Бестиарий (гет)

Когда братья Винчестеры выехали к Бобби, была уже глубокая ночь. Они торопливо покидали в багажник Импалы все свои многочисленные сумки и рюкзаки, заполненные оружием, кольями, каменной солью и прочей охотничьей утварью. Дин ужасно нервничал, и когда машина тихо зарокотала, затряслась, но так и не завелась после первого поворота ключа зажигания, Винчестер не стал привычно гладить ее гладкий руль и уговаривать, словно живого человека.

— Заводись же! Давай! — приказным тоном, почти крича, говорил он, не сильно ударяя по панели.

Импала, будто уловив настроение своего хозяина, обиженно зажужжала, задрожала, а потом взревела во всю свою мощь. Дин вывернул руль и выехал с парковки на черную дорогу. Он до отказа надавил на газовую педаль, и машина, заскрипев колесами по мокрому от недавно моросившего дождя асфальту, стремительной стрелой рассекла пропахший озоном воздух.

Они ехали так быстро, что Сэм плотно прижался спиной к сиденью. Обычно он не любил, когда Дин так гнал. Сэм начинал волноваться, опасаясь, что увлекшийся брат просто пропустит поворот, и они живописно скатятся в какой-нибудь овраг. Но сейчас он был не против скорости. Ему хотелось быстрее добраться до дома Бобби, чтобы старик объяснил, наконец, что за хрень творится в этих долбаных лесах!

Когда Сэм наткнулся на дело о пропаже людей в Вашингтонских лесах, он подумал, что это банальный вервольф или вендиго. Он рассказал о деле брату, и они со спокойной душой двинулись в штат Вашингтон. Вооружившись сигнальным револьвером, мачете и пистолетом с серебряными пулями, братья прочесывали лес, где без вести пропали люди. Они уже отчаялись что-либо найти и собирались вернуться, однако воля случая привела их к глубокому кратеру, скрытому зарослями дикорастущего кизила. Ободрав ветками кожу и порвав толстовку, Сэм и Дин пробрались сквозь разросшиеся кустарники и сразу же уперлись ногами в обескровленный труп мужчины. Смрад стоял невыносимый, от него слезились глаза. Тела других пропавших висели над головами Сэма и Дина, прикрепленные липкой серой паутиной к веткам деревьев. В самом центре огромной ямы на восьми угольно-черных мохнатых лапах стоял паук. Он повернул на Сэм и Дина маленькую, по сравнению с брюхом, голову, и всеми восемью глазами уставился на братьев, опасно шевеля жвалами.

Самый настоящий ужас охватил двух охотников, так много повидавших за короткую жизнь. Ноги пригвоздились к земле, а леденящий ужас сковал все тело, мешая сделать даже полноценный вдох. Сэма будто парализовало. Он судорожно пытался найти выход, но не мог, потому что в голове его все, что он долгие годы раскладывал по полочкам, вдруг перевернулось и пошло кувырком. Они боролись с сильнейшими монстрами, отрубили столько голов, что если сложить их в кучу получится внушительная гора, но тогда нечисть была похожа на человека и выглядела не так жутко и отвратительно.

Сэм стоял, глядя на свое отражение в черных блестящих глазах огромного паука. Если бы Дина теплой рукой не хлопнул его по груди, сжав в кулаке его зеленую куртку, и не потащил его обратно в лес, Сэм, наверное, так и не пришел бы в себя. Они бежали, перепрыгивая через кочки и выпирающие древесные корни, пробираясь сквозь колючие кустарники, которые царапали лицо и руки, а паук следовал за своими жертвами и большими лапами проваливался в опавшие листья.

Они вылетели на дорогу, задыхаясь и пыхтя. Восьмилапый монстр подошел к самому краю мшистого леса. Он опасно сверкнул глазами сквозь сизую дымку, клацнул жвалами напоследок и уполз обратно в чащу.

Сэм и Дин долго пытались отдышаться, опираясь на холодную крышу машины. Вдох-выдох. И в голове бардак.

— Что это за хрень? — прерывисто спросил красный как помидор Дин, обратив лицо к сумеречному черничному небу.

— Не знаю, — Сэм выдохнул, — не знаю.

Дин кинул долгий взгляд на мшистые стволы деревьев, где пару минут назад исчезли мохнатые лапы паука, потом посмотрел на Сэма и встретил растерянный взгляд:

— Надо звонить Бобби, — твердо сказал Дин и сел на переднее сиденье своей машины.

Сэм тоже забрался в Импалу, откинулся на кресло и устало запрокинул голову. Дин достал из кармана выцветших джинсов телефон, но даже не успел нажать на кнопку включения. Дисплей загорелся сам, освещая голубоватым светом салон машины. На экране показалось имя старого товарища.

Дин и Сэм переглянулись в немом вопросе. Сэм неопределенно пожал плечами, пододвигаясь ближе к брату. Дин нажал на зеленую кнопку и поднес телефон к уху так, чтобы Сэм тоже слышал разговор.

— Алло, Бобби…

— Вы где сейчас, балбесы? — послышался взволнованный голос Сингера на другом конце.

— В Вашингтоне, у нас тут такая хрень творится!

— У меня тоже, — твердо прокряхтел Бобби. — Бросайте все и дуйте ко мне живо.

— Но у нас тут паук! — возразил Сэм в трубку Дина.

— Так прихлопните его тапочкой и поезжайте, — просто ответил Бобби.

— Нет, Бобби, ты не понял, — поддержал брата Дин. — Он огромный, у него размах лап метров пять, мохнатый, зенки страшные, оружие его не берет. Он высасывает кровь у людей, Бобби, мы не можем уехать. Мы надеялись, ты поможешь нам разобраться с делом.

— Вот зараза! — ругнулся Бобби, а потом на другом конце послышался тонкий женский голос. «Господи! Уже началось!» — верещала дамочка. Брови у Дина непроизвольно поползли вверх, а Сэм неловко отстранился.

— Бобби, у тебя женщина? — вкрадчиво спросил Дин, и Сэм мог поклясться, что уловил в хриплом голосе брата ироничные нотки.

— Да, и эта женщина очень уж хочет встретиться с вами и рассказать вам одну интересную сказочку, — прохрипел Бобби.

— Мы не можем уехать сейчас, — упрямился Сэм.

— Вы все равно ничего не сможете с ним сделать. Чем быстрее вы приедете, тем скорее убьете эту тварь, поверьте мне. Дело очень серьезное.

Дин и Сэм переглянулись. Перспектива оставлять город без присмотра, без защиты не нравилась Винчестерам. Они никогда не покидали место, не убив или хотя бы не прогнав монстра. Это было против правил. Раз приехал — доведи до конца.

— Хорошо, Бобби, жди нас, — вздохнул Дин и прервал связь.

— Дин, а как же люди? — Сэм повернулся к окну, где темнел в тумане Вашингтонский лес. — Что если паук осмелится выбраться? Что тогда?

— Пока нужно довести до местной полиции, чтобы охраняли лес от особо любопытных и чтобы сами не совали своих носов. А потом мы вернемся сюда, Сэмми, — Дин посмотрел туда же, куда глядел брат, нервно отвернулся и завел мотор Детки.

— Мне это не нравится, — тихо пробурчал младший, откинувшись на сиденье.

— Мне тоже, — просто отозвался Дин и вдавил педаль в пол.

Уже через час они были готовы к отъезду. Дин что-то наплел полиции о лесе то ли про ямы, то ли про топь, и на правах агента ФБР наказал охранять лес от попыток в него пробраться. Стив Девис, охотник, живущий в селе неподалеку, тоже был предупрежден о жути, засевшей в лесу. Он обещал дело контролировать и сообщать братьям, если произойдет что-то необычное.

С тяжелой душой, нервничая и злясь на весь белый свет, братья направились к Бобби. Дин водил всю ночь, не смыкая глаз, и лишь однажды, когда усталость совсем взяла верх, он разрешил Сэму сменить себя на пару часов. Они припарковались среди старых машин, окружавших старый и неопрятный, но такой родной дом Бобби, когда на улице стоял вечер и на темном небосводе стали появляться первые звезды. Ночь была приятно тихой и живой. Был слышен робкий шелест листвы, скрипка сверчка, а вокруг груды металлолома мерцали нежно-желтым огоньком светлячки и, если бы не заботы, наполнявшие тогда головы братьев, они бы непременно остановились, вдохнули бы свежий ночной воздух, задрали бы головы и посмотрели на загорающиеся на черном бархате звезды.

В доме у Бобби горел свет и царил привычный для братьев беспорядок. Старик встретил их у порога, гаркнул, чтобы они не копошились, как улитки, и велел проходить в гостиную. Вообще, гостиная у Бобби Сингера давно уже потеряла свои первоначальные функции и превратилась в библиотеку древних легенд и преданий. Она, как и все комнаты в доме Бобби, была слишком захламлена и неопрятна. Пыль и паутина были неизменной частью гостиной. Кресла и диван уже давно выцвели, порвались и местами из них вылезали клочки поролона и выпирали пружины. В порядке оставался разве что стол, стоящий перед камином. Там у Сингера была своя нерушимая система. Он знал, что важная книга, которую стоит прочитать, лежит с правой стороны стола, что принадлежности для совершения ритуалов лежат в верхнем ящике, старинные свитки и пергаменты, готовые рассыпаться в руках, сложены в нижний ящик, а левый край стола всегда был свободен, чтобы Бобби мог снять свою кепку и положить ее сюда.

Сэм и Дин прошли в гостиную вслед за Бобби и неловко остановились в проеме двери, удивленно глядя на молодую женщину, сидящую на подлокотнике старого кресла. Братья знали, что в доме Бобби их ждет дамочка, которая собирается скинуть на их плечи новые проблемы, но они ожидали увидеть матерую охотницу в потертых джинсах, клетчатой рубашке, с парой шрамов на руках или лице. Однако вместо боевой мужеподобной бабы, они встретили хорошенькую женщину. Она сидела, постелив на пыльный подлокотник какую-то тряпицу, и напевала себе под нос старую мелодию.

Она повернула изящную головку, на которую была одета маленькая коричневая шляпка с сеткой. В ее коротких завитках каштановых волос блеснул медовый отблеск. Карамельные глаза взглянули сквозь тонкую сетку на братьев, и губы, густо накрашенные темно-красной помадой, растянулись в изящную улыбку.

— Сэмюэль, Дин, — нежным бархатным голосом пропела она. — Как я рада вас видеть! — леди длинными пальцами подхватила тонкую сетку и откинула ее на шляпку. Ее лицо с широкими угловатыми скулами было обтянуто тонкой матовой кожей, на широком лбу не было ни единой морщинки. Каждая черточка ее лица будто дышала аристократией и изяществом.

Она встала со своего места и подошла к Винчестерам. Девушка была одета в строгое платье нежно-коричневого цвета. Белый воротничок стягивал лебединую шею, руки были закрыты рукавами, платье едва доставало до колен. У этой женщины не было ни пышных форм, ни женственных изгибов. Она была прямой и плоской, словно доска, но держалась уверено и аристократично, будто она шла не по деревянному скрипучему полу Бобби, а по красной ковровой дорожке. Она протянула изящную руку с дорогостоящими кольцами на длинных пальцах и улыбнулась своим широким ртом, обнажая белые зубы.

Дин и Сэм неловко пожали узкую ладошку и растянули губы в удивленно-неуверенной улыбке.

— Это Эдвина Баттенберг, — представил ее Бобби. — Не удивляйтесь, она немного не в двадцать первом веке живет, а так с ней можно общаться.

— Роберт, — она нахмурила темные брови и укоризненно посмотрела своими карамельными глазами на Бобби.

— Роберт, — хмыкнул Бобби, закатив глаза, и поправил свою зеленую засаленную кепку. — Хватит церемониться, давай к делу быстрее.

— Да, — согласилась Эдвина и задумчиво опустила изящную головку. — Это все очень сложно и запутанно.

Она вздохнула, плавно развернулась и проплыла к креслу, на подлокотнике которого пару минут назад сидела. На ручке лежал бежевый платок, с золотистыми расписными узорами и кружевом. Таких у Бобби не водилось, значит, его притащила сама Эдвина.

Дин усмехнулся. Она была чистоплюйкой, похуже Сэма, однако это не мешало старшему представлять, как светская леди вдруг становится очень плохой девочкой. Сэм ухмылку брата заметил и закатил глаза. Сейчас опять начнет строить из себя ловеласа, а Сэм, как всегда, будет топтаться рядом и неловко пожимать плечами.

Эдвина, тем временем, наклонила свой изящный корпус чуть вперед, провела худой ладошкой по платку и только потом присела, грациозно закинув ногу на ногу.

— Вам лучше присесть, мои дорогие, — ласково пролепетала она, раздвинув руки в приглашающем жесте, словно хозяйка этого дома.

Сэм и Дин постарались выпрямить широкие спины, расправить плечи и подобно солдатам, твердым шагом пройти к дивану. Перед этой женщиной они чувствовали себя гадкими утятами и пытались хоть как-то исправить свое положение. Получилось не очень складно и четко, как представляли себе братья, но Эдвина лишь снисходительно улыбнулась уголками бардовых губ и немного прикрыла кошачьи глаза. Зато Бобби, прислонившийся к своему систематизированному столу, старался не заржать в голос над своими балбесами. Ну, надо же, выпрямились, как палки, и нахохлились, как павлины. Смешно смотреть на эту великовозрастную ребятню.

— Вы, наверняка, задаетесь вопросом, что же я могу делать в этом месте, — она презрительно скривила аккуратный носик, без стеснения выказывая все свое неудовольствие от нахождения здесь. — Я была вынуждена сюда прийти и просить вас о помощи, — ее приятный сахарный голос вдруг скатился вниз и из ласкового мурлыканья превратился в тягучую смесь с металлическими примесями. — Невиданные монстры, о которых вы даже не слышали, пробудились из своих убежищ, и без вашей помощи мы не сможем их одолеть…

Эдвина осеклась и замолчала на некоторое время, а Дин и Сэм встревоженно обратились в слух.

Начало этого рассказа им совсем не нравилось.

Эдвина начала свой рассказ не сразу. Сперва она протянула руку к большой кожаной сумке какого-то довольно известного бренда (братья в них не разбирались), положила ее на свои острые худые колени и вынула оттуда книгу. По прерывистому вздоху Эдвины, можно было с уверенностью сказать, что книга была тяжелой. Корочка у нее была сделана из черного дерева, на обложке старательно были вырезаны искусной рукой странные буквы и существо, смутно напоминающее дракона.

— Это Бестиарий, — провозгласила Эвина, показывая книгу братьям. — Самый первый, самый настоящий и самый опасный, — на последнем слове она зловеще понизила голос. — Он был создан очень давно, в XV веке.

— И чем же он отличается от обычной книжонки из библиотеки? — Дин скептически выгнул брови и исподлобья посмотрел ярко-зелеными глазами на Эдвину.

Она немного отшатнулась, открыла рот, быстро вдохнув воздух, но потом сразу закрыла его, сложив губы в тонкую красную ниточку.

— Книжонка? — переспросила она, задыхаясь от возмущения. Она невольно обняла книгу тонкими руками и прижала к груди. Можно было подумать, что Эдвина — мать, защищающая своего ребенка. — Чтобы ты знал, — она гордо тряхнула головой, и блестящий локон выбился из прически. — Мои родители отдали жизнь, чтобы создать его.

— Твои родители? — Сэм нахмурился и на лбу у него залегли глубокие складки непонимания. — Ты же сказала, что он был создан в XV веке. Тогда получается, что тебе…

Эдвина опустила глаза и улыбнулась:

— Мои родители жили в XV веке, когда планету заселяли сильнейшие монстры. Это были темные времена. Тогда нечисть не пряталась и в открытую творила беспредел и хаос. Мои мама и папа изучали этих монстров, искали пути к их истреблению. Всю информацию об их повадках и слабостях они записывали в этой книге, — она длинным пальцем провела по деревянному переплету. — И однажды одна ведьма, которая потеряла всех своих сестер благодаря нечисти, поделилась с моими родителями одним заклинанием. Она предложила маме и папе заключить всех известных им монстров в своеобразную тюрьму, а книгу сделать вратами между нашим миром и темницей. Родители согласились пойти на этот шаг. У них получилось заключить мифических существ в Бестиарий, но тут перед ними встал вопрос: что будет, если монстры выберутся наружу? — она выдержала интригующую паузу и обвела глазами комнату.

Сэм и Дин смотрели на Эдвину внимательно и сурово. Ни один не хотел перебивать ее или сбивать с мысли своими вопросами, которые большой неровной кучей собирались в их головах. Зато Бобби сидел отстраненно. Подперев небритую щеку рукой, он смотрел куда-то в окно, оглядывал дом, следил за реакцией братьев и жалел, что не сходил за пивом сегодня утром. Душещипательную историю Эдвины он уже слышал и не раз. Бобби успел немного над ней поразмыслить и накинул в голове неточный план действий. Эдвина тем временем продолжала:

— Тогда они решили, что необходимо укрепить защиту. Ведьма подарила мне и моему брату бессмертие, чтобы мы могли беречь книгу, и сделала так, что, если Бестиарий откроют, на свободу выберутся не все монстры сразу, а лишь те, кто успеет проскочить сквозь прореху. Остальных книга будет сдерживать некоторое время, однако сила ее будет слабнуть. Если не вернуть беглецов обратно в Бестиарий вовремя, книга потеряет свою силу и остальная нечисть выберется на свободу.

— У меня башка трещит, — сообщил Дин, помассировав переносицу пальцами.

— Я предупреждала, что будет сложно и непонятно, — беспечно пожала плечами Эдвина.

— Дальше там еще интереснее, — Бобби поднялся со своего места, подошел к стеллажам с книгами и стал рыться там. Сэм, Дин и Эдвина следили за его махинациями, а когда Бобби выудил из закромов железную флягу, Дин улыбнулся, Сэм, потеряв интерес, отвернулся, а Эдвина пожала плечами и закатила глаза.

— Что? — воскликнул Бобби, напоровшись на ее осуждающий взгляд. — У меня стресс! — заявил он, поднес флягу ко рту и сделал несколько больших глотков, обжигающих горло.

— У меня тоже стресс, — заявил Дин и протянул руку Бобби.

Старик оторвался от горлышка, зажмурился и кинул фляжку Винчестеру. Дин ловко поймал ее, большим пальцем открыл маленькую крышку и поднес флягу ко рту, но потом разочарованно отстранился.

— Пустая, — сказал он возмущенно и потряс флягой возле уха. — Ты все вылакал! — Дин недовольно посмотрел на Бобби

— Разумеется, вылакал! — просто ответил Сингер, возвращаясь на свое место. — Ты же не думал, что я тебе оставлю?

Дин задержал строгий взгляд на лице Бобби, потом вздохнул и небрежно кинул флягу на стол.

— Ну, ты и жмот, конечно…

— Вы закончили? — вздохнул Сэм.

— Закончили, — одновременно отозвались Бобби и Дин.

— Наконец-то, а то я думала, что капля дешевого виски для вас дороже человеческой жизни, — Эдвина сказала это будто с иронией, но за этой иронией и Дин, и Сэм, и Бобби уловили явный укор. В этот момент, Дин начал понимать, что этой дамочке он больше не «симпатизирует».

— Эдвина, — позвал девушку Сэм, и она подняла голову, растянув губы в улыбке. — Допустим, мы поймали монстра из Бестиария, — начал он с расстановкой, — как нам отправить его обратно?

— Кроме повадок каждого из сверхъестественных существ, здесь записаны еще и специальные заклинания, которые могут отправить их обратно в Бестиарий. Нужно коснуться монстра, — она чуть наклонилась и положила ладонь на руку Сэма, о чего он даже растерялся немного, — и прочитать заклинание.

— Понятно, — в горле у Сэма вдруг пересохло. Он сглотнул.

— Чего тебе понятно? — Дин раздраженно передразнил младшего брата, а потом рывком выхватил книгу их рук Эдвины. Она удивленно ахнула, нахмурилась, но протестовать не стала. Похоже, Эдвина сама хотела дать ее Винчестерам.

— И тут вас ждет сюрприз… — прохрипел Бобби, усевшись в свое кресло и подперев висок рукой.

Дин на фразу Бобби отозвался скептическим взглядом, бухнул книгу на журнальный стол. Деревянная обложка с глухим стуком ударилась о поверхность, когда Дин открыл Бестиарий.

— Ну, нельзя же так с ценными вещами… — прошептала Эдвина, прижав к губам худые пальцы.

Братья склонились над книгой и долго вглядывались в строчки. Хотя прыгающие по желтым хрупким страницам непонятные буквы, трудно было назвать полноценными строчками. Винчестеры жмурились, хмурились, матерились, но разобрать ровно ничего не могли.

— Что за хрень! — воскликнул Дин, взмахнув руками. Выглядел он, как человек, которого все глубоко достало.

— Нифига не понятно! — вспыхнул Сэм. Он вперил негодующий и строгий взгляд в Эдвину. Она громко вздохнула.

— Да, Бестиарий шифруется и не дает себя прочитать.

Дин закатил глаза и недовольно цокнул языком, а Сэм вскинул темные брови.

— И что нам делать? — спросил младший, проведя руками по густым каштановым волосам.

— Искать того, кто может это прочитать, — пожала плечами Эдвина.

— Ох! Что может быть проще! — Дин театрально хлопнул в ладоши и саркастично улыбнулся.

— Дин, — произнес Бобби голосом дядюшки, который просит маленького ребенка не шалить. Винчестера такой тон совсем не успокоил, а только еще больше взбаламутил.

— А как найти того, кто может прочитать? — Сэм еще раз глянул в книгу, лежащую на столе. Ничего нового не увидев, он поднял голову на Эдвину, отбросив с лица волосы.

Баттенберг сжала губы в ниточку и призадумалась.

— Людей, которые способны читать Бестиарий, называют Сивиллами, — сказала она задумчиво. — Когда рождается одна, мой брат, Клетес, находит ее и отмечает специальным знаком. Он имеет на них нюх. Когда умирает одна Сивилла, сразу появляется другая. Всего одна. Клетес отметил девочку девять лет назад, — она красноречиво посмотрел на Бобби. Старик встал и вытащил из ящика своего систематизированного стола фотографию. Прежде чем отдать ее парням, он сам глянул на фото, и лицо его приняло выражение глубокой задумчивости. Будто он пытался вспомнить что-то, но не знал что.

— Эрика Спринклс, штат Висконсин, 25 лет, — сказал он сухо, протягивая небольшую фотографию братьям. Сэм взял фото за краешек пальцами и внимательно рассмотрел девочку, изображенную на ней.

— Это давнишняя фотография. Она была сделана как раз в тот день, когда Клетес отметил Эрику. Девять лет назад. Ей было шестнадцать тогда.

С фотографии на них смотрела девочка не красивая, но и не гадкий утенок. Она выглядела как обычный среднестатистический подросток. Ее светлые волосы были собраны в неаккуратный пучок так, что передние пряди обрамляли ее лицо. Кожа у нее была белой, как молоко, и казалось очень тонкой. Одета она была в темно-серую невзрачную майку. Ее серые, обведенные черным глаза, спокойно и бесстрашно смотрящие на братьев, особенно выделялись на белом лице.

— Ничего так малышка, — Дин приподнял нижнюю губу и многозначительно закивал головой.

— Кто бы сомневался, — буркнул Сэм в ответ, за что получил оплеуху по лохматой макушке.

— Не время о бабах думать, — прохрипел Бобби. — Я готов поклясться, что я видел эту мордашку раньше. Вот только где… — он большим кулаком несильно ударил по спинке кресла, застыл на несколько секунд, смотря куда-то сквозь парней, но потом покачал головой из стороны в сторону, — нет, не помню.

— В любом случае вам придется отправиться в Висконсин и отыскать Эрику, — Эдвина вытащила фотографию из рук Сэма. — Наверное, она стала красавицей, — она умиленно улыбнулась, положив костлявую руку на грудь.

— Полегче, ребятки, — Дин поднялся со своего места. — А сама Эрика знает, что она Сивилла? Или вы просто так малюете на человеке какие-то каракули и отпускаете на все четыре стороны?

Эдвина закусила бардовую губу, сложила руки в замок на животе и неловко опустила голову. Она сглотнула и ее тонкая аристократичная шее напряглась.

— Скорее второй вариант, но я бы выразилась мягче, — она подняла голову и посмотрела карамельными глазами прямо в лицо Дину.

— Чудненько! — воскликнул Дин, и на лице его показалась фальшивая улыбка. Он отвернулся от Эдвины и подошел к запыленному окну, проводя рукой по волосам.

