Страшная тайна (джен)

Лил дождь. Не то чтобы Реаль его сильно не любил, прямо сказать, чертовски ненавидел. Вода, льющаяся с неба за шиворот не добавляла хорошего настроения ни на грамм, а зонты он не признавал. Волосы липли ко лбу, радовало решение постричься, теперь они хотя бы не лезли в глаза. Капюшон пальто набирал воду, признавался он в равной мере с зонтами.

Ботинки не промокали, это радовало, поэтому он не обращал внимания на лужи под ногами, шёл прямо по ним. Маг привык ходить быстро, не замечая ничего вокруг себя и глядя только вперёд. И в жизни вёл себя так же, мало обращая внимая на посторонние вещи, даже если они пытались дёрнуть его за рукав или задеть плечом. Удавалось это, однако, далеко не всем, он успел привыкнуть к пустому пространству рядом, в которое никто не смел сунуть свой нос. Он походил на ледокол, когда врезался в толпу, инстинктивно делающую шаг в сторону, ощущая рядом нечто более сильное, чем они сами, но необъяснимое, а оттого пугающее. Рефлексы пока ещё не настолько опустили людей, чтобы при чувстве опасности они не старались держаться от неё подальше.

Вообще-то у него есть друзья и знакомые, даже семья. Но зачем кому-то об этом знать?

Вытянув из кармана дешевую зажигалку и мятую пачку сигарет, закурил. Дождь не мог стать помехой, его одежда и волосы высохли моментально, как только огонь лизнул тонкую бумагу сигареты. Мог бы провернуть фокус и раньше, но привлекать к себе внимание все же не стоило, а сейчас в узкой подворотне нет ни души. Дым наполнил рот, Реаль смешно надул щеки и выпустил его. Вокруг с каждой ненастоящей затяжкой собиралось все больше и больше клубов дыма, которые несмотря на дождь не растворялись, а плотно окружали фигуру тремя кольцами: на уровне шеи, груди и коленей. Четвёртое кольцо обернулось вокруг живота, сигарета упала в лужу, тихо зашипев.

— Выходи! — хрипло, но одновременно громко, сказал маг в темноту подворотни.

В ответ раздался сиплый смех откуда-то сверху. Он резко задрал голову, одно из колец метнулось к носу. На пожарной лестнице, держась за ступеньку одной рукой, висело существо. Разглядеть можно было силуэт, но маг уже знал, как оно выглядит, и предпочёл бы встретить такое только в темноте. Или не встретить больше вообще.

Второй вариант привлекал в разы больше, собственно поэтому Реаль сейчас и стоял здесь, надеясь избавить себя от шанса увидеть это снова. Да и он понимал, что планы у них совпадают.

Существо разжало длинные многосуставчатые пальцы и рухнуло вниз, поднимая сотни брызг, поднялось на ноги, сверху вспыхнула тусклая лампочка на чьей-то кухне. Не вовремя. Один быстрый взгляд на окно стоил ему кольца дыма, разорванного острыми когтями, к счастью, того, что окружал колени.

Оно явно раньше было человеком, но сейчас обезумело настолько, что уже не могло нормально передвигаться. Сотни трансформаций превратили его в сумасшедшего урода: лохмотья еле закрывали разросшуюся грудную клетку с белеющими кое-где рёбрами и выступавшими на спине остистыми отростками позвонков, вывернутые ноги то и дело подводили, запинаясь сами о себя, на лице, ставшем одним огромным ожогом, горели синим только огромные глаза. Маг знал, что обычно до такого не доходит, умирают уже на десятой, максимум пятнадцатой трансформации, но это существо стало какой-то ошибкой. Потрясающе страшной ошибкой. Оно должно было умереть ещё когда глаза меняли цвет с карих на голубые, а по телу ещё можно было понять, что это человек.

Несколько секунд они буравили друг друга злыми взглядами, боясь сделать ещё один шаг навстречу. Свет в окне погас, мужчина выдохнул облегченно, больше людям, живущим там, ничто не угрожает. Существо дрогнуло, рванулось вперёд, движимое только желанием убить, выпустило когти и зарычало. Его встретила волна огня, слетевшая с ладоней, лохмотья вспыхнули мгновенно, но это не стало помехой. Когти полоснули плечо, отбрасывая мага назад, заставляя рухнуть на колено. Кровь тяжёлыми каплями летела в воду.

Существо выло, катаясь по лужам в тщетных попытках потушить огонь. Окончательно озверевшее, оно снова дернулось вперёд, нелепо споткнулось и замерло. Пробив грудину и позвоночник, из спины торчало огромное копьё, сотканное из дыма, за древко левой неповрежденной рукой его держал Реаль, уже не скрываемый защитой. Дождь снова заливал его глаза. Оно несколько раз провело когтями по копью, из горла плеснула чёрная кровь, огонь в глазах резко погас. Мертвая тварь рухнула в воду, когда копьё растаяло в воздухе.

Мужчина, зажав рану рукой, развернулся и поспешил прочь из ставшего пустым переулка.

Так показалось сначала.

Сделав шаг на освещенную улицу, он услышал крик за спиной. Мужской звонкий голос. Резко развернулся, швырнул в переулок несколько огненных капель.

Они на мгновение осветили лежащего в луже собственной крови человека.

Не думая ни секунды, маг рванул обратно, упал на колени рядом, запустил шарик огня над собой. Никаких шансов. Дымное копьё разорвало правую половину сердца, переломало все рёбра и позвоночник, странно, что он ещё смог закричать. Хотя, раз пережил всё бессчетное количество трансформаций, то не так уж и удивительно. Но теперь то оно человек, а значит, шансов уже никаких.

— Эй! — мужчина подтянул голову умирающего себе на колени, приложил ладонь ко лбу, вливая, сколько мог, свои жизненные силы, парень открыл глаза. — Запомни моё имя! Реаль! Меня зовут Реаль! Я теперь твоя жизнь, я теперь свой! Повтори!

Ещё клочок сил, чтобы тот смог произнести слово.

— Свой... — вместе со словом изо рта плеснула кровь, глаза закрылись.

— И так сойдёт, — Реаль полоснул по шее сбоку соткавшимся из дыма клинком, тут же почувствовал тепло на груди, склонился над почти умершим парнем, кровь хлынула тому на лицо. — Пей! Открой рот, черт бы тебя побрал!

Мужчина силком открыл ему рот, тот глотнул, тело его выгнулось дугой, страшная рана на груди заполнилась кровью. Парень распахнул глаза, все ещё горевшие синим, схватил Реаля за плечи и с силой, которой никак не должно было быть у только что вырванного из лап смерти, притянул того к себе. Острые зубы впились в шею, кадык судорожно дергался с каждым глотком.

Реаль почувствовал слабость, оторвал от себя чудовище. Это стоило гораздо больших сил, чем убить его. Рана на шее тут же стянулась, не оставив даже шрама, такова его особенность — раны, сделанные самостоятельно, не приносят ему ни боли, ни смерти.

— Ты теперь мне должен жизнь, — хрипло проговорил он, стараясь смотреть прямо в обезумевшие глаза, держа ещё не пришедшего в себя парня за плечи. — Назови моё имя.

— Свой, — взгляд Реаля действовал успокаивающе, рассудок медленно возвращался. — Свой. Свой. Свой...

