Королева (гет)

Красивая женщина в лёгком зелёном платье задумчиво болтала ногами в лазурной воде, сидя на прогретых ласковым южным солнцем мостках. В светлых волосах едва заметно проблёскивала седина, но лицо сидящей не несло признаков увядания. Из-под пушистых ресниц блестела сочная зелень глаз, а на губах блуждала задумчивая улыбка. На краткий миг по лицу женщины пробежала тень, словно тучка в погожий денёк скрыла яркое солнце, но тут же уступила место прежней безмятежности.

Звенящую тишину побережья нарушил радостный детский крик:

— Мамочка! Мамочка, смотри, что я нашла!

К женщине, поднимая фонтанчики белоснежного песка, бежала светленькая девочка. Непослушные вьющиеся пряди то и дело закрывали глаза, щекотали нос, и девочка, смешно морщась, сдувала проказниц. В руках у малышки сияла на солнце огромная для таких маленьких ладоней розовая раковина. Прихотливо изогнутые бока ракушки переливались всеми оттенками красного: от бледно-кораллового до насыщенного пурпура. Улыбнувшись, женщина легко, по-девичьи, вскочила на ноги и направилась к смеющейся дочери.

— Мстислава, покажи, что ты нашла? — женщина осторожно приняла из доверчиво протянутых ладошек ракушку. — Она прекрасна…

— Мамочка! Она такая же красивая, как и ты! — зелёные, как у матери, глаза девочки сверкали, а пухлые щёчки раскраснелись от бега и гордости за свою находку.

— Спасибо, Мстислава, — женщина порывисто опустилась на колени и притянула самую великую ценность в этом мире — свою любимую дочь. — Ты ещё не устала? Может, пойдём в дом и положим твоё сокровище в шкатулку?

— Но мамочка! В шкатулке ей будет грустно. Она не сможет слышать шум моря!

— Конечно же ты права, мы положим её на окно в твоей комнате. Оно как раз выходит к морю, и ей не будет одиноко.

Девочка подпрыгнула от радости, и крепко обняла мать, прижавшись к груди. Взявшись за руки, они неспешно направились к виднеющемуся вдали домику. Светлые стены, открытые настежь широкие окна и зелёная черепица крыши обещали отдых и манили покоем. Отмыв ракушку от песка и умостив её на светлом дереве подоконника, мать и дочь ещё долго сидели у окна, смотрели как уходящее солнце окрашивало бирюзу моря в золото, охру и багрянец. Когда последний луч скрылся в тёмной пучине, а на иссиня-чёрном небе зажглись первые звёзды, малышка, не выпуская материнской руки, сама забралась в свою кроватку и, тепло улыбнувшись, погрузилась в страну детских сновидений.

Светловолосая женщина, сидя на кровати, нежно гладила дочь по голове, осторожно перебирая мягкие пряди и вспоминала. Воспоминания уже не рвали ей сердце, как несколько лет назад. Только щемящая тоска в груди напоминала о том, что всё это не было страшным сном.

В своих воспоминаниях она снова была молодой и красивой: Всеслава — королева Зелёного Дома, глава Великого Дома Людь. С ней считались, ей кланялись, лебезили, ненавидели за глаза и восхваляли в глаза. У неё была любовь всей жизни — красавец и храбрец, барон Мечеслав полностью оправдывал своё имя. Слава воина гремела на весь Тайный Город. Но Всеслава любила его не только за удаль и стать — Мечеслав был очень мудрым, его разумные советы не раз помогали молодой и горячей правительнице, останавливали злые порывы, не давали совершить непростительную глупость.

Свадьба барона домена Сокольники и королевы Зелёного Дома была лишь делом времени. Но новоиспечённый принц-консорт не успел в полной мере насладиться всеми прелестями своего положения. Свадьба, обещавшая стать самым радостным днём в жизни королевы, стала днём боли, крови и смерти. Свихнувшийся големщик превратил светлый праздник в кровавый пир, и скрылся от правосудия.