— То есть, — на этот раз Сэм поднялся с дивана. На лбу у него залегли складки, а лицо приобрело строгое выражение, — вы отметили несчастную девочку 9 лет назад каким-то знаком, отпустили, а теперь, когда случилось такое, мы — Сэм указал на себя, сделав голосом особый упор на это слово, — должны втягивать ее в сверхъестественный мир?! — он от негодования даже руками развел, а Эдвине стало немного страшно. Сэм был такой большой и высокий, что она на его фоне казалась хрупким прутиком, который он может одним махом сломать. — Почему бы тебе и твоему брату не поехать в Висконсин и не объяснить девочке, что в мире существуют сверхъестественные монстры, с которыми ей предстоит бороться!

— Я знаю, что прошу у вас слишком много, — голос у Эдвины жалостливо задрожал. — Но я не смогу сама… Я недостаточно убедительна.

— А мы убедительны, — саркастично хмыкнул Сэм.

— Хватит ломаться, как девственницы перед брачной ночью, — вспылил Бобби. — Так уж заведено, что для спасения мира надо чем-то жертвовать, ребятки! И пока вы тут нос ворочаете, время тикает, Бестиарий слабеет. Так что вы, все трое, — он указал сначала на Дина, потом на Сэма и Эдвину, — подбирайте свои сопли и валите спасать мир.

После этой гневной тирады всем стало немного неловко. Бобби всегда умел вправлять мозги. Чаще всего он делал это грубо и резко, но всегда эффективно. Его меткие слова холодными иглами вонзались в мозг и заставляли заткнуться и действовать.

— А кто открыл Бестиарий? — спросил Дин, нахмурившись.

Эдвина тяжело опустилась на свое место и стыдливо спрятала лицо в ладонях.

— Не поверите, — она потерла подушечками пальцев свой чистый лоб. — К нам в дом пробрались подростки: хотели дом обчистить. Стали искать ценные вещи и… — она всхлипнула и махнула рукой. Впрочем, продолжение Дину и Сэму было уже не нужно.

Сэм снова взял фотографию Эрики в руки.

— Висконсин, значит… — он задумчиво почесал нос. — Тут недалеко совсем…

— Завтра сгоняем туда, — Дин кивнул уверенно и обреченно.

— Спасибо вам, — Эдвина аккуратно вытерла глаза костяшками пальцев, чтобы не повредить макияжа. — Я и не знаю, как вас благодарить, — она вскинула голову и посмотрела на возвышавшихся братьев, а потом на Бобби. Она сдавленно улыбнулась, однако в глазах у нее еще блестели слезы досады. — Когда вы найдете ее, привезите к нам домой, — она достала из своей модной сумки блокнот, ручку, быстро начеркала что-то на листе и, оторвав, протянула его Винчестерам.

На маленьком листке ровными витиеватыми буквами был написан адрес дома Эдвины.

Дин коротко кивнул и засунул бумажку в карман куртки.

— Значит, мы договорились? — Эдвина серьезно посмотрела на Сэма и Дина, протянув раскрытую ладонь.

— Договорились, — Дин усмехнулся, но руку пожал.

Ладошка у Эдвины была маленькой и теплой, в его большой руке она терялась. Эдвина тряхнула их сцепленными руками и кивнула. Так же она пожала руку и Сэму, а потом, распрямив плечи, сказала:

— В таком случае, мне здесь больше нечего делать.

Эдвина опустила на лицо сетку, наглухо застегнула черное кашемировое пальто с меховым воротником и надела кожаные перчатки. Бестиарий она бережно закрыла и положила себе в сумку.

— Благодарю вас за то, что уделили мне время, — она благодарно кивнула Бобби и даже чуть присела в реверансе. Снова она стала статной и до отвращения аристократичной. Будто секунду назад в ее глазах и вовсе не дрожали слезы, будто и не просила она только что о помощи.

Эдвина, покачивая бедрами, прошла к двери, открыла ее и, уходя, сказала:

— Еще увидимся.

Дверь захлопнулась за ней, и медовый свет из пыльного абажура дернулся и забегал по стенам.

— Видали, какая фифа, — Бобби кивнул в сторону закрывшейся двери и усмехнулся.

— Да, ничего такая, — Дин облизал нижнюю губу и масляно улыбнулся.

— Слюни подбери, — Бобби хлопнул Дина по груди. — Тебе тут ничего не светит. Ей 500 с лишним лет, это во-первых. Во-вторых, она леди, аристократка, а ты нищий извращенец.

На этих словах Сэм растянул губы в улыбке и довольный, как насытившийся кот, посмотрел на Дина. Ну, любил он, когда над старшим стебались, не все же Дину над Сэмом ржать.

— Увидим еще, — сказал Дин, и уголок его губ пополз вверх.

— Думаете, она нас не разводит? — спросил Сэм.

Прошлый опыт показал, что не стоит доверять красивым женским глазам и пламенным речам. Иначе рискуешь вызволить Люцифера из клетки и начать апокалипсис. Не радужная это перспектива. Впрочем, Сэм о тех временах вспоминать не хотел и, каждый раз, когда воспоминания вспыхивали в его голове, он жмурился до фиолетовых кругов перед глазами, заставляя себя думать о чем-нибудь другом.

— Не похоже на то, — Бобби снял кепку и положил ее рядом с собой. — Тем более ее брат, Клетес, мне довелось с ним общаться как-то. Он мне пули из серебра выплавлял, когда я был на деле, но не это важно, — Бобби махнул рукой. — Важно то, что брат у нее — первоклассный мужик, — старик в доказательство своих слов выставил большой палец вверх.

— Все бы ничего, если бы не надо было таскать за собой балластом какую-то непонятную девчонку, — Дин говорил это из кухни, рассматривая скудное содержимое холодильника Сингера.

— Если она согласится, — Сэм растянулся на диване, положив запястье на лоб и прикрыв тяжелые веки.

— Никаких если, — отрезал Бобби. — Вы должны ее уговорить. Мир опять в петлю лезет, и вы втроем должны его оттуда вытащить. Поняли?

Сэм кивнул и был уверен, что Дин на кухне сделал то же самое.

— Лучше расскажите мне в подробностях, что у вас там случилось.

Дин вышел из кухни с бутербродом в руках, в наглую скинул ноги Сэма и сел сам. Сэм, чуть не слетевший с дивана, ругнулся и недовольно ткнул брата в бок.

Бобби хмыкнул. И все-таки они те еще балбесы.

Бар «Оазис» в городе Мадисон любили и приезжие, и горожане. Симпатичные официантки в синей униформе расхаживали с подносами от столика к столику, покачивая упругими бедрами. Свет здесь был нежно-оранжевого цвета и горел в настенных светильниках, расплываясь по коричневым стенам. Над барной стойкой золотистой гирляндой светилось название паба, а полки, за которыми стоял умелый бармен, пестрели разнообразием алкоголя. Однако самой главной гордостью бара была живая рок-музыка. Каждый день разные исполнители поднимались на небольшую сцену в центре зала и задавали настрой посетителям.

Дин и Сэм пробирались сквозь толпу, стоящую возле барной стойки. Народ весело галдел о чем-то, попивая переливающуюся жидкость из больших круглых бокалов.

— Здесь всегда так много народу? — спросил Сэм, когда они выбрались на более или менее свободное пространство. Такое большое скопление людей его раздражало. Младшему здесь становилось невыносимо тесно и душно, будто на него со всех сторон давили кирпичные стены, а вот Дину "Оазис", похоже, нравился. Он улыбался каждой прошедшей мимо официантке и качал головой в такт музыке.

— Да ладно, Сэмми, это отличное место, — улыбнулся Дин. — Я бы тут завис.

Он еще что-то говорил, но Сэм уже не расслышал. Слова Дина утонули в хохоте сидящих за барной стойкой людей.

Братья сели за столик, приближенный к сцене. Дин свободно уселся на стул, откинувшись на резную спинку, и, масляно улыбаясь, подозвал красивую официантку. Сэм сложил руки на столе и стал осматривать бар, ища глазами Эрику Спринклс.

— Ты уверен, что она будет выступать? — Сэм посмотрел сначала на сцену, потом на Дина, который, улыбаясь, заказывал пиво официантке.

Старший Винчестер посмотрел на брата, затем обратил любопытный взгляд на бейдж официантки:

— Ирэн, — Дин соблазнительно поиграл бровями, — скажите, Эрика Спринклс будет выступать сегодня в вашем баре?

— Да, — Ирэн мягко улыбнулась, проводя рукой по мягким каштановым волосам, — сразу после Мейсона Лэрда, — она кивнула на помост, — Эрика Спринклс выйдет на нашу сцену и споет для вас.

— Чудесно, — с лица Дина все никак не сходила дурацкая улыбка ловеласа, от которой девушки плавились, как шоколад на солнце.

— Что-нибудь еще? — спросила Ирэн, поворачиваясь в пол оборота, чтобы выгоднее подать свои прелести.

— Нет, спасибо, — ответил за Дина Сэм, и официантка, разочарованно кивнув, поплыла к барной стойке.

— Сэм, — Дин требовательно посмотрел на младшего. — Да брось ты, расслабься, пока есть возможность. Когда тебе еще выпадет шанс побыть в таком крутом заведении?

— Мы на работе, — отрезал младший. — А еще я устал и хочу спать. Спешу напомнить, что вы с Бобби смотрели бейсбол на всю громкость, пока я пытался уснуть.

— Опять ты ноешь, как девчонка, — закатил глаза Дин.

— А ты опять ведешь себя как придурок, — не остался в долгу Сэм.

— Что ты мелишь? Таких, как я еще поискать.

— Это уж точно.

— Ваше пиво, пожалуйста, — официантка, принесшая пиво, прервала милую семейную перепалку. Она наклонилась и поставила бутылки перед Сэмом и Дином. — Я могу идти?

Дина уже перестала интересовать и ссора, и Сэм. Он вытащил из салфетницы, стоящей в самой середине стола, белую салфетку, достал ручку из внутреннего кармана куртки и протянул все это девушке.

— Можете идти сразу после того, как напишите мне свой номер.

Ирэн улыбнулась и робко приняла ручку и салфетку. Она написала там набор цифр, сложила ее пополам и отдала Дину.

— Еще увидимся, — кивнула она и, развернувшись на каблуках, зашагала прочь.

Довольный, как чеширский кот, Дин развернул салфетку и продемонстрировал номер, написанный легкой женской рукой. Сэм лишь скептически выгнул брови.

— Не смей ее сегодня приводить.

Дин ровно ничего на этот счет не ответил и даже сделал вид, что не слышал слов Сэма. Он положил салфетку в карман и обернулся на сцену.

Парнишка, который все это время старательно надрывал на сцене голос, спускался с маленькой лестницы и уступал место невысокой малокровной девушке с гитарой в руках.

Шестнадцатилетняя девочка с фотографии едва проглядывалась в ней. Серая невзрачная футболка сменилась черной туникой с крестом из позолоченных булавок посередине. Из-под платья выглядывала пара тонких, как нитки, ножек, обтянутых черными колготками. Агрессивности к ее образу прибавляли еще и длинные кожаные сапоги до колен, изобилующие большим количеством ремешков и заклепок. Она подошла к микрофону и оглядела зал из-под тяжелых, густо-накрашенных век.

Эрика пальцами отбросила назад длинные белые, словно снег, пряди и провела рукой по струнам гитары, воспроизводя на свет приятные рокочущие звуки. Несколько секунд она перебирала струны, как любящая девушка ласково перебирает волосы своего парня. А потом запела.

Хрипло, надрывно, протяжно.

Сильный голос пробирал до мурашек по позвоночнику, и братья невольно встрепенулись. Она терзала струны и пела о чем-то грустном. Порой Сэму казалось, что Эрика вот-вот заплачет, но вглядываясь в ее лицо, он видел взгляд ясный, бесстрашный и скучающий. Казалось, будто ей и вовсе не интересно то, что происходит вокруг.

Атмосфера менялась вместе с песнями Эрики. Когда она пела о чем-то грустном и серьезном, зал будто затихал и впадал в ностальгию, если песня была энергичной и бешеной, все разом приподнимались духом, начинали смеяться, довольно кричать или выходили «танцевать». Хотя тряску волосами в такт музыке, Сэм танцем не считал. Эрика дергала струны, как кукловод дергает за веревочки своих марионеток. Она решала настроение в зале. Эта необъяснимая магия действовала и на Сэма с Дином, хотя в меньшей мере, чем на остальных.

Пару раз она поворачивалась, и братья замечали на приоткрытых участках спины черные полосы татуировки.

И вот прозвучали последние аккорды. Эрика выдавила в микрофон сухое спасибо и спустилась со сцены, предоставляя место другому исполнителю.

Дин пнул Сэма под столом и кивком показал на нее:

— Пошли.

Они синхронно поднялись со своих стульев и последовали за ней. Они еще не знали точно, что скажут Эрике и как вообще подойдут к своему рассказу.

Она — девушка, а все девушки существа переменчивые, нелогичные. Предугадать их действия сложно или практически невозможно. Тем более, если девушка одевается как рокер-сатанист.

Когда Сэм и Дин пробрались сквозь толпу к Эрике, она уже надела кожаную куртку, повесила себе на спину чехол с гитарой и ждала, когда бармен нальет ей виски «Jack Daniels».

Дин вдруг почувствовал, как Сэм тихонько подталкивает его вперед. Воспоминания из детства сразу всплыли у него в голове. Когда им приходилось сознаваться отцу в содеянных проказах, мелкий всегда тыкал его костлявым пальчиком в спину, чтобы Дин начинал первый, а дальше Сэм подхватит. Эта его привычка сохранилась и по сей день, и Дин даже был рад этому. И Сэм чувствовал себя увереннее, и Дину было спокойнее.

— Отличный концерт! — решил начать с похвалы Дин. Что там в народе говорят: «женщины любят ушами»?

Она подняла глаза на Сэма и Дина. Абсолютно равнодушные глаза. Лестная похвала нисколько не шевельнула ее самолюбия и не вызвала благоприятного отношения к мужчинам. Бармен подал ей бокал виски, и она обхватила его худыми пальцами с накрашенными темно-синим лаком ногтями, сделала глоток и только потом выдавила хриплое «спасибо».

Дин выразительно посмотрел на Сэма. Тяжелый случай.

— Я Дин, — старший указал на себя, —, а это Сэм, мой брат. Мы большие ценители рока.

Сэм сконфуженно нахмурился, но промолчал.

— Мило, — скептически отозвалась Эрика, по-прежнему не глядя на парней. Искаженное отражение бармена в бокале интересовало ее куда больше, чем Сэм и Дин. — Вы чего-то хотели, мальчики?

— Да, мы… — начал Дин, но был прерван Сэмом.

— Мы хотели спросить, — неловко и неуверенно начал он. — Эрика, вы верите в сверхъестественное?

Бокал в ее руке дрогнул, и она повернула голову. Что-то плескалось в ее голубых глазах, что-то беспокойное и настороженное. Она скептически выгнула светлую бровь, и уголки губ дернулись в деланной ухмылке. Она пыталась скрыть бурливший где-то в тайниках души страх, но Сэм и Дин успели заметить его проблеск в холодных чертах ее белого лица и переглянулись. Она издала сиплый смешок:

— Нет, не верю, — отрезала она и залпом опрокинула бокал с виски. Напиток обжог горло и Эрика сморщила нос, прикрывая рот рукой. — Мне пора идти, — кинула она и суетливо полезла в карман своей косухи за деньгами.

— Ты взволнована, детка, — заметил Дин, подходя ближе.

— Детки стоят на улице Красных фонарей, а у меня есть имя, парень, — дерзко выпалила она, перебирая в руках деньги. Сознание у нее путалась, и она никак не могла отсчитать нужную сумму. Хотелось кинуть все на барную стойку и удрать, но сознание кричало, что не надо так глупо спускать последние деньги.

— Постой, — Сэм мягко коснулся ее плеча и заставил посмотреть на себя. — Эрика, у тебя есть татуировка на спине, ведь так?

Она широко распахнула глаза и ошалело уставилась на Сэма. Да, легко и незатейливо перешли к теме.

— Нет, мы не извращенцы, — вставил Дин свою лепту.

— Это необычная татуировка, — не обратив внимания на брата, продолжил Сэм, а Эрика нервно шныряла глазами по сторонам и мяла деньги в кулаке. Она была готова врезать им всем и выбить зубы, чтобы эти парни не могли и слова сказать.

— Что за бред вы несете?! — крикнула она и, больно вцепившись ногтями в руку Сэма, скинула ее со своего плеча. Винчестер сморщился и потер пальцами кисть, на которой остались красные следы и ямочки.

— Это не бред, и ты сама это знаешь, — Дин наступал. На лице у него застыла полуулыбка, а глаза пронзали насквозь, и девушка невольно сделала нетвердый шаг назад. Он смотрел так, будто раскусил ее, будто выведал все ее секреты. — Не прикидывайся дурочкой. Ты знаешь о существовании нечисти, не так ли?

Эрика до побеления закусила губ, шумно выдохнула и смело посмотрела на братьев.

— Да, я знаю о нечисти, — раздраженно ответила она и мотнула головой. — Я даже знаю, кто вы.

Сэма и Дина такое заявление немного ошарашило, и они удивленно округлили глаза.

— Да-да, а еще я знаю, что рядом с Винчестерами все мрут, как мухи, а в число ваших друзей, мальчики, я входить не хочу. Без обид, — она развернулась на каблуках, а ее жемчужно-белые волосы заплескались за крохотной спиной и упали на черный чехол.

Дин схватил ее за локоть и насильно развернул, от чего Спринклс ойкнула и пошатнулась. Стоящие рядом небольшими группками люди смотрели на них внимательно, а некоторые настороженно насупились: мало ли какие типы шныряют по подобным заведениям. Сэм оглянулся и предупреждающе похлопал брата по напряженной спине.

— Ты, видимо, не совсем понимаешь, чем мы занимаемся, малютка, — глаза Дина сузились и стали до дрожи строгими. — Мы спасаем людей от монстров, — он понизил голос, чтобы находящиеся рядом не слышали его. — И в этот раз нам, к сожалению, не обойтись без твоей помощи…

— Хватит! — вскричала Эрика и выдернула руку из цепкой хватки, глядя на братьев злобно и угрюмо. Ее гневный хрип даже заглушил гул, бродящий по залу, и рикошетом отлетел от стен. Люди в зале встревоженно обернулись на звук и уставились на любимицу бара. Эрика резко кинула на барную стойку пару купюр.

— Сдачу не надо, Джимми.

— У тебя все хорошо? — бармен, с виду высокий и могучий амбал, но на самом деле добрый малый, заботливо посмотрел на Эрику.

Спринклс кивнула, из вежливости выдавила из себя улыбку, которая потухла сразу после того, как девушка отвернулась.

Она выбежала на улицу и чуть не сшибла паренька, проходящего мимо «Оазиса». Он буркнул что-то о том, что она психованная, но Спринклс не обратила на его замечание внимания. Она быстрым шагом помчалась по тротуару, глухо шлепая сапогами по разлитым лужам. Холодный ветер пробрался под куртку и обдавал холодом ноги. Из окон магазинов и кафе на тротуар лился золотой матовый свет, по дороге проносились машины, шумя своими двигателями, и, собравшись в небольшие стайки, по улицам ходила молодежь. Они весело ворковали о чем-то и громко смеялись, не обращая внимания на девушку с гитарой за спиной.

Мадисон — небольшой городок. Жизнь здесь текла размеренно и тихо, что Эрике очень нравилось, но сейчас она здорово напугана появлением этих Винчестеров. Девять лет ей успешно удавалось держаться подальше от охоты и прочего сверхъестественного дерьма. Охота — это паутина, из которой трудно выбраться. И барахтаться бесполезно. Только сильнее запутаешься в липких серебристых сетях. Однажды ей удалось вырваться из нее и прожить спокойно целых девять лет, но тут появились два знаменитых брата, готовые утащить ее в вязкое вонючее болото. Она не могла этого допустить и бежала. Бежала так быстро и так рьяно как могла, подальше от своего самого страшного ночного кошмара.

Проходя мимо пекарни под названием «Gretel», из трещин и щелок которой доносился манящий запах пряностей, она почувствовала на своей спине пристальный взгляд. В животе у нее все свернулось в тугой клубок и неприятно зашевелилось. Теперь они еще и следят за ней.

Прелестно!

Она не оборачивалась, не меняла темпа, лихорадочно соображая, как удрать из-под зоркого взгляда Винчестеров. Идея пришла как-то сама собой, когда на горизонте показался поворот в темный проулок между магазином старых пластинок и пивной — короткий путь к ее дому.

Там испокон веков было темно и сыро, даже в самый жаркий солнечный день лучи солнца будто обходили стороной этот проулок, зато сизая дымка тумана и проливные дожди были завсегдатаи переулка. Однако, кроме серости и мрака, здесь к кирпичной стене двухэтажного пивбара цеплялась пожарная лестница.

Недолго думая, Эрика запрыгнула на первую ступень, крепко схватившись руками за перекладину. Чехол с гитарой подпрыгнул вместе с ней и несильно ударил по заду. Лямка врезалась в плечо, но мешкать нельзя, и она упрямо полезла дальше, постоянно оглядываясь вниз. Было бы очень досадно, если бы она спалилась в двух шагах от цели. Две тени появились в переулке как раз тогда, когда Эрика уперлась руками в бетонную плоскую крышу и, пыхтя и шепча пару ласковых о двух знаменитых братьях, подтянулась и закинула на нее ноги. Она отошла подальше от края и прислушалась. Шаги остановились на конце проулка.

— Ну и где она? — спросил Сэм. Голос у него был, негромкий и мягкий, однако в нем звенели неприятные слуху Спринклс нотки тревоги. Хотя Эрика и не видела Сэма сейчас, она могла с уверенностью сказать, что он стоял в конце проулка и вглядывался в силуэты прохожих.

— Удрала, — заключил Дин голосом мужественным, бархатным, но резким. — Я же говорил: это та еще сучка.

Спринклс выгнула брови и криво усмехнулась.

— Куда она могла спрятаться? — спросил Сэм.

— Да куда угодно, — запросто ответил Дин. — Тут магазинов и забегаловок больше, чем людей в городе.

«Молодцы, мальчики, только, ради всего Святого, не смотрите на эту долбаную лестницу».

— Ты лучше скажи, почему она так реагирует нас?

— По всей видимости, она уже хлебнула охотничьей жизни и больше не хочет к ней возвращаться, — ответил Сэм. Повисла недолгая пауза, а потом он добавил:

— Я ее понимаю.

Дин на это заявление лишь вздохнул, а потом послышались удаляющиеся шаги.

Эрика вздохнула и поежилась. В груди зашевелилась змейка. Маленькая, но ядовитая. Она тряхнула головой в надежде отогнать глупые мысли. Девушка выждала еще пять минут и, когда холод стал совсем невыносим, она подошла к краю крыши и посмотрела вниз. Ничьих силуэтов она не обнаружила и поспешила слезть.

Спускаться было труднее.

В первый раз она и не заметила, что лестница так шатается. С грехом пополам, вся раскрасневшаяся, она спрыгнула на землю и вскинула голову к смородинному небу, дыша полной грудью. Что-то ей подсказывало, что скоро она непременно увидит братьев снова и нужно думать, как от них избавиться. А пока она слишком измучена и готова бороться только за кровать.

Переведя дух, она поправила растрепанные волосы и зашагала домой.

Эрика жила в самом обычном жилом районе, где ровными рядами стояли пятиэтажные дома из красного кирпича. Узкую дорогу по краям окаймляли аккуратно выстриженные клены. Один из них рос прямо под ее окном и приятно шелестел листьями, убаюкивая. Она зашла в подъезд, выкрашенный в персиковый цвет, и, держась за гладкие перила, поднялась на четвертый этаж.

Квартира у нее была маленькая, но Эрика о лучшем доме и мечтать не могла. Здесь не было ничего лишнего: диван, заправленный темно-синим покрывалом с белыми звездочками, кофейный столик со стеклянной столешницей, серебристая гирлянда, охватывающая белую стену, на которой красовались названия любимых рок-групп, слова из песен, логотипы, старательно выведенные рукой Эрики черным маркером. Старый шкаф с резными ножками вмещал в себя много шмоток, разного барахла и был отличным тайным хранилищем оружия. На всякий случай. На стеллажах неаккуратными рядками стояли книги, старые пластинки, диски с фильмами и рок музыкой. В маленьком окне мелькали и перешептывались на ветру кленовые листья, и серебряными тенями переливались на полу квартиры.

Она прошла в дом и первым делом поставила гитару на специально отведенное для нее место, только потом она прошлепала на кухню, достала из холодильника кусок пиццы, разогрела и наскоро затолкала ее в рот, жадно облизывая маслянистые пальцы. Когда чувство голода закончилось, голову Эрики стали генерировать мысли о Винчестерах. Что они хотели? Зачем она им нужна? Спринклс мотнула головой и заставила себя думать о чем-то приятном. Она слезла со стула и, горланя хриплым голосом песни The Beatles, пошла в ванную. Эрика пела и в душе, когда мыла длинные белые волосы шампунем с вкусным ароматом яблок, когда терла душистой мочалкой свое маленькое тело и даже когда вышла из душевой кабины и замоталось в полотенце. Однако ненароком глянув через плечо на свое отражение, ее лицо потухло, а голос потрескался, как земля во время засухи, и затих.