— Все, заткнись, — маг хлопнул того по щеке, голова мотнулась в сторону.

Свет глаз потух, парень закашлялся, прижав руки ко рту. Реаль еле успел схватить его за волосы, когда он рухнул вниз на локти, а из горла полилась кровь.

Реаль даже не заметил как кончился дождь.

Он вышел из проулка, едва ли сумев привести себя в порядок. Пальто пришлось бросить, пиджак намотать на кровоточащее плечо, сил хватило только на то, чтобы высушить рубашку и брюки. За спиной раздавались душераздирающие звуки: ещё полчаса назад бывший уродливым монстром парень блевал его кровью на мокрый асфальт. Реаль отчего-то усмехнулся, побрел вниз по улице к дому.

Теперь за парня можно не бояться: он ещё пару суток полежит в подворотне и либо окончательно сдохнет, либо приползёт на запах в дом Реаля. Вот тогда и нужно будет думать, что делать. Вообще-то подумать нужно было ещё когда рука создала клинок из дыма и разорвала им артерию, а не сейчас, когда им создан полубезумный завязанный на него жрущий только его кровь...человек? Нет, уже не человек. Да и человеком он был довольно давно. Сейчас он намного безопаснее для других, а это важнее. Кто знает, во что оно могло переродиться, если бы сдохло.

Реаль успокаивал себя этим, пытаясь открыть дверь левой рукой. Как только ему удалось, он упал прямо в прихожей на ковёр. И уснул с мыслью, что утром его найдёт сестра и перетащит хотя бы на диван.

А этот... Реаль чувствовал, что он не помрет. Такие так просто не умирают. Он придёт, и будет или чертовски зол или бесконечно предан ему. Нужно быть готовым и к тому и к другому.

* * *

Братья жили в одной комнате сколько себя помнили, их кровати всегда стояли рядом в одном и том же углу, с возрастом менялся только их размер. Вот только последние три года кровать Стэфана пустовала все чаще, и вот уже скоро полгода, как Ян спит в комнате совершенно один. Ян даже не знал имён друзей своего брата. Нет, они не были противоположностями, обладая абсолютно одинаковой внешностью, чтобы не иметь общих интересов. Они даже были чрезмерно одинаковыми, будто не только имели одни гены, но и разум.

Но что-то не позволяло им говорить друг другу больше трёх фраз в день.

И так было с самого рождения. Родители, вопреки остальным, воспитывающим близнецов, никогда не старались сделать детей одинаковыми, не навязывали им общество друг друга, пытаясь вырастить две самостоятельные личности. Только вот именно с этими близнецами следовало действовать наоборот. Братья всегда нуждались друг в друге, но привыкшие с детства к созданному родителями расстоянию между ними, не делали навстречу ни шагу.

На первый взгляд казалось, что эти двое даже не родственники. Ян носил длинные волосы, зачем-то выкрашенные в зелёный, казался до безобразия худым в своих безразмерных футболках, обладал способностью бесконечно ломать пальцы на руках, поэтому часто ходил в гипсе и бинтах. Стэфан представлял собой молодую копию отца. Все, даже родители, считали, что они слишком разные, чтобы ладить. Только никто не замечал в одно время настигающие их головные боли, улыбки, скошенные набок, привычку перекатываться с носков на пятки от волнения, любовь к истории и математике. Даже сами они не знали об этом.

А потом Стэфана не стало, он умер в реанимации от передозировки. Наверное, все ждали чего-то подобного от Яна, следили за ним куда больше, ведь выглядел он подобающе, но Ян лишь изредка покупал сигареты, да и то чаще терял их, чем курил.

Стэфана нашла мать, когда вернулась с работы пораньше на полчаса. Но даже эти полчаса уже ничем не смогли помочь.

Ян, будто приклеенный, стоял тогда у дверей в отделение, где пытались спасти его брата, прижав ладонь к стеклу. Его пытались увести, но парень даже не реагировал на голоса. Он простоял так все три часа, даже не шелохнувшись. Мимо проходили люди, но Ян не чувствовал никого, пытаясь ухватить постоянно ускользающее сознание младшего брата. Сейчас особенно чувствовал что-то крепко связывающее их вместе, думал как будто одновременно и за себя и за умирающего брата, разделив своё сознание пополам. В момент, когда он снова остался наедине с собой, а из-за двери, куда несколько часов назад увезли Стэфана, вышел врач с низко опущенной головой, Ян понял, что теперь совершенно точно остался один.

Утром после похорон Ян выбрасывал в мусорное ведро состриженные зеленые патлы, слонялся по городу в поисках художественного магазина и без остановки курил. Он не мог точно сказать, что заставляло его брать в руки карандаш и бесконечно рисовать никогда не виденные им раньше лица. Вытягивал их из подсознания, ясно представляя как в углу глаз появляются морщинки, как чуть приподнимается верхняя губа, как ветер откидывает назад пряди волос.

Он даже не понял, что видел всех этих людей на похоронах брата. Те стояли отдельно от всех, странно одетые и закрывшие глаза. Каждый из них хоть раз посмотрел в небо, как будто видел среди серых облаков что-то не замечаемое другими. Пять человек, среди них только одна девушка в плаще до пят, большую часть времени сверлили взглядами Яна, сначала они не признали в нем родственника своего друга, потому что просто не знали о его существовании. Понять это удалось когда невменяемого Яна за руку увела с кладбища мать.

— Это Стэф, — прошептала потрясенно Катарина, поймав за рукав одного из друзей. — Посмотри, это же Стэф! Стэфан! — девушка закричала, но никто не придал этому значения, все-таки боль каждый волен выражать по-своему. — Стой!

Женщина обернулась, Ян продолжил брести по дорожке, оглушённый и потерянный. Девушку развернули за плечи друзья и увели в противоположную сторону, больше никто не слышал, как Катарина отчаянно пыталась доказать им, что только что видела умершего друга.

Спустя полгода мать нашла и второго сына лежащим без сознания на полу посреди разбросанных холстов и листков бумаги с рисунками незнакомых людей. Ян потрясающе изменился, став точной копией отца за каких-то пару месяцев. Копией отца и Стэфана. Поэтому женщина, открыв дверь в комнату, упала на колени и закричала. Она уже видела то же самое ровно полгода назад: тело сына на полу в окружении странных рисунков.

* * *

Монстр не появлялся неделю.

Реаль, ожидающий его на вторые сутки, откровенно скучал дома. На третий день он окончательно успокоился, доложил, что задание выполнено без осложнений, получил в награду заслуженный отпуск и конкретно сейчас лениво восстанавливал силы.

Тем утром его никто не затащил на диван и даже не попытался обработать раны. Сестра уехала накануне вечером, оставив на столе короткую записку. Реаль сам отодрал себя от пола и, врезаясь во все косяки, добрел до ванной, можно было бы и в гостиной остаться, но разрывавшееся болью плечо заставило обратить на себя внимание. Его самого чуть не затошнило, когда пиджак был сброшен на пол, а рукав рубашки безжалостно оторван. Надежды на простые полосы, которые обычно остаются от когтей, пусть и рваные по краям, не оправдались: из плеча просто выдрали кусок плоти, как будто не полоснув, а схватив. Реаль морщился, перебирал в шкафчиках приготовленные сестрой растворы, найдя нужный, хорошенько плеснул его на рану, приготовившись к боли. Но её не последовало. Рана мгновенно покрылась толстой коркой запекшейся крови, и, казалось, больше не принесёт неудобств.

