Отчаянный изобретатель (джен)

Андромеда Тонкс была страшно взволнована. Причина была вовсе не в стиральной машине, которая так некстати сломалась прошлым вечером, не в ливне, который ночью загубил всю рассаду во дворе. И даже не в том, что суфле, которое она готовила сотню раз, именно сегодня вдруг не поднялось. Андромеда знала точно: её внук, Тедди Люпин, попал в плохую компанию. Доказательства этой беды, конечно, были косвенными. После выпускного, который был всего каких-то полтора месяца назад, внук не пожелал поехать путешествовать с однокурсниками.

Их курс был самым малолюдным во всей школе: все-таки Тедди родился в самый тяжелый год войны. Поэтому ребята были особенно сплочёнными, а уж если решали что-то сделать, то делали это вместе. После окончания школы кто-то собирался продолжить учебу, кто-то — сразу решил преступить к трудовой деятельности, но перед бесповоротным вступлением во взрослую жизнь, весь курс решил поехать в путешествие по волшебным столицам мира в поисках маленьких приключений, которые случаются только с восемнадцатилетними выпускниками школ. Родительский комитет подготовил потрясающую программу, Перси Уизли, как глава Отдела Магического Транспорта, помог с системой порт-ключей, Гарри, крёстный отец Тедди, подарил прекрасный вместительный саквояж и оплатил участие в поездке. Тем более странно, что внук наотрез отказался буквально за три дня до отъезда. Сначала Андромеда грешным делом подумала, что тот рассорился с одноклассниками. Но те приходили, уговаривали его передумать, живописали все удивительные мероприятия, которые планируют посетить в самых удивительных уголках мира. Тедди настаивал на своём. "Ну, на нет и суда нет" — решили все участвующие и сочувствующие, и не стали лезть не в своё дело. А тёмно-синий саквояж с волшебной застежкой от воришек так и остался стоять в полусобранном виде в шкафу. Именно его пропажу Андромеда и отметила первым делом.

Пару недель назад она всего-то зашла в комнату внука, чтобы забрать вещи в стирку. Тедди, конечно, всегда хвалили учителя в школе, обожали друзья их маленькой семьи. Он был отличным студентом, верным другом и подающим большие надежды волшебником. Однако бытовые дела, вроде стирки вещей или уборки, давались ему с трудом. Он старался, конечно, соблюдать порядок, но было совершенно очевидно: в делах домашних он был весь в мать. То и дело на его столе скапливались горы ненужных бумажек, которые ни в коем случае нельзя было выбрасывать, симпатичные безделушки на книжных полках покрывались слоем пыли, а корзина для белья то и дело заполнялась доверху футболками в цветных разводах и пятнах, и штанами с прожженными на них дырками. Заботливая Андромеда старалась как можно чаще наводить порядок, пока внук проводил время вне дома. Вот и в то злополучное утро она собиралась вытащить из-под кровати очередную горку дырявых носков, освободить спинку стула, которая часто становилась очередной вешалкой для шорт и рубашек, а заодно и немного разобраться в шкафу. Шкаф был загружен настолько, что приходилось связывать его ручки бельевой резинкой, чтобы дверцы не стояли вечно открытыми, а содержимое — не вываливалось на пол. Наполнив целый мешок грязным бельем и выверенным движением палочки отослав его за дверь спальни, Андромеда развязала импровизированный "затвор". Из недр шкафа тут же хлынули сломанные перья вперемешку с галстуками, школьные учебники потянули за собой пустые баночки из-под ингредиентов для зелий. Венцом напольной композиции стал слегка заплесневелый чёрствый кусок хлеба. Всего несколько дней назад Андромеда приносила внуку ужин прямо в комнату, тот тогда засиделся допоздна с очередной книгой, забыв перекусить. Подцепив двумя пальцами то, что осталось от её кулинарных изысков, она ощутила желание устроить внуку знатную головомойку.

— Развёл бардак, скоро тараканы заведутся, хоть кол на голове теши, — вслух бушевала рассерженная Андромеда, — никакого прилежания, никакой опрятности... Совсем обленился!

И тут вдруг её внимание привлекло то, от чего праведный гнев отошёл куда-то на второй план. Откинутый и моментально забытый кусок хлеба глухо шлёпнулся где-то возле кровати. Андромеда ногой расчистила себе подступы к шкафу и заглянула внутрь. Было совершенно очевидно: новенький саквояж куда-то исчез. Причём исчез недавно, об этом свидетельствовал чёткий след его дна на пыльном полу. Неужто внук все-таки решился ехать? Ну нет, он бы уж точно предупредил. Немного поразмыслив, Андромеда решила, что объяснение этой пропаже обязательно найдётся позже, и вновь преступила к запланированной уборке. Однако в душу все-таки закрался холодок подозрительности.