На раскрасневшейся от горячей воды спине между лопатками клеймом вырисовывалась татуировка. Это была тонкая стрела, наконечник который был направлен вниз. Посередине древка находился руничный компас. Самая обычная, популярная в наши дни татуировка, которая есть на теле у любого другого человека.

Она вывернула руку и ногтями провела по спине так, чтобы остался след. Эрика сделала эту татуировку в 16 лет, когда она перестала охотиться. Это был своеобразный символ ее свободы, начала новой безопасной жизни. Она стала взрослой и независимой в тот день. С нее сняли оковы, сдавливающие руки и ноги шестнадцать лет подряд. Раньше она гордилась рисунком на своей спине, а теперь…

Да пропади он пропадом!

Спринклс готова была выцарапать эту татуировку, лишь бы избавится от проблем, севших ей на хвост.

Она зло отвернулась от зеркала и вышла из ванной. В комнате горела гирлянда, серебристым светом рассеиваясь на стенах и потолке. Эрика подошла к резному шкафу и выудила оттуда белую мужскую футболку с логотипом AC/DC. Надев ее на себя, Эрика стащила с дивана плед и, завернувшись в него с головой, как гусеница в кокон, легла, оставив маленькую щелку для воздуха. В эту щелку проникал матовый свет гирлянды, периодические освещая встревоженное лицо Эрики. Спина горела, напоминая о клейме. Эрика сжалась, спрятав лицо в ладонях. Почему она должна всех спасать, а ее спасти никто не может?!

Ей было страшно.

Она тихо шмыгнула носом, и соленая слеза, скатившись по щеке, упала на уголок губ.

Вдруг возле входной двери послышались голоса и шуршание. Она вскочила, как ошпаренная. И слезы пропали, будто их и не было. Все чувства напряглись, как струна. Она спустила босые ноги на пол, пробежала к шкафу и достала оттуда пистолет, завернутый в старые джинсы.

Эрика подошла к стене, отделявшей узкий коридор от зала, и прислонилась к ней спиной, держа пистолет наготове. Сердце билось в груди, как сумасшедшее. Эрика сглотнула.

В замочной скважине послышался скрежет.

Отмычку используют, сукины дети!

Щелк!

И тихая поступь слышна в квартире.

Эрика резко вынырнула из своего укрытия и навела пистолет на одну из темных фигур, застывших в коридоре.

— Ух ты! — выдохнул Дин, ошарашенно глядя на пистолет, выставленный в сторону брата.

Сэм широко распахнул глаза, оступился и медленно поднял руки ладонями вверх.

— Эрика, — вкрадчиво сказал Сэм. — Опусти пистолет.

— Зачем вы здесь? — отчаянно спросила Эрика. — Я же сказала вам, я не хочу с вами связываться! Не хочу! — кричала она, и Сэм проникся небывалой жалостью и сочувствием к этой девушке, которая отчаянно боролась за свою жизнь и безопасность.

— Эрика, я понимаю тебя…

— Да что ты! — прервала Спринклс Сэма, и голос ее стал напоминать гортанный львиный рык. — Ничего ты не понимаешь, мальчик! — ее голубые глаза, горели как два маленьких огонька в ночи.

— Слушай, Рикки, давай успокоимся и поговорим в нормальной спокойной обстановке. Я понимаю, ты на нервах, но это же не значит, что надо палить друг в друга, верно? — Дин выставил руку вперед в останавливающем жесте.

— Я опущу, только, если вы уйдете, — резко обрубая каждое слово, говорила она.

— Люди умирают, — сказал Дин внезапно, и Эрика перевела на него злой взгляд, обдав обжигающим холодом. — Хорошие люди, Рикки. У них есть семьи, друзья, любимые. Но они умирают, из-за того, что монстрам вздумалось ими полакомится, — от его слов змейка, сидевшая в сердце Эрики разрослась и отравила своим ядом, — а еще они умирают из-за того, что им никто не помогает. А мы можем им помочь, но сейчас стоим здесь и теряем время, — на последней фразе его тихий голос вдруг возрос и перешел в крик.

Чувство вины забурлило в Эрике, как вода в кастрюле. Оно разъедало душу, будто химикат. Но как он смеет ее обвинять? Она ни в чем не виновата! Она не обязана никого спасать. Она имеет право жить спокойно, как нормальный человек.

Так она пыталась вырастить в себе решимость и стальную уверенность в своей правоте, но глаза старшего Винчестера прожигали, словно лучи рентгена, и рука Эрики дрогнула.

— Людям нужна помощь, Эрика, — Сэм смело подался вперед и посмотрел на нее с призывом в серо-зеленых глазах. — И так получилось, что мы не можем справиться без тебя. Знай, мы другой выход, — Сэм развел руками, обернулся к входной двери, будто там можно было найти решение проблемы, но тут же повернулся к Эрике лицом, — мы бы ни за что в жизни не стали тебя впутывать во все это дерьмо, но у нас нет выбора, пойми.

— И мы не оставим тебя в покое, пока ты не прекратишь трусить и не отправишься с нами, — подхватил брата Дин и искривил полные губы.

Эрика сглотнула и сморгнула слезы, выступившие на глазах. Губы у нее пересохли, и она облизала их розовым языком, опуская голову так, что волосы свесились ей на лицо.

Слова Винчестеров сдавили грудь. Она физически ощущала, как на плечи ей водружают булыжник. Но как ей отказать теперь? Разве может она их прогнать? Да она вовек себе этого не простит, и совесть будет мучить ее до изнеможения. Она подняла голову, уверенно взглянув на Винчестеров, криво усмехнулась с едва уловимой грустью и сожалением и опустила пистолет. Эрика провела их в зал, плюхнулась на диван и с вызовом посмотрела на них:

— Рассказывайте.

Дин и Сэм начали пересказывать то, что сказала им Эдвина. Эрика слушала их, не перебивая, и постукивала синими ногтями по деревянной поверхности. Дина этот цокающий звук ужасно раздражал, и он грешным делом подумал о том, что отрубит ей пальцы. Эрика его раздражения не замечала и смотрела куда-то сквозь братьев, лишь изредка усмехаясь чему-то. И было в этой усмешке что-то горькое и темное, отчего Винчестерам становилось не по себе. Когда братья закончили рассказ, Эрика откинулась на спинку дивана.

— И понесла меня нелегкая в этот тату салон, — она вздохнула, а потом опять посмотрела на братьев. — И что, мне придется таскаться с вами по штатам, выискивая монстров? — она выгнула светлую бровь, и на лицо ее вылился серебряный свет.

— Ну, если вкратце, то да, — кивнул Сэм. — Но сначала нам нужно будет забрать Бестиарий у Эдвины.

— Слушайте, может, они ошиблись а? — Эрика чуть подалась вперед и с надеждой глянула на них. — Ну, посмотрите на меня, — она ладонью указала себе в грудную клетку. — Разве похожа я на какую-то Сивиллу? Да я даже не чувствую в себе ничего сверхъестественного. У меня нет никаких мистических сил, парни. Их никогда не было.

У Сэма опять что-то екнуло в груди, но он это чувство отогнал. Нельзя, чтобы сочувствие и понимание мешало делу. Монстров от этого уж точно меньше не станет.

— Это уже не нам решать, — запросто ответил Дин. — Мы отвезем тебя к Баттенбергам, и они скажут, есть ли в тебе способности или нет.

— А если окажется, что они ошиблись? — спросила она.

— Тогда мы привезем тебя домой, — с готовностью ответил Сэм. — Обязательно.

Эрика вздохнула. Привезти-то они привезут, вот только едва ли ее жизнь станет прежней.

— Ну, так что? — Дин посмотрел на нее и в глазах его отразился свет гирлянды. — Пойдешь добровольно или силой тебя утащить?

При всем своем скверном настроении Эрика отметила, что звучала это фраза очень соблазнительно. А может долгий период хранения целомудренности сказывался на ее больной фантазии. Она выпрямила спину и откинула влажную прядь со лба.

— Во сколько мне быть готовой завтра? — спросила Эрика, болезненно поморщившись и, в большинстве своем, глядя на Сэма.

— К обеду, — облегченно ответил Сэм, глядя на часы. — Тебя устроит?

— Вполне, — скептически отозвалась Эрика, встала, скрестив руки на груди, и головой указала на дверь.

— А где гарантия, что ты не смоешься, как только за нами закроется дверь? — Дин прошелся по комнате и подошел к стенам, с интересом вглядываясь в слова, написанные не очень аккуратным почерком. Она была большим ценителем рока.

— Мое честное слово — вот тебе гарантия, — угрюмо отозвалась она. — Меня учили выполнять обещания.

Дин обернулся и пристально посмотрел на нее, а она бросила дерзкий взгляд на него. Сэм переминался с ноги на ногу. В воздухе чувствовалось нехорошее напряжение, которое действовало ему на нервы. Он чувствовал себя паршиво и неловко, и ему хотелось поскорее убраться из этого дома. Он подошел к брату и дернул его за рукав. Дин потерял зрительный контакт и недовольно выдернул рукав из лапы Сэма.

— Мы уходим, — выразительно заявил Сэм и направился к выходу.

Дин поддернул воротник куртки и, вразвалочку выходя в коридор, в последний раз обернулся. Уголок его губ пополз вверх в похотливой ухмылке, а в зеленых, как крыжовник, глазах заиграл шаловливый огонек. Эрика удивленно захлопала глазами.

— Милая футболка, — рассеивая ее непонимание, выдал Дин и поиграл бровями.

Футболка с логотипом AC/DC едва прикрывала бедра, демонстрируя тонкие, как спички ноги. Эрике вдруг ужасно захотелось взять футболку за края и вытянуть вниз до самой щиколотки, но она вовремя отдернула себя и оставила руки скрещёнными на груди.

— Что во фразе «вали из моего дома» тебе непонятно? — сказала она все таким же строгим и уверенным голосом.

Он искривил губы в усмешке, и Спринклс захотелось кинуть в него чем-нибудь тяжелым. Но пока она накидывала в своей голове, что будет достаточно тяжелым для живучего охотника, дверь хлопнула, и в квартире зазвенела мертвая тишина. Эрика запустила пальцы в белые волосы и нервно вздохнула. Это была одна из худших ночей в ее жизни.

Предупреждение: глава длинная, но важная для сюжета и дальнейшего повествования. Наберитесь терпения)

* * *

Эрика не спала всю ночь. Ее то и дело била мелкая дрожь, а нити сознания спутались в тугой узел. Она пыталась успокоить себя. Вслух говорила, что все нормально, что все быстро закончится, и она вернется к нормальной жизни. А потом с досадой понимала, что никто к этой нормальной жизни не возвращается, и снова начинала дрожать, как осенний лист на ветру. Ее пугало будущее, окутанное черным и вязким туманом охотничьей жизни. Гнетущая тишина ночи давила на нее, навязывая мрачные мысли, а ожидание мучило похуже каторги. И она ждала наступления утра, когда в тихом городке зашевелится жизнь и когда Эрика сможет, наконец, отвлечься и заняться делами, которых, в связи с внезапным переездом, накопилось не мало.

И вот на горизонте нежно-красным забрезжил рассвет, а потом и вовсе растекся по фиолетовому небу, как краска по полотну.

По дорогам заскрипели шины, зацокали каблуки, и Эрика вздохнула, отложив в сторонку «Портрет Дориана Грея», который читала, чтобы отвлечься. Она встала, открыла дверь на балкон, пропуская утреннюю свежесть в дом, достала из пачки сигарету и закурила. Никотин разбежался по венам, успокаивая. Два месяца она не курила: собиралась бросить, да куда уж теперь. Нервы трескаются, как выцветшая краска, и острое желание взять в рот сигарету превратилось в необходимость.

Она затянулась и выпустила в воздух серые пучки дыма. Совсем рядом умиротворённо шелестел клен, а ветер обдувал бледное лицо. Она опустила веки.

Золотистый свет медленно полз по стене, окрашивая ее в естественно красный цвет, и добрался до Спринклс, окутывая теплом. Вдруг на балкон прямо напротив дома Эрики, хихикая, вышла парочка, портя всю идиллию. Парень был в одних спальных штанах, а девушка в шелковом зеленом халатике, едва прикрывающем бедра. Мужчина приобнял ее за талию, шепнул что-то на ухо, а она расхохоталась и поцеловала его, причем так, будто готова была проглотить.

— Какая гадость, — скривилась Эрика и, затушив бычок, отошла от окна.

Она достала из шкафа чемодан и закинула туда все необходимое: шмотки, побрякушки, необходимые каждой девушке, книги, диски и остальные вещи по мелочи. Гитару положила в чехол и аккуратно поставила возле чемодана.

Рокки (так она звала гитару) была ее другом и товарищем. С ней она прошла все круги Ада и сейчас не собиралась ее бросать. Эрика вздохнула и, уперев руки в боки, осмотрела собранные вещи. Осталось только определиться с работой. Нужно наплести что-нибудь относительно правдоподобное, чтобы лишних вопросов не возникало, и свалить, не оглядываясь. Долгое прощание ни к чему хорошему не приводит.

Она надела кожанку и вышла из дома.

* * *

— Ты берешь с собой гитару? — спросил Сэм, указывая на чехол в руках Спринклс.

— Да, или я не имею право на увлечение, пока буду мотаться с вами? — она саркастично выгнула светлую бровь.

— Нет-нет, имеешь, — поспешно замотал головой Сэм и неловко потянулся к гитаре. — Давай помогу положить в багажник.

— Нет, — она отвела руку в сторону и недовольно посмотрела на Сэма. — Она со мной поедет, на заднем сидении. Лучше с чемоданом помоги.

Она вручила ему свою ношу, и Сэм затащил ее в багажник черной Импалы.

Винчестер указал ей садиться в машине и хотел по-джентльменски приоткрыть дверь, но Эрика его опередила.

Она забралась в машину, случайно слишком сильно дернув руку. Дверь хлопнула, эхом лязгнув по салону.

— Эй! — возмущенно воскликнул Дин и развернулся на водительском сидении, чтобы посмотреть в лицо Эрики. Она застыла на месте, сконфуженно глядя на него. — Раз уж ты теперь с нами, то, будь добра, обращайся ласково с этой машиной, проявляй уважение, — строго выпалил Дин.

Эрика прищурилась:

— О, прости, не знала, что у тебя фетиш, — она выразительно кивнула. — В следующий раз поклонюсь машине, и только потом сяду.

— Это не фетиш, — Дин развернулся на дорогу. — В этой машине мы с братом кровью истекали, это так к сведению, — сказал он и поправил подкошенное зеркало.

Эрика промолчала и невольно обхватила тонкими пальцами чехол гитары там, где должен быть гриф. Сэм, нагибаясь в три погибели, залез на сидение рядом с водителем, и Дин повернул ключ зажигания. Машина загудела и, подрагивая, плавно покатилась по дороге.

Ехали в полном молчании и, если бы не музыка, играющая в машине, напряжение, нависшее в салоне Импалы, безжалостно придавило бы их. Эрика всю дорогу пялилась в окно на сменяющийся пейзаж и думала о том, что ждет ее в доме таинственных Баттенбергов. Колени ее тряслись каждый раз, когда она представляла Бестиарий в своих руках. В голову ей лезли самые сумасшедшие мысли, которые она старался отгонять, встряхивая белой макушкой.

Дин угрюмо вел машину и хмурил густые брови, спасаясь от солнечных бликов, а Сэм судорожно думал, что сказать, чтобы немного охолодить накаленную обстановку. Обычно атмосферу своими плоскими шутками разряжал Дин, но сейчас он был слишком занят дорогой, да и вообще пребывал в угрюмом расположении духа. Ничего хорошего не выдумав, Сэм расслабил спину и тоже уставился в окно.

И вот они уже пересекли границу нужного штата, заехали в город и долго искали улицу, написанную на листке Эдвины. Оказалось, они живут на самой окраине небольшого городка.

Когда Дин, Сэм и Эрика подъехали к дому, они долго смотрели на него и искали подвох.

Это было богатое и изысканное поместье, похожее на средневековый дворец. Всюду здесь проглядывалась Эдвина: и в мощеной желтым камнем дорожке, и в сочно-зеленом газоне, и в белых стенах дома, и в радужных клумбах, и в аккуратно стриженых кустах под большими округлыми окнами.

— Вы куда меня привезли, сволочи? — Эрика ошарашенно смотрела на огромный дом из окна Импалы.

— Охренеть у них домишко, — точно подметил Дин.

Сэм обернулся на Дина, потом на Эрику, еще раз посмотрел на адрес, данный Эдвиной, пожал плечами и вышел из машины. Эрика и Дин последовали его примеру.

Как только они выбрались из Импалы, в лицо им ударил ветерок, изобилующий цветочными запахами. Дворец был единственным домом в округе. У Баттенбергов не было навязчивых соседей, не было лишней грязи, и машины мимо их дома проезжали редко. Наверное, поэтому жизнь здесь весело шелестела и пестрела. Совсем рядом, казалось в каждом маленьком кустике сада, чирикали птицы, где-то было слышно ласковое журчание воды и ржание лошадей. Даже солнце поливало поместье особенно ярко.

Они ступили на нагретую солнцем мощеную дорожку и шли, неловко оглядываясь.

— Постойте, — из-за зеленого куста-шара послышался женский голосок, и показалась белая шляпка.

К ним, подняв подол пышной юбки, бежала Эдвина. Выглядела она все так же аристократично и средневеково, под стать своему дому. Волосы ее были туго закручены спиралью и собраны на макушке. Лишь один локон ложился на белую грудь, поддержанную тугим корсетом.

— Боже, как же хорошо, что вы пришли! — улыбаясь, Эдвина сложила веер и протянула руки к Сэму и Дину.

Затем она взглянула на Эрику, и улыбка ее нехорошо дрогнула.

— Эрика! — пропела она с наигранным дружелюбием и, высвободив руки Сэма и Дина, Эдвина схватилась за ладони Эрики. — Какой ты стала…

Эдвина осеклась на полуслове и с потухающей улыбкой осмотрела Спринклс. Рваная серая футболка, искусственно состаренные джинсовые шорты, да и еще неестественного цвета длинные волосы, не собраны и растрепаны. Настоящая оборванка. С изящной Эдвиной не шла даже в сравнение.

Пауза неприлично затянулась, и Эрика насмешливо выгнула бровь.

— Такой взрослой, — снова заулыбалась Эдвина, выпуская руки Эрики.

Она отошла от них на пару шагов и лукаво наблюдала за тем, как Дин, Сэм и Эрика с удивлением и даже с опаской осматривают дом и большой зеленый сад.

— Впечатляет, правда? — спросила она. — Такие дома строили в XVII веке. Сейчас их очень мало осталось. В нем я чувствую себя уютно. Пойдемте внутрь, — Эдвина рукой указала на входную дверь дома и, цокая каблуками по каменной дорожке, повела их к дому.

Они оказались в зале неприлично больших размеров. Даже вздохи, сердцебиение здесь отдавались гулким эхом. Среди великолепия зала Дин, Сэм и Эрика чувствовали себя неудобно. Кругом здесь стояли дорогие вазоны, статуэтки, на стенах висели картины в золотистых резных рамах, на потолке со сложным орнаментом блестела и переливалась хрустальная люстра, а из окон в зал пробирался яркий свет.

Дин присвистнул.

— Это же сколько бабла можно срубить, если продать эти вещи?

— Много, — многозначительно отозвалась Эдвина. — Мы, если признаться, так с братом и добываем деньги. Продаем бесполезные вещи, которые уже давно не нужны, а ценители древностей готовы совсем неблагородно откусить друг другу головы и предоставить целую гору денег.

— Не хило, — Дин кивнул, проводя рукой по настенной лепнине.

Вдруг по лестнице к ним сбежал парень. На последней ступени он остановился и осмотрел темными глазами новоприбывших. Губы его очертила мягкая улыбка.

— Это Клетес, мой брат, — Эдвина вышла на шаг вперед и встала около брата, невесомо коснувшись пальцем его свободной белой рубахи.

— Я тебя помню, — Эрика, все это время стоявшая за широкими спинами Винчестеров, выступила вперед, нахмурившись. Клетес поджал губы и кивнул. — Ты набил мне татуировку, — она широко распахнула голубые глаза и нервно хмыкнула. — Когда мы с тобой встречались, ты был не таким зализанным.

— Точно, — он усмехнулся и скользнул по ней темными глазами. — Ты тоже изменилась. Стала такой взрослой.

Эрика прищурилась. Сразу видно — родственники. Но, хотя сказали они одно и тоже, но вкус у этих слов был разный. Эдвина говорила фальшиво и надменно. В ней едва скрывалось едкое разочарование.

С Клетесом все иначе.

Необыкновенное тепло исходило от его слов, и что-то искреннее и родное звенело в мягком голосе. Он был словно приятное воспоминание из детства. Она улыбнулась, приподняв уголки губ.

— Мне жаль, что с тобой все так сложилось.

Она подняла голубые глаза на него. Эрика поняла, о чем Клетес говорил, о чем жалел.

— Мне тоже, — она как можно беспечнее пожала плечами, но внутри у нее все скукожилось и сжалось в один склизкий и холодный сгусток.

— А это Сэм и Дин, — Эдвина по очереди хлопнула братьев закрытым веером по груди. Они тихо охнули от неожиданности.

— Рад знакомству, — учтиво кивнул Клетес и пожал протянутые руки. — Вы настоящие знаменитости среди тех, кто хотя бы косвенно связан с нечистью.

— Что уж поделаешь, талант не спрячешь, — ответил Дин, улыбнувшись.

— Ты не принес Бестиарий? — Эдвина многозначительно кивнула.

— Нет, он в библиотеке, — Клетес развернулся, кивнул следовать за ним и зашагал по лестнице.

— Пойдемте, дорогие, — сияюще улыбнулась Эдвина и с громким шорохом раскрыла кремовый веер. Платье ее зашелестело, зашуршало и поползло по широким мраморным ступеням. Троица переглянулись за ее спиной и, синхронно пожав плечами, двинулась следом. Они шли по длинным, хорошо освещенным коридорам, устеленным красным ковром. На стенах висели картины с пейзажами и портретами. Эрика отметила, что природа еще сносная, а вот лица у людей серые и кислые, будто те лимон проглотили. По таким коридорам было бы страшно пройтись ночью.

Эдвина и Клетес завели их в большую библиотеку, от пола до потолка уставленную книгами. Стеллажей тут было так много, что комната больше походила на книжный лабиринт.

— Ух ты! — выдохнул Сэм и первым вошел в комнату, вертя головой как сова. Вид его очень впечатлял, и он с восторгом представлял, сколько здесь сохранилось знаний и размышлений, пришедших из средних веков. Возможно, некоторые экземпляры даже были единственными в своем роде, и от этого глаза Сэма все больше загорались ярким огнем. Дин бурчал у него за спиной что-то про зануду и ботаника, а Эрика снисходительно ухмылялась.

— Подойдите сюда, — Клетес подозвал их рукой к массивному дубовому столу. На самой его середине лежала книга. Эрика ожидала почувствовать что-то: шевеление в груди, снисхождение озарения, притяжение, но не было ровно ничего. Для нее это была простая книга с деревянной обложкой. Судя по всему, Эдвина, Клетес, Сэм и Дин тоже чего-то ждали и внимательно следили за малейшим движением Эрики. Но ни единый мускул на ее лице не дрогнул, рука не потянулась к книге, не было вообще ничего, и Эрика развела руками под их пытливыми взглядами.

— Я ничего не чувствую, — заявила Спринклс.

— Попробуй открыть, — Эдвина развернула книгу Эрике и пододвинула поближе к ней. Спринклс наклонилась, и длинные волосы свесились на стол, рассыпаясь по нему, как белый снег по дороге. Она пальцами аккуратно тронула краешек деревянной обложки и, убедившись, что снова ровно ничего не чувствует, открыла Бестиарий. По пожелтевшему и зыбкому пергаменту бегали буквы. Они, как поезда, проносились по странице, делали виражи и путались перед глазами.

— Я ничего не вижу, — Эрика выпрямилась, сконфуженно сморщившись. — Я же говорила: никакая я ни Сивилла, — она отошла от стола на несколько шагов, подтянув лямку гитары. Ей вдруг в мгновенье стало так легко, что захотелось подпрыгнуть от радости. Нет дара — нет Винчестеров.

— Постой, — Эдвина грозно подошла к ней и, раздраженно вцепившись в запястье твердой хваткой, вернула ее к столу. — Мы не могли ошибиться, — в голосе ее зазвучали стальные нотки. — Ты не разобралась. Смотри еще. Если увидишь знакомые буквы, значит, все правильно.