А потом Реаль спал.

Спал, совершенно не заботясь о том, что прямо у его кровати может стоять полубезумный монстр, жаждущий еды — его крови. Реаль вообще обладал потрясающе крепким сном, кажется, начни всяческие твари пожирать его ноги, он очнётся только когда они доберутся до колен.

Вот только монстр не приходил. Это вселяло надежду на то, что он просто сдох тогда в переулке, наутро обратившись в пепел и противный запах гари. Но где-то в глубине души мага терзали подлые голоса сомнений. Ведь раз он не сдох сразу, отчего бы ему так просто сделать это сейчас?

Реаль ждал. Правда, он пока ещё сам себе не признал, что это не просто ожидание, а надежда. Может быть так действовала магия крови, которая неизменно оставляла свои следы не только на том, к кому применялась, но и непосредственно на маге. Увидеть свою жертву хотелось даже слишком сильно. Реаль изо всех сил сдерживал себя от поисков. Теперь он мог чувствовать слабые отголоски эмоций того, кто пил его кровь, вообще, это проходило со временем, но, кажется, монстру будет нужна его кровь постоянно. От смерти этой магией Реаль никогда не спасал, обычно хватало дыма, временно заменяющего повреждённые ткани, чтобы успеть до врачей. К тому же, в панике Реаль ещё и привязал монстра к себе с помощью имени, что так же стояло под запретом.

Черт, если кто-нибудь узнает, что монстр не только жив, но ещё и воскрешен с помощью запретного вида магии, ему точно светит лишение сил минимум на полгода! А ещё от основной работы отстранят наверняка, но это уже далеко не самая важная проблема.

Реаль чувствовал голод. Он опустошил уже весь холодильник, но все ещё невыносимо хотел есть. Голод удавалось немного глушить только молоком, единственной жидкостью животного происхождения, которая имелась у него и которую не противно было пить. Реаль понимал, что это совсем не его голод.

К концу шестого дня он уже был уверен, что скоро придётся снова увидеть синий огонь в сумасшедших глазах.

И не ошибся.

Монстр влетел в окно на втором этаже, разбивая стекло на тысячи осколков. Босиком пробежал по ним, пачкая кровью, но не обращая внимания на боль. Пара секунд — и он уже слетел по лестнице.

Реаль, непонятно чему улыбнувшись, поставил стакан молока обратно на стойку, надел тапки и вышел из-за стола.

Парень оказался одного с ним роста, но тощий, будто не ел никогда в жизни. Маг разглядывал монстра с нескрываемым любопытством, все же отчасти это его творение. Напоминанием о том чудовище, каким он был неделю назад, служили только слегка подрагивающие пальцы, кончики которых, кажется, уже навсегда превратились в когти, и ярко горящие синим глаза. Это только на первый взгляд.

Маг знал, как парень выглядел до всех трансформаций, но у стоящего перед ним не было с тем мальчишкой ничего общего. Это, без сомнения, уже человек, но пока не настолько нормальный, чтобы его так называть. Реаль ещё не видел скрытые грязным лохмотьями огромные шрамы на груди и спине и идущую вдоль всего позвоночника алую линию, теряющуюся на затылке в спутанных чёрных волосах.

А вот заострённые зубы и огромных размеров клыки монстр показал тут же, стоило его взгляду наткнуться на Реаля.

Окончательно спятивший от голода, он бросился вперёд с громким рыком, снёс мага на пол вместе со столом и стульями, но был тут же отброшен в сторону. Ударившись спиной о шкаф, монстр противно взвыл.

Они поднялись с пола одновременно: монстр, ещё больше оскалившийся, и Реаль, потерявший один тапок и выглядящий совершенно безобидно ровно до того момента, пока на его ладонях не вспыхнул огонь. Комната за секунды заполнилась едко пахнущим дымом, скрывая Реаля за плотной завесой.

Монстр на мгновение отступил, заскулив. Вид огня его пугал, напоминая о недавней боли, но голод пересилил страх, и, наплевав на инстинкт самосохранения, он снова кинулся на Реаля. Больно ударяясь о стену дыма, но не прекращая попыток прорвать защиту, он то злобно рычал, то переходил на противный вой.

Реаль с ужасом понимал, что защита, которую он держал правой ещё не зажившей рукой, слабеет с каждой секундой, но сделать уже ничего не мог. Оставалось надеяться, что монстр не в состоянии этого понять, а значит, будет кружить около него ещё долго, пока хоть немного не выдохнется. Маг медленно отступал в угол, где мог бы закрыть больную руку и спину. Безумно рыча, монстр следовал за ним.

Когда нога уже коснулась стены, осталось только немного двинуться вбок, дым предательски растаял, будто его и не было. Монстр замер, смотря на Реаля даже немного удивлённо, но тут же сшиб его с ног.

Одним большим орущим клубком они катались по полу, Реаль оставлял на коже чудовища ладонью огромные красные ожоги, а тот изо всех сил старался вцепиться зубами в горло. Не получалось ни оторвать монстра, ни отпугнуть. А тому окончательно сорвало крышу, когда в нос ударил запах крови от пропитавшейся ею повязки на плече. Этот запах действовал на него сводя с ума и оставляя в голове только одно желание: жрать.

Реаль из последних сил схватил монстра за шею, сдавливая, тот замер. Маг оцепенел от ужаса, когда губы нависшего над ним сумасшедшего расползлись в довольной улыбке, но хватку не ослабил. Монстр с противным скрипом провёл когтями по доскам пола с двух сторон от головы мага, заставив волосы на затылке того встать дыбом. Схватившись за запястье душащей его руки, он полоснул по нему когтями.

Рука соскользнула, проехавшись по челюсти монстра, пачкая лицо того в крови. Он слизнул кровь с губ, рухнул на попытавшегося закрыться руками мага, зубы клацнули в опасной близости от горла.

— Стой! — дрогнувший голос как ни странно подействовал на монстра, он не смог ослушаться, если бы Реаль знал об этом раньше, то даже не стал бы драться. — Я сам, — уже спокойно продолжил маг, — Иначе я умру.

Монстр лежал на нем, щекой прижавшись к полу, жадно смотрел на бьющуюся жилку на шее, но не мог ничего сделать. Приказ для него оказался выше голода и страха. Реаль, выпустив из пальцев острый клочок дыма, уже даже как-то привычно полоснул им по шее, монстр тут же, прижав мага к себе, припал к ранке. Он успел сделать несколько больших глотков прежде чем та бесследно затянулась.

Тот разочарованно зарычал, чем умудрился развеселить мага, нервно засмеявшегося. Синего света из глаз больше не было, взгляд с каждой секундой становился все осмысленнее. Монстр вытер губы запястьем, взгляд его остановился на лице Реаля.

— Свой, — наконец твёрдо сказал он, поднялся на ноги.

Кулаком разбив стекло, монстр выпрыгнул в окно.

Реаль рванулся было за ним, но, понимая, что все равно не успеет, снова рухнул на пол. Как-то слишком много времени он начал на нем проводить.