Смерть любимого подкосила королеву. Всеслава угасала на глазах, и только бьющееся в ней сердечко их общего ребёнка не давало наложить на себя руки и уйти за Мечеславом. Из последних сил Всеслава «держала лицо», но чутьё подсказывало, что её дни сочтены. Роды должны были ослабить её, сделать уязвимой. Королева не была глупой женщиной, сложно занимать столь высокое положение в обществе, где издревле правят женщины, и оставаться наивной дурочкой.

Всеслава понимала, что её дни сочтены, а вместе с этим и дни её нерождённого ребёнка. Всё её естество кричало об опасности, и Всеслава решилась на крайние меры. Офис «Неприятных приключений» встретил королеву шелестом кондиционера и ароматом свежесваренного кофе. Навстречу высокой гостье поднялась из-за большого стола читавшая какой-то пыльный фолиант Яна Маннергейм. Наёмница, оказавшаяся возрождённой наложницей Азаг-Тота — чела, изменившего себя силой Ненависти и ставшего равного Великим Домам.

— Ваше Величество, — Яна вежливо поклонилась посетительнице, — чем обязаны столь высокому визиту?

— Добрый день, Яна. Я бы хотела заказать у вас тур. Меня интересует возможность для одного из моих подданных на неопределённый срок выехать за пределы Тайного Города. Основное требование — необнаружимость места пребывания и приятные климатические условия.

— Ваше Величество желает отдохнуть?

— Можно сказать и так. Ещё одно условие — полная конфиденциальность. Я знаю, что вашей команде благоволит Тёмный Двор, но мне бы хотелось гарантий, что информация о… — Всеслава запнулась, — месте отдыха не просочится дальше этих стен.

— Королева, второе условие является обязательным пунктом в любом контракте «Неприятных ощущений». Что-нибудь ещё? Какие-то особые указания?

— Место отдыха должно быть оборудовано для нахождения там маленького ребёнка, с возможностью доступа в магазины Торговой Гильдии или с каналом связи с поставщиками.

— Что-нибудь ещё? Когда и откуда забирать «вашего подданного»? — В голосе Яны не было насмешки, только понимание и сочувствие к растерянной беременной женщине, в одночасье лишившейся всего, и Всеслава окончательно решилась:

— Из личных комнат королевы Зелёного Дома во время родов. Мне нужно спрятаться, Яна, они убьют и меня, и нашу с Мечеславом дочь. Мне больше не к кому обратиться, — глаза Всеславы наполнились так долго сдерживаемыми слезами.

Быстрым шагом обогнув стол, Яна мгновенно оказалась возле Всеславы, обняла рыдающую женщину и осторожно усадила в кресло. Через пару минут в руках Всеславы оказалась кружка с ароматным чаем, а офис наполнил запах мяты и мелиссы.

Из офиса Всеслава уходила спокойно. Она приветливо кивнула появившимся на пороге Кортесу и Артёму и уверенным взмахом руки открыла портал.

Во дворце её ждали какие-то неотложные дела и привычная суета, Всеслава на автомате кому-то что-то приказывала, подписывала бумаги и встречалась со жрицами. Мысли её были далеко от повседневных забот. Ещё накануне похода в «Неприятные ощущения» Всеслава осмотрела тайный ход, который вёл из её палат в неприметный домик, спрятанный в глубине Лосиного острова. Однажды он ей уже пригодился, когда совсем юная королева спасала свой Дом от великой угрозы, нависшей над всеми. Именно через этот ход верный Мечеслав вывел маленького Вестника с наказом избавиться от мальчишки, обещавшего в будущем стать сильным магом. Первым мужчиной магом в Зелёном Доме. И вот, спустя много лет, Всеслава сама бежит этим же коридором, спасаясь от смерти. Жизнь — страшная шутница с отвратительно чёрным юмором.

И сейчас, спустя шесть лет жизни на острове, куда рожающую Всеславу доставила команда Кортеса, бывшая королева Зелёного Дома может посмеяться над грустной шуткой, которую сыграла с ней жизнь. Ей удалось одурачить и самоуверенных жриц, метивших на её место, и смерть, бежавшую по пятам. Только глупое сердце рвалось на волю из тёплой золотой клетки, в которую Всеслава осознанно заточила и себя, и новорождённую дочь.

