Страшная тайна (джен)

Лил дождь. Не то чтобы Реаль его сильно не любил, прямо сказать, чертовски ненавидел. Вода, льющаяся с неба за шиворот не добавляла хорошего настроения ни на грамм, а зонты он не признавал. Волосы липли ко лбу, радовало решение постричься, теперь они хотя бы не лезли в глаза. Капюшон пальто набирал воду, признавался он в равной мере с зонтами.

Ботинки не промокали, это радовало, поэтому он не обращал внимания на лужи под ногами, шёл прямо по ним. Маг привык ходить быстро, не замечая ничего вокруг себя и глядя только вперёд. И в жизни вёл себя так же, мало обращая внимая на посторонние вещи, даже если они пытались дёрнуть его за рукав или задеть плечом. Удавалось это, однако, далеко не всем, он успел привыкнуть к пустому пространству рядом, в которое никто не смел сунуть свой нос. Он походил на ледокол, когда врезался в толпу, инстинктивно делающую шаг в сторону, ощущая рядом нечто более сильное, чем они сами, но необъяснимое, а оттого пугающее. Рефлексы пока ещё не настолько опустили людей, чтобы при чувстве опасности они не старались держаться от неё подальше.

Вообще-то у него есть друзья и знакомые, даже семья. Но зачем кому-то об этом знать?

Вытянув из кармана дешевую зажигалку и мятую пачку сигарет, закурил. Дождь не мог стать помехой, его одежда и волосы высохли моментально, как только огонь лизнул тонкую бумагу сигареты. Мог бы провернуть фокус и раньше, но привлекать к себе внимание все же не стоило, а сейчас в узкой подворотне нет ни души. Дым наполнил рот, Реаль смешно надул щеки и выпустил его. Вокруг с каждой ненастоящей затяжкой собиралось все больше и больше клубов дыма, которые несмотря на дождь не растворялись, а плотно окружали фигуру тремя кольцами: на уровне шеи, груди и коленей. Четвёртое кольцо обернулось вокруг живота, сигарета упала в лужу, тихо зашипев.

— Выходи! — хрипло, но одновременно громко, сказал маг в темноту подворотни.

В ответ раздался сиплый смех откуда-то сверху. Он резко задрал голову, одно из колец метнулось к носу. На пожарной лестнице, держась за ступеньку одной рукой, висело существо. Разглядеть можно было силуэт, но маг уже знал, как оно выглядит, и предпочёл бы встретить такое только в темноте. Или не встретить больше вообще.

Второй вариант привлекал в разы больше, собственно поэтому Реаль сейчас и стоял здесь, надеясь избавить себя от шанса увидеть это снова. Да и он понимал, что планы у них совпадают.

Существо разжало длинные многосуставчатые пальцы и рухнуло вниз, поднимая сотни брызг, поднялось на ноги, сверху вспыхнула тусклая лампочка на чьей-то кухне. Не вовремя. Один быстрый взгляд на окно стоил ему кольца дыма, разорванного острыми когтями, к счастью, того, что окружал колени.

Оно явно раньше было человеком, но сейчас обезумело настолько, что уже не могло нормально передвигаться. Сотни трансформаций превратили его в сумасшедшего урода: лохмотья еле закрывали разросшуюся грудную клетку с белеющими кое-где рёбрами и выступавшими на спине остистыми отростками позвонков, вывернутые ноги то и дело подводили, запинаясь сами о себя, на лице, ставшем одним огромным ожогом, горели синим только огромные глаза. Маг знал, что обычно до такого не доходит, умирают уже на десятой, максимум пятнадцатой трансформации, но это существо стало какой-то ошибкой. Потрясающе страшной ошибкой. Оно должно было умереть ещё когда глаза меняли цвет с карих на голубые, а по телу ещё можно было понять, что это человек.

Несколько секунд они буравили друг друга злыми взглядами, боясь сделать ещё один шаг навстречу. Свет в окне погас, мужчина выдохнул облегченно, больше людям, живущим там, ничто не угрожает. Существо дрогнуло, рванулось вперёд, движимое только желанием убить, выпустило когти и зарычало. Его встретила волна огня, слетевшая с ладоней, лохмотья вспыхнули мгновенно, но это не стало помехой. Когти полоснули плечо, отбрасывая мага назад, заставляя рухнуть на колено. Кровь тяжёлыми каплями летела в воду.