Эдвина расправила плечи и стала в миг строгой и властной. Эрика сглотнула и медленно опустила голову.

— Тут все буквы знакомые, только прыгают из угла в угол, — Эрика зажмурилась и тряхнула головой, пытаясь выбросить из нее запутанные строчки. Она четко видела буквы английского алфавита, однако они расползались по страницам, как муравьи, и упрямо не складывались в слова.

— Вот! — хлопнула в ладоши Эдвина и довольно улыбнулась.

— Ошибки нет, — заключил Клетес. — Ты Сивилла.

Эрика недоуменно распахнула глаза, и внутри у нее все упало куда-то в живот. Не может такого быть. Неужели они не видят всего этого?

— Лично я вижу только бегущие символы, — Сэм задумчиво склонился над книгой, отбросив в сторону сахарные волосы Эрики, которые ложились на желтые страницы. — Знаешь, какие-то закорючки, треугольники, что угодно, но не нормальные, адекватные буквы.

— Но я даже слов не вижу! — Эрика выпрямилась, как гитарная струна, и возмущенно посмотрела на Сэма, будто это он виноват во всех ее бедах. — Просто набор букв.

— Первое время ее трудно будет читать даже тебе, — Клетес подошел и положил руку ей на спину. — Тебе нужно тренироваться, пытаться ее разгадать, прочитать. Со временем у тебя получится.

— Да, обязательно, вот только пока идти на охоту на монстров из Бестиария вам рановато, — Эдвина хлестнула веером по ладони и сжала пальцы. — Мой брат прав, тебе нужно привыкнуть, а пока вы будете жить здесь, — она обвела гостей глазами. Взгляд ее, твердый и решительный, никаких возражений не принимал и не рассматривал.

— Но в Вашингтонских лесах засел гигантский паук! — почти одновременно воскликнули братья. — Мы не можем сидеть, сложа руки.

— Паук?! — ошалело крикнула Эрика, во все глаза пялясь на Винчестеров.

— И что вы собираетесь делать с ним? — лицо у Эдвины насмешливо вытянулось. — По всем признакам, это существо из Бестиария, и ваше оружие на него не действует. Так как же вы собираетесь с ним справиться? — она уперлась ладонями в стол и пытливо посмотрела на Сэма и Дина. — Ошейник на него наденете? Это безрассудство.

— Но могут погибнуть люди… — тихо ответил Сэм.

— И вы, к сожалению, пока ни чем не можете помочь, — нарочито спокойно произнес Клетес. — Да и потом, я не поверю, что вы приехали сюда, оставив лес без защиты, — он наклонил голову набок.

— Один из монстров Бестиария — это гигантский паук? — Эрика, которую просто проигнорировали, взяла Дина за рукав куртки и развернула лицом к себе.

— Да, — раздраженно кинул Дин.

— Почему вы мне об этом не сказали? — она чуть не задохнулась от возмущения. Живот ее неприятно скрутило.

— Замотались, забыли рассказать, с кем не бывает? — Дин насмешливо развел руками и отвернулся от нее.

— Что? — хрипло взвизгнула Эрика и еле подавила в себе желание врезать по наглой физиономии.

— Вот видите? Видите? — Эдвина веером указала на растерянную Эрику. — Вам еще нельзя идти туда. Вы абсолютно не готовы.

— Эдвина права, — поддержал сестру Клетес. — Вам нужно побыть здесь. Идти охотиться сейчас — настоящее самоубийство.

Дин и Сэм сжали челюсти и кивнули.

— Пошлите, я помогу вам забрать вещи из машины, — Клетес опять тронул спину Эрики и немного подтолкнул к выходу. Она рассеяно поплелась куда направляли и, выходя из библиотеки, обернулась через плечо. Эдвина закрыла Бестиарий и взяла в руки, прижав к себе. И Эрика вдруг озлобилась, и холодный иней осел внутри, однако причины вспышки она понять так и не смогла.

* * *

Уже на следующий день Эдвина основательно взялась за Эрику. Она решила переделать Спринклс: превратить «из оборванки в принцессу».

Начала она с того, что надела на нее сарафан поросячьего цвета. Правда, долго Эрика его не проносила, и уже через час он валялся в мусорном ведре, а сама Спринклс щеголяла по дому в джинсах и футболке.

Эдвина не отчаялась и решила взяться за ее волосы. Баттенберг ходила возле Эрики и приговаривала, что волосы, тем более длинные и сильноокрашенные требуют ухода и непременно должны быть собраны. Эрика закатывала глаза, цокала языком, но после долгих уговоров, все же позволила Эдвине собрать ее волосы в высокий хвост. Спринклс пожалела об этом сразу, как только расческа коснулась ее головы. Эдвина чуть не выдрала ей все волосы, и Эрика с визгом вылетела из дома.

Эрика нашла свое убежище в придворной конюшне. Эдвина туда не ходила, ибо место «дурно пахнущее». Была бы ее воля, она бы непременно снесла ее и разбила там очередную клумбу с экзотическими цветами и розовыми кустарниками. Конюшня до сих пор стояла на заднем дворе только благодаря Клетесу. Кони были его самой большой отрадой. Он любил каждого своего жеребца, а лошади бесконечно любили своего хозяина. Даже самый свободолюбивый конь усмирялся в его присутствии, становился покорным и ласковым, и Эрика каждый раз восхищалась его умению.

— Как ты это делаешь? — спросила однажды Эрика, когда одна строптивая лошадка чуть не лягнула ее в бок, пока Спринклс пыталась ее покормить.

— Лошади умные, — отвечал Клетес, гладя жеребца по морде. — Они тонко чувствуют, когда человек их страшится. Ты же побаиваешься их, не так ли?

Эрика кивала. Вороной конь исполинского размера внушал немалый страх, и даже самый суровый человек был бы придавлен его мощью.

— Вот, — выразительно сказал он, проводя пальцами по темной гриве. — В таком случае, зачем им тебя слушаться? С лошадьми нужно обращаться уверенно, глядеть прямо в их глаза. Тогда они тебе и подчинится.

Подобные разговоры очень часто проскальзывали между ними, и Эрика с замиранием сердца слушала его рассказы.

Клетес был совсем не похож на Эдвину.

Он любил работать в саду и ухаживать за своими лошадьми, ему никогда не нравился крокет, который так любила Эдвина, а еще ему очень нравилась современная жирная пища. Эдвина же терпеть не могла ничего современного и ругала людей за то, что они испортили и опошлили мир. Многие порядки, установленные Эдвиной в доме, были не по душе Клетесу, но он молча продолжал им следовать.

— Зачем же ты тогда ее слушаешь? — недоуменно спрашивала Эрика, наигрывая на гитаре незатейливую мелодию. Она искренне не понимала, как можно так долго жить в доме, где не можешь чувствовать себя уютно и свободно.

Он усмехнулся ее вопросу.

— Сразу видно, у тебя нет младшей сестры, — философски заключил Клетес. — Она ведь моя сестренка, Эрика, — произнес он и красноречиво посмотрел на нее, будто после этих слов она должна сразу его понять.

Последовала долгая пауза.

— У меня нет больше никого кроме нее, и я хочу, чтобы она жила в привычном для себя мире, хоть он и устарел немного.

Струна нехорошо звякнула и едва не оборвалась.

— А ты как же?

— А мне и так хорошо.

Если с Клетесом у нее завязались доверительные дружеские отношения, то с Винчестерами она практически не разговаривала, да и они с ней тоже.

Сэм облюбовал в саду Баттенбергов беседку, окутанную густым сочно-зеленым плющом, и при каждом удобном случае он брал из огромной библиотеки книгу, садился в беседку на скамейку возле шелестящего кустарника и читал.

Дин же откровенно скучал все это время. Он по несколько раз на дню звонил Стиву и спрашивал о делах в Вашингтонском лесу, мыл свою машину или валялся на диване в наушниках. Когда ему становилось совсем скучно, он шел к Сэму и начинал его донимать, подшучивая над его задротством и феноменальной занудностью.

Эрика и Винчестеры встречались только за завтраком, обедом и ужином, перекидывались парой слов о Бестиарии и молча давились традиционной английской стряпней.

С Бестиарием дела продвигались гораздо медленнее, чем ожидалось. За неделю проживания у Клетеса и Эдвины, Эрика сумела четко увидеть лишь одно единственное слово, «плавник», и больше ничего. Стараясь разобраться в прыгающих, как блошки, буквах, Эрика проводила часы за книгой, и порой Клетесу приходилось оттаскивать Спринклс от Бестиария.

Однажды, когда она снова увлеклась, Клетес взял ее за руку и вывел в сад. Там стояло несколько мишеней, а на массивном столе, вытащенным Клетесом из закромов дома, лежало оружие. Винчестеры были там и демонстрировали свое боевое мастерство. Выстрелы раздавались на весь сад, и Эрика закрыла ладонями уши, чтобы привыкать к оглушающему звуку постепенно.

Клетес подвел ее к столу с оружием.

— Выбирай, — сказал он. — Какое тебе по душе?

Эрика медленно осмотрела все снаряжение: обрез, револьвер, клинок, ружье, лук…

Она уверенно протянула руки к луку и колчану со стрелами.

— Прекрасный выбор, — кивнул Клетес и ладонью указал проходить к Винчестерам, однако сам к ним не пошел.

— Какие люди решили почтить нас своим вниманием, — усмехнулся Дин, запуская ровно в цель очередную пулю.

Эрика закатила глаза и, достав из колчана стрелу, прижала ее оперением к тетиве. Прикрыв один глаз, она прицелилась и натянула тетиву. Наконечник был наставлен точно в красный круг, и Эрика выпустила стрелу. Она с визжащим свистом рассекла воздух и врезалась в мишень.

— Семерка, — кивнул Сэм, сложив руки на груди, и на неприкрытом рубашкой предплечье показалась сеть набухших вен. — Неплохо. Давно стреляла?

— Из лука? — Эрика глянула на Сэма из-под завесы белых волос и кивнула. — Давно. Последний раз лет семь назад в тире.

— Тем более неплохо, — Сэм откинул пряди, упавшие ему на лицо и добродушно улыбнулся.

Эрика грустно усмехнулась, достала стрелу и встала в стойку.

— Раньше я могла попасть в яблочко с пятидесяти метров, а сейчас… — она выпустила стрелу. Шестерка.

— Слушай, Рикки, мы почти ничего не знаем о тебе, а нам еще работать вместе, — заметил Дин, складируя пистолет на стол, а потом пристально посмотрел на нее.

— Ну, первое, что тебе следует знать: я терпеть не могу, когда меня называют Рикки, — она запустила еще одну стрелу в мишень. Опять шестерка. Она глубоко вздохнула. — А во-вторых, простите, мальчики, о себе не рассказываю.

— Хватит уже из себя недотрогу строить, — Дин оперся о стол, сложив сильные руки на груди. — Мы не просим тебя рассказать про все скелеты в твоем шкафу. Лишь элементарная информация общими словами.

Эрика сглотнула и задумчиво опустила лук.

— Об отце я ничего не знаю, даже имени, а вот мать была охотницей. Она была абсолютно повернута на деле. Я редко видела ее. Иногда она пропадала месяцами, а я торчала у оседлых охотников. Они, естественно, нянчились со мной, водили в школы, учили меня стрелять и тому подобное. В общем, мать больше любила нечисть, чем меня. С тех пор я возненавидела охоту и все, что с ней связано, а потом… — она сделала паузу и с интересом стала рассматривать траву под ногами. — Потом мне стукнуло 16, и мамашу сожрал вендиго. Я жила у хорошего друга некоторое время. Он помог мне найти квартиру и работу, нелегально правда, но и на том спасибо. Девять лет мне удавалось держаться подальше от охотников, но, видимо, плохо старалась.

Резкий выстрел и попадание в девятку. Она усмехнулась.

— В жизни никогда не бывает так, как хочешь ты, смирись, — безжалостно заявил Дин, рассматривая клинок, переливающийся на свету перламутровым блеском. — Кстати, как с Бестиарием дела? Я не давлю, — он взял бледно-зеленую тряпицу, положил ее на ладонь и провел лезвием, протирая его, — но время ограничено, а тут от нас пользы немного.

— Да, надо бы пошевелиться, — поддержал Сэм.

— Да я знаю, знаю, — Эрика раздраженно махнула рукой и направилась к столу. Она положила на него лук и колчан и оперлась спиной о стол, прямо как Дин. — Я и сама не против свалить отсюда, особенно от этой чистоплюйки, — она скривилась и махнула рукой куда-то в сторону дома. — Но за всю неделю я увидела одно бесполезное слово… — она опустила глаза, будто стыдилась этого и пожала плечами. — Я и не думала, что все так муторно…

— Но Клетес ведь объяснил тебе, все что мог, верно? — спросил Сэм, вскинув брови так, будто в голову ему пришла идея. — Теперь тренироваться в чтении Бестиария ты можешь и в дороге?

— Чисто теоритически, могу, — ответила Эрика, поднимая заинтересованные глаза на Сэма.

— Тогда, может, мне поискать дело? Заодно поработаем вместе, — предложил Сэм неуверенно.

— Да, — Эрика энергично закивала головой, соглашаясь.

Она по-прежнему страшилась охоты, но морально была готова к ней. Эрика больше не могла жить здесь, в этом неприлично огромном доме, постоянно прячась от Эдвины. Ей нужна свобода, а здесь ее невозможно почувствовать.

— Я пойду, найду Клетеса, расскажу ему, что мы собираемся уехать, — она оттолкнулась от стола и побежала к конюшне, игнорируя любопытные взгляды братьев на своей спине.

Прошу прощения за такую оооочень долгую задержку. Сначала была (лень)школа, потом большие проблемы с техникой, а потом я резко решила переписать всю главу. Она очень тяжело писалась, было потрачено огромное количество сил. Могут быть ошибки и опечатки, глаз сильно замылился. Были совершены попытки пошутить. Получилось... то, что получилось. Решила разделить главу на две части, потому что вышла очень большой.

И, когда я так долго не выкладываю главу, знайте, я не забросила, у меня (лень)дела:3

* * *

Спустя три дня Сэм нашел дело. Никогда еще Эрика не видела братьев такими воодушевленными. Хотя дом Баттенбергов и был шикарным английским поместьем, это не делало его уютным и родным. Клетес расстроился их дезертирству, Эдвина сделала вид, что расстроилась.

В час X, когда все вещи были собраны и сложены в машину, Эдвина обняла по очереди Дина и Сэма, а когда пришел черед Эрики, Баттенберг взяла ее за плечи и посмотрела прямо в глаза.

— Эрика, прошу, будь осторожна, — говорила она очень серьезно, и Спринклс удивилась тому, как быстро произошла метаморфоза от брюзгливой аристократки к неравнодушному человеку. — Вы должны закончить это дело, иначе жди беды, — Эдвина крепко обняла ее, а Эрика неуклюже похлопала ее по спине. — Прошу, береги книгу, — шептала Эдвина, когда ее сочно-розовые губы оказались возле уха Спринклс. — Мои родители отдали свои жизни, чтобы ее создать. Верни Бестиарий домой в целости и сохранности, когда все закончится.

Эрика кивнула, не зная, чем еще ответить на такую исповедь. Эдвина отстранилась, подняла длинный подол и отошла, предоставляя место Клетесу.

Он стиснул Эрику в объятиях так крепко, что у нее затрещали ребра.

— Жаль, что ты уезжаешь, солнце, — сказал он, отстраняясь и беря ее за руки. Он посмотрел черными блестящими глазами прямо на Эрику и грустно улыбнулся. — Ты пообещай, что вернешься живой и невредимой.

— Хах, я не могу этого обещать, ты же знаешь, — усмехнулась она, поведя плечом в кожаной куртке. — Ты лучше о себе беспокойся. Живи я с твоей сестрой, я бы давно уже суициднулась, — она рассмеялась как можно беззаботней и по-мальчишески хлопнула Клетеса по руке.

Он улыбнулся исподтишка, еще раз обнял Эрику и отошел к Эдвине.

Сэм и Дин уже сидели в машине и ждали, пока закончится долгое прощание. Спринклс залезла на пассажирское сидение Импалы и откинулась на спинке. Дин завел мотор, и машина двинулась с места, оставив дом и его хозяев в туче желтой пыли.

— Что ты нашел, Сэм? — Эрика нагнулась и положила руки на спинку водительского сидения.

Сэм развернулся, насколько это было возможно, чтобы видеть и Дина, и Эрику:

— Я нарыл в Интернете статью о странных случаях в городе Хелена, штат Монтана. За последнюю неделю произошло 4 убийства. Нет абсолютно никаких следов, ни одной зацепки. Примечательно то, что все жертвы — это молодые девушки. Они пропали на неделю, а потом неожиданно нашлись на берегу местного озера с перерезанным горлом.

— Призрак? — спросил Дин, кинув мелкий взгляд на Сэма.

— Похоже на то, — младший Винчестер кивнул.

— Призрак, охотящийся на молоденьких девушек. Чудесно, — Эрика вздохнула. — А то, что я молодая девушка, никого не смущает?

— Ты можешь стать хорошей приманкой, — Дин беспечно пожал плечами и едва заметно усмехнулся.

Эрика вытаращила на Дина глаза и треснула его кулаком по плечу:

— Попробуй только, придурок.

— Тихо-тихо, — Сэм выставил руку между ней и Дином. — Никто не будет никакой приманкой. Мы в город-то еще не заехали, с потерпевшими не разговаривали, а вы уже думаете, кто приманкой будет.

Спринклс сурово посмотрела через зеркало на ухмыляющееся лицо Дина, потом на успокаивающее лицо Сэма. Усилием воли она подавила шипящее, как пузырьки шампанского, раздражение, перекинулась через спинку сиденья и потянулась к магнитоле.

— Эй, руки! — Дин хлопнул ее по тыльной стороне ладони, и Эрика уставилась на него удивленным и непонимающим взглядом.

Да что она на этот раз не так сделала? Она всего лишь хотела включить музыку.

— Она любит мужскую руку, — Дин любовно погладил панель, нагретую весенним солнцем.

Эрика качнула головой, закатив голубые глаза, сложила руки на груди и откинулась на спинку с весьма недовольным лицом.

— Ну, ты еще трахни ее в выхлопную трубу, — буркнула она, отворачиваясь к окну.

Уголки губ Сэма непроизвольно рванулись вверх. Он прыснул, прикрыв довольную улыбку кулаком. От такого заявления большие глаза Дина стали еще больше. Он убийственно глянул на Эрику в зеркало заднего вида, и, если бы ему не приходилось отвлекаться на дорогу, он бы непременно ее испепелил. Она делала вид, что не замечает всей тяжести взгляда Винчестера, и с повышенной внимательностью следила за деревьями.

— Только после того, как ты сделаешь то же самое со своей гитарой, — прошелестел он нарочито спокойно и включил магнитолу.

В салоне зазвенели струны бас гитары, загремели барабаны. Дин прибавил громкость и вдавил педаль в пол, уводя машину по пустынному, залитому солнцем шоссе.

* * *

Звоночек тихо зазвенел и миловидная девушка за ресепшеном подняла светлую головку. Она посмотрела на посетителей уставшими глазами и вежливо улыбнулась, не выражая ровно никаких эмоций этой улыбкой.

— Здравствуйте, добро пожаловать в мотель «Карбондейл», чем я могу вам помочь? — произнесла она кукольным голоском выученный наизусть текст.

Дин встал в пол-оборота и положил локоть на стойку, игриво вглядываясь в лицо сотрудницы мотеля.

— Будьте добры трехместный номер, — сказал он с важным видом, но секретарь одарила его лишь скептическим взглядом. Такие казановы приходили сюда ежедневно и уже давно дешевые улыбки перестали волновать ее.

— С раздельными кроватями, — добавил Сэм, подтягивая тяжелый рюкзак за лямку, безжалостно врезавшуюся в плечо.

— Минуточку, — девушка кивнула и устремила глаза в экран компьютера.

— Трехместный? — встряла Эрика, недоуменно переводя колючий взгляд то на Сэма, то на Дина. — Я что с вами буду жить?

— Нашу принцессу снова что-то не устраивает? — Дин раздраженно посмотрел на нее, дернув бровями.

— Я не буду с вами жить, — сквозь зубы прошипела Эрика, стукнув ладонью по стойке.

Секретарь заинтересованно подняла глаза и заулыбалась. Она цинично любила подобные перепалки гостей. Они значительно скрашивали скучные рабочие будни.

— В таком случае можешь ночевать за дверью на резиновом коврике с надписью «Добро Пожаловать!», — копируя ее манеру, ответил Дин.

— Эрика, — Сэм коснулся ее плеча, обращая внимание на себя. — Бронировать два номера будет сложно, — сказал он, понизив голос, чтобы любопытная секретарша не расслышала, — здесь наплыв туристов, цены повысились до неприличия.

Эрике даже ногой захотелось топнуть от злости.

— Еще с двумя мужиками в одной комнате я не спала, — она сложила руки на груди.

— Простите, что прерываю, — издевательская улыбка на лице девушки настораживала, и все трое заметно напряглись. — Дело в том, что к нам, действительно, сейчас приезжает много туристов. Они бронируют номера на несколько человек. Трехместных номеров у нас, к сожалению, не осталось. Но есть четырехместные с двумя кроватями, — сказала девушка, прикусив губу и с интересом переводя взгляд с Дина на Сэма, с Сэма на Эрику.

Спринклс хмыкнула, а Дин нехорошо ухмыльнулся.

— Постойте, может быть, вы посмотрите еще раз, — с надеждой попросил Сэм, указывая рукой на компьютер.

— К сожалению, нет, — отрезала девушка. — Двухместный номер с раздельными кроватями будет стоить 75 долларов, одноместный — 65 долларов, — предугадав следующий вопрос, протараторила девушка.

— Сколько? — почти одновременно спросили Эрика, Дин и Сэм, сверкнув офигевшими лицами.

— Я же говорил, у них сезон начался, цены до небес взлетели.

— Мы слишком нищие для таких цен, принцесска, — произнес Дин прямо у Эрики над ухом. Она недовольно отпрянула, оступилась и отдавила Сэму ногу. Младший поморщился и поджал губы. Эрика совсем не благородно матюкнулась и кивнула секретарше, чтобы та бронировала номер.

— С ума сойти, и за что мы девяносто пять баксов отдали? — возмущалась Эрика, когда они зашли в свой номер.

Эта была комната со светло-желтыми стенами, парой тумбочек и столов, холодильником, кофеваркой и двумя кроватями, заправленными цветастыми покрывалами. На одной из них по старой доброй традиции одиноко лежала Библия. Такие же номера были во многих мотелях Америки.

— Я покурить, — Эрика положила гитару на кровать, скинула с плеча сумку и направилась к двери, где, по всей вероятности, должен быть балкон.

— Ты куришь? — нахмурился Сэм, тоже скидывая с плеча рюкзак.

— Представь себе, — отозвалась Эрика уже с сигаретой в зубах и шмыгнула на узкий балкон.

— Чур я сплю с цыпочкой, — заявил Дин, только за Эрикой захлопнулась дверь.

— Чего? — Сэм посмотрел на брата так, будто тот говорил великую чепуху. — Размечтался, хрен она позволит тебе с собой спать. Да и потом ты же говорил, что она тебе не нравится, — Сэм сел за выкрашенный в белый цвет стол и положил на него ноутбук.

— Не нравится, — с полной готовностью подтвердил Дин. — Но лучше уж спать в одной кровати с молоденькой девушкой, чем с тобой.

— Я, может, тоже хочу спать с молоденькой девушкой, — Сэм схватился за крышку ноутбука, но так и не открыл ее.

— Хоти дальше, — Дин улыбнулся и вальяжно уселся на кровать.

— Нас обоих все равно продинамят, но все же… — Сэм повернулся к Дину лицом со шкодливой улыбкой. Одну руку он сжал в кулаке и поставил на раскрытую ладонь второй руки.

Дин усмехнулся и с видом победителя по жизни сделал то же самое.

Раз, два, три!

— Вечно ножницы, Дин, — Сэм победно улыбнулся, разворачиваясь.

— Мы больше никогда не будем играть в эту игру, — заявил Дин и недовольно поднялся с кровати.

— Да-да, конечно, — усмехнулся Сэм и открыл, наконец, ноутбук.

Эрика зашла в комнату. Вместе с ней в номер забрался запах табака смешанный со сладковатым запахом яблок. Она пересекла комнату и плюхнулась на кровать, раскинув руки.

Несколько минут все они занимались своими делами, и никто больше ничего не говорил. Хотя их отношения сдвинулось с мертвой точки в лучшую сторону, они чувствовали напряжение и недосказанность. Эти невидимые барьеры нервировали их и приносили массу неудобств, хотя они и старались этого не показывать. Однако неловкую тишину не обмануть, и она плавно и неспешно окутывала своими нитями Сэма, Дина, Эрику и тесную комнатушку.

