхаясь и пыхтя. Восьмилапый монстр подошел к самому краю мшистого леса. Он опасно сверкнул глазами сквозь сизую дымку, клацнул жвалами напоследок и уполз обратно в чащу.

Сэм и Дин долго пытались отдышаться, опираясь на холодную крышу машины. Вдох-выдох. И в голове бардак.

— Что это за хрень? — прерывисто спросил красный как помидор Дин, обратив лицо к сумеречному черничному небу.

— Не знаю, — Сэм выдохнул, — не знаю.

Дин кинул долгий взгляд на мшистые стволы деревьев, где пару минут назад исчезли мохнатые лапы паука, потом посмотрел на Сэма и встретил растерянный взгляд:

— Надо звонить Бобби, — твердо сказал Дин и сел на переднее сиденье своей машины.

Сэм тоже забрался в Импалу, откинулся на кресло и устало запрокинул голову. Дин достал из кармана выцветших джинсов телефон, но даже не успел нажать на кнопку включения. Дисплей загорелся сам, освещая голубоватым светом салон машины. На экране показалось имя старого товарища.

Дин и Сэм переглянулись в немом вопросе. Сэм неопределенно пожал плечами, пододвигаясь ближе к брату. Дин нажал на зеленую кнопку и поднес телефон к уху так, чтобы Сэм тоже слышал разговор.

— Алло, Бобби…

— Вы где сейчас, балбесы? — послышался взволнованный голос Сингера на другом конце.

— В Вашингтоне, у нас тут такая хрень творится!

— У меня тоже, — твердо прокряхтел Бобби. — Бросайте все и дуйте ко мне живо.

— Но у нас тут паук! — возразил Сэм в трубку Дина.

— Так прихлопните его тапочкой и поезжайте, — просто ответил Бобби.

— Нет, Бобби, ты не понял, — поддержал брата Дин. — Он огромный, у него размах лап метров пять, мохнатый, зенки страшные, оружие его не берет. Он высасывает кровь у людей, Бобби, мы не можем уехать. Мы надеялись, ты поможешь нам разобраться с делом.

— Вот зараза! — ругнулся Бобби, а потом на другом конце послышался тонкий женский голос. «Господи! Уже началось!» — верещала дамочка. Брови у Дина непроизвольно поползли вверх, а Сэм неловко отстранился.

— Бобби, у тебя женщина? — вкрадчиво спросил Дин, и Сэм мог поклясться, что уловил в хриплом голосе брата ироничные нотки.

— Да, и эта женщина очень уж хочет встретиться с вами и рассказать вам одну интересную сказочку, — прохрипел Бобби.

— Мы не можем уехать сейчас, — упрямился Сэм.

— Вы все равно ничего не сможете с ним сделать. Чем быстрее вы приедете, тем скорее убьете эту тварь, поверьте мне. Дело очень серьезное.

Дин и Сэм переглянулись. Перспектива оставлять город без присмотра, без защиты не нравилась Винчестерам. Они никогда не покидали место, не убив или хотя бы не прогнав монстра. Это было против правил. Раз приехал — доведи до конца.

— Хорошо, Бобби, жди нас, — вздохнул Дин и прервал связь.

— Дин, а как же люди? — Сэм повернулся к окну, где темнел в тумане Вашингтонский лес. — Что если паук осмелится выбраться? Что тогда?

— Пока нужно довести до местной полиции, чтобы охраняли лес от особо любопытных и чтобы сами не совали своих носов. А потом мы вернемся сюда, Сэмми, — Дин посмотрел туда же, куда глядел брат, нервно отвернулся и завел мотор Детки.

— Мне это не нравится, — тихо пробурчал младший, откинувшись на сиденье.

— Мне тоже, — просто отозвался Дин и вдавил педаль в пол.

Уже через час они были готовы к отъезду. Дин что-то наплел полиции о лесе то ли про ямы, то ли про топь, и на правах агента ФБР наказал охранять лес от попыток в него пробраться. Стив Девис, охотник, живущий в селе неподалеку, тоже был предупрежден о жути, засевшей в лесу. Он обещал дело контролировать и сообщать братьям, если произойдет что-то необычное.

С тяжелой душой, нервничая и злясь на весь белый свет, братья направились к Бобби. Дин водил всю ночь, не смыкая глаз, и лишь однажды, когда усталость совсем взяла верх, он разрешил Сэму сменить себя на пару часов. Они припарковались среди старых машин, окружавших старый и неопрятный, но такой родной дом Бобби, когда на улице стоял вечер и на темном небосводе стали появляться первые звезды. Ночь была приятно тихой и живой. Был слышен робкий шелест листвы, скрипка сверчка, а вокруг груды металлолома мерцали нежно-желтым огоньком светлячки и, если бы не заботы, наполнявшие тогда головы братьев, они бы непременно остановились, вдохнули бы свежий ночной воздух, задрали бы головы и посмотрели на загорающиеся на черном бархате звезды.