Существо выло, катаясь по лужам в тщетных попытках потушить огонь. Окончательно озверевшее, оно снова дернулось вперёд, нелепо споткнулось и замерло. Пробив грудину и позвоночник, из спины торчало огромное копьё, сотканное из дыма, за древко левой неповрежденной рукой его держал Реаль, уже не скрываемый защитой. Дождь снова заливал его глаза. Оно несколько раз провело когтями по копью, из горла плеснула чёрная кровь, огонь в глазах резко погас. Мертвая тварь рухнула в воду, когда копьё растаяло в воздухе.

Мужчина, зажав рану рукой, развернулся и поспешил прочь из ставшего пустым переулка.

Так показалось сначала.

Сделав шаг на освещенную улицу, он услышал крик за спиной. Мужской звонкий голос. Резко развернулся, швырнул в переулок несколько огненных капель.

Они на мгновение осветили лежащего в луже собственной крови человека.

Не думая ни секунды, маг рванул обратно, упал на колени рядом, запустил шарик огня над собой. Никаких шансов. Дымное копьё разорвало правую половину сердца, переломало все рёбра и позвоночник, странно, что он ещё смог закричать. Хотя, раз пережил всё бессчетное количество трансформаций, то не так уж и удивительно. Но теперь то оно человек, а значит, шансов уже никаких.

— Эй! — мужчина подтянул голову умирающего себе на колени, приложил ладонь ко лбу, вливая, сколько мог, свои жизненные силы, парень открыл глаза. — Запомни моё имя! Реаль! Меня зовут Реаль! Я теперь твоя жизнь, я теперь свой! Повтори!

Ещё клочок сил, чтобы тот смог произнести слово.

— Свой... — вместе со словом изо рта плеснула кровь, глаза закрылись.

— И так сойдёт, — Реаль полоснул по шее сбоку соткавшимся из дыма клинком, тут же почувствовал тепло на груди, склонился над почти умершим парнем, кровь хлынула тому на лицо. — Пей! Открой рот, черт бы тебя побрал!

Мужчина силком открыл ему рот, тот глотнул, тело его выгнулось дугой, страшная рана на груди заполнилась кровью. Парень распахнул глаза, все ещё горевшие синим, схватил Реаля за плечи и с силой, которой никак не должно было быть у только что вырванного из лап смерти, притянул того к себе. Острые зубы впились в шею, кадык судорожно дергался с каждым глотком.

Реаль почувствовал слабость, оторвал от себя чудовище. Это стоило гораздо больших сил, чем убить его. Рана на шее тут же стянулась, не оставив даже шрама, такова его особенность — раны, сделанные самостоятельно, не приносят ему ни боли, ни смерти.

— Ты теперь мне должен жизнь, — хрипло проговорил он, стараясь смотреть прямо в обезумевшие глаза, держа ещё не пришедшего в себя парня за плечи. — Назови моё имя.

— Свой, — взгляд Реаля действовал успокаивающе, рассудок медленно возвращался. — Свой. Свой. Свой...

— Все, заткнись, — маг хлопнул того по щеке, голова мотнулась в сторону.

Свет глаз потух, парень закашлялся, прижав руки ко рту. Реаль еле успел схватить его за волосы, когда он рухнул вниз на локти, а из горла полилась кровь.

Реаль даже не заметил как кончился дождь.

Он вышел из проулка, едва ли сумев привести себя в порядок. Пальто пришлось бросить, пиджак намотать на кровоточащее плечо, сил хватило только на то, чтобы высушить рубашку и брюки. За спиной раздавались душераздирающие звуки: ещё полчаса назад бывший уродливым монстром парень блевал его кровью на мокрый асфальт. Реаль отчего-то усмехнулся, побрел вниз по улице к дому.

Теперь за парня можно не бояться: он ещё пару суток полежит в подворотне и либо окончательно сдохнет, либо приползёт на запах в дом Реаля. Вот тогда и нужно будет думать, что делать. Вообще-то подумать нужно было ещё когда рука создала клинок из дыма и разорвала им артерию, а не сейчас, когда им создан полубезумный завязанный на него жрущий только его кровь...человек? Нет, уже не человек. Да и человеком он был довольно давно. Сейчас он намного безопаснее для других, а это важнее. Кто знает, во что оно могло переродиться, если бы сдохло.

Реаль успокаивал себя этим, пытаясь открыть дверь левой рукой. Как только ему удалось, он упал прямо в прихожей на ковёр. И уснул с мыслью, что утром его найдёт сестра и перетащит хотя бы на диван.

