Личный досмотр (гет)

Свой первый рабочий день в аврорате Нимфадора ждет с нетерпением. Она внимательно слушает каждое слово своего наставника. Она мечтает проявить себя. Три разбитые кружки и опрокинутая вешалка в холле не расстраивают ее. Даже случайно вылитый на Скримджера кофе не ухудшает ей настроение. Она твердо уверена, что это самый важный день в ее жизни.

После обеда в аврорат поступает сигнал о том, что в шестнадцать часов в одном из ресторанов на Пикадилли состоится передача запрещенных артефактов. И на место отправляют как раз ту группу, в которую попала Тонкс. Старшие коллеги не разделяют энтузиазма вчерашней студентки Нимфадоры. Для них такие «сигналы», а проще говоря, доносы — обыденное дело. А вероятность найти что-то интересное в таком рейде равняется один к сотне.

На месте всем становится понятно, что эта очередная утка. Обычный маггловский ресторан, в одном из приватных кабинетов которого, действительно, обнаруживается группа чистокровных магов, однако не оказывающих никакого сопротивления. Согласно инструкции, дальше должен был последовать личный досмотр всех присутствующих. И в случае отсутствия улик оснований для задержания не будет.

В дорогом маггловском ресторане Нимфадоре становится не по себе. Все вокруг будто ненастоящее. Она вдруг вспоминает свою любимую книжку «Алиса в Стране чудес». «Наверное именно так чувствовала себя Алиса, оказавшись в Зазеркалье», — некстати приходит в голову Тонкс. И эти мысли так захватывают ее, что она не замечает, что осталась в кабинете наедине с один из подозреваемых. Последнее, что она помнит — это приказ провести личный досмотр.

В пяти шагах от нее, облокотившись на стол, стоит мужчина, на вид лет тридцати. Дорогой костюм подчеркивает спортивную фигуру, модно подстриженные каштановые волосы отливают бордовым.

— Мисс? — он пытается привлечь ее внимание.

— Раздевайтесь, — выпаливает вдруг Тонкс, не отводя от мужчины взгляда. И в ту же секунду понимает, какая же она все-таки дура. Она уверена, что сейчас он пошлет ее.

Но Этан Эйвери, как написано в протоколе, ничего не говорит, лишь усмехается и подмигивает, вгоняя ее в краску. Сделав полшага в сторону, мужчина берет палочку и взмахивает ею — Тонкс едва успевает выставить щит. Но ничего не происходит, лишь в комнате начинает играть приятная мелодия, и вскоре к ней присоединяется мелодичный женский голос.

— Я предпочитаю под музыку, надеюсь, вы не возражаете, — Эйвери еще раз подмигивает просто онемевшей от такой наглости Нимфадоре. Положив палочку обратно на стол, он облизывает губы и начинает развязывать галстук, медленно запрокидывая голову назад. Его плечи двигаются в такт музыке.

Нимфадора не может отвести от него взгляд. От полуприкрытых глаз, от вздрагивающего кадыка, и от изящных пальцев. Неожиданно становится нечем дышать. Да, она должна была все прекратить и начать, наконец, действовать по инструкции, но не может произнести ни слова.

Когда с галстуком покончено, мужчина начинает расстегивать рубашку, хотя пиджак все еще на нем. Движения плеч становятся свободнее, прежде чем взяться за очередную пуговицу, Этан с силой проводит пальцами по уже открытой коже груди, оставляя красные полосы, которые так и манят прикоснуться к ним.

Наконец он доходит до пояса и, хитро улыбнувшись, резко снимает пиджак с одного плеча, заставляя полы рубашки распахнуться, обнажая грудь. Еще одно движение — и пиджак падает на стоящий рядом стул. Как будто издалека доносятся слова песни:

I don't want anybody else

When I think about you I touch myself

ahh ohh i don't want anybody else

oh no oh on oh no yeah

Между ног у Нимфадоры становится влажно, и мысли о работе окончательно вылетают из головы. Какая инструкция? О чем вы? Она наблюдает, как Этан подносит правую руку к губам и медленно облизывает пальцы — ей тоже хочется попробовать их на вкус. Но уже через несколько секунд его руки начинают ползти вниз, оставляя на коже влажные следы. Когда он наконец добирается до ремня, Нимфадора еле сдерживает себя. О, как же ей хочется опуститься перед ним на колени, оттолкнуть его руки, самой расстегнуть брюки, резко стянуть их вместе с трусами и взять в рот его член. Но она остается на месте, лишь наблюдая за проворными пальцами, ловко справляющимися с пряжкой. Она видит, что он следит за ней из-под полуопущенных век, и это заводит еще сильнее.

В какой-то момент ей хочется закрыть глаза, но это выше ее сил, потому что Этан, наконец покончив с пряжкой, берется за ширинку. Его бедра делают совсем уж непристойные движения. Нимфадора уже возбуждена настолько, что ей кажется, будто она может кончить от одного его прикосновения, но через минуту она понимает, что это был не предел. Его брюки съезжают к щиколоткам — белья на нем нет.

Палочка выпадает из ее рук, но она этого даже не замечает. Ее мир сузился до одного мужчины, медленно приближающегося сейчас к ней.

Она не может отвести от него взгляда — от красивого лица, которое сейчас украшает такая порочная улыбка, от плеч, все так же скрытых рубашкой, от полувставшего члена, и от татуировки в виде дракона на правом бедре.

Подойдя к ней вплотную, он шумно втягивает носом воздух и удовлетворенно улыбается, чувствуя запах ее возбуждения. Этан протягивает руку, чтобы откинуть с ее лица мешающую прядь волос, и слегка задевает щеку. Самоконтроль Доры летит ко всем чертям. Привстав на цыпочки, она впивается в его губы поцелуем, но практически сразу уступает ему ведущую роль, подчиняясь его опыту.

Как будто из другого мира до нее доносятся стук и голоса. Такие знакомые голоса. Чьи они?

Несколько минут уходит на то, чтобы прийти в себя, оглядеться, стараясь не смотреть на мужчину перед собой, и ответить коллегам, что она скоро закончит. Абсолютно нечитаемым почерком она заполняет протокол, все еще чувствуя тяжелое дыхание мужчины, стоящего рядом. Делает шаг в сторону, протягивая ему перо — своему голосу она не доверяет. И пока он читает то, что написано на пергаменте, Тонкс наклоняется за палочкой, украдкой разглядывая его татуировку. Между ног все так же влажно, но теперь это лишь раздражает ее.

Получив наконец подписанную бумажку, она выходит в коридор, и через несколько минут аппарирует из ресторана, мечтая забыть произошедшее и обещая себе, что она никогда больше не забудет забрать палочку у подозреваемого.

Она не знает, что в этот момент так и не одевшийся Эйвери внимательно рассматривает крупный перстень из потемневшего от времени серебра с ярким рубином, за хранение которого можно угодить в Азкабан.