В доме у Бобби горел свет и царил привычный для братьев беспорядок. Старик встретил их у порога, гаркнул, чтобы они не копошились, как улитки, и велел проходить в гостиную. Вообще, гостиная у Бобби Сингера давно уже потеряла свои первоначальные функции и превратилась в библиотеку древних легенд и преданий. Она, как и все комнаты в доме Бобби, была слишком захламлена и неопрятна. Пыль и паутина были неизменной частью гостиной. Кресла и диван уже давно выцвели, порвались и местами из них вылезали клочки поролона и выпирали пружины. В порядке оставался разве что стол, стоящий перед камином. Там у Сингера была своя нерушимая система. Он знал, что важная книга, которую стоит прочитать, лежит с правой стороны стола, что принадлежности для совершения ритуалов лежат в верхнем ящике, старинные свитки и пергаменты, готовые рассыпаться в руках, сложены в нижний ящик, а левый край стола всегда был свободен, чтобы Бобби мог снять свою кепку и положить ее сюда.

Сэм и Дин прошли в гостиную вслед за Бобби и неловко остановились в проеме двери, удивленно глядя на молодую женщину, сидящую на подлокотнике старого кресла. Братья знали, что в доме Бобби их ждет дамочка, которая собирается скинуть на их плечи новые проблемы, но они ожидали увидеть матерую охотницу в потертых джинсах, клетчатой рубашке, с парой шрамов на руках или лице. Однако вместо боевой мужеподобной бабы, они встретили хорошенькую женщину. Она сидела, постелив на пыльный подлокотник какую-то тряпицу, и напевала себе под нос старую мелодию.

Она повернула изящную головку, на которую была одета маленькая коричневая шляпка с сеткой. В ее коротких завитках каштановых волос блеснул медовый отблеск. Карамельные глаза взглянули сквозь тонкую сетку на братьев, и губы, густо накрашенные темно-красной помадой, растянулись в изящную улыбку.

— Сэмюэль, Дин, — нежным бархатным голосом пропела она. — Как я рада вас видеть! — леди длинными пальцами подхватила тонкую сетку и откинула ее на шляпку. Ее лицо с широкими угловатыми скулами было обтянуто тонкой матовой кожей, на широком лбу не было ни единой морщинки. Каждая черточка ее лица будто дышала аристократией и изяществом.

Она встала со своего места и подошла к Винчестерам. Девушка была одета в строгое платье нежно-коричневого цвета. Белый воротничок стягивал лебединую шею, руки были закрыты рукавами, платье едва доставало до колен. У этой женщины не было ни пышных форм, ни женственных изгибов. Она была прямой и плоской, словно доска, но держалась уверено и аристократично, будто она шла не по деревянному скрипучему полу Бобби, а по красной ковровой дорожке. Она протянула изящную руку с дорогостоящими кольцами на длинных пальцах и улыбнулась своим широким ртом, обнажая белые зубы.

Дин и Сэм неловко пожали узкую ладошку и растянули губы в удивленно-неуверенной улыбке.

— Это Эдвина Баттенберг, — представил ее Бобби. — Не удивляйтесь, она немного не в двадцать первом веке живет, а так с ней можно общаться.

— Роберт, — она нахмурила темные брови и укоризненно посмотрела своими карамельными глазами на Бобби.

— Роберт, — хмыкнул Бобби, закатив глаза, и поправил свою зеленую засаленную кепку. — Хватит церемониться, давай к делу быстрее.

— Да, — согласилась Эдвина и задумчиво опустила изящную головку. — Это все очень сложно и запутанно.

Она вздохнула, плавно развернулась и проплыла к креслу, на подлокотнике которого пару минут назад сидела. На ручке лежал бежевый платок, с золотистыми расписными узорами и кружевом. Таких у Бобби не водилось, значит, его притащила сама Эдвина.

Дин усмехнулся. Она была чистоплюйкой, похуже Сэма, однако это не мешало старшему представлять, как светская леди вдруг становится очень плохой девочкой. Сэм ухмылку брата заметил и закатил глаза. Сейчас опять начнет строить из себя ловеласа, а Сэм, как всегда, будет топтаться рядом и неловко пожимать плечами.

Эдвина, тем временем, наклонила свой изящный корпус чуть вперед, провела худой ладошкой по платку и только потом присела, грациозно закинув ногу на ногу.

— Вам лучше присесть, мои дорогие, — ласково пролепетала она, раздвинув руки в приглашающем жесте, словно хозяйка этого дома.

Сэм и Дин постарались выпрямить широкие спины, расправить плечи и подобно солдатам, твердым шагом пройти к дивану. Перед этой женщиной они чувствовали себя гадкими утятами и пытались хоть как-то исправить свое положение. Получилось не очень складно и четко, как представляли себе братья, но Эдвина лишь снисходительно улыбнулась уголками бардовых губ и немного прикрыла кошачьи глаза. Зато Бобби, прислонившийся к своему систематизированному столу, старался не заржать в голос над своими балбесами. Ну, надо же, выпрямились, как палки, и нахохлились, как павлины. Смешно смотреть на эту великовозрастную ребятню.

— Вы, наверняка, задаетесь вопросом, что же я могу делать в этом месте, — она презрительно скривила аккуратный носик, без стеснения выказывая все свое неудовольствие от нахождения здесь. — Я была вынуждена сюда прийти и просить вас о помощи, — ее приятный сахарный голос вдруг скатился вниз и из ласкового мурлыканья превратился в тягучую смесь с металлическими примесями. — Невиданные монстры, о которых вы даже не слышали, пробудились из своих убежищ, и без вашей помощи мы не сможем их одолеть…

Эдвина осеклась и замолчала на некоторое время, а Дин и Сэм встревоженно обратились в слух.

Начало этого рассказа им совсем не нравилось.