А этот... Реаль чувствовал, что он не помрет. Такие так просто не умирают. Он придёт, и будет или чертовски зол или бесконечно предан ему. Нужно быть готовым и к тому и к другому.

* * *

Братья жили в одной комнате сколько себя помнили, их кровати всегда стояли рядом в одном и том же углу, с возрастом менялся только их размер. Вот только последние три года кровать Стэфана пустовала все чаще, и вот уже скоро полгода, как Ян спит в комнате совершенно один. Ян даже не знал имён друзей своего брата. Нет, они не были противоположностями, обладая абсолютно одинаковой внешностью, чтобы не иметь общих интересов. Они даже были чрезмерно одинаковыми, будто не только имели одни гены, но и разум.

Но что-то не позволяло им говорить друг другу больше трёх фраз в день.

И так было с самого рождения. Родители, вопреки остальным, воспитывающим близнецов, никогда не старались сделать детей одинаковыми, не навязывали им общество друг друга, пытаясь вырастить две самостоятельные личности. Только вот именно с этими близнецами следовало действовать наоборот. Братья всегда нуждались друг в друге, но привыкшие с детства к созданному родителями расстоянию между ними, не делали навстречу ни шагу.

На первый взгляд казалось, что эти двое даже не родственники. Ян носил длинные волосы, зачем-то выкрашенные в зелёный, казался до безобразия худым в своих безразмерных футболках, обладал способностью бесконечно ломать пальцы на руках, поэтому часто ходил в гипсе и бинтах. Стэфан представлял собой молодую копию отца. Все, даже родители, считали, что они слишком разные, чтобы ладить. Только никто не замечал в одно время настигающие их головные боли, улыбки, скошенные набок, привычку перекатываться с носков на пятки от волнения, любовь к истории и математике. Даже сами они не знали об этом.

А потом Стэфана не стало, он умер в реанимации от передозировки. Наверное, все ждали чего-то подобного от Яна, следили за ним куда больше, ведь выглядел он подобающе, но Ян лишь изредка покупал сигареты, да и то чаще терял их, чем курил.

Стэфана нашла мать, когда вернулась с работы пораньше на полчаса. Но даже эти полчаса уже ничем не смогли помочь.

Ян, будто приклеенный, стоял тогда у дверей в отделение, где пытались спасти его брата, прижав ладонь к стеклу. Его пытались увести, но парень даже не реагировал на голоса. Он простоял так все три часа, даже не шелохнувшись. Мимо проходили люди, но Ян не чувствовал никого, пытаясь ухватить постоянно ускользающее сознание младшего брата. Сейчас особенно чувствовал что-то крепко связывающее их вместе, думал как будто одновременно и за себя и за умирающего брата, разделив своё сознание пополам. В момент, когда он снова остался наедине с собой, а из-за двери, куда несколько часов назад увезли Стэфана, вышел врач с низко опущенной головой, Ян понял, что теперь совершенно точно остался один.

Утром после похорон Ян выбрасывал в мусорное ведро состриженные зеленые патлы, слонялся по городу в поисках художественного магазина и без остановки курил. Он не мог точно сказать, что заставляло его брать в руки карандаш и бесконечно рисовать никогда не виденные им раньше лица. Вытягивал их из подсознания, ясно представляя как в углу глаз появляются морщинки, как чуть приподнимается верхняя губа, как ветер откидывает назад пряди волос.

Он даже не понял, что видел всех этих людей на похоронах брата. Те стояли отдельно от всех, странно одетые и закрывшие глаза. Каждый из них хоть раз посмотрел в небо, как будто видел среди серых облаков что-то не замечаемое другими. Пять человек, среди них только одна девушка в плаще до пят, большую часть времени сверлили взглядами Яна, сначала они не признали в нем родственника своего друга, потому что просто не знали о его существовании. Понять это удалось когда невменяемого Яна за руку увела с кладбища мать.

— Это Стэф, — прошептала потрясенно Катарина, поймав за рукав одного из друзей. — Посмотри, это же Стэф! Стэфан! — девушка закричала, но никто не придал этому значения, все-таки боль каждый волен выражать по-своему. — Стой!

Женщина обернулась, Ян продолжил брести по дорожке, оглушённый и потерянный. Девушку развернули за плечи друзья и увели в противоположную сторону, больше никто не слышал, как Катарина отчаянно пыталась доказать им, что только что видела умершего друга.