— Что за херня? — сестра никогда не стеснялась в выражении своих эмоций, Реаль даже улыбнулся, услышав родной голос из коридора, где на полу и стенах еще красовались пятна крови. — Твою мать, кто или что сделало это с моим домом?!

Рейт ворвалась в разгромленную гостиную, даже не сняв обувь, чего никогда ни себе, ни другим не позволяла. Оглядев царящий погром, она задохнулась от возмущения, на кончиках пальцев вспыхнул огонь, так что девушка сжала кулаки. Брата она заметила только, когда тот поднял руку в знак приветствия, по-прежнему лежа на полу у окна.

— Если думаешь, что твое плачевное состояние избавит тебя от мучительной смерти, то ты ошибаешься! — зло прошипела Рейт, останавливаясь над распластанным телом. — Какого черта ты здесь устроил?

Вообще, расслабленная поза Реаля и прищуренные глаза даже не намекали на произошедшую вечером драку, скорее уж он походил на греющегося на солнце кота, так удачно развалившись в прямоугольнике света, падающего через разбитое окно. Но впечатление это портили пятна засохшей крови вокруг, да и брата она знает достаточно хорошо, чтобы точно понимать, когда тот действительно попал в неприятности, а когда придуривается. Девушка пнула его в бок, чтобы Реаль хоть немного почувствовал себя виноватым, но это не произвело впечатления. Тогда Рейт села на пол и прижала мгновенно раскалившиеся ладони прямо к животу, открытому задравшейся рубашкой.

— Ты же знаешь, мне ничего не будет, — он улыбнулся, переведя взгляд на сестру.

— А жаль! — огрызнулась Рейт, все еще пытаясь прожечь в его животе две симметричные дырки, хотя жар от ладоней постепенно стихал, девушка начинала проверять его на предмет каких-либо внутренних повреждений. — Не круто быть двойняшками с одинаковыми силами, даже не покалечить друг друга в случае чего.

— Ты можешь просто ударить меня, — Реаль все же соизволил подняться, когда сестра убрала руки.

— Фи, — она скривилась, — Чтобы боевой маг, да к тому же девушка, опускался до размахивания кулаками?

— В детстве тебе это не мешало, да и Мейло ты колотила, насколько я помню, исключительно своими руками.

— Мейло человек! — немного обиженно ответила на этот выпад девушка, но тут же сделала серьезное лицо. — А у тебя, между прочим, довольно большая кровопотеря и куча ушибов! — она задумчиво почесала подбородок, — Ну, ушибы я еще могу объяснить, а вот кровопотерю…на тебе нет видимых ран. Реаль, ты что, опять?

Маг посмотрел на сестру тем взглядом, которым всегда уговаривал ее не задавать ненужные вопросы. Тем более, когда ответ и так ясен. Рейт вздохнула, сжала ладонь брата в своих на мгновение, поднялась с пола и скрылась на втором этаже, предварительно скинув ботинки около лестницы.

Оттуда тоже вскоре донесся гневный вопль — Рейт увидела еще одно разбитое окно.

Реаль поморщился. Монстр принес слишком много хлопот, а вот стоит ли он их пока не понятно. Маг все же надеялся, что стоит. В конце концов, он еще вернется. А пока не вернулся, надо бы привести себя в порядок. Дом можно пока оставить так, мало ли что этому дикому еще придет в голову. Вот подготовиться к встрече, конечно, не помешает, ведь на этот раз никак нельзя дать ему уйти, а если дело совсем плохо, прикончить.

* * *

Рейт сидела на высоком стуле, поджав под себя ноги и держа в ладонях огромную кружку, до краев наполненную горячим кофе. Реаль наполнил стеклянный стакан молоком и сел напротив. Он теперь не походил на выбравшегося из помойки мертвеца: бледного до синевы и в рванной заляпанной одежде. Хотя домашняя теплая рубашка и штаны на нем были идентичны испорченным. Что поделать, Реаль в некоторых вещах был до безобразия постоянен, несмотря на свой характер.

Девушка все же привела в порядок кухню, согласившись только не трогать пока разбитые окна. Они вместе убрали всю мебель, которая могла бы помешать в драке, поставили защитные заклинания на все, что могло гореть, боясь устроить пожар. Рейт ничего не спрашивала, в конце концов, это далеко не первый и не последний раз, когда им, скорее всего, придется стоять рядом и драться, для этого же не обязательно знать причины. О них можно будет спросить и после.

Сейчас настало время спросить совершенно о другом.

— Хочешь поговорить?

Эта ее проницательность довольно часто приходилась не к месту, к счастью, с возрастом пришло понимание, какие вопросы нужно задавать. Еще пару лет назад, абсолютно игнорируя необходимость соблюдать тактичность, Рейт метко ткнула бы пальцем в самое больное. Да еще, пожалуй, хорошенько там поковырялась бы.

Сейчас она задавала наводящие вопросы, не пытаясь ворошить душу сразу. Реалю пришло в голову, что, скорее всего, этому ее научил слишком быстро начавший разговаривать сын, до безумия любящий задавать по тысяче неуместных и неловких вопросов в минуту.

Взгляд ее глаз с каждой секундой молчания становился все более настороженным, она уже знала, о чем предстоит разговор, но предпочитала ждать, пока брат сам его начнет. То, что разговор будет, никто из двойняшек даже не сомневался. Реаль опустил взгляд в стол, он на мгновение почувствовал себя где-то далеко в прошлом, там, куда он так не хотел возвращаться. Рейт знала, что нужно сказать, чтобы начать разговор. Знала, как и семь лет назад, они тогда сидели за этим же столом. И прошлый раз тоже отчаянно хотелось поговорить, но в то же время не было сил сказать даже слово.

Вдоль позвоночника пробежал противный холод, накинулся на плечи и локти, Реаль еле сдержался, чтобы не обхватить себя руками. Как прошлый раз. Безумно не хотелось чувствовать себя тем глупым мальчишкой, но, кажется, чувство это будет преследовать его бесконечно.

— Скажи, что у меня есть оправдание! — неожиданно громко с болью в голосе попросил Реаль, продолжая сверлить взглядом стол.

— Не скажу, — после еще одного долгого молчания ответила сестра, — Но ты знаешь, что я и сейчас на твоей стороне. Как и тогда.

— Я знаю, Рэй, я знаю.

Намеренно назвав сестру тем именем, которое они придумали сами давным давно и долго носили его как одно на двоих, он поднял взгляд, но не увидел ожидаемую улыбку.

Они все же посмотрели друг другу в глаза, Рейт без жалости всматривалась в лицо брата. Из-за крепко стиснутых зубов на щеках проступили желваки, губы едва заметно дрожали. Он, хоть сам себе и напоминал себя прошлого, совершенно на него не походил внешне, разве что взгляд как и в тот раз выражал одно: боль и надежду, что хотя бы сидящая перед ним девушка найдет ему оправдание.

Точно так же он сидел здесь семь лет назад, перемазанный сажей, а на теле его не было ни одного живого места, уж это-то Рейт, вытащившая брата на себе из-под обломков обрушенного им же здания и лечившая его потом всю ночь, знала наверняка. Знала она и то, что ни синяки, ни раны, ни сломанные ребра, у него сейчас не болят так сильно, как сердце. Она слабо, но все же чувствовала брата, которого разрывало от чувства вины, предательства, да и просто тупой мальчишечкой обиды и боли.