— Эрика, — резко зазвенел голос Сэма, обрывая нити. Он выпрямился и распахнул глаза, будто вспомнил что-то очень важное. Спринклс подняла белокурую голову с торчащими во все сторону тонкими волосками. Дин, разбиравшийся в вещах, тоже посмотрел на Сэма, настороженно застыв в одном положении. — У тебя ведь нет фальшивых документов, — Сэм захлопнул крышку ноутбука и поднялся с места. — Без них будет проблематично работать.

— Напугал, — выдохнула она, и кряхтя, села на кровати.

— Точно, жетоны, — Дин полез в карман джинсов и выудил оттуда телефон. — Так, Монтана… — он задумчиво смотрел на экран мобильного. — Кто тут поблизости может соорудить пару жетонов? — Дин вопросительно поднял глаза на Сэма. Младший нахмурился и подошел к Дину, заглядывая на дисплей через его плечо. Эрика скептически смотрела на них, лежа на кровати и подперев щеку рукой.

— О, Хамфри, — Сэм мизинцем указал на дисплей, — он занимается подделкой документов, и ехать недалеко.

— Если уж на то дело пошло, то и прикида у меня тоже нет. Пингвинячих костюмов не ношу, — Эрика потянулась, выгибаясь в спине, как кошка.

— Чудненько, — Дин сунул телефон обратно в карман и быстро натянул куртку. — Я еду за документами, а вы пройдетесь по магазинам, потрещите о своем, о женском.

— Заткнись, придурок, — Сэм закатил глаза, садясь на кровать рядом с Эрикой.

— Учти, если ты назовешь меня именем порно-актрисы, я тебе все богатство ампутирую, — она указала на старшего Винчестера пальцем и грозно сверкнула ярко-голубыми глазами.

Дин в голос расхохотался и захлопнул за собой дверь.

— Когда пойдем затариваться? — Эрика вернулась в исходное положение и подняла глаза, обведенные черной подводкой.

— Ты серьезно? — Сэм развел руки и иронично улыбнулся.

— Да, серьезно, — кивнула Эрика без тени шутки. — Я понятия не имею, как стать похожей на агента ФБР. Так что ты пойдешь со мной, и это не обсуждается.

— Тогда пошли сейчас, — пожал плечами Сэм. — Чего зря время терять?

Эрика недовольно посмотрела на него, и губы ее непроизвольно надулись, отчего она стала похожа на совсем еще маленького ребенка. Сэм отвернулся и прикрыл ладонью рот, стараясь подавить рвавшийся наружу смешок.

— А отдыхать? — даже тон у нее стал детский и жалостливый.

— От чего? Мы ехали-то пару часов, — ответил Сэм. — Вставай, — он легонько хлопнул ее по ноге и встал.

— Зануда, — Эрика поднялась с пастели, и они вышли из комнаты.

* * *

Дин, Сэм и Эрика спустились с холма и сразу увидели небольшую кучку полицейских, топтавшихся в высокой траве. Ветер, раздувшийся на воде еще сильнее, разносил запах речного ила и подгнивших деревьев. Серая тяжелая вода билась о травянистый берег, орошая брызгами куртки копов. Среди высокой травы армейскими сапогами была проторена широкая тропка. Эрика и Винчестеры подошли к группе полицейских и глазами отыскали шерифа. Это была женщина афро-американской внешности. На вид она казалась сильной и физически развитой. Ее непослушные кудряшки были туго забраны в пучок на затылке, темные глаза смотрели прямо и бесстрашно, выдавая сильный, закаленный характер.

— Добрый день, шериф, — Дин вальяжно подошел к женщине и показал жетон, натянув суровую физиономию. — Я агент Уотсон, это агенты Джонс и Картер, — он указал сначала на Сэма, потом на Эрику.

Сэм уверенным движением продемонстрировал свой жетон, кивая Эрике, будто говорил: «Повторяй за мной». Спринклс достала корочку, засуетилась и чуть не уронила фальшивый жетон в траву.

Сэм поджал губы, а Дин раздраженно закатил глаза:

— Она стажер. Новенькая.

Эрика сглотнула и неловко улыбнулась, убирая с лица волосы.

— Добрый день, я шериф Грин — сказала женщина певучим басом.

Услышав этот голос, Эрика подумала, что не будь Грин шерифом, то она смогла бы стать неплохой певицей.

— Я не знала, что ФБР, подключены к делу, — она зацепилась большими пальцами за ремень и переступила с ноги на ногу.

— Нас самих недавно осведомили, — ответил Дин, обезоруживающе улыбнувшись. — Можете вы ввести нас в курс дела?

Шериф кивнула и двумя пальцами указала следовать за ней. Она подвела их к высокой траве, кое-где помятой так, будто на ней кто-то долго лежал.

Ветер колыхнул зеленые нити, дунул Эрике в лицо, пробрался под пиджак. Она поежилась, скрестила руки на груди и зябко сжалась.

— Полторы недели назад к нам в отделение пришли две матери с заявлением о пропаже дочерей. Одну дочь звали Анна Хэсинхофф. 20 лет, студентка. Всю жизнь была прилежной, милой, никому дорогу не переходила. Вторая девочка Эшли Кингсли. Ровесницы, подруги. Эшли, конечно, шабутнее, чем Анна, но в целом тоже неплохая. Они пошли гулять по городу и не вернулись. Мы высылали поисковые отряды, чуть ли не в каждый дом залезли, но безуспешно. Через 2 дня к нам пришел парень и сказал, что его подружка пропала, а через день явилась еще одна мать. Все девушки молодые, одной 23, другой едва 26 исполнилось. История одна и та же: ушли на прогулку или в магазин, и не вернулись. Мы усилили поиски, неделю с лишним обыскивали город, а вчера нашли всех четверых здесь, — она кивнула на вмятины в траве. — Причем, что примечательно, — она вскинула указательный палец вверх, — мы несколько раз прочесывали берег с собаками и ничего. Значит, их сюда притащили, но и следов волочения нет. Будто их скинули с воздуха, — она подняла голову и зажмурилась, глядя на солнце.

— У них есть еще что-нибудь общее кроме пола и юного возраста? — спросил Сэм, быстро черкавший детали в блокноте.

— Нет, — шериф пожала плечами и покачала головой. — Ничего больше.

— Подобные случаи не повторялись раньше? — Дин задумчиво прищурился.

— На моей практике такого не было.

— А если, скажем, не на вашей практике, а десять, двадцать, тридцать лет назад или даже больше?

— Это нужно копаться в архивах, — неуверенно отозвалась Грин, а потом подозрительно прищурилась. — Причем здесь такие давние события?

— Быть может, этот убийца берет пример с предшественников, или, возможно, что маньяк совершал убийства раньше, но по какой-то причине сделал перерыв, а сейчас решил взяться за старое, — разъяснял Сэм с абсолютно спокойным выражением лица.

— Можем мы осмотреться? — Дин кивнул в сторону помятой травы.

— Разумеется, но вы вряд ли что-нибудь найдете. Мы с моими ребятами искали и по нулям, — шериф Грин развела руками.

Сэм, Дин и Эрика переступили через красно-белую ленту, огораживающую место преступления.

— Даже если тут что-то и есть, хрен мы что в этой траве отыщем, — присаживаясь на корточки около вмятин, сказала Эрика.

— Нужно попробовать, — Сэм достал из кармана МЧ измеритель и активировал его.

Он звонко завизжал, лампочки замигали красными светлячками.

— Зашкаливает, — заключил Сэм.

— А это что? Смотрите, — Эрика хлопнула Сэма по плечу и указала на черную вязкую жидкость, прилипшую к некоторым травинкам. Дин провел пальцем по траве, пачкая подушки пальцев, и поднес к носу. Он сосредоточенно нахмурился:

— Это эктоплазма.

— Значит, точно призрак, — заключил Сэм.

— Нужно посмотреть, что еще могло объединять девушек, — предложил Дин.

— Порыться в архивах, почитать местные предания, легенды, — деловым тоном продолжил Сэм.

— А еще тела осмотреть в морге, — кивнул Дин.

Эрика переводила глаза то на Дина, то на Сэма и чувствовала себя лишней. Такое может чувствовать третий друг, которого пригласили из вежливости. Сколько бы колкостей Спринклс не отпускала в адрес братьев, она знала, что в охоте на нечисть Винчестерам нет равных. Они выбирались из таких передряг, выбраться из которых в принципе кажется невозможным. Сейчас они чувствовали себя как рыбы в воде и четко знали, что делать. Эрика же топталась рядом и ощущала свою бесполезность.

— Я буду рыться в архивах, — заявил Сэм.

— Значит трупаки и скорбящие родственники на мне, — разочарованно вздохнул Дин и посмотрел на Эрику. — Кому компанию составишь?

— Естественно Сэму, — не раздумывая ответила Эрика. — Я лучше в пыльных книгах буду копаться, чем мертвецов осматривать.

— Вот и чудненько, — Дин встал, круто развернулся и, переступая через траву, вышел на тропинку.

Эрика посмотрела на Сэма. Он улыбнулся уголками губ и кивком указал следовать за Дином.

* * *

Эрика лежала на кровати и вглядывалась в темноту. Рой мыслей не давал ей уснуть, с новой силой жужжа в голове каждый раз, когда сонно тяжелели веки. Голова у нее пухла от проделанной работы. Эрика с Сэмом весь день проторчали в архивах и начитались кучу всяких ужасов. Им удалось нарыть похожий случай в делах 1760—1773 годов. Тогда около озера с перерезанным горлом нашли сорок четыре девушки. Убийца был не найден, дело до сих пор не раскрыто. Каждый раз, когда она думала, сколько девушек погибло здесь, у нее в груди что-то болезненно сжималось. А когда она вспоминала, что вполне могла бы стать следующей жертвой, ей становилось еще и ужасно страшно.

Она повернулась на живот и крепко обняла подушку.

Спринклс зажмурилась и сконцентрировалась на ночной тишине.

— Сэм, — послышался злой шепот совсем рядом с ней.

Эрика заинтересованно повернула голову.

— Если ты еще раз тронешь меня своей ледяной лодыжкой, я оторву ее тебе.

— А ты уже задолбал ерзать, — таким же раздраженным тоном прошептал Сэм.

— Я ерзаю, потому что сплю в одной кровати со взрослым мужиком, который трогает меня холодными лодыжками, — огрызнулся Дин.

— Кровать мелкая, мне места не хватает.

— Нехрен было такие ходули отращивать.

— Ты идиот, Дин.

— Мальчики, а вы друг на друга лягте, — сдерживая рвавшийся наружу хохот, вмешалась Эрика. — И теплее будет, и места побольше.

— Очень остроумно, — отозвался Дин, и кровать заскрипела и зашуршала. Он перевернулся.

— Еще раз двинешься, и я тебя спихну, — пригрозил Сэм, шипя по-змеиному.

— Заткнись.

Эрика уткнулась лицом в подушку и тихо засмеялась. Такие моменты значительно скрашивали долгую и страшную поездку.

Горячий чай больно обжог язык. Эрика зажмурилась от боли и непроизвольно взвизгнула. Дин, валявшийся рядом на кровати, резко приподнялся, ошалело озираясь по сторонам.

— Что случилось? — он посмотрел на Эрику, широко распахнув зеленые глаза.

— Я язык обожгла, — усмехнулась Спринклс, с иронией глядя на Дина. — Испугался?

— Иди ты, — отмахнулся он и поднялся с кровати.

Эрика откусила маленький кусок от сэндвича и опустила глаза на желтые страницы. Хотя она по-прежнему не могла читать Бестиарий, Спринклс считала, что произошли некоторые сдвиги. Буквы перестали прыгать по страницам. Вместо этого они расплывались перед глазами. Казалось, будто глянув на желтые листочки, Эрика резко теряла зрение. Голова закружилась, и Спринклс тяжело вздохнула, пряча лицо в холодные ладони.

— Никак? — Дин сел за стол напротив нее, заинтересованно приподнимая брови.

Она помотала головой из стороны в сторону, проведя руками по лицу и волосам, и глубоко вздохнула.

— Такими темпами мы и к зиме не управимся, — она устало подперла щеку рукой и подняла глаза на него.

— Но ты же говорила, что сдвиги есть. Посиди еще, может получится.

Она мученически вздохнула, откусила еще одни кусок от сэндвича.

— Мне кажется, что с этой книжонкой я на самом деле посажу себе зрение, — возмущалась она с набитым ртом.

Из-за еды ее щека надулась, и Эрика стала походить на растрепанного и недовольного хомяка. В уголке губ у нее осталось капелька майонеза, которую она не чувствовала.

— У тебя тут… — Дин указал на свою нижнюю губу.

Эрика остановилась, смутилась и вытерла рот тыльной стороной ладони, но не там, где нужно. Дин качнул головой и подался вперед. Большим пальцем он дотронулся до левого уголка губ, и, почувствовав это прикосновение, Эрика дернулась, как от удара током, и ошалело выпучила глаза на него.

Спринклс не любила, когда к ней прикасался кто-то. Она воспринимала прикосновения, как что-то личное и сокровенное. Любое касание, любого человека вызывало в ней дрожь и подозрение, и, если другой человек забудет о прикосновении уже через минуту, то Эрика будет долго думать, зачем до нее дотронулись. Так было, когда мама брала ее за руку, босс хлопал по плечу, или Сэм дотрагивался до спины в успокаивающем жесте. И сейчас она надолго запомнит это касание и будет много думать, почему Дин тронул ее, хотя ответ на этот вопрос был очевиден и прост.

— Ты чего? — Дин посмотрел на нее, искривив губы в усмешке. Такая реакция смешила его.

— Ничего, — она откинулась на спинку стула, будто дальше отодвигаясь от него. — Я сама могла убрать, — она вытянула рукава кофты, сжала ткань в кулаках и отвернула голову в сторону.

Дверь в номер открылась с неприятным скрипом, и в комнату влетел Сэм. Выглядел он сосредоточенным и угрюмым. Он пересек комнату и, подойдя к столу, где сидели Дин и Эрика, положил на него свежую газету.

— Еще одна девушка пропала.

Дин взял газету в руки и мельком пробежался по строчкам.

— Кто на этот раз? — спросила Эрика, поворачиваясь к Сэму, и ее пучок весело подпрыгнул на макушке.

— Милли Джонс. 22 года, — Дин перевернул газету так, чтобы Эрика могла увидеть фото, с которого смотрела совсем еще юная девушка. Глаза у нее были ярко-голубого цвета, волосы ложились на плечи крупными светлыми кудрями. Она кокетливо глядела на Сприклс, растянув клубнично-красные губы в очаровательной улыбке.

— Пропала, когда шла домой с занятий по танцам, — Сэм оперся кулаками о стол и внимательно посмотрел сначала на Дина, потом на Эрику.

— Какие у кого предположения? — Эрика развела руками.

Сэм поджал губы и опустил глаза. Дин дернул плечами.

— Не густо, — Эрика задумчиво уставилась на газету, где на нее глядела Милли.

Они отчаянно хотели помочь, но не было ни одной толковой зацепки. Они с жалящим, как пчелы, беспокойством понимали, что зашли в тупик. Они бессильны и беспомощны, пока не появится хотя бы одна тонкая и хлипкая ниточка, за которую можно ухватиться. Каждый понимал, что эта самая ниточка не всплывет наружу, пока убийство не будет совершено. Эти мысли засели в голове у всех троих, медленно разбирали их на части, как ребенок надоевший паззл, но никто не смел произнести этих страшных мыслей вслух.

Грязно-белую занавеску окрасило красно-синим цветом. Заскрипели шины. Это была полицейская машина. Копы уже во всеоружии шныряли по городу с хорошо обученными собаками, спасатели исследовали озеро вдоль и поперек, но не могли найти ничего, что стоило бы внимания.

Сэм развернул стул спинкой к столу и ловко уселся на него, сцепив руки в замок.

— Слушайте, я предлагаю еще раз пойти к озеру и осмотреть берег. Может быть, мы пропустили что-то, какую-то важную зацепку.

— Дохлый номер, — скептически отозвалась Эрика.

— Пусть так, — Сэм тряхнул головой и заправил волосы за уши, — но это лучше, чем сидеть сложа руки и вздыхать.

— Согласен, — Дин щелкнул пальцами и указал на Сэма.

— Тогда собираемся? — Эрика пожала плечами и вопросительно посмотрела на братьев.

— Да, — Дин решительно хлопнул ладонью по столу и встал со своего места.

Эрика поднялась и тоже пошла собираться.

Дин остановил машину у знакомого им холма. Сэм, Дин и Эрика вышли из машины и медленно стали спускаться к берегу. Фары светили ярким светом, освещая покатый холм. На теплое сияние слетелись все бабочки, мошки, мотыльки и беспорядочно купали свои легкие крылья в свете. Уже с холма было слышно, как умиротворенно шепчет озеро, отражая черный, усыпанный бриллиантовой пылью купол.

Нечаянно Эрика поскользнулась на летящих с горки камушках и чуть кубарем не покатилась вниз. Дин вовремя схватил ее за локоть и поставил на землю. Спринклс сухо поблагодарила его и хотела было спуститься дальше, но хватка не ослабла.

— Т-ш-ш-ш, — прошипел Дин, склоняя голову набок, будто прислушивался. — Слышите это?

Сэм и Эрика застыли на месте. Где-то совсем недалеко послышались всплески, непохожие на удары волны о берег. Винчестеры и Эрика завертели головой, пытаясь найти источник звука.

— Смотрите, — Дин подозвал к себе и указал на место, куда были выброшены трупы.

Прямо над ним невысоко летало нечто, смутно похожее на человека. Эрика судорожно полезла в карман за телефоном, включила видеокамеру, максимально приблизила и стала снимать.

Нечто было призраком женщины, одетой в длинное, бедное платье. Она была белой, словно мел, волосы стояли торчком, прозрачное, а при жизни красивое лицо не отражало ничего, кроме тупой злости. В руках, покрытых маленькими нарывами, она держала ту самую девушку с фотографии на газете. Она была мокрой и не уступала в бледности самому призраку, голова болталась неестественно, горло было перерезано.

— Опоздали, — с досадой в голосе произнес Сэм.

— Вот сука, — зло выплюнул Дин и достал из-за пазухи пистолет.

— Нет, — запротестовала Эрика, с силой нажимая на его руку, чтобы старший Винчестер опустил оружие. — Девушке ты уже не поможешь, а призрака только зря спугнешь. Так мы, может быть, узнаем, откуда она появляется.

— Эрика права, — Сэм выставил руку, останавливая. — Опусти пистолет, приятель.

Дин напряг челюсть, сурово глянул на расплывчатый силуэт в бордовом платье и медленно опустил руку.

Сэм и Дин склонились над телефоном Эрики, смотря на дисплей. Женщина-призрак трижды покружилась над местом, где лежали трупы и остановилась. Она лениво стала оглядываться вокруг. Дин и Сэм одновременно положили ладони на плечи Эрики и с силой потянули ее вниз. Она удивленно вытаращила глаза и охнула. Ее колени подогнулись, и Эрика плюхнулась прямо в густые заросли травы.

— Она смотрит, — прошептал Сэм, сосредоточенно глядя на призрака.

Женщина медленно и равнодушно глядела вокруг, а потом опустила глаза на девушку, скривилась и разжала руки. Милли стремительно полетела к земле и скрылась в высокой траве.

У Эрике все похолодало внутри. Она с ужасом смотрела, как еще совсем молодая девушка летит к земле. И никто уже не мог ей помочь. Они опоздали и теперь вынуждены смотреть, как безжалостно, словно мусор, была выброшена невинная жизнь. Спринклс обернулась на Дина и Сэма и увидела в их застывших лицах те же эмоции, что испытывала Эрика. Хотя Винчестеры и были охотниками со стажем, повидали множество страшных смертей, чувство ужаса и отчаяния не покидало их. Они переживали людскую гибель особенно остро и винили себя в том, что были недостаточно сильны, быстры, умны, чтобы спасти несчастную жертву от смерти.

Призрак сурово посмотрела на жертву, а потом с каменным лицом медленно поплыла по воздуху к озеру. Дрожа от холода и отвращения, Эрика ползком пододвинулась ближе. Женщина-призрак подошла вплотную к берегу, так, что кончики ее пальцев касались воды. Она зашла в воду, плавно, без усилий двигаясь вглубь. И вот ее макушка исчезла под водной гладью. Дин встал с места и с безысходностью в глазах посмотрел на место, где исчез призрак.

— Какая-то чертовщина творится с этим озером, — строго произнес он, пробираясь к месту, куда была выброшена девушка. Эрика следовала по его следам, путаясь в переплетенной траве. Сэм же спустился к берегу, чтобы его осмотреть.

Чем ближе Эрика приближалась к телу девушки, тем дурнее ей становилась. Она вмиг пожалела, что последовала за Дином, но разворачиваться было уже глупо.

Винчестер присел перед изуродованным телом. Эрика выглянула через его плечо и почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Девушка лежала на траве с неестественно заломленными руками, кудри, испачканные в иле и тине, прилипли к остекленевшему лицу, из раны маленькими размытыми каплями сочились остатки крови. Смерть сильно изуродовала ее красивое лицо.

— Ужас, — Эрика поднесла ладонь к губам и, скривившись, и присела рядом с Дином.

— Ничего нового, — произнес Винчестер, убирая с ее посиневшего лица темный от воды и грязи локон. Он старался говорить бесстрастно и спокойно, но Эрика кожей чувствовала его сожаление, ноющую боль в его груди.

— Нужно позвонить шерифу и сообщить о ней.

— Уже, — произнес Сэм, Дин с Эрикой обернулись.

В одной руке он держал телефон, другой убирал волосы с лица.

— Я тут поспрашивал Грин об озере. Она сказала, что под ним проложен трубопровод, — он многозначительно глянул на Эрику и Дина.

— Ты думаешь, призрак перемещается по трубам? — Эрика поднялась, отряхивая травинки и грязь с колен.

— Как вариант, — Сэм пожал плечами. — Тем более этот трубопровод связан с одной старой, уже несколько лет заброшенной усадьбой.

Вдали послышался визг полицейской сирены. Эрика, Сэм и Дин синхронно обернулись. Ночка собиралась быть длинной и изматывающей.

* * *

— У меня есть теория — заявил Сэм на следующий день, сосредоточенно глядя в монитор ноутбука.

— Какая? — Эрика с большим удовольствием отвернулась от Бестиария.

— Мне удалось восстановить личность нашего призрака благодаря видео, которое засняла Эрика, — Сэм указал на Сприклс рукой, и она самодовольно улыбнулась. — Так вот, эта женщина в тысяча семьсот шестидесятых годах была служанкой одного богатого господина по имени Ланфорд Монтагью. Прислугу звали Изабелла Тернер. У нее был роман с Ланфордом, но она была не единственной его девушкой. Интрижка с Ланфордом давала ей большие привилегии, она не хотела терять своего положения. Тогда она решила устранять всех своих конкуренток. Именно Изабелла убила 44 девушки в тогда, и именно она продолжает убивать их после своей смерти

— Как ты все это выяснил? — спросила Эрика, пораженно глядя на Сэма.

— Путем логических рассуждений, — он пожал сильными плечами и довольно улыбнулся.

— А почему тогда был такой огромный перерыв между убийствами? С чего вдруг два с лишним столетия она смирненько сидела и никого не убивала? — жуя свой гамбургер, спросил Дин.

— Ланфорд был не последним владельцем усадьбы. Возможно, другие хозяева замечали, что творится какая-то чертовщина, и смогли каким-то образом обезопасить и себя, и окружающих, — предположил Сэм.

— И как же эта Изабелла скончалась? — Эрика положила голову на руку и заинтересованно уставилась на Сэма.

— Сначала скончался Ланфорд. Его отравила кухарка с его кухни, которая винила его в смерти своей дочери. Изабелла покончила с собой через неделю. Знаете, каким способом она это сделала? — Сэм вскинул брови.

— Глотку себе перерезала? — Дин откусил еще один большой кусок от гамбургера.

— Точно, — кивнул младший Винчестер. — А еще, — он опустил глаза в монитор, — я просмотрел маршруты некоторых жертв и выяснил, что они пролегают мимо имения Монтагью.

— Сэм, — Эрика встала со своего места и подошла к нему. — Да ты гений.

Сэм улыбнулся ей, а Дин скривил лицо и что-то пробубнил себе под нос, передразнивая Эрику.

— Так что усадьбу точно надо проверить, — кивнул Сэм, захлопывая крышку ноутбука.

Когда они подъехали к усадьбе, солнце едва касалось горизонта. Имение даже при ярком свете казалось мрачным. Окна в доме были разбиты или заколочены, стены с потрескавшейся желтой краской окутывали густые заросли цепляющихся растений.

Дин, Сэм и Эрика поднялись по ступенькам на крыльцо и остановились возле двери. Дин дернул ручку. Дверь недовольно заскрипела и пошатнулась. Он отошел на пару шагов и одним резким движением выбил дверь ногой. Дверь отворилась и с громким стуком ударилась об стену. Пройдя сквозь серое облако пыли, они переступили порог дома. Подгнившие доски отозвались неприятным скрипом под их ботинками.