Спустя полгода мать нашла и второго сына лежащим без сознания на полу посреди разбросанных холстов и листков бумаги с рисунками незнакомых людей. Ян потрясающе изменился, став точной копией отца за каких-то пару месяцев. Копией отца и Стэфана. Поэтому женщина, открыв дверь в комнату, упала на колени и закричала. Она уже видела то же самое ровно полгода назад: тело сына на полу в окружении странных рисунков.

* * *

Монстр не появлялся неделю.

Реаль, ожидающий его на вторые сутки, откровенно скучал дома. На третий день он окончательно успокоился, доложил, что задание выполнено без осложнений, получил в награду заслуженный отпуск и конкретно сейчас лениво восстанавливал силы.

Тем утром его никто не затащил на диван и даже не попытался обработать раны. Сестра уехала накануне вечером, оставив на столе короткую записку. Реаль сам отодрал себя от пола и, врезаясь во все косяки, добрел до ванной, можно было бы и в гостиной остаться, но разрывавшееся болью плечо заставило обратить на себя внимание. Его самого чуть не затошнило, когда пиджак был сброшен на пол, а рукав рубашки безжалостно оторван. Надежды на простые полосы, которые обычно остаются от когтей, пусть и рваные по краям, не оправдались: из плеча просто выдрали кусок плоти, как будто не полоснув, а схватив. Реаль морщился, перебирал в шкафчиках приготовленные сестрой растворы, найдя нужный, хорошенько плеснул его на рану, приготовившись к боли. Но её не последовало. Рана мгновенно покрылась толстой коркой запекшейся крови, и, казалось, больше не принесёт неудобств.

А потом Реаль спал.

Спал, совершенно не заботясь о том, что прямо у его кровати может стоять полубезумный монстр, жаждущий еды — его крови. Реаль вообще обладал потрясающе крепким сном, кажется, начни всяческие твари пожирать его ноги, он очнётся только когда они доберутся до колен.

Вот только монстр не приходил. Это вселяло надежду на то, что он просто сдох тогда в переулке, наутро обратившись в пепел и противный запах гари. Но где-то в глубине души мага терзали подлые голоса сомнений. Ведь раз он не сдох сразу, отчего бы ему так просто сделать это сейчас?

Реаль ждал. Правда, он пока ещё сам себе не признал, что это не просто ожидание, а надежда. Может быть так действовала магия крови, которая неизменно оставляла свои следы не только на том, к кому применялась, но и непосредственно на маге. Увидеть свою жертву хотелось даже слишком сильно. Реаль изо всех сил сдерживал себя от поисков. Теперь он мог чувствовать слабые отголоски эмоций того, кто пил его кровь, вообще, это проходило со временем, но, кажется, монстру будет нужна его кровь постоянно. От смерти этой магией Реаль никогда не спасал, обычно хватало дыма, временно заменяющего повреждённые ткани, чтобы успеть до врачей. К тому же, в панике Реаль ещё и привязал монстра к себе с помощью имени, что так же стояло под запретом.

Черт, если кто-нибудь узнает, что монстр не только жив, но ещё и воскрешен с помощью запретного вида магии, ему точно светит лишение сил минимум на полгода! А ещё от основной работы отстранят наверняка, но это уже далеко не самая важная проблема.

Реаль чувствовал голод. Он опустошил уже весь холодильник, но все ещё невыносимо хотел есть. Голод удавалось немного глушить только молоком, единственной жидкостью животного происхождения, которая имелась у него и которую не противно было пить. Реаль понимал, что это совсем не его голод.

К концу шестого дня он уже был уверен, что скоро придётся снова увидеть синий огонь в сумасшедших глазах.

И не ошибся.

Монстр влетел в окно на втором этаже, разбивая стекло на тысячи осколков. Босиком пробежал по ним, пачкая кровью, но не обращая внимания на боль. Пара секунд — и он уже слетел по лестнице.

Реаль, непонятно чему улыбнувшись, поставил стакан молока обратно на стойку, надел тапки и вышел из-за стола.

Парень оказался одного с ним роста, но тощий, будто не ел никогда в жизни. Маг разглядывал монстра с нескрываемым любопытством, все же отчасти это его творение. Напоминанием о том чудовище, каким он был неделю назад, служили только слегка подрагивающие пальцы, кончики которых, кажется, уже навсегда превратились в когти, и ярко горящие синим глаза. Это только на первый взгляд.