— У тебя не было выбора, — покачала она головой.

— Был, Рейт, и ты знаешь это! — с сожалением ответил Реаль, тряхнув головой и срывая наваждение, больше не сидел перед ней разбитый мальчишка, теперь стакан с молоком держал уже взрослый брат, но это не делало его менее Рэем.

— И что это была бы за жизнь? — девушка мгновенно вспылила. — Скажи мне, как бы ты жил? Ты смог бы? Реаль, вот прямо сейчас, глядя мне в глаза, скажи, ты смог бы жить, отказавшись от дара?

Рейт схватила его за воротник рубашки и дернула на себя, заставляя поднять голову и смотреть ей в глаза, которые уже горели от охватывающей ее злости. Он вспомнил ее глаза точно такими же, когда первый раз завел с ней разговор о том, чтобы отказаться от части своего дара. И хотя Рейт уже тогда была категорически против использования магии крови, ее буквально трясло от ярости из-за такой идеи брата. В последний раз в таком бешенстве она была именно тогда, когда Реаль первый раз показал ей опыты с собственной кровью.

Если бы маг действительно хотел отказаться от этой части своего дара, он бы ни слова не сказал сестре. Реаль отчаянно хотел, чтобы его отговорили. И точно знал к кому за этим нужно обратиться.

— Нет, — тут же ответил он, девушка отпустила воротник, но отходить не спешила. — Но и он тоже не смог бы.

— Этот ублюдок предал тебя, Реаль! — жестко прервала его Рейт. — Это ты понимаешь? Он собирался лишить тебя дара, сдав уничтожающим как преступника! Почему он не отказался от дара?

— Потому что он сильнее, — просто ответил Реаль, пожав плечами.

— Рэй, не говори глупости. Ты прекрасно знаешь, что намного сильнее его, ты же его… — на секунду она запнулась, поняв, что чуть было не прошлась по минному полю, быстро исправилась, — Победил!

Пальцы Реаля, сжимавшие край стола, побелели, а потом вспыхнули. На деревянной столешнице остались черные отпечатки, но Рейт на это ничего не сказала.

— Убил, — страшным бесцветным голосом сказал Реаль, опуская руки. — Я его убил.

* * *

Во рту опять стояла противная сухость, хотелось вытащить язык наружу и почесать его, но, чуть не разодрав заодно и губы огромными когтями, он старался сдерживаться от этой идеи.

Единственное, чего хотелось — есть. Даже не так. Хотелось жрать. К этому желанию примешивалась стискивающая горло жажда, вот только его скручивало болью даже от воды, которой он налакался из колонки.

Пару часов назад, когда вкус крови на губах еще чувствовался, в голове стало настолько ясно, что там даже возникли мысли, присущие человеку, а не животному. На какую-то долю секунды на границе сознания появилось имя, что он потерял уже много лет назад, но в памяти оно не задержалось, перебитое внезапно свалившейся кучей образов и воспоминаний. Только вот ничего из этого не задерживалось в голове достаточно долго.

Вереница незнакомых лиц и событий проносилась перед глазами словно пленка, поставленная на быструю перемотку. Уши закладывало от криков и сотен самых разных голосов, он даже не всегда понимал языки, на которых эти голоса говорили.

Он сорвался, когда из всех образов остался только один: кричащая женщина, стоящая на коленях. От этого вопля сознание захлопнулось и сузилось лишь до ее голоса. Тогда-то он рванулся с места и побежал так быстро, как мог.

Сколько уже раз он обежал вокруг леса, в котором до этого прятался, монстр не знал, но усталости не чувствовал, только горло раздирало от боли, как будто в него насыпали раскаленных гвоздей. Тело двигалось само собой, ни одну мышцу не свело судорогой, хотя прошло уже больше половины дня. Его не трогал холод, уже ощутимый в это время, пот не лил в глаза, хоть откуда-то он знал, что так должно быть.

Рассудок возвращался медленно, неясными рывками. Все больше он понимал, как мешаются огромные клыки на верхней челюсти, перекрывающие нижние зубы и впивающиеся в десну. Что с его глазами явно большие проблемы, потому что они начинали чертовски чесаться при попытках приглядеться к предметам, но вместе с тем он отчетливо видел каждую мельчайшую частичку окружавшего его леса на много метров вперед, от этого болела голова. Он чуть не выцарапал себе глаз, забыв, что кончики пальцев превратились в огромные темные когти, которые к тому же были еще и острыми.

Споткнувшись буквально на ровном месте, он покатился, сбивая колени и локти, в небольшой овраг, на дне которого быстро петлял ледяной ручей. Рухнув в него лицом и набрав полный рот ила, монстр закашлялся, встал на четвереньки по локоть в воде.

Жажда и голод все больше и больше обретали единый образ: бледная шея с еще не сошедшими синяками, тонкое лезвие дымного ножа, едва заметно подрагивающие пальцы, испачканные сажей. И кровь, стекающая за воротник. Сознание полностью концентрировалось на ткани с темными разводами от пропитывающей ее крови, а потом в нос ударил запах.

Не такой сильный, как у Своего, и не такой вкусный. Вообще другой, но это точно был запах крови, крылья носа дрогнули, голова медленно повернулась в ту сторону, откуда приходил запах. Он с шумом втянул воздух, прикрыв глаза. Нет, этот запах не такой приятный, от него совершенно точно не срывает крышу, но та, кому он принадлежит, вполне может стать заменой.

Монстр медленно, стараясь не поднимать шума, поднялся на ноги, еще раз принюхался, но в этом уже не было нужды.

Они увидели его первыми. Двое подростков от силы лет шестнадцати, девушка держала во рту явно только что порезанный палец, а парнишка пинал опавшие листья, вышли на склон оврага, собираясь спуститься к ручью.

Шансов сбежать не было ни у одного из них, как бы быстро они не бегали. Ребята успели только развернуться, когда монстр уже накинулся на девочку, полоснув по спине когтями, от чего она выгнулась вперед и рухнула на землю, будто споткнувшись.

Рассудок улетучился, словно его и не было, стоило в нос ударить резкому ржавому запаху крови, за несколько секунд пропитавшей куртку. Девчонка почему-то молчала, только хватала ртом воздух, когда монстр одним рывком перевернул ее на спину, а вторым взмахом руки разорвал горло. Последнего судорожного хрипа, вместе с которым изо рта выплеснулась кровь, монстр уже не видел, он спрятал лицо у нее на шее, быстро и жадно глотая.

Пары глотков хватило, чтобы внутренности скрутил спазм от отвратного вкуса чего-то давно прогнившего. Монстр, зажав рот обеими руками, кое-как удержал уже выпитую кровь в желудке, вытер рот ладонью и поморщился.

Он поднялся с колен, осмотрелся. Мальчишка точно не успел убежать далеко.

Нагнать его удалось через несколько секунд, тот почти успел достичь трассы, где мог бы поймать машину, если бы монстр отвлекся на девчонку хоть немного больше.

Ему повезло меньше, чем ей, если можно так сказать про относительно быструю смерть. К тому моменту, когда отчаянно сопротивлявшийся парнишка оказался повален на землю, кровь его недавно съеденной подружки начала слабо действовать, возвращая монстру рассудок. Но недостаточно, чтобы окончательно привести его в себя. Однако же этого вполне хватило, чтобы в поврежденном разуме возникла совершенно сумасшедшая мысль.