— Да уж, незамеченными тут не пройдешь, — сказала Эрика, скривившись от пронзительного звука.

Они обошли несколько комнат с МЧ измерителем. Он показывал высокий уровень паранормальной активности, однако призрак все не появлялся. Сэм, Дин и Эрика вошли в комнату, где, судя по длинному столу и дряхлому, пыльному серванту, была столовая. На стене с выцветшими красными обоями висела картина в поломанной раме. На картине был изображен молодой мужчина с аристократичными чертами лица. У него были угольно-черные волосы такой же длины, как у Сэма, темные глаза блестели, как две пуговки, на лице играла едва уловимая улыбка.

— Это Монтагью, — сообщил Сэм, указывая на картину.

Эрика подошла к полотну и критически рассмотрела лицо Ланфорда.

— И в правду красивый, — задумчиво сказала она, склонив голову набок. — Понятно, почему эта Изабелла из кожи вон лезла, чтобы сохранить его внимание.

Эрика сложила руки на груди. Он был, несомненно, красив, но было в его изящном лице что-то ненастоящее, пустое. Будто он — всего лишь ожившая кукла из кукольного дома, в котором управляет маленькая избалованная девочка.

В кармане джинсов завибрировал телефон. Эрика вытащила его из кармана и посмотрела на дисплей. Глупая реклама какого-то магазина. Эрика раздраженно вздохнула и удалила сообщение.

— Смотрите, — Дин обрезом отодвинул запыленную занавеску и посмотрел в окно.

На заднем дворе располагались несколько могил, окруженных железной оградой.

— Вот почему она начала убивать после долгого затишья, — Сэм убрал лезущую в глаза паутину, — ее сдерживал барьер из железной ограды, а сейчас он развалился, — Сэм пальцем указал на местами осевшую ограду. — Она может через него переступить.

— Чудненько, — с наигранным энтузиазмом отозвался Дин. — Я за лопатой, а вы идите к могилам.

Сэм и Эрика вышли на задний двор, где стояли старые каменные плиты с выгравированными на них именами. Они остановились возле могилы Изабеллы Тернер и стали ждать Дина. Он вернулся с двумя лопатами наперевес. Одну из них он вручил Сэму, другую взял сам. Винчестеры стали усиленно копать, а Эрика стояла на стреме с ружьем в руках.

Она слышала их тяжелое дыхание, чувствовала запах могильной пыли и пота.

— А вас когда-нибудь ловили за разорением могил? — спросила она, стараясь не смотреть в сторону уже довольно глубокой ямы.

— Да, — грязное и мокрое от пота лицо Дина показалось из ямы. — Несколько раз было. Пришлось хорошо побегать тогда, — он оперся руками на лопату и положил на них подбородок. — А ты что трусишь?

— Иди ты, — буркнула Эрика. — Я просто никогда не занималась мародерством.

— Ты же говорила, что мать брала тебя охотиться, — Дин прищурил один глаз, смотря на Эрику, окутанную апельсиновыми лучами.

— Да, она давала мне оружие, — Эрика тряхнула ружьем в своих руках, — мы ходили по стрёмным домам типа таких, — она кивнула в сторону усадьбы, — и отстреливались от призрака, если видели его, а потом сжигали предмет, к которому он был привязан, но мать никогда не брала меня осквернять могилы. Она делала это сама или со своими дружками-охотниками.

— Я осквернил свою первую могилу в 12 лет, когда помогал отцу, — Дин горько усмехнулся.

— Может, вы устроите вечер воспоминаний, когда мы покончим с призраком? — раздраженно сказал Сэм, не отрывавшийся от работы во время разговора.

Дин опомнился, взял в руки лопату и воткнул черенок в землю. Послышался глухой стук. Дин поднял голову и ехидно улыбнулся:

— Я нашел.

Сэм поднял голову, откинув челку со лба, и недовольно уставился на Дина. Старший лишь улыбнулся еще шире.

Они открыли крышку деревянного гроба и стали посыпать кости солью. Вдруг послышался пронзительный визг, и из теней выплыл призрак Изабеллы. Ее когда-то красивое лицо исказила гримаса ярости. Она протянула костлявые руки к Эрике и парням и стремительно поплыла к ним. Спринклс прицелилась и сделала меткий выстрел соляной дробью прямо в грудь. Дин вооружился обрезом, лежащем на траве возле свежевыкопанной ямы. Призрак вновь материализовался со стороны Дина.

Изабелла, страшно оскалившись, помчалась на него, и стразу же получила выстрел прямо в лоб.

— Сэм, поторопись, — нервно произнесла Эрика, крепче сжимая ружье

— Сейчас-сейчас, — торопливо отозвался он, шарясь в карманах.

Эрика посмотрела перед собой и с ужасом поняла, что Изабелла оказалась прямо перед ней.

— Не трогай его!!! — истошно завопила она, отвратительно брызгая слюной и кровью. Ее костлявые, крючковатые пальцы потянулись прямо к горлу Спринклс. На нее пахнуло падалью.

В глазах у Эрики потемнело, закружилась голова. Она хотела нажать на спусковой крючок, сжимала худые пальцы, но сил не хватало, а колени неумолимо подгибались.

Она падала и думала, что пришел конец ее недолгой и неинтересной истории, но вдруг пальцы призрака покрылись пламенем, уничтожающим заблудшую душу. Изабелла оглушающе завопила и исчезла. Ее крик растворился в звуках цветущей весны. Эрику подхватили чьи-то мускулистые руки. Она не могла точно определить, кто ее поддерживал. Перед глазами все было мутно, будто она решила открыть их под водой.

Все закончилось.

Она еще жива.

Холод отпускал ее тело и сознание. Эрика чувствовала лучи солнца на своей никогда загорающей коже, чувствовала руки Сэма (это он держал ее), слышала встревоженные голоса Винчестеров и впервые в жизни радовалась, что может это так ясно ощущать.

— Эй, Рикки, — звал ее Дин, легонько хлопая по щекам. — Какого хрена ты грохнулась? Шмальнуть ей в морду солью не могла?

— Если ты не заметил, она меня схватила, — осипшим голосом прохрипела Эрика и приподнялась.

— Ты так неожиданно сознание потеряла, я даже думал, что она тебе остановку сердца обеспечила, — Сэм держал ее за спину и пристально осматривал.

— Да живая я, живая, — успокоила их Эрика, поднимаясь с травы.

— А не от страха ли ты решила в Астрал прогуляться? — Дин лукаво прищурился.

— Иди к черту, Винчестер, — Эрика сделала несколько осторожных шагов, чтобы убедиться, что она пришла в норму. — Я не знаю, что произошло, — пожал плечами Спринклс. — Она будто отключила мне мозг. Я думала, что еще чуть-чуть и умру, — она резко замерла на месте. С минуту она широко распахнутыми глазами смотрела на унылые могильные плиты перед ней. Последнее слово эхом стучало в ушах, навязчиво лезло в голову. Эрика тряхнула белой макушкой и повернулась к Винчестерам. — Но я жива, — она развела руками и беспечно улыбнулась, пряча свой шок под маской. Дин и Сэм переглянулись. Она явно переигрывала.

— Все? — спросила она. — Мы расправились с призраком?

— Думаю, да, — Сэм кивнул. — Можно уезжать отсюда.

Дин и Сэм круто развернулись и направились к выходу со двора. Эрика последовала было за ними, но внезапно остановилась.

— Черт! Парни, я оставила телефон в доме, — она большим пальцем указала на усадьбу.

— Давай быстрее, мы ждем в машине, — кинул Дин через плечо.

— А вы проводить меня не хотите? — спросила Эрика, но ее никто не услышал. — Джентльмены хреновы.

Она вздохнула, тряхнула рукой, в которой лежало оружие, и решительно пошла к дому.

Телефон лежал в столовой на пыльном столе. Эрика засунула его в карман и со спокойной душой собиралась выйти. Спринклс дернула за ручку двери, но ничего не произошло. Ее будто приклеили к стене суперклеем. В комнату пробрался холод, изо рта мягким облачком вышел серебристый пар.

— Не может быть, — одними губами произнесла она и обернулась.

У окна пронизанный оранжевым солнечным светом стоял Ланфорд Монтагью. Он был точь в точь такой же, как и на картине, разве что кожа его стала белее и прозрачнее. Он посмотрел на Эрику глазами-пуговицами и растянул в оскале аристократичные губы. Призрак сделал медленный шаг в сторону Эрики и выдвинул вперед руку, в которой крепко сжимал блестящее лезвие.

Не мешкая больше ни секунды, Эрика выстрелила. Соляная дробь врезалась мужчине точно в грудь. Он растворился в черной дымке.

В голове Эрики пчелиным роем зажужжали мысли. До нее вдруг резко дошло, что Изабелла лишь подчищала за Ланфордом — настоящим убийцей. Спринклс торопливо полезла в карман, дрожащими от нервов руками выискивая телефон. Винчестеры стояли на быстром наборе. Она ткнула трясущимся пальцем на зеленую кнопку, толком не разобрав, кому из братьев звонит.

— Алло? — мягкий голос Сэма послышался из динамика.

— Сэм, — тихо позвала она заплетающимся языком. — Убийца не Изабелла, а Ланфорд. Он напал на меня, я в столовой, помоги мне… — быстро протараторила она.

Ланфорд появился снова, Спринклс торопливо выстрелила ему в живот. Сэм что-то пробормотал в трубку и отключился. Эрика вышла на середину комнаты, встав в боевую позицию. Она с опаской оглядывалась и все ждала, когда же появится призрак.

Все повторялось снова.

Эрика знала, что второго призрачного касания она не переживет, и от этой мысли какая-то неотъемлемая часть будто цепенела и грозилась отделиться нее.

Спринклс чувствовала дикий страх за себя, но что-то внутри не давало ей забиться в уголок и трусливо палить оттуда наугад. Призрак не появлялся, казалось, целую вечность, играя на нервах Эрики.

— Давай же! — прошипела она, сжимая оружие в руках.

Призрак появился, словно по зову. Эрика выстрелила и попала в грудь. Следующий выстрел, а за ним еще, и еще, пока она внезапно не осознала, что заряд уже кончился.

Поняв, что Эрика безоружна, Монтагью коварно усмехнулся и кровожадно уставился на жертву пустыми глазами. Он в мгновение ока оказался около нее, и Эрика почувствовала сильный удар в грудь. Она отлетела и врезалась в стену. Спина и голова отозвалась резкой болью. В комнате раздался болезненный стон, и Эрика не сразу поняла, что слышит себя.

Кто-то глухо ударялся в дверь в тщетных попытках выломать ее. Эрика медленно теряла способность нормально соображать, от страха ей даже дышать стало трудно. Она попыталась подняться, но снова получила невидимый удар и осела. На горящих губах чувствовался соленый вкус. Призрак склонился перед Спринклс, занося руку с лезвием, а Эрика уже мысленно попрощались с жизнью.

Яркой кинолентой в голове промчались все воспоминания: и радостные, и грустные. Грустных было больше. Она подняла глаза прямо на кукольное лицо Ланфорда и с рвущимся на части сердцем ждала, когда холодное лезвие скользнет по тонкой шее.

Призрак сделал резкий замах, а потом раздался выстрел.

Сэм стоял с оружием в руках около разбитого окна, весь в свежих порезах и царапинах.

Он быстро пересек комнату и присел рядом с ней.

— Встать можешь? — встревоженно спросил он, подхватывая ее, а Эрика уже второй раз за день радовалась, что может почувствовать чужое касание.

— Могу, — она, опираясь на Сэма, поднялась.

Он достал из внутреннего кармана куртки пакет с солью и очертил ровный круг вокруг себя и Эрики.

Призрак появился как раз в то время, когда Сэм соединил концы. Он с остервенением посмотрел на круг из соли, потом на Сэма. Его глаза загорелось безумным огнем. Казалось, что он способен разнести в клочья весь огромный дом, не только этот несчастный соляной круг.

Он два раза обошел его широкими шагами, а потом вплотную приблизился к краю. Ланфорд не отрываясь смотрел на Эрику, вращая в руке серебряное лезвие.

— Сэм, шмальни в него солью, — Эрика непроизвольно закуталась носом в куртку Сэма. Ей казалось, что в глазах призрака она видела, как он мечтает пройтись лезвием по ее тонкой шее и с садистским удовольствием смотреть, как плавно вытекает кровь из глубокой раны, слышать ее беспомощные, последние хрипы.

Эрика зажмурилась.

— Я бы с удовольствием, вот только патронов нет, я не успел зарядить, к тебе кинулся.

— Что ты за охотник такой? — прошептала Эрика, продолжая утыкаться носом в сильное плечо.

Вдруг из разбитого окна подул ветер, разрушая их единственную защиту. Эрику передернуло от страха, она почувствовала, как Сэм напрягся.

Он, стиснув зубы, смотрел, как песчинка за песчинкой рассыпается белый круг, и усиленно искал вокруг что-нибудь железное, а еще мысленно просил Дина поторапливаться.

Когда Эрику и Сэма от призрака отделяло пара крупинок, Ланфорд вдруг вздрогнул и растерянно уставился на них. Его грудь медленно стали облизывать языки пламени, плавно расползаясь по всему телу. Вот искаженное болью лицо с черными кукольными глазами растворилось в черном дыме.

Сэм облегченно выдохнул, а Эрика выглянула из своего «убежища».

— Дин успел, — Сэм выдавил из себя улыбку и похлопал Эрику по спине. — Теперь все точно позади.

Дин, грязный и потный, влетел в дом, выбив дверь. Он осмотрелся и подбежал к Сэму и Эрике.

— Все живы?

— Да, — сказала Спринклс и почувствовала, как рана на губе отозвалась пульсирующей болью. — Но еще чуть-чуть и живы были бы не все.

— Не причитай, — отмахнулся Дин. — Успел же. Вы лучше объясните мне, что произошло.

— Это Ланфорд убивал, — ответила Эрика, проводя ладонью по губам.

— Зачем?

— У Монтагью в биографии было указано, что он страдал психическим расстройством, но все были уверены, что его контролируют врачи, — Сэм поднял с пола незаряженный обрез. 

— Видимо хреново контролировали, — хмыкнул Дин, круто развернулся и направился к двери. — И эту бабу не смутило, что ее мужик на досуге режет девушек? Зачем она подчищала за ним?

— Она была влюблена в него, — Эрика задумчиво пожала плечами и последовала за Дином. — Она любила его после смерти и принимала его даже таким неадекватным. Когда она напала на нас она, скорее, защищала его, чем себя.

— Ненормальная баба, — Дин неодобряюще качнул головой.

— Ты явно очень плохо знаешь, на что способны влюбленные женщины, — она медленно семенила за братьями, чувствуя, как что-то незримое сковывает ее мысли. Это ощущение очень настораживало Спринклс.

— Предпочту и дальше об этом не знать, — саркастично выпалил Дин, а потом посмотрел на Сэма. — Больше никто, надеюсь, не появится?

— Не должен.

— Тогда в мотель. Я буду спать. Один, — Дин открыл дверцу машины и выразительно посмотрел на Сэма.

— Да пожалуйста, — младший Винчестер, не глядя на брата сел в машину.

Дин ухмыльнулся и приземлился на водительское сиденье. Он завел мотор и обернулся на пассажирское сиденье. Его глаза распахнулись, выражая удивление, смешанное с испугом. Эрики там не было. Что-то внутри нехорошо дернулось.

Дин резко вылез из машины и огляделся.

Камень, придавивший его плечи на несколько секунд, с глухим стуком рухнул на землю. Эрика стояла совсем близко к машине. Дин облегченно выдохнул, а потом, взглянув в ее лицо, понял, что рано расслабился.

Она смотрела вокруг растерянными, остекленевшими глазами, будто бы ее только что разбудили в абсолютно незнакомом ей месте.

— Рикки, — позвал Дин осторожно.

Эрика подняла ярко-голубые глаза на Дина и быстро заморгала.

— С тобой точно все в порядке?

— Да, — она тряхнула головой и рассеянно подошла к машине. — Просто задумалась.

Она сглотнула и поспешила залезть в машину, чтобы скрыться от недоверчивого взгляда и лишних вопросов. На самом деле, все это было неправдой. Она не задумалась. В тот момент она, казалось, вообще потеряла способность думать. Все мысли бабочками выпорхнули из головы, и на несколько секунд осталась только пустота. Эрика не могла объяснить того, что с ней только что произошло, но до сих пор чувствовала какой-то странный трепет внутри себя. Ей казалось, что она резко узнала какую-то важную тайну, но никак не могла вспомнить, что это за тайна.

Дин сел в машину и столкнувшись с вопросительным взглядом Сэма, пожал плечами.

Машина двинулась по шоссе, скрепя колесами по асфальту. Дин молчаливо вел машину, то и дело оглядываясь на заднее сиденье. Он нутром чувствовал, что что-то было не так и с жалящей, как пчела, тревогой ждал чего-то нехорошего.

«Что-то нехорошее» не заставило себя долго ждать. Рука Эрики стиснула плечо Дина так неожиданно, что он дернулся и чуть не врезался в проезжавший мимо джип.

— Останови машину, — не своим голосом попросила она, а потом болезненно зажмурилась и закрыла ладонями уши.

Дин едва успел остановиться у обочины, как Эрика выпрыгнула из машины, все еще прижимая ладони к ушам. Братья удивленные, растерянные тоже вышли из Импалы.

Сэм подошел к Эрике, звал ее по имени, просил посмотреть на него, но она лишь отчаянно трясла головой и скулила.

— Этот звук! Уберите звук! — умоляла Эрика, на глазах братьев оседая на колени.

— Какой звук? Что за звук, Эрика? — Сэм подхватывал ее за локти и тянул вверх, но у него никак не получалось поставить ее на ноги.

Дин судорожно пытался найти хотя бы одну разумную идею среди хаоса в его голове.

Вдруг Эрика на секунду замерла, а потом закричала неестественно тонким и высоким голосом. Она кричала так громко и пронзительно, что у Сэма и Дина, казалось, вот-вот лопнут перепонки и пойдет кровь из ушей.

Эрика же даже не слышала своего визга. Перед ее глазами вставали яркие обрывочные картинки.

Два вороных коня исполинского размера с гривой из черного дыма. Глаза страшно сверкали красными сверчками в темноте. На мощной спине одного из жеребцов без сознания лежал мужчина. Кони медленно утаскивали его на дно бурлящей реки.

Эрика сидела на заднем сидении Импалы, запрокинув голову на кожаную спинку. На коленях, обтянутых рваными джинсами, она крепко держала Бестиарий. Импала совсем недавно въехала в небольшой город Бунесворот в штате Кентукки. Городишко встретил их тяжелым небом и серым дождем. Он тихо шелестел в насыщенно зеленых деревьях, бил по крыше и длинными змейками скатывался по стеклам. Пахло свежестью.

Сквозь легкую дрему Эрика видела, как широкие поля сменились, пастбищами и низкими деревянными домиками. Конский дух проглядывался в каждом доме: над дверью непременно висела железная подкова; на цветочных горшках, занавесках был лошадиный орнамент; маленький фигурки жеребцов стояли у калитки или на клумбах вместо садовых гномов.

светофора Дин остановил машину, задумчиво глядя, как дворники неустанно смахивают капли с лобового стекла. Сэм, сидящий рядом с сосредоточенным лицом, тихо позвал Эрику.

Она подняла голову и посмотрела на него из-под тяжелых, густо накрашенных век.

— Расскажи еще раз, как они выглядели, — попросил он.

— Это были кони, — начала Эрика уже в пятый раз пересказывать свое видение. — Они были черного цвета, а гривы и хвосты их были неосязаемые, больше похожие на дым. Глаза сверкали красным светом. Один из двух коней вез на себе мужчину без сознания. Вместе с ним они ушли под воду какой-то реки. Это все.

— И какое-то шестое чувство подсказало тебе, что это все происходит здесь? — уточнил Сэм, медленно кивая.

— Да, — Эрика лениво потянулась.

— Бестиарий? — коротко и строго спросил Дин. На светофоре замигал зеленый свет, и старший Винчестер вдавил педаль в пол.

— Молчит, — Спринклс взяла Бестиарий с колен и бросила его рядом с собой на сидение.

Дин разочарованно вздохнул и вывернул руль, уводя машину направо.

— А какие-нибудь отличительные черты помнишь у той реки. Может, таблица, рыбацкий домик? — Сэм достал из кармана телефон и быстро набирал что-то в Интернете.

Эрика задумчиво свернула бледно-розовые губы в трубочку. Она пыталась с идеальной точностью воспроизвести картинку из своего видения, но не могла вспомнить ничего отличительного. Она помнила много листвы, мха и кустарников, помнила волны, бьющиеся о землю, помнила кудрявую пену, и больше ничего.

Она виновато поджала губы и качнула головой.

— А Клетес что по этому поводу говорит? — спросил Сэм, отрываясь от телефона.

— Он говорит, что мое тело испытало шок в тот день, и сознание показало мне видение, чтобы ускорить поиски.

— То есть это нормально? — Сэм вопросительно вскинул брови.

— Нормально, вот только толку от этого видения мало, — она качнула головой и посмотрела в окно. — Читать Бестиарий я все равно не могу, а без заклинания нам не загнать монстров в клетку.

— Разберемся, — твердо сказал Дин, а потом тише добавил: — всегда разбирались.

Он припарковал машину возле мотеля и велел всем выходить.

На этот раз в мотеле они поселились без происшествий. Их номер мало чем отличался от номера в Монтане, разве что кроватей было три, и комната стоила дешевле.

Эрика лениво перебирала струны гитары и поглядывала на братьев через опущенные волосы. Сэм привычно сидел за ноутбуком и с интересом пялился в экран монитора. Рядом с компьютером на столе стояла открытая бутылка пива и лежала обертка из-под чипсов. Дин перебирал свой пистолет и чистил его от нагара и грязи. Он так ловко обращался с оружием, что, казалось, мог собрать пистолет не глядя.

— Эрика, — позвал Сэм. — Подойди сюда.

Спринклс прервала игру на гитаре, отложила ее на кровать и подошла к Сэму.

— Что там у тебя? — она нагнулась к монитору. Голубоватое свечение брызнуло ей в лицо.

— Смотри, тут на местном сайте есть статья о пропаже человека… — он пролистал длинный текст вниз и остановился на фотографии. Это был пухлощекий, коротко стриженый мужчина. Он смотрел на Эрику маленькими крысиными глазами и пытался изобразить улыбку круглым ртом. В голове Эрики яркой картинкой вспыхнуло ее видение. Мужчина на спине коня был точь в точь такой же, как и мужчина на фотографии.

— Это он, — уверенно сказала она, тыча длинным пальцем мужчине в нос.

— Что там? — Дин поднял голову, положив пистолет в сумку с оружием.

— Там без вести пропавший, — отозвался Сэм, поднимая страницу выше к статье. — Некто Кай Гиллан. 38 лет. Вместе со своим братом Троем владеет ранчо на окраине города.

— Нужно туда пробраться и осмотреть это ферму, — Эрика выпрямилась и положила руки на талию.

— Можно устроиться туда на работу, — Сэм пожал плечами. — На ранчо рабочие всегда нужны.

— Будем выгребать лошадиный навоз, — Дин сморщил нос. — Чудненько…

— Зато там предоставят комнаты, — Эрика пожала плечами, а потом шепотом многозначительно добавила: — Бесплатно.

— Ну, раз бесплатно… — сказал Дин, очень неправдоподобно изобразив, что довод его убедил. — Но мы же не сейчас поедем на это ранчо? — с долей надежды в голосе спросил Винчестер.

— Нет, мы только приехали, — уверенно ответила Эрика, а потом вопросительно посмотрела на Сэма, будто спрашивала: «Я ведь правильно говорю?»

— Съездим туда завтра, а сегодня отдохнем, — кивнул Сэм, закрывая страницу со статьей.

Эрика еще немного потопталась на месте около Сэма, а потом медленно поплелась по комнате. Ее шаги отдавались гулким эхом и скрипом половиц. Она обогнула Дина, сидевшего на полу. Он увлеченно протирал дуло пистолета и не обратил особого внимания на Эрику. Бросил лишь беглый взгляд на ее тонкие ноги.

Спринклс остановилась около грязного окна и отодвинула неприятные кремовые занавески.

Дымчато-серые тучи заполонили небо. Кое-где сквозь прорехи прорезались белые солнечные лучи. Дождик еще мелко моросил, кругами расходясь по лужам.

Эрика резво запрыгнула на подоконник, свесив ноги, и прижалась затылком к холодному окну. Приятная прохлада волнами разогналась по телу. Несмотря на все проблемы, она почему-то чувствовала себя легко сейчас. Быть может, дождик вымыл из ее головы все мысли. Она блаженно прикрыла глаза

— А играть ты больше не будешь? — спросил Дин.