Маг знал, как парень выглядел до всех трансформаций, но у стоящего перед ним не было с тем мальчишкой ничего общего. Это, без сомнения, уже человек, но пока не настолько нормальный, чтобы его так называть. Реаль ещё не видел скрытые грязным лохмотьями огромные шрамы на груди и спине и идущую вдоль всего позвоночника алую линию, теряющуюся на затылке в спутанных чёрных волосах.

А вот заострённые зубы и огромных размеров клыки монстр показал тут же, стоило его взгляду наткнуться на Реаля.

Окончательно спятивший от голода, он бросился вперёд с громким рыком, снёс мага на пол вместе со столом и стульями, но был тут же отброшен в сторону. Ударившись спиной о шкаф, монстр противно взвыл.

Они поднялись с пола одновременно: монстр, ещё больше оскалившийся, и Реаль, потерявший один тапок и выглядящий совершенно безобидно ровно до того момента, пока на его ладонях не вспыхнул огонь. Комната за секунды заполнилась едко пахнущим дымом, скрывая Реаля за плотной завесой.

Монстр на мгновение отступил, заскулив. Вид огня его пугал, напоминая о недавней боли, но голод пересилил страх, и, наплевав на инстинкт самосохранения, он снова кинулся на Реаля. Больно ударяясь о стену дыма, но не прекращая попыток прорвать защиту, он то злобно рычал, то переходил на противный вой.

Реаль с ужасом понимал, что защита, которую он держал правой ещё не зажившей рукой, слабеет с каждой секундой, но сделать уже ничего не мог. Оставалось надеяться, что монстр не в состоянии этого понять, а значит, будет кружить около него ещё долго, пока хоть немного не выдохнется. Маг медленно отступал в угол, где мог бы закрыть больную руку и спину. Безумно рыча, монстр следовал за ним.

Когда нога уже коснулась стены, осталось только немного двинуться вбок, дым предательски растаял, будто его и не было. Монстр замер, смотря на Реаля даже немного удивлённо, но тут же сшиб его с ног.

Одним большим орущим клубком они катались по полу, Реаль оставлял на коже чудовища ладонью огромные красные ожоги, а тот изо всех сил старался вцепиться зубами в горло. Не получалось ни оторвать монстра, ни отпугнуть. А тому окончательно сорвало крышу, когда в нос ударил запах крови от пропитавшейся ею повязки на плече. Этот запах действовал на него сводя с ума и оставляя в голове только одно желание: жрать.

Реаль из последних сил схватил монстра за шею, сдавливая, тот замер. Маг оцепенел от ужаса, когда губы нависшего над ним сумасшедшего расползлись в довольной улыбке, но хватку не ослабил. Монстр с противным скрипом провёл когтями по доскам пола с двух сторон от головы мага, заставив волосы на затылке того встать дыбом. Схватившись за запястье душащей его руки, он полоснул по нему когтями.

Рука соскользнула, проехавшись по челюсти монстра, пачкая лицо того в крови. Он слизнул кровь с губ, рухнул на попытавшегося закрыться руками мага, зубы клацнули в опасной близости от горла.

— Стой! — дрогнувший голос как ни странно подействовал на монстра, он не смог ослушаться, если бы Реаль знал об этом раньше, то даже не стал бы драться. — Я сам, — уже спокойно продолжил маг, — Иначе я умру.

Монстр лежал на нем, щекой прижавшись к полу, жадно смотрел на бьющуюся жилку на шее, но не мог ничего сделать. Приказ для него оказался выше голода и страха. Реаль, выпустив из пальцев острый клочок дыма, уже даже как-то привычно полоснул им по шее, монстр тут же, прижав мага к себе, припал к ранке. Он успел сделать несколько больших глотков прежде чем та бесследно затянулась.

Тот разочарованно зарычал, чем умудрился развеселить мага, нервно засмеявшегося. Синего света из глаз больше не было, взгляд с каждой секундой становился все осмысленнее. Монстр вытер губы запястьем, взгляд его остановился на лице Реаля.

— Свой, — наконец твёрдо сказал он, поднялся на ноги.

Кулаком разбив стекло, монстр выпрыгнул в окно.

Реаль рванулся было за ним, но, понимая, что все равно не успеет, снова рухнул на пол. Как-то слишком много времени он начал на нем проводить.