Поиграть.

Так действуют маленькие котята, когда ловят мышей. Добыча вроде бы уже в его лапах, но ловить было настолько интересно, что хочется попробовать еще раз. И тогда они снова и снова отпускают мышь, у которой уже нет никаких шансов. Только вот котята от монстра отличаются тем, что, когда играют с мышью, еще не умеют убивать.

Вырвавшись в первый раз, он побежал к трассе снова, но через несколько шагов получил толчок в спину, рухнул лицом в землю. Встать уже не получилось, когти рванули бедро, оставляя на них яркие горячие полосы, но человек способен на многое, когда отчаянно хочет жить, так что он все еще рвался вперед, как будто у него был какой-то шанс.

Получив болезненный пинок в бок, он упал на спину, моментально ощутив тяжесть свалившегося на него тела.

Монстр оскалился, нависая над парнишкой. Он легко удерживал обе руки, до хруста стиснув запястья и прижав к его груди. Тот кричал во все горло и вырывался, стараясь ударить монстра коленями по спине. От криков монстру становилось все хуже, ор мальчишки смешивался в его сознании с криками женщины, заставляя сходить с ума, без конца кидая из одного воспоминания в другое. Окончательно теряя рассудок, в котором теперь, кроме голода, закрепилось только желание не слышать эти крики, монстр самыми кончиками пальцев даже без замаха отвесил мальчишке пощечину. Его голова просто мотнулась бы в сторону, не будь вместо кончиков пальцев когтей.

Рот парнишки наполнился кровью, левая щека мгновенно превратилась в месиво, он подавился, закашлялся, глаза его закатились. Монстр недовольно зарычал, когда жертва перестала дергаться, потеряв сознание.

Он бы оставил его в покое, наигравшись, если бы его кровь не тянула к себе еще сильнее, чем у девчонки. Раскинув его руки в стороны, он рванул когтями сначала куртку и футболку, потом грудную клетку, даже не пытаясь делать это аккуратно, просто вырывая куски плоти и костей и раскидывая их по сторонам. Запах сводил с ума, да и вид крови тоже, глаза едва заметно вспыхнули синим, когда он осторожно провел когтями по сосудам, отходившим от сердца. На удивление, оно до этого момента еще слабо билось.

Монстр вернулся к ручью, когда уже начало темнеть. Во рту до сих пор стояла горечь от крови парнишки, на всем лице, шее и волосах засохла кровь, которая только пахла приятно, а на вкус оказалась просто ужасной, так что он не смог сделать ни одного глотка. Как только она наполнила рот, практически обжигая язык горечью, монстр выплюнул ее и все свое зло и беспомощность выместил на уже мертвом мальчишке, разорвав и расшвыряв того чуть ли не по всему полю.

Кажется, у него больше нет выбора. Придется возвращаться к Своему, иначе его пристрелят в это же лесу, когда начнут охотиться на тех, кто так зверски убивает людей.

Подняв голову, он втянул носом воздух, хотя это и не требовалось: Своего он найдет и без запаха, потому что чувствует его. Его к нему невыносимо тянет.

Выпив стакан буквально залпом, он под удивленным взглядом Рейт приложился прямо к бутылке, с подбородка по шее за воротник рубашки скользнула белая капля. Реаль чуть не захлебнулся, закашлялся, сестра заботливо похлопала его по спине.

— Ты же его терпеть не можешь? — она кивнула на почти пустую бутылку.

— Да, но это единственное, что мне помогает хоть как-то, когда он голоден, — Реаль покачал головой, ему постепенно становилось все лучше, туман, внезапно вставший перед глазами, отступал. — Я потом тебе все объясню, правда.

— Ох, я с нетерпением жду этой минуты, — девушка подняла ладони, показывая, что пока она абсолютно не против оставаться в неведении.

Маг чувствовал, как монстр приближается к дому. Кажется, еще чуть-чуть, и он увидит все его глазами, такой сильной стала связь после второй порции крови. Только в этот раз Реаль не ощущал того поглощающего безумия, которое чуть не охватило его самого, когда монстр оказался рядом. Нет, безумие в его мыслях все еще оставалось, но к нему примешались нотки разума, как минимум, теперь он не мчался на запах, а точно знал, куда нужно идти. Реаль не мог понять, успокаивает это его или наоборот пугает. Не будет ли разумный монстр опаснее сумасшедшего?

— Я не могу понять, откуда у него взялась эта глупая привычка… — задумчиво протянул Реаль, откидываясь на спинку стула.

Они так и не ушли из кухни, несмотря на то, что за окнами давным давно стемнело. Расположившись на высоких стульях за стойкой, занимались своими делами: Реаль опустошал холодильник с пугающей скоростью и копался в огромной кожаной папке, то и дело вытаскивая из нее потрепанные листы, а Рейт пялилась в окно. Хотя вряд ли за стеклом можно было разглядеть что-то еще, кроме уже облетевших кустов сирени.

Маг понимал, что сестра не хочет, чтобы ее взгляд даже случайно упал на то, что он читал. Листы, исписанные мелким неровным почерком, прочитав, он сразу же складывал обратно в папку и ззапечатывал их крохотными искрами, срывавшимися с кончиков его пальцев.

Перечитывая материалы по магии крови уже в третий раз в надежде встретить хоть какое-то упоминание о применении ее не на людях, Реаль натыкался лишь на заметки о животных и птицах. Их маги использовали как свои глаза и уши или же для передачи информации, после чего животное погибало. Опыты же, тайно проведенные на людях, говорили только о том, что магическая кровь для них — яд и ничего больше. Каким-то чудом в руках Реаля оказались и тексты, в которых подробно рассказывается, как применять магию к самим магам, но этому он уже успешно научился сам, да и ничего нужного в них все равно не было.

Реаль был уверен, что монстр не маг. Он даже точно знал его имя, возраст и того человека, кем он был раньше. Другое дело, что маг понятия не имел, помнит ли это сам монстр.

— Какая привычка? — слегка запоздало отозвалась Рейт, не поворачиваясь.

— Заходить в дом исключительно через окно на втором этаже.

Маг широко улыбнулся, спрятал в папку последний просмотренный лист и плотно ее запечатал, только тогда Рейт повернулась. Она избегала смотреть на запрещенные материалы совсем не потому что боялась, что они могут ей как-то навредить, сами по себе они были совершенно безвредны, даже если их просто прочитать. Но Рейт отлично знала, что с братом сделает Контроль, если хотя бы почувствует, что тот хранит. Оба они также знали, что за Реалем наблюдают и делают это через нее.

Они сами этого добились. Гораздо лучше точно знать, за кем следят враги, чем тщательно скрываться, а потом в один прекрасный момент обнаружить себя в окружении приветливо улыбающихся уничтожающих, зачитывающих приговор о пожизненном лишении дара.

Поэтому Рейт уже седьмой год служила глазами Контроля. К счастью, ни ушами, ни мыслями девушка быть не могла, максимум, что Контроль мог от нее получить — картинки, остающиеся в памяти. Одно легкое прикосновение распознающего, и вся встреча с Реалем у них перед глазами в виде неплохого фотоальбома.