Внезапно воспоминания были прерваны. В комнате резко похолодало, а Всеславу коснулось давно забытое ощущение — повеяло энергией тёмных. В центре спальни открылся портал, а когда вскочившая на ноги Всеслава уже начала плести вязь «дыхания дракона», её слуха донёсся прекрасно знакомый голос:

— Доброго вечера, Ваше Величество, очень рад новой встрече, — вышедший из портала нав демонстративно держал руки на виду открытыми ладонями вверх.

— Сантьяга… — голос Всеславы дрожал, но в нём явно чувствовалась угроза. — Они всё-таки всё вам рассказали!

— Если под словом «они» вы подразумеваете команду Кортеса, то ошибаетесь. Тёмный Двор ещё шесть лет назад знал, куда исчезла королева Зелёного Дома. Но так как нас никто не спрашивал, мы никому и не говорили. Неужели вы считаете, что от лучших аналитиков Нави могло укрыться столь значимое событие, как потеря Людью королевы? — нав улыбался, но глаза его холодны.

— Зачем ты явился?

— О, всё очень просто: Зелёный Дом потерял берегиню трона, а оставлять преданных вассалов без мудрой правящей руки — преступление.

Глаза Всеславы расширились от удивления, но она быстро взяла себя в руки:

— А зачем Нави «мудрая правящая рука» для вассалов Люди? Разве Тёмному Двору не выгодны раздор и склоки в остальных Великих Домах?

Нав мгновенно стал собран и заговорил крайне серьёзно:

— Только не теперь. Сила Великих Домов — в единстве. Это последний шанс магии на выживание. Вам многое необходимо узнать, королева, за шесть лет отдыха вы немало пропустили…

В глазах Всеславы недоверие соперничало с надеждой. Долгие шесть лет вдали от Тайного Города изменили женщину: она стала мягче, спокойнее, увереннее в себе, но сладкая отрава власти и могущества прочно въелась в душу. Ей не хватало пышных палат дворца, приёмов, преклонения, жизнь порой казалась пресной без интриг и постоянного азарта подковёрной борьбы за влияние.

Медленно кивнув своим мыслям, Всеслава решительно проговорила:

— Я помогу Тайному Городу справится с моими вассалами, почувствовавшими сладкий аромат свободы, но гарантией моей лояльности будет твоя личная ответственность за жизнь и здоровье моей дочери. Если с Мстиславой что-нибудь случится, хоть один волос упадёт с её головы, именно ты и весь Тёмный Двор ответите за это! Много лет я размышляла над тем, как легко жрицам удалось свергнуть законную власть, и пришла к выводу, что только невмешательство Тёмного Двора позволило Кругу целых шесть лет наслаждаться всей полнотой власти.

— Я принимаю ваше условие, королева. Но в свою очередь предупреждаю: Тёмный Двор не потерпит голословных обвинений в свой адрес. Иначе такие обвинения могут стать правдой.

Долгие мгновения комиссар Нави и вернувшаяся королева Люди смотрели друг другу в глаза. Древнее тёмное существо, которое видело за свой век не одну королеву Зелёного Дома, и красивая статная женщина, вернувшая Люди её славу и потерявшая всё. Они одновременно опустили взгляд, услышав тихий шорох за спиной.

На кровати, скрестив ноги, сидела маленькая светловолосая девочка, о которой оба собеседника, казалось, позабыли. Она смело посмотрела на незнакомца и спросила:

— Зачем вы мамочку обижаете? Мамочка, он плохой? Я защищу тебя!

Всеслава быстро обняла дочь, непроизвольно закрывая от нава, и ответила:

— Что ты, Мстислава, этот господин всего лишь заходил предложить нам прогулку. Мы с тобой вернёмся домой. Что-то долго мы загостились на этом острове…

— Домой? — в глазах девочки билось недоумение. — Но мы ведь и так дома.