Эрика распахнула глаза и отстранила голову от окна. Она подозрительно посмотрела на Дина. Он поднялся с места и складывал вычищенное до перламутрового блеска оружие. Затем Дин развернулся и напоролся на ее прищуренный взгляд.

— Просто телека нет, а ты хотя бы какой-нибудь шум создаешь, — Дин пожал плечами, пересек комнату и схватился за гриф Рокки. Эрика поджала губы, но ничего не сказала.

Дин передал гитару ей и кивнул, прося начать играть.

Она плавно перебрала струны, пробуя звук. Дин не смотрел на нее, но все тело его напряглось так, что пальцы слегка подрагивали. Он ни за что и никогда не признается в этом, но Дин любил, когда она брала гитару. Инструмент в ее умелых худых руках звучал чисто и мелодично.

Она ударила по струнам, и в комнату тягуче полилась музыка. Эрика терзала струны и своими длинными хрупкими пальцами, разгоняла по спине Дина стайку мурашек, но не пела.

При них такого ни разу не было. Он слышал только однажды, как она приглушенно пела в душе под аккомпанементы ударяющих о железную поверхность капель. Ее низкий, не по-женски хриплый бас взбудоражил его так, что ему самому вдруг понадобился холодный душ.

А еще он представлял, как она плавно и соблазнительно проводит по своему телу намыленной ладошкой, как белые волосы темнеют от воды и прилипают к ее маленькой спине, как круглые капли остаются на ее чистом лбу, худых щеках и бледно-розовых губах…

Дин тряхнул головой и понял, что уже с минуту стоит в одной позе, сжима ручки сумки в затвердевшей руке. Он чувствовал, как по его спине скользнул быстрый и серьезный взгляд Сэма.

Дин нахмурился. Не хватало, чтобы мелкий нафантазировал себе чего-нибудь.

Винчестер отпустил ручки, прошелся к холодильнику и выудил оттуда пиво. Холод обжог ладонь, растекаясь по всей руке. Дин плюхнулся на стул, откинулся на спинке и отпил большой глоток. Мелодия плавно лилась из-под пальцев Эрики, как льется родник в лесу. Дин запрокинул голову, расслабил мышцы и прикрыл глаза. Ему было хорошо.

* * *

Когда они приехали на ранчо братьев Гилланов, на улице все еще было пасмурно. Небо низко висело над ними, готовое вот-вот рухнуть и раздавить маленький город.

Дина пробрала дрожь, когда капля упала за шиворот его куртки. Он негромко матюкнулся.

У Эрики тряслись зубы. Ветер теребил ее пушистые волосы, собранные на голове в художественном беспорядке. Она зябко обняла себя за плечи и спряталась от ветра за спиной Дина.

Они подошли к деревянной арке, наверху которой была прикреплена резная табличка с надписью: «Ферма братьев Гиллан».

Трава зеленым ковром пушилась под их ногами. Пахло рожью, деревом и лошадьми. Где-то слышалось громкое, протяжное ржание и топот тяжелых копыт.

Винчестеры и Спринклс прошли сквозь арку, скользнули мимо огражденных площадок и юрко прыгнули на крыльцо большого деревянного дома.

Сэм постучался в дверь с цветным витражным окошком. Послышалась медленная, тяжелая поступь. Щелкнула застежка и к ним выглянул уже не молодой, осунувшийся мужчина. В его черной шевелюре уже серебрились седые волосы, лицо было покрыто красными пятнами, а глаза опухли.

— Здравствуйте, мы слышали, вы собираете помощников на вашу ферму, — Сэм сделал самое добропорядочное выражение лица. Он умел внушать доверие.

Трой Гиллан без интереса скользнул по ним глазами, а потом распахнул дверь.

— Проходите, — сказал он неприятно скрипучим голосом.

Он, тяжело бахая ногами, провел их в уютную гостиную с высокими стеллажами для книг, мягким коричневым диваном, глубокими креслами и пушистым белым ковром. На кофейном столике пестрела ваза с красными цветами, стоял поднос с двумя бокалами и недопитым виски.

— Хорошо, что вы отозвались, — сказал мужчина, с гулким вздохом опускаясь в кресло. — Помощники нужны нам сейчас как никогда, — он прочистил горло и потянулся за бокалом.

Как раз в это время в комнату зашла женщина в темно-синем платье до колен. Ее пышные рыжеватые волосы были зачесаны на затылке и подобраны широким зеленым ободком в белый горошек. Пушистые ресницы опускались и поднимались, как невесомые крылья бабочки. Хотя ее лицо и было покрыто паутинками тонких морщин, а голубые глаза смотрели вокруг печально и серьезно, она была похожа на кинодиву 60-х годов, сводящую с ума многих мужчин.

— Это моя жена Лора, — он представил прекрасную, как диковинный цветок, женщину. Уголки ее нежно-розовых губ дернулись быстрой улыбке, но в глазах плескалась горечь. — Она покажет вам ранчо, расскажет об обязанностях, а после оговорим условия работы.

Трой выдохнул и устало потер виски, трясущимися пальцами.

Лора указала следовать за ней. Они пошли по узкому коричневому коридору, миновали несколько комнат и вышли на задний двор.

Дождик уже перестал моросить, но мерзкий, проникающий всюду ветер, казалось, стал еще холоднее. Сэм посмотрел на Лору. Волосы плескались у нее за спиной, юбка вздувалась на ветру. Ее покатые плечики были обтянуты тоненькой кофтой, которую она накинула возле двери. Сэм подумал, что ей должно быть чертовски холодно. Ему хотелось снять с себя куртку и накинуть на нее, но она шла так быстро и решительно, что даже Сэм своим аршинным шагом едва поспевал за ней.

Они миновали большие загоны, огороженные забором, не менее большую тренировочную площадку для скаковых лошадей. Лора коротко комментировала и рассказывала об обязанностях помощников на этих участках.

Закончив короткий рассказ, Лора провела их в конюшню. Здесь было тепло, сухо и, на удивление, уютно. Свет из круглых лампочек расплавленным золотом стекал по стенам. Пахло лошадьми, древом и сухой соломой, слышалось редкое ржание и стук копыт о землю. Из денников сонно и любопытно выглядывали лошадиные морды. Эрика смотрела на жеребцов, с интересом таращащих на гостей круглые глаза, и вспоминала посиделки с Клетесом, когда они ухаживали за лошадками, валялись в кучах сена и пели песни под гитару. Ее охватило приятное тепло, а сердце сладостно сжалось. Эрика подошла к первому из жеребцов и положила свою ладонь на гнедое пятно между двух блестящих глаз. Кроткая шерстка ласкала ладонь будто бархат. Эрика свободной рукой погладила белую гриву лошади, которая приветливо тянулась к Спринклс.

— Это наша конюшня, — возвестила Лора, проходя по длинному деревянному коридору как по ковровой дорожке. — Тут все наше богатство, — она ласково погладила мощную шею одного белого и элегантного коня. — Во всех смыслах этого слова. Мы всегда стараемся обеспечить своим жеребцам комфортное проживание. Они нуждаются в заботе и чистоте. Вычищать стойло необходимо ежедневно, стелить как можно больше соломы, мха, кормить не менее трех раз в день, поить пять раз в день, строго соблюдая установленные пропорции.

Сэм смотрел на Лору очарованно. В ее голосе звенела холодная сталь, как бывает на деловой и очень формальной встрече, но при этом она легко и ласково, почти любовно гладила шею лошади. Винчестер удивлялся, как эта женщина может быть настолько холодной и настолько нежной одновременно.

— Мы предоставим вам комнаты в доме. Скажу честно, — она подняла веки и колюче осмотрела стоявших перед ней людей, — первое время зарплата будет не из самых крупных. Сами понимаете: не стало одного из владельцев, начнутся разбирательства, споры… — она похлопала гнедую шею и продефилировала вперед по медовому коридору. — Ферма понесет убытки, но помощники будут нужны нам как-никогда, — она коротко обернулась, — иначе наши лошадки захиреют и перестанут быть интересны покупателям.

Сэм, Дин и Эрика следовали за Лорой, слушая ее тягучий, как кленовый сироп, голос. Она показала им, где брать сено и корм, как выводить лошадей из стойла и как загонять обратно.

Все это заняло у них полчаса.

Когда они вернулись в дом, Трой все еще сидел в своем глубоком кресле и потягивал виски и восьмиугольного бокала. Короткая прогулка по бесконечным конюшням фермы Гилланов вымотала их сильнее, чем целый день усиленной охоты на нечисть. А еще из-за мокрой травы у них жутко промокли ноги, и единственное, о чем они сейчас мечтали, были теплые сухие носки.

Сэм, Дин и Эрика спешно согласились на все требавания и разбрелись по своим комнатам.

Сэм и Дин условились, что после горячего душа и пары часов бессмысленных валяний на теплых кроватях, они навестят Эрику. К огромной радости Спринклс, ей отвели отдельную комнату, где она наконец могла заниматься своими привычными женскими делами, не прячась от любопытных глаз Сэма и Дина. Особенно от глаз Дина.

Винчестеры тоже были рады, что эта белокурая саркастичная язва на некоторое время отселилась от них, вот только почему-то теперь они ощущали, что чего-то в этой комнате не хватало. Было как-то слишком просторно и тихо вокруг.

Они вышли из комнаты спустя два часа. Над фермой уже сгущался темно-синий вечер, снова раздувался дождь. Сэм постучал костяшками пальцев в кофейную дверь и, прислонившись плечом с бежевой стене, стал ждать.

Бежали секунды, а порывистых шагов слышно все не было.

Дин переступил с ноги на ногу и поднес ухо к двери. Он сосредоточенно вслушивался в звуки за дверью, хватаясь за каждую ниточку. Сквозь звон переплетающихся на ветру листьев он услышал знакомые звуки гитары и все понял.

Винчестер уверенно дернул ручку и прошел в комнату.

На первый взгляд все казалось нормальным: кофейные стены, матовый свет из-под кремового колпака, смятая постель и неразобранный чемодан. Эрика сидела у подножья кровати в позе лотоса и играла на гитаре, однако звуки ее были напряженные, отрывочные, будто Спринклс пыталась целенаправленно разорвать струны. Челюсти ее были туго сжаты. Она даже не подняла глаз, когда Сэм и Дин вошли.

Братья осмотрелись внимательнее. Раскрытый Бестиарий валялся на полу страницами вниз. Если бы это увидела Эдвина, ее бы хватил удар. Сэм и Дин красноречиво переглянулись. У Эрики был типичный женский психоз.

— Эрика? — мягко позвал Сэм, подходя к ней.

Она резко перестала дергать струны и посмотрела на него. Винчестеру на секунду показалось, что его с головой окунули в котел из преисподней. Она сжала губы в тонкую ниточку и порывисто вскочила, тряхнув руками.

— Бесит! — красноречиво крикнула она, в сердцах пнув стул ногой. — У меня ничего не получается! Я не могу читать это драную книжку! Я не могу ничего разобрать! У меня голова раскалывается, будто по ней шарахнули молотком! А еще эти хозяева дома установили эти ебанные датчики пожаротушения по всему дому, и мне нельзя курить.

Эрика пронеслась по комнате, как маленький черно-белый смерч, раскидывая вещи вокруг себя. Ей хотелось кричать от собственного бессилия. Она просидела, сгорбившись над книгой, все то время, пока братья были в своей комнате. Все было бесполезно. Она измучила себя и морально, и физически, чувствовала себя так, будто ее медленно разламывают на части.

Эрика остановилась, проводя рукой по волосам.

— Ничего не получается….

— Успокойся, — сказал Сэм мягко, кладя руку ей на плечо и поворачивая к себе лицом. Он жутко нервничал. Успокаивать взбесившуюся девушку все равно, что совать руку в клетку со львом и ждать: откусит или нет. — Возьми себя в руки, слышишь?

Она угрюмо посмотрела на него исподлобья, нехотя кивнула и скинула его руку с плеча.

— Может быть, я что-то не так делаю? — уже спокойно, но все так же хмуро начала она. — Если во мне есть эта магическая хрень, которая помогает мне составлять эти прыгающие буквы в слова, почему она молчит? Может, мне нужно что-то выпить, поплясать с бубном около костра и поцеловать жабу в полнолуние? — она развела руками. — Что мне еще делать?

— Не думаю, что романтика с жабой поможет, — отозвался Дин. Он стоял, прислонившись к столу и склонив голову набок. Он грел руки в карманах и лениво следил за братом и Эрикой.

— А что поможет? — вскричала Эрика, взмахивая руками, утонувшими в теплом свитере.

— Может ангелы? — Дин будто бы и ждал этого вопроса. Он поджал губы и вскинул брови. — Они же здесь с сотворения мира кукуют, должны что-нибудь знать.

— Мысль, — Сэм поднял нижнюю губу, согласно кивая.

— Ангелы? — Эрика удивленно распахнула глаза, переводя взгляд то на Дина, то на Сэма. — Я слышала, они вроде как не очень дружелюбные ребята.

— Да, засранцы, каких свет еще не видывал, — хмыкнул Сэм.

— Почти все, — поддержал Дин.

Эрика цокнула и закатила глаза:

— Может, хватит уже загадками говорить? — она плюхнулась на кровать. Ее уставшее лицо белело в тени от полога кровати. Она подтянула ноги к себе и обняла колени тонкими руками, скрытыми за толстым крупно вязаным свитером.

— Объясняю, — Дин отошел от стола и вынул одну руку из кармана, жестикулируя ей. — Во время Апокалипсиса в наши немногочисленные ряды переметнулся один ангел — Кастиэль. Из всех его собратьев он, пожалуй, самый адекватный и одновременно с этим самый прибабахнутый.

Эрика медленно моргнула, удивленно вытянув лицо.

— Он помогал нам предотвратить смертоносное столкновение Люцифера и Михаила, и, я думаю, не откажется помочь сейчас, — Сэм неуверенно посмотрел на Дина.

— Зовите его, — Эрика резко сменила позу, воодушевленно ерзая на кровати. Ярость бесследно растворилась в ее глазах и осталась только безмятежная синева. — Всегда было интересно, что из себя представляют эти пернатые, — она заправила волосы за уши и пригладила складки на кровати.

Братья переглянулись. Повисла тишина. Сначала Эрика думала, что это необходимая часть ритуала по призыву ангела, и поэтому оставалась тихой и неподвижной, стараясь не моргать лишний раз. Дождь стучал в ее окно, а ангела все не было. Эрика осторожно взглянула на Винчестеров и поняла, что никакой это не ритуал, а просто безмолвный диалог. Или братья резко вышли из строя. Она шумно выдохнула, чувствуя себя неловко на стыке двух тяжелых взглядов.

— Да не буду я его звать, — вскинул руки Сэм. — На мой зов он никогда не приходит.

— На меня он тоже в последнее время не реагирует, — парировал Дин.

— В чем дело? — Эрика вынырнула из тишины как поплавок из воды.

Ей никто не ответил. Сэм буравил Дина упрямым колким взглядом, будто хотел проделать в брате дырку или воздействовать на него силой мысли. Дин цокнул языком и выпрямился:

— Терпеть не могу это делать, — он прикрыл глаза и состроил сосредоточенную мину. Настолько сосредоточенную, что выглядело скорее смешно, чем серьезно. Эрика прикрыла маленький, растягивающийся в улыбке рот ладонью. — Ангел Кастиэль, — неуверенно начал Дин, еще сильнее хмурясь, — я Дин Винчестер взываю к тебе и прошу у тебя оказать нам помощь. Аминь.

Он приоткрыл один глаз и оглядел им комнату. Никого не было.

— Чтобы призвать ангела нужно молиться? — спросила Эрика, чуть дыша. Она все ждала, что вот-вот в дом ударит заряд молнии, содрогнётся земля, с небес польется золотистый свет и к ним, шелестя широкими белыми крыльями, спустится ангел. Но молния не ударяла, земля не содрогалась и свет с неба не проливался. Она разочарованно опустила плечи.

— Да, но это не всегда срабатывает, — Сэм заправил волосы за уши и шмыгнул носом.

— Это почти никогда не срабатывает, — Дин сделал несколько шагов из стороны в сторону.

— Попробуй еще раз, — вкрадчиво предложила Эрика, сминая в руках рукава свитера. — Только эмоциональней. Это же молитва.

— Эмоциональней? — Дин оскорбленно поджал губы. — А может мне ему еще серенаду спеть?

— Ну, просто попробуй еще раз, — упрямо напирала Эрика.

Дин вздохнул и недовольно замотал головой, прикрывая глаза:

— Эм… Кастиэль, мне, Сэму и еще одной занозе в заднице нужна помощь (Дин почувствовал, как его больно ущипнули за руку и шикнул). Миру опять грозит опасность, человечество может оказаться на грани вымирания, так что тащи свою пернатую задницу к нам и удели пару минут.

Секунду все было тихо, а потом послышалось хлопанье крыльев и в комнате, на круглом плетеном ковре, появился мужчина в бежевом плаще. Эрика рассматривала его с опаской и интересом. Его черные волосы слегка растрепались, он выглядел потерянным и беспредельно милым. Она рассмотрела его лицо. Эрика видела на своем веку много людей с голубыми глазами, она и сама была из их разряда, но ни разу она не встречала глаз идеально-голубых, как само небо. Они были глубокие и прозрачные, как два маленьких озера. По краям его глаза залегли глубокие морщинки, в складочках осели все прожитые годы.

— Дин, Сэм, — размеренно произнес он, кивая братьям, а потом перевел ясный взгляд на Эрику.

— Где ты был? — раздраженно вспыхнул Дин. — Я столько раз тебе молился. Мог хотя бы знак подать, что ты еще помер там на своих облачках.

Сэм угрюмо посмотрел на Каса исподлобья, выражая полное согласие с негодованием Дина.

— Я был занят, — коротко ответил ангел, разворачиваясь к Дину. — На небесах восстания, есть риск начала гражданской войны.

— Мог бы просто сказать, что твои «братья и сестры» не грохнули тебя, и все бы успокоились, — Дин угрюмо насупился и плюхнулся на кровать рядом с Эрикой.

Он не собирался отчитывать его, как заботливая мамочка заблудшего сынка, но недовольство или даже обида густо вспенилась в нем, заполнив всю его голову.

— Если бы я погиб, вы бы об этом узнали, — невозмутимо ответил Кастиэль, сверкая неоново-голубыми глазами в приглушенном бронзовом свете. — Что у вас за дело? О Бестиарии? — ангел опять перевел свой взгляд на девушку, пронзая ее холодными иглами.

Эрика тоже в упор уставилась на него. Жилка на ее шее напряженно пульсировала, пальцы крепко сжимали края рукавов.

— Ты знаешь о нем? — спросил Сэм с возрастающей надежде в голосе.

— Я знаю, что он был открыт, и некоторые монстры Бестиария выбрались наружу, — сказал он размеренно.

Медь плясала в его волосах, мягко блестела на коже. Ангел отвел пристальный взгляд от Эрики и будто в прострации обвел глазами комнату. Спринклс вздохнула с облегчением, но продолжала наблюдать за ним из-под упавших на лицо бесцветных волос.

— Значит, ты, должно быть, знаешь, кто я? — спросила Эрика, рукой дотрагиваясь до мягкого горлышка свитера. Голос ее осел и звучал еще ниже, чем обычно.

— Эрика Спринклс, — запросто ответил Кастиэль, и ни одна мышца не дрогнула на его красивом лице. — Сивилла.

— Точно, — кивнула она, цепляясь рукой за тонкую серебряную цепочку на шее.

Его взгляд упал на книгу, неаккуратно валяющуюся на полу. Его брови медленно поползли вверх, и Эрике вдруг стало очень неуютно и стыдно. Она рванулась к книге, схватила ее за край, захлопывая на лету, и прижала Бестиарий к себе. Кастиэль внимательно следил за ее действиями. Он еще немного смотрел на прижатую к груди книгу, а потом отвернулся, будто потеряв интерес.

— Что тебе известно о Бестиарии? — Дин склонил голову набок, скрываясь где-то в толстых пологах.

— Это врата разделяющие мир людей от мира, в который ведьма и два охотника-исследователя отправили древних мифических существ, — Кастиэль засунул руки в карманы и немного прищурился. — Прочесть его может Сивилла — человек, отмеченный магическими чернилами.

— Вам, ангелам, не дано прочесть Бестиарий? — Сэм поправил загнувшийся воротник своей клетчатой красно-синей футболки.

— Мы не в силах, — ангел покачал головой. — Книга зашифрована символами, которое способно понимать только одно единственное существо, — Кастиэль скользнул по Эрике взглядом. — Это Сивилла.

— В том-то все и дело, — она потерянно взмахнула руками. — Я не могу его прочесть. Не могу и все тут.

— Поэтому вы и обращались ко мне? — он подошел к чернеющему окну и задумчиво посмотрел на бушующий дождь и ветер. — Думали, я смогу помочь?

— Да, — Эрика встала, положила Бестиарий на стол и открыла первую страницу. — Мне было видение. Я видела лошадей с черными гривами из дыма, с красными глазами. Они унесли под воду хозяина этой фермы, и, чтобы предотвратить смерти других людей, я должна как можно быстрее во всем разобраться, — она буравила глазами спину, обтянутую бежевым плащом и все ждала, когда же ангел повернется. — Мне нужно изучить повадки, излюбленные места обитания, и все это прописано здесь, — она тронула холодными пальцами шершавые желтые страницы, — но, самое главное, мне необходимо знать заклинание, которое может заточить монстров обратно в Бестиарий.

— Что ты хочешь услышать от меня? — он немного повернул голову, и Эрика могла видеть его острый нос, край светло-розовых губ, черную щетину и голубой глаз.

— Совета, — коротко ответила Эрика, делая непроизвольный шаг к нему. — Я надеялась, что ты хотя бы дашь мне наставления. Ты ведь находишься здесь с сотворения мира, ты видел все, что можно было видеть. Я сижу над одной страницей каждый день, несколько часов, но не получаю ничего кроме головокружения и крови из носу.

Кас повернулся к ней. На его лбу залегли глубоки складки, но он все еще оставался кристально спокойным. Ангел подошел к книге, прищурился и провел пальцами по желтым страницам.

— Я не могу видеть, что здесь написано, — он отшатнулся, будто кто-то сильно толкнул его. Эрика выпучила глаза и суетливо схватилась за его плащ, опасаясь, что Кас рухнет прямо у ее ног. Сэм и Дин резко повскакивали со своих мест и готовы были ринуться на помощь, но ангел остановил их кротким жестом. С секунду он стоял молча, потирая переносицу, а потом поднял безмятежное лицо и сказал: — Думаю, я мог бы избавлять тебя от боли, пока ты читаешь. Это единственное, что я могу предложить.

Эрика вздохнула и опустила голову. Она ожидала чего-то другого от сильных, всемогущих ангелов. Они могли исцелять людей от смертельных болезней, вытаскивать их души из Рая и из Ада, но не могли прочесть несчастную книгу, созданную двумя простыми людьми и никому неизвестной ведьмой. Она так надеялась, так отчаянно верила, что создание Небес окажет ей более существенную помощь, но снова ошиблась.

Эрика поджала губы и тяжело опустилась на стул. Было бы глупо отказываться от шанса еще раз вместе просмотреть книгу в присутствии ангела — самого действенного обезболивающего. Она открыла первую страницу и уставилась в книгу, положив лоб на ладони.

Мигрень началась до неприличия быстро, практически сразу же. Она чувствовала себя так, будто ей в лоб вдалбливали огромный гвоздь с острым ржавым концом. А потом еще и поворачивали его медленно и мучительно.

Кас дотронулся до ее виска двумя пальцами. Острая боль немного стихла, но не исчезла окончательно. Эрика зажмурилась, потерла веки подушечками пальцев. В висках гулко пульсировало так, что на секунды темнело в глазах. Эрика вздохнула, пытаясь набраться мужества для того, чтобы снова заглянуть в книгу, которую она всем сердцем ненавидела.

— Давно ли ты сидишь за ним? — Кас стоял рядом, хмурил темные брови и смотрел на страницы Бестиария куда-то в одну точку.

— Две недели, — хрипло ответила Эрика.

— За одной и той же страницей? — он склонил голову и вперил внимательный взгляд в ее белые волосы.

Она убрала руки от лица и повернула голову, непонимающе глядя на Каса. Он глядел на нее очень серьезно, окутывая Эрику каким-то странным прохладным куполом.

— Тебе стоило бы глянуть дальше. Это не просто книга, которую необходимо читать с самого начала, чтобы вникнуть, что происходит. Она может смешанной и непоследовательной, — ангел схватился двумя пальцами за кончик страницы и, медленно, шурша старой бумагой, перевернул ее.