Реаль мог стирать воспоминания сестры или заменять их другими, воздействуя на нее запрещенной магией, и на ней это никак не сказывалось из-за близкой родственной связи. Но это отнимало слишком много сил и времени, поэтому использовалось лишь в крайних случаях.

Последнее время, несмотря на то, что большую его часть брат и сестра проводили вместе, проверки случались не часто. Примерное поведение и давность совершенного преступления, наконец, приносили свои плоды.

И все же, осторожность еще никому не мешала.

— Кстати, мы зря убрали мебель! — увидев вопросительный взгляд сестры, Реаль пояснил. — Я тут вспомнил, что могу приказывать ему, а он, кажется, не в силах ослушаться.

— Кажется?

— Ну, у меня не было возможности проверить!

Маги смотрели друг другу в глаза несколько секунд, усмехнулись одинаково, словно отражения, и тут же расхохотались. Слишком часто в доме двух весьма изобретательных и очень нетерпеливых огненных магов звучали эти фразы, после которых приходилось или собирать по доскам в очередной раз взорвавшийся сарай, или экстренно, чтобы никто не заметил, залечивать ожоги (наверное, поэтому Рейт в достаточно раннем возрасте освоила лечебную магию).

— Кто это вообще?

— Подожди, сама увидишь! Тебе точно понравится! — горячо заверил Реаль, кинул взгляд на часы: без пятнадцати полночь, пора бы уже явиться.

— Неужели, он настолько странный? — сестра все еще оставалась скептически настроенной.

— Мне кажется, да, — кивнул Реаль.

— Кажется?

Маг улыбнулся, развел руками:

— У меня не было возм…

Грохот и звон разбившегося стекла заглушили конец фразы.

Рейт вскинула голову к потолку, вслушиваясь в тихие шаги.

— Какого черта он разбил еще одно стекло, если первое все еще не вставлено? — злым шепотом спросила она брата. — Он совсем идиот?

Тот пожал плечами, так же сверля взглядом потолок, проследил за шумом шагов вдоль коридора до лестницы.

Босые ступни показались на верхних ступенях через пару минут тишины, Реаль чувствовал страх, но не свой, а монстра. Его, как и любое животное, пугал яркий свет из человеческого жилья, поэтому он и вламывался в дом через темное окно второго этажа. Разум не сразу, но победил этот страх. А, может быть, это был голод, но результат один — монстр осторожно спускался по лестнице.

Рейт смотрела с любопытством и опаской, но первое грозилось взять верх, так что еще несколько секунд, и девушка сама кинулась бы навстречу предмету интереса. Ее жестом успел остановить Реаль.

От парня, появившегося из тени лестницы, просто потрясающего несло. Чувствительного даже к слабым запахам мага моментально замутило от непередаваемой смеси крови, пота, речного ила. Но сильнее всего пробивался мерзко-сладкий запах мертвечины. Рейт натянула на нос воротник кофты и даже закашлялась.

Но, несмотря на вонь, выглядел он уже более похожим на человека. На первый взгляд Реаль отметил только когти и неестественно горящие синим светом глаза.

Монстр замер в нерешительности, увидев сразу двоих людей, от которых пахло удивительно похоже. Он переводил взгляд с одного на другого, пытаясь определить, что неправильно в одном из них, и который Свой. Громко втянув носом воздух, он запрокинул голову и поморщился, когда разобрал неприятные ему нотки в одном из запахов, едва слышно зарычал, но не агрессивно, а недовольно.

А еще он чувствовал сильную, словно канатом притягивающую его связь. Она забивала разум окончательно, заставляя теряться от одного взгляда на Своего, хотелось кинуться к нему и, как кошка, прижаться щекой к голени, закрыть глаза и ждать, когда теплая хозяйская рука потреплет между ушами. Или выпустить посильнее когти и клыки и впиться ими в плоть, чтобы потекла кровь, бесконечно вкусная и горячая. Монстр скрипнул зубами, разрываемый на две части, но властный голос, которого не ожидал сам от себя Реаль, велел ему не двигаться.

Маги обошли его со всех сторон, а он не мог даже пальцем пошевелить без приказа, не шелохнулся даже тогда, когда Рейт одним жестом сожгла его одежду, хотя и чуть не умер от страха. Получив тихий выговор за такую выходку, потому что напугала монстра, она только фыркнула, принявшись без какой-либо брезгливости осматривать его.

Проведя пальцами вдоль сильно выпирающих отростков позвонков, по которым шла яркая красная линия от затылка до копчика, пересчитала их несколько раз, обошла спереди, повторила то же самое с ребрами, больно нажимая пальцами с двух сторон от грудины. Осмотрела ступни и ладони, с любопытством ощупала когти, чудом умудрившись не пораниться. Оттянув нижнюю челюсть, заглянула в рот, чуть округлила глаза от вида внушительных верхних клыков. Девушка не рискнула подносить к его глазам пламя, чтобы окончательно не привести в ужас, просто присмотрелась к зрачкам. Описав вокруг как-то даже успокоившегося парня еще несколько кругов, она замерла перед ним, прижав ладони к животу, от них по всему телу разливалось приятное тепло.

— Внутри все в порядке, — улыбнулась она. — Были кое-какие проблемы с желудком, но я все исправила. А вот дальше интереснее…

Она замолчала, поджала губы, Реаль знал, что сестра так делает, когда собирается с мыслями. Девушка еще раз обошла монстра по кругу, буквально сканируя взглядом, остановилась за его спиной.

— Позвонков чуть больше чем у нормального человека, — задумчиво и медленно начала перечислять. — А вот тут должен быть хвост! — она провела ладонью чуть ниже поясницы, — Но его нет, можно сказать, ему даже повезло. Ребер тринадцать пар, соединяются с грудиной девять. Нет типичных мужских пропорций, таз шире и развит сильнее, чем должен быть, а плечи уже, — взмах рук вдоль тела, — Видишь?

Реаль кивнул, разглядывая своего подопечного и теперь уже отмечая все мелкие отличия его от обычного человека.

— Ключицы очень тонкие и наверняка хрупкие, осторожнее. Руки у него обычные, нет никаких различий в строении костей, но дистальные фаланги деформированы, а вместо ногтей когти, плотно срастающиеся с костью, — маг покрутила его руку, выглядящую довольно устрашающе на фоне ее маленьких ладоней. — Зубы аналогичные человеку, разве что клыки слишком сильно развиты. Зрачки на ярком свету наверняка превратятся в узкие щелки, проверь как-нибудь, Рэй. Вот только сначала объясни мне, кто и зачем так настойчиво пытался превратить его в кошку?

Реаль задумчиво на нее посмотрел, но промолчал, шагнул вплотную к парню, который даже заметно задрожал от такой близости. Маг внимательно всматривался в его лицо, перепачканное запекшейся кровью и пылью, да и он вообще весь был перемазан в этом. Впалые щеки, острый кончик носа, чуть раскосые глаза с темной полоской вдоль ресниц, тонкие бесцветные губы, сейчас плотно сжатые. Он чувствовал, что не только на монстра действует эта связь, и никак не мог отвести взгляд.

— Рейт, отвернись, — севшим голосом попросил он, не поворачиваясь, но боковым зрением отмечая, что сестра поднялась по лестнице на второй этаж, а вскоре послышался шум воды.