— Нет, малышка, когда-то нам пришлось бежать из дома, чтобы плохие люди могли нас обидеть, а теперь мы возвращаемся.

Сборы были недолгими. За эти годы всё богатство Всеславы и Мстиславы состояло из найденных девочкой красивых камушков и ракушек и нескольких платьев, которые пару раз в год через надёжного поставщика заказывала Всеслава. Мстиславе же говорилось, что платья дарили добрые духи островного леса.

За сборами Всеслава рассказала дочери страшную и горькую правду о её рождении и их побеге. Мстислава впервые в жизни осознала всю силу своего имени, когда, сжав кулачки, обратилась к небу и пообещала:

— Я отомщу!

Всеслава не стала одёргивать дочь, глубоко в душе она была солидарна с ней, и только выпестованное с годами умение держать лицо не позволило ей присоединиться к грозной клятве дочери.

Возвращение в покинутый дворец прошло как-то слишком буднично. Небрежный взмах рукой, и нав кивком головы приглашает их войти в тёмный портал, из которого они ступили прямо в чисто подметённый двор королевского дворца.

Коридоры Зелёного Дома встретили свою королеву звенящей тишиной и пугающей пустотой. Казалось, весь дворец вымер. Но стоило только Всеславе подойти к тронному залу, как тяжёлые деревянные створки сами распахнулись, и на королеву обратились десятки взглядов. По пути к трону Всеслава с какой-то отстранённостью отмечала знакомые лица. Она знала, что уже никогда не сможет полностью довериться кому-либо из них, но она знала, что придётся терпеть их присутствие. За шесть лет многое изменилось, Сантьяга прав.

То, что он успел ей рассказать никак не вязалось в её понимании с привычным миром Тайного Города. Многие жители попали под влияние первого князя Нави — Ярги. Кто хитростью, а кто и добровольно присоединился к набиравшему всё большую мощь колдуну. Не минула эта участь и подданных Люди. «Её подданных», одёрнула себя Всеслава. Пора снова привыкать брать на себя ответственность за Дом. Попала под влияние Ярги и берегиня трона — Всеведа. Чем смог подкупить хитрый нав бывшую воеводу секретного полка, навсегда останется неизвестным. И Великие Дома пошли на беспрецедентный шаг: Навь и Чудь, объединившись, пошли на прямое вмешательство в суверенные дела Люди и провели переворот, в результате которого Всеведа бесследно исчезла в подвалах Цитадели, а Зелёный Дом остался без главы.

Дойдя до трона, куда её, галантно держа под руку, проводил Сантьяга, вежливо отступив за несколько шагов от возвышения, на котором стояло деревянное кресло с символом Дома. Журавль, распахнув крылья, приветствовал свою госпожу, и Всеслава, стряхнув охватившее её оцепенение, уверенно поднялась по ступеням и повернулась к подданным.

Один за другим: кто быстрее, кто с едва заметной заминкой вассалы Люди склонялись перед своей королевой. Первыми склонили головы жрицы, за ними опустились на колено Дочери Журавля, повторно давая присягу служить своей королеве. За ними начали склоняться в поклонах и становиться на колено остальные женщины и мужчины Великого Дома Людь.

По бокам трона незаметно выросли, словно соткавшись из воздуха, две моряны, в одной из которых Всеслава с удивлением узнала Тапиру, освободившую всех чёрных морян от тяжёлого гнёта полного подчинения волшебнику, владеющему браслетом фаты Мары. Тапира едва заметно кивнула королеве и устремила внимательный взгляд чёрных глаз в толпу. Ни один убийца, разве что «само-», не осмелится подойти к тому, кого охраняет чёрная моряна. Сильные и опасные, настоящие монстры после перевоплощения, чёрные моряны по праву считались страшнейшим оружием Люди.

Наконец, Всеслава заставила себя оторвать взгляд от телохранительницы и посмотрела на почтительно склонившуюся толпу, ожидавшую её слова. Всеслава громко и чётко проговорила:

— Я вернулась.