Эрика наблюдала за его действиями и ни на что особо не надеялась. Ей хотелось выпить чаю и уснуть, завернувшись в плед и слушая, как пляшет дождь за окном. Во сне все переносилось легче: и отчаяние, и головные боли. А утром все забывалось, утихало и уже не так неугомонно ворочалось в голове.

Кастиэль все листал и листал страницы, а Эрику медленно обволакивала сладостная дрема, вызванная усталостью, приглушенным светом и дождем. Дин и Сэм тоже незаметно для самих себе начинали клевать носом. Дин широко зевнул и прислонился головой к столбу, держащему полог кровати.

Эрика смотрела на Бестиарий, едва держа глаза открытыми. Сквозь светлую дымку, окутавшую все вокруг, она вдруг различила несколько слов, которые черным клеймом впечатались ей в мозг. Увиденное было сравнимо с резкой пощечиной, выдергивающей из так манящего мира снов в реальность.

Эрика цепко схватила Каса за руку и склонилась над книгой.

Винчестеры тоже оживились, переглянулись и почти синхронно встали со своих мест. Дин, Сэм и Кас окружили Эрику. Они напряженно сжали челюсти и ждали. Они застыли в одном положении, и все боялись, что могут сбить ее настрой и все испортить.

— Агиски, — наконец произнесла Эрика, сцепив дрожащие руки в замок.

— Что? — тихо спросил Дин, глядя то на Сэма, то на Каса.

Эрика громко шикнула и углубилась в Бестиарий более сосредоточенно.

— Агиски — водяные лошади, обитающие в реках, озерах и морских заливах. Представляют собой черных лошадей с красными… нет… с кроваво-красными, светящимися глазами и гривой из черного дыма, — она повернулась к ним с широкой улыбкой на губах. — У меня получается! Получается! — она совсем по-детски захлопала в ладоши и опять повернулась к книге. — Ни в коем случае не пытайтесь оседлать коня, находясь близко к воде. Агиски — хищник. Магическая лошадь непременно утащит вас с собой под воду и съест. Поддается приручению и может служить хорошим конем, пока не учует водоем. Заклинание….

Эрика стала сыпать невнятными словами, которые ни Дин, ни Сэм, ни Кас совершенно не поняли. Она лепетала что-то на диковинном языке и выглядела такой довольной и счастливой, будто ребенок, которому только что дали конфетку.

Она повернулась к ним и улыбнулась, так широко, как, наверное, никогда в жизни не улыбалась.

Сэм растянул губы в улыбке и одобрительно похлопал ее по плечу, как давнего приятеля. С этим уже можно было работать.

Эрика обернулась к Касу и едва заметно кивнула, быстро опустив и подняв веки.

Уголок его губы радостно дернулся и тут же вернулся в привычное положение.

— Я не нужен вам больше? — спросил он, отходя от Эрики и братьев на несколько широких шагов.

— Пока нет, но будь добр: отвечай, когда мы будем тебя звать, — сказал Дин, скользнув по лицу ангела суровым взглядом.

Он ничего не ответил и исчез.

— Парень и вправду странный… — задумчиво протянула Эрика. — Но прикольный.

Сэм и Дин предпочли на эту реплику ничего не отвечать и лишь ухмыльнулись.

— Итак, — Эрика положила руки с накрашенными черным лаком ногтями на стол, — что мы имеем?

— Пару дьявольских лошадей и один труп, — меря шагами комнату отвечал Дин.

— Эти лошади живут рядом с водой, — Сэм задумчиво сощурился.

— А рядом с фермой как раз находится река, — продолжила его мысль Эрика.

— Значит, вполне вероятно, что Гиллан набрел на них случайно, — Дин на секунду остановился, а потом снова стал ходить по комнате.

— А они каким-то образом лишили его чувств, затащили к себе на спину и унесли на дно реки, чтобы сожрать свою жертву, — Сэм щелкнул пальцами, ставя точку в их странной цепочке.

— Значит, опять придется толкаться около реки целыми днями, — Дин перестал мельтешить перед глазами и прислонился плечом к стене, еле борясь с усталостью.

— Завтра, — Сэм зевнул и потер глаза.

— Завтра, — повторила Эрика, тихо кивая.

Сэм и Дин распрощались с Эрикой и разошлись по комнатам. Сама Спринклс заснула, как только ее тяжелая голова коснулась подушки.

Ночь повисла над фермой. Где-то вдали раздавался звонкий лай собак. Седая дымка раскатилась по всему ранчо, проползла в конюшни. Возле входа в дом неярко светил керосиновый фонарь. Свет колебался за стеклом бронзой и янтарем, тихо потрескивал. С крыши томно стекала дождевая вода, разбивалась о крыльцо, подоконники и землю. Дождь прошел, шлейфом оставляя после себя бриллиантовую россыпь в посохшей траве.

Эрика ворочалась в кровати, одеяло сбилось где-то у ее ног. Она вертела головой и что-то шептала.

Ей снились черные кони. Они неслись на нее черной тучей, стучали копытами и извергали пламя из широких ноздрей. Их красные глаза сверкали в этой туче, как рой обезумевших светлячков. Прямо у нее над ухом словно гром разразилось грозное ржание, и Эрика проснулась.

Она порывисто села, касаясь лба рукой. Что-то было не так, она чувствовала это своим нутром. Все в ней: каждый орган, каждый мускул — напряглось, взвинтилось и больше стало походить на бомбу замедленного действия. Она порывисто поднялась с постели. Стопы уколол шерстяной ковер.

Она обхватила себя руками и, мягко ступая по ковру, подошла к окну. В ночной синеве ее голые ноги казались блестящими, голубоватыми. Эрика положила ладони на подоконник и опасливо посмотрела в окно.

Все казалось ей таинственным и пугающим теперь. Она подолгу рассматривала колышущиеся тени на стене и всматривалась в темные углы. Спринклс приблизилась к окну, кончиком носа чувствуя его холод.

Двор был темно-синим, и только в уголке блекло теплилось золото.

Ничего не найдя, Эрика прислонилась лбом к стеклу. Живительная прохлада обожгла кожу и волной окатила все тело. Она сглотнула и прикрыла глаза.

С минуту Спринклс просто концентрировалась на своем дыхании и вслушивалась в звон капель и отдалённый лай собак. Что-то у нее внутри не унималось и все так же неспокойно копошилось в разуме.

Что-то все равно было неправильно…

Она распахнула глаза и парализованная осталась стоять на месте. Страх, как гигантский спрут, протянул к ней свои липкие щупальца, сдавил тонкое горло, мешая сделать вздох. Черный конь стоял перед ней, сияя красными глазами-светлячками. Их разделяли только пара метров и прозрачное стекло.

Конь ударил копытом землю, мотнул головой и рванулся в сторону, скрываясь из виду.

Эрика испуганно выдохнула и на трясущихся ногах побежала в комнату Винчестеров.

— Парни! Парни! — закричала она, наугад подбежала к одной из кроватей и стала трясти кого-то за плечо.

Ее запястье резко было перехвачено горячей рукой, и из-под одеяла вынырнула голова Дина. Сэм вскочил, опасливо оглядываясь в округ. Дин посмотрел в взволнованное лицо Эрики, чувствовал, как дрожит ее рука, отпустил ее и поднялся.

— Что? Что случилось?

— Я видела его, — сказала Эрика. Глаза у нее сумасшедше блестели в темноте.

— Кого — его? — выгнул брови растрепанный и помятый Сэм.

— Агиски, — ответила Эрика уже шепотом. — Я видела одного. Он был во дворе дома.

— Черт! — Дин легко отбросил одело и подобрал с полу штаны. Сэм суетливо потянулся к вещам и сумке с оружием, спрятанной под кроватью.

— Живо одевайся и бери Бестиарий, — скомандовал Дин и его еще хриплый после сна голос скатился вниз и стал еще мужественнее, чем был. — Встретимся в коридоре.

Эрика кивнула и юрко шмыгнула к себе в комнату. Постоянно проверяя, что твориться за окном, она наспех натянула первые попавшиеся штаны, свитер и куртку. Ее мелко потряхивало, как после удара током, из рук все беспощадно валилось, а мысли путались в одни большой клубок.

Она спрятала Бестиарий под курткой, прижимая его к себе одной рукой. Напоследок боязливо заглянув в окно, Спринклс вышла в коридор, где ее уже ждали.

Сэм всучил ей пистолет и приложил палец к губам. Они, тихо ступая по узкому коридору, прошли к выходу.

Половицы тихо поскрипывали под их ботинками. Они опасались любого шороха, страшась разбудить семейство Гилланов.

Они вышли на улицу. Холод беспощадно стиснул их. Дин, стоявший впереди всех, осмотрелся.

— Куда он пошел? — спросил он тихо, пристально вглядываясь в темноту.

— Туда, — Эрика указала пистолетом в сторону, но тут же опустила руку, зябко поежилась.

Дин кивнул, и они пошли, куда указывала Эрика, тихо ступая по смоченной дождём траве.

Они проверили задний двор и конюшни, но не нашли признаков Агиски.

— Куда он делся? — тихо спросил Сэм, неловко осматриваясь вокруг.

Ему никто не ответил. Из конюшен доносилось сонное ржание, листья вяло шелестели, отбрасывая темные тени на траву и забор.

Эрика подошла к ограде и достала Бестиарий из-под куртки. Ее лицо исполосовали темные и серебряные пятна. Она посмотрела перед собой в расстилающуюся тьму и почувствовала принесенный ветром влажный и густой запах воды и чуть подгнившего ила.

— Он убежал к реке, — не своим голосом произнесла Эрика, хватаясь рукой за острые доски забора. — Ему нужна еда.

— Он ищет поесть? — Дин подскочил к ней и цепкой хваткой вцепился в ее локоть, разворачивая к себе лицом.

Ее глаза сияли синевой в темноте, а лицо выглядело потерянным и отстранённым.

Ветер колыхнул ее бесцветные волосы, поднял уголки куртки. Она медленно кивнула, постепенно приходя в себя.

— Ты сможешь прочесть заклинание, если сейчас мы поймаем их? — Дин наклонился и заставил ее посмотреть в его глаза.

— Смогу, — неспешно, почти шепотом сказала она.

— Тогда будь готова, — он несильно сжал ее локоть, а потом отпустил и подошел к Сэму, мерцая в свете луны перламутровыми переливами своей кожаной куртки.

Эрика засеменила за ним. Они перемахнули через невысокий забор, прошли немного по дороге, а потом свернули на тропинку, пролегающую через посадки.

Здесь было еще темнее, чем на дороге. В листве шелестела вода и одинокие сверчки. Луна сквозила сквозь черную дымку тучи и пятнами лилась под ноги братьям и Эрике. Сэм вручил Дину и Эрике фонари.

Стало светлее, но жуть, которая скреблась в сознании Спринклс, стала еще больше и была похожа на хищного зверя — того гляди выпрыгнет и схватит в удушающие объятия.

Извивающиеся ветки деревьев тянули к ним свои лапы. Приходилось уклоняться от них. В темноте казалось, что деревья устремили на них свои глаза-трещины и наблюдали, когда же произойдет что-то интересное.

Эрика ступала по опавшим листьям, в одной руке сжимая пистолет, а другой придерживая Бестиарий под курткой. Дерево приятно грело ее, а обложка несильно задирала свитер в темноте.

Это немного раздражало Эрику и ей приходилось останавливаться, чтобы все поправить.

Она остановилась возле дерева и запустила руку под куртку, оттягивая вниз края свитера. Сверху что-то треснуло, и на молочно-белую макушку Эрики густо посыпалась труха, и упало что-то твердое. Девушка взвизгнула и прыжком убралась с этого места, подбежав к парням и встав между ними.

Дин и Сэм подняли обрезы и прицелились. Их тела напряглись и застыли в одном положении, будто это были бездвижные, твердые и очень красивые статуи. В ветках что-то насмешливо ухнуло, а потом раздался хлопающий шелест крыльев, и из своего убежища вылетела круглая, как футбольный мячик, сова.

— Птица, — выплюнул Дин, то ли разочарованно, то ли, напротив, радостно.

Братья опустили ружья, а Эрика отряхнула волосы. В эту секунду она пережила маленький сердечный приступ и все еще учащенно дышала.

Они переступили через поваленное, подгнившее, проросшее сочным мхом и тонкими грибами, и пошли вдоль деревьев, где посадка была более или менее ровной.

Небо над их головами медленно расчищалось, стали появляться первые звезды. Луна, похожая на круглый кусок сыра на черной скатерти, смотрела на них безучастно и печально.

Они миновали еще несколько одинаковых пней и голых стволов и оказались на чистой, щедро политой расплавленным серебром опушкой. Они остановились, как парализованные, и уставились на два красных огонька, копошившихся в тени дерева. В седом полумраке клубами дыма извивалась грива, черная вытянутая морда, то опускалась, то поднималась, а со рта что-то густо и темно капало на землю.

Эрика и братья присмотрелись. Жидкость, падавшая с морды агиски была багряной, как осенние листья. В ногах у коня лежала собака. На боку у нее зияла огромная, красная, склизкая дыра.

Эрика крепко зажмурилась и, отступив, врезалась спиной в одного из парней.

Тварь заметила их и обратила светящиеся узкие глаза на них.

Сэм, Дин и Эрика попятились назад, во все глаза рассматривая исполинского коня перед ними. Сердца набухли и стали биться с удвоенной силой, будто внутри у них разразилась война, а сердца были пулеметами.

Позади них из тени сгустившихся деревьев, плавно цокая копытами по влажной земле, вышел второй агиски, обжигая их затылки горячим дыханием. Один из коней протяжно заржал и свирепо копнул землю. Они приближались к Сэму, Дину и Эрике, пытаясь захлопнуть капкан.

Дин резко вскинул обрез, прицелился и выстрелил одному из агиски между глаз.

Голова его тряхнулась, но на черном лбу не осталась и вмятины. Пуля глухо ударилась о твердую кость и отлетела куда-то в жижу из грязи, засохшей травы и подгнивающих листьев.

Конь затряс головой с развивающейся черной гривой, поднялся на дыбы и замахал передними копытами, будто собирался раскроить и череп. Агиски позади них громко и свирепо заржал.

— Бежим! — крикнула Эрика, утягивая за собой Сэма и Дина. — Ну же!

Они помчались, огибая деревья и перепрыгивая через поваленные деревья и пни. В груди у них гулко и быстро стучало, щеки горели огнем, а легкие похолодели, будто в них высыпали груды льда. Они слышали позади себя стук копыт и злобное дыхание. Из-за своего исполинского роста кони не могли разогнаться в полную силу, и это давало им немного форы.

Они отплевывались от паутины и уворачивались от веток, так и норовящих попасть в глаза. Лес сгущался перед ними, а они бежали, не чувствуя своих ног. Бестиарий царапал своими деревянными углами мягкую кожу под курткой.

Они совсем забыли, что пришли сюда, чтобы запереть агиски в Бестиарии. Ноги Дина, Сэма и Эрики измученно подкашивались, а кони все настигали их, выпускали пар из широких ноздрей и все ближе стучали копытами. Внезапно Сэм развернулся и побежал в противоположную сторону.

— С-э-э-м! — закричал Дин и чуть было не кинулся за ним.

— Нет! — Эрика схватила его за рукав куртки и совсем безумно посмотрела на него. — Нам надо бежать… Бежать, Дин…

Он зажмурился и последовал за ней. Кони остановились на месте, смотря на разбегающиеся в разные стороны фигурки. Они протестующе заржали, мечась из стороны в сторону и не зная, куда податься. Когда один из них наконец расчухал, что к чему, и кинулся за Сэмом, его высокая фигура уже далеко мелькала в тумане, петляя от дерева к дереву.

Дин и Эрика пробирались сквозь колючие кустарники и мшистые деревья. Дин бежал позади Эрики и постоянно оглядывался назад, боясь увидеть своего брата в зубах у этих мерзких тварей. Он оступился, споткнулся об выступавший корень и, взмахнув руками, грудью рухнул в опавшие листья.

— Дин! — Эрика порывисто обернулась и, разбежавшись, плюхнулась перед Дином на колени.

Ногу Винчестера крепко подцепил грязный и склизкий корень. Дин дергал ногой, а Эрика вцепилась руками в холодную древесину и стала порывисто дергать, вкладывая всю силу, что была в ее маленьком хрупком теле.

— Давай же! Ну же! Ну же! — с каждым разом она вскрикивала все громче, но ее попытки закончились полным провалом, и она плюхнулась в холодную, липкую землю спиной.

Топот становился все ближе, а в седом тумане ярко поблескивали две красные бусинки.

— Беги отсюда, — Дин достал нож из кармана куртки, просунул его под корнем и стал быстро резать его. Дело шло до неприличия медленно, а черный силуэт стал так явно различим в тяжелом тумане.

— Давай же, — шептал Дин измученно и все пытался безуспешно разрезать корень.

Конь был совсем близко. Он бежал на них, будто собирался втоптать их в землю своими тяжелыми копытами.

Эрика прыжком встала на трясущихся ногах и выставила дрожащие, покрытые кровоточащими ссадинами и грязью ладони перед собой. Она вспомнила слова Клетеса, который умел приучать самых строптивых лошадей.

«Пока ты боишься, тебя не будут слушаться».

Агиски остановился, меря ее злобно-любопытным взглядом. Эрика утерла пот со лба и истерические слезы с глаз. До этого она даже не замечала, что они катились одна за другой.

Спринклс сглотнула и посмотрела в морду лошади.

— Я пойду с тобой, — дрожащим голосом произнесла Эрика.

Потное лицо Дина исказилось.

— Рехнулась? — закричал он, бросая нож. — Беги отсюда, дура!

Эрика была будто в вакууме и слышала только приглушенный низкий голос.

Конь, кажется, понимал, что она говорит и согнул ногу, позволяя самостоятельно забраться на спину.

— Не смей! Не смей, слышишь! — пытался достучаться до нее Дин.

Эрика запрыгнула на бархатно-черную спину. Агиски поднялся, высокомерно фыркнул и, круто развернувшись, повез Эрику прочь.

Спринклс достала из-под куртки Бестиарий. Держаться на спине у зверя, который нес ее на верную смерть, и смотреть при этом в Бестиарий было невероятно трудно. Несколько раз она чуть не уронила книгу и не навернулась сама.

Она почти легла на спину лошади, спасаясь от лезущих в глаза веток, одной рукой крепко обхватила мощную шею лошади, другой держала книгу и тусклый фонарик.

Конь, кажется, совсем не понимал, что она делает и просто спокойно шел вперед. Он не чувствовал опасности.

Эрика одними губами шептала заклинание, содрогалась всем телом. Опять она на крае ножа. Вот-вот сорвется.

Послышалось легкое дыхание реки и терпкий запах полыни. Эрика судорожно выдохнула, чувствуя, как на лбу выступает холодный пот. Ей оставалось прочитать половину, а река была уже так неумолимо близко. Она забормотала заклинание с удвоенной скоростью. Голос ее дрожал, как бокал воды во время сильного землетрясения. Перед глазами все путалось.

Лошадь вывела их на открытое пространство. Ветер засвистел в ушах, по спине скользкой змейкой прополз холодок. Лошадь пересекла глинистый берег и зашла в воду передними ногами.

Эрика прочла последнее слово.

Агиски протяжно и болезненно заржал, будто в него резко вонзили сразу несколько кинжалов, а потов засветился изнутри красным светом и лопнул, как мыльный пузырь, черной дымкой растворяясь в ночь.

Эрика с размаху плюхнулась на грязный сжиженный берег, ударила грудь и руки, намочила рукава. Она посмотрела перед собой на плескавшуюся прямо перед ее глазами воду и рассмеялась, сжимая грязь под своими пальцами.

— Я жива, — выдохнула она истерически и поднялась с земли. Ее одежда сейчас представляла собой бесформенный, грязный, пропахший илом и рыбой ком. — Это еще не все, Спринклс, еще не все…

Она достала телефон из заднего кармана джинсов. Благо он не намок, а только немного испачкался. Эрика набрала Дина. Три коротких губка и тихий хриплый шепот послышался по той стороны линии.

— Ты жива? — единственное, что спросил Дин, шипящим голосом, будто очень злая змея.

— Да, — Эрика коснулась рукой лба. — Кажется… — она выдохнула. — Где ты?

— Я с Сэмом, — шептал он опасливо, — мы сидим в укрытие, в каком-то овраге. Эта тварь ходит вокруг, но не может нас обнаружить. Как ты спаслась?

— Я прочитала заклинание и, кажется, у меня получилось отправить его в Бестиарий, — она осмотрелась вокруг. — Не выключай телефон. Я найду тебя по GPS. Держите тварь в поле зрения. Не позволяйте ей убегать, — на ходу говорила Эрика, хлюпая ботинками по вязкой глине.

— Стой… — Дин взволнованно дышал. — Он рухнул…

— Рухнул? — Эрика остановилась возле тонкого скрученного дерева.

— Да, — Дин стал говорить еще тише. — Он просто упал.

На телефоне послышался шорох, а потом голос Сэма:

— Может, он пытается заманить нас так?

— Может, — Эрика даже увидела, как Дин кивнул.

— Ждите меня, — сказала Спринклс и выключила телефон.

Эрика активировала GPS. Укрытие Дина и Сэма было недалеко от реки. Эрика вздохнула и на трясущихся от усталости ногах пошла в нужном направлении.

По мере ее приближения к братьям, земля спускалась вниз. Эрика обогнула ветвистый, еще пушистый кустарник и вышла к резко обрывающемуся оврагу, больше похожего на глубокую пропасть. Возле темнеющей ямы, где копошились две фигурки, на правом боку лежал агиски и тяжело вздымал широкую, исполосованную узкими ребрами грудь.

Эрика боком, не сводя глаз с лежавшего чернеющей грудой зверя, подошла к оврагу и, остановившись в метре от коня, присела на корточки, заглядывая в морду зверю. Глаза его поблекли и из кроваво-красных превратились в едва розовые.

Он хрипел и смотрел на Эрику устало и вымученно.

Из черноты показались лохматые головы Сэма и Дина. Выглядели они разгоряченными. В волосах у них застряли сухие листья и труха. Они выпрыгнули из своего убежища и подошли к Эрике.

— Ну, что там? — Сэм присел рядом с Эрикой и тоже вгляделся в морду лошади.

— Он зачах совсем, — Эрика обхватила колени ладонями и шмыгнула носом.

— Он ранен? — Дин засунул руки в карманы и выдохнул облачко белого пара.

— Нет, — Спринклс качнула головой, — он лишился подружки. Ну, или дружка, — Эрика отряхнула засохшую на коленях грязь и пододвинулась к агиски, протягивая руку. — Я читала.

— Стой, — Сэм перехватил ее тонкое запястье. — Это может быть слишком опасно.

— Я только что отправила в Бестиарий полного сил агиски, когда находилась у него на спине. Этот совсем ослаб, — Эрика качнула головой. — Если я его не коснусь, не смогу отправить в Бестиарий.

Сэм сжал губы в тонкую ниточку и отпустил ее руку. Эрика коснулось ладонью горячего черного бока, блестящего в серебре ночи, как дорогой шелк. Ребра зверя стали расширяться и сужаться быстрее, он недовольно фыркнул и закопошился. Спринклс пугливо отдернула руку. Конь зашевелил длинными стройными ногами, но так и не нашел в себе сил встать. Эрика раскрыла книгу, положила ее себе на колени, отдала Сэму фонарик, чтобы он светил, и снова положила руку на бархатный бочок.

Тишину прорезал хриплый голос, тараторивший что-то на диковинном языке. Конь беспокойно копошился под рукой Эрики. Она шептала заклинание, произнося его быстрее и быстрее. Когда она закончила, агиски загорелся изнутри, растворяясь под ее холодной рукой.

Эрика подняла голову:

— Мы сделали это, — она издала смешок. — Сделали…

— Начало положено, — Сэм облегченно вздохнул, стряхнул с волос листья и труху.

— Скорее пойдемте из этого стремного места, — Эрика встала с колен. — Мне срочно надо опрокинуть стаканчик виски, принять душ, а потом лечь в кровать.

— Топать-то далеко… — Дин прищурился, глядя сквозь темные неровные ряды деревьев.

— Некуда деваться, — Сэм направил фонарик перед собой, и яркий молочно-белый круг осветил грязную истоптанную копытами землю — единственное доказательство присутствия агиски здесь. — Пошлите.

— Пообещайте мне, что завтра мы отсюда свалим, — Эрика натянула капюшон, шагая между Дином и Сэмом.

— Гилланы не обрадуются, когда мы смотаемся от них, — Сэм перескочил через кочку, чуть не шарахнув Эрику дулом оружия, висящего у него за спиной, по голове. Она увернулась и недовольно посмотрела на Сэма.

— Ну и пусть. Они выкрутятся, найдут других людей, которые будут чистить вонючие стойла их драгоценных лошадей, — Дин хмыкнул, засунул руки в карманы, и они, уставшие и все еще немного потрясенные, пошли по узкой тропке, следуя за ярким светом фонарика.