Все эти долгие секунды Реаль продолжал сверлить взглядом сходящего с ума трясущегося монстра, как прикосновения чувствуя кожей каждую его безумную мысль. Ему даже не нужно было тянуться, чтобы осторожно прикоснуться к его губам, — парень оказался одного с ним роста. Тот зажмурился то ли от страха, то ли от сносящего крышу запаха и послушно открыл рот, в который из рассеченного дымным лезвием запястья упали первые тяжелые капли крови.

Не сдержавшись, монстр прижался к запястью губами, до боли сжав ладонь Реаля пальцами, однако, осторожно, стараясь даже случайно не дотронуться когтями.

Маг не сделал ни шагу назад, совершенно спокойно наблюдая, как с каждым глотком свет синих глаз становится все тише, с какой-то больной нежностью отмечая, что это самое красивое из всего, что он видел в своей жизни.

Рана затянулась сама собой, заставив монстра слегка обиженно провести по ней шершавым языком, собирая последние капли, и… заурчать? Реалю показалось, что он ослышался, звук тут же прекратился, но, вспомнив слова сестры о кошках, он мысленно решил это когда-нибудь проверить.

— Веди сюда своего питомца, Рэй! — крикнула сестра сверху. — Не мешает его помыть, от него страшно воняет!

Монстр не испугался воды, хотя, возможно, в состоянии безумия и начал бы упираться, поэтому сейчас послушно сидел в ванной, обхватив колени руками. Рейт сначала наполнила ее почти до краев, но как только парень залез в воду, она моментально стала серой, пришлось все спустить. Реаль устроился на стиральной машине, периодически подавая сестре, поливавшей горячей водой из шланга фыркающего монстра, с верхней полки то шампунь, то мыло. Показалось, что всего этого они извели целое ведро, пока стекающая в слив вода не стала чистой.

Под слоем грязи кроме уже видимой ими красной полосы вдоль позвоночника оказались еще десятки очень тонких полосочек такого же цвета, расходящихся веером по всей спине. Они сливались с кожей, становясь заметными, только если подойти совсем близко, едва не уткнувшись носом.

— Я не представляю, что делать с его головой, — Рейт развела руками, монстр поднял голову, глядя с интересом, девушка потрепала его по волосам. — Это невозможно расчесать, они даже не отмылись до конца.

— Тогда отрежь, — Реаль протянул ей большие ножницы и принялся копаться в ящиках в поисках машинки.

Стоило девушке поднести ножницы к его голове, парень обхватил ее руками и жутко взвыл, забившись как можно дальше в маленькой ванной. Он пока еще не произнес ни слова, не получалось обрести достаточно разума для этого, но Реаль уже знал, что через пару приемов его крови парень придет в себя.

— Я не сделаю ничего плохого, — тоном, которым обычно успокаивала пугающегося своих способностей сына, заговорила Рейт. — Просто отрежу волосы, это не страшно, правда. Иди сюда, не бойся.

— Он не боится. Он просто не хочет, — на этих словах парень отчаянно закивал, все еще закрывая руками голову. — Но тебе придется! — голос Реаля зазвенел теми нотками власти, которой он не мог ослушаться. — Успокойся, убери руки и сиди смирно, — нотки пропали, взгляд его смягчился, когда монстр все же подполз ближе. — Волосы отрастут, а у тебя еще и довольно быстро.

После этих слов Рейт удалось срезать с его головы все спутанные колтуны, монстр грустными глазами наблюдал, как его волосы утекают в слив, водил пальцами по воде, но продолжал сидеть спокойно. Через пару минут работы машинкой на голове парня остался небольшой ежик черных волос, а магам удалось полюбоваться на почти треугольные уши. Реаль присвистнул, осторожно проводя пальцам по краю ушной раковины.

— Всегда себе такие хотел, ты знаешь? — спросил он сестру.

— Да, я тоже, — согласилась она, — Могла бы сделать, но мне запрещено как-то изменять свое тело.

— А мне можешь? — глаза Реаля тут же вспыхнули от предвкушения.

— Могу, но не буду. Вспомни, где ты работаешь, тебя за такое по голове не погладят.

— Ты права, — маг кивнул, особо не расстроившись. — Ну что, вытаскиваем наше чудовище?

Одежда Реаля: одна из десятка одинаковых домашних рубашек и шорты, буквально висели на худющем монстре, он сидел на диване, трогал свою голову уже минут пятнадцать и постоянно недовольно морщился, то и дело бросая на парочку магов обиженные взгляды. Магов это только веселило.

Покормить его обычной едой не получилось, парень от всего отворачивался и чуть ли не брыкался, поэтому его оставили в покое. Почувствовав себя в безопасности здесь, он даже не предпринял попытку сбежать. Его так же крепко держала ставшая еще прочнее связь, так что даже находиться в разных комнатах с Реалем не получалось, оба тут же чувствовали себя паршиво, будто что-то за грудиной противно тянуло.

Рейт еще раз осмотрела обоих, когда брат пожаловался на это ощущение, но ничего странного не нашла.

Вывод напрашивался сам собой: это нити связи не дают им далеко расходиться, потому что иначе монстр снова свихнется.

— Так все же, кто он? — задала так давно интересующий ее вопрос Рейт.

— А ты не узнаешь разве?

— Нет, а должна?

— Ну да, — Реаль задумчиво почесал подбородок. — Ты должна хорошо помнить его лицо, мы все должны хорошо его помнить.

— Я не понимаю, к чему ты клонишь, — девушка пристально вглядывалась в черты лица замершего на диване парня, но не узнавала.

— Рэй, ты его знаешь. Нельзя забыть лицо человека, которого убил.

Девушка медленно повернулась, становясь белее мела. Губы ее мелко дрожали, а в глазах стоял только испуг. Он изменился до неузнаваемости, но, стоило вспомнить лицо, которое пытался стереть из памяти почти восемь лет, как оно легко угадывалось в чертах монстра.

За восемь лет обычный то человек может сильно измениться, а уж прошедший столько болезненных трансформаций и подавно. Единственное, что стало совершенно другим, наверное, поэтому девушка никак не могла узнать его, глаза. Раньше они были карими, почти черными, а теперь стали тусклыми синими. Но, если вспомнить далекое прошлое, то именно такие глаза он всегда хотел.

— Стэфан? — произнесла она одними губами, еле слышно, боясь поверить, что это действительно так.

Но Реаль покачал головой, девушка шумно выдохнула, стараясь унять дрожь в руках. Вот только неприятное чувство страха никак не хотело отпускать, подсказывая, что далеко не все хорошо.

— Эй, чудовище, — обратился Реаль к подопечному, — Ты помнишь, как тебя зовут?

Парень долго, не отводя взгляда, смотрел Реалю прямо в глаза, а тот изо всех сил старался передать ему немного своих сил, чтобы тот нашел далеко спрятанное в памяти имя. И, кажется, это подействовало.

Монстр кивнул.

— Попробуй его сказать, — попросил, а не приказал, как обычно, Реаль.

Он долго что-то хрипел в ответ, чесал горло костяшками пальцев, боясь дотронуться когтями, в поисках помощи смотрел на мага. Тот, поддавшись порыву, сел рядом с ним, положил ладонь на плечо. Монстр сглотнул, закрыл глаза на мгновение, а потом тихо сиплым от долгого молчания голосом сумел сказать одно слово.

— Ян.