Она толком даже и не знала, что же её так насторожило. Ведь новую вещь можно запросто кому-то подарить, одолжить, куда-нибудь убрать на хранение. Да мало ли, что можно сделать? Но Андромеда точно знала, что её сердце — вещун, а интуиция её никогда не подводила. Загадка так и осталась бы неразгаданной, но несколько дней спустя, в самом неожиданном месте, обнаружилась новая улика. В насквозь промокшем ботинке Тедди, оставленном на коврике у двери, нашлась... колода краплёных маггловских карт! Уж в этом Андромеда разбиралась. Так сложилось, что ещё её собственный отец, давно почивший Сигнус Блэк, был известным любителем азартных игр. В их доме часто устраивались игорные вечера, на которые Беллатрису, Андромеду и Нарциссу, конечно не пускали. Но в хорошем расположении духа отец часто показывал им с сёстрами разные полезные хитрости игры, вслух мечтая, что когда-нибудь и они с мужьями станут приходить на его маленькие вечеринки. Увы, этим мечтам Сигнуса Блэка сбыться было не суждено, но и уроки его не прошли даром. Вот и сейчас Андромеда без ошибок и промедлений признала в своей находке именно краплёные карты.

Возможно, даже опытный аврор не нашёл бы никакой связи между пропажей какой-то сумки и картами в ботинке. Да и сама Андромеда внятно объяснить, в чём эта связь заключается, не смогла бы. Но всем своим существом, всем сердцем чувствовала, что обнаружила два кусочка какого-то очень страшного паззла. Оправдывая себя тем, что отчаянные времена требуют отчаянных мер, она решилась на то, что всю сознательную жизнь считала недостойным уважающей себя дамы.

Несколько дней она потратила на подготовку, а именно на чтение маггловских детективов и просмотр фильмов о приключениях мисс Марпл. Улучив, наконец, момент, когда Тедди среди ночи вновь тихо ушёл через камин, она вооружилась палочкой и вскочила с постели. Немного подумав, она, сама не зная зачем, прихватила из ванной резиновые перчатки. Не Бог весть что, конечно, но все уважающие себя детективы из фильмов и романов работают в перчатках. Осветив путь при помощи палочки, она прокралась через коридор в спальню внука. Дверь скрипнула, но ничего вроде звука шагов по лестнице не последовало. Андромеда оглянулась через плечо, выдохнула и решила побыстрее начать обыск. Через пару часов, перерыв весь письменный стол, просмотрев содержимое ящиков и даже простучав некоторые из них — а вдруг двойное дно? — она устало рухнула на стул. Андромеда и сама не могла сказать точно, что же хочет найти, но определённые ориентиры у неё были. Письма с угрозами, списки имён с цифрами, долговые расписки — примерно так она представляла предметы своего поиска. Попробовав последнее средство, призывающие чары, Андромеда совсем было разуверилась в успехе своей миссии. Окинув взглядом комнату, она удостоверилась, что всё выглядит примерно так же, как до её операции и уже собралась идти к себе, как вдруг завязка на рукаве её ночной рубашки за что-то зацепилась. Андромеда раздражённо обернулась и отвязала тесемку от пуговицы джинсовой куртки, висевшей на спинке стула. Эту куртку Тед в последние дни носил очень часто. Ни на что не надеясь, она запустила руку в карман и пригляделась к находке. Возраст, хоть и не слишком большой для волшебников, давал о себе знать. Разобрать мелкий шрифт среди ночи было не так уж просто, поэтому Андромеда подошла поближе к окну и в лунном свете чётко увидела надпись: "Р.М. Салливан. Закрытые вечера для джентльменов, уверенных в себе". В уголке визитки были нарисованы черно-белые игральные кости.

Полчаса спустя Андромеда сидела на кухне, цедя разбавленный бренди чай. Визитка некоего Салливана лежала перед ней на столе, словно в укор её воспитательным способностям, поигрывая на свету глянцевыми буквами. Склонив голову, она размышляла, когда же упустила внука и не сдать ли этого "уверенного джентльмена" Гарри Поттеру со всеми потрохами, чтобы тот провёл с ним суровую мужскую беседу. В памяти некстати всплыл недавний разговор с Молли Уизли, которая наивно предсказывала Андромеде начало спокойной жизни после выпускного Тедди и советовала завести кавалера — "для тонуса".

Наследственность от прадеда, пропажа чуть ли не единственной дорогой вещи, а теперь ещё и проклятая визитка... Сомнений не оставалось: её любимый внук играл в азартные игры.

Смятая в порыве злобы визитка полетела в сторону мусорного ведра.

"А кавалерам-то придётся подождать", — с горечью подумала Андромеда, выключая свет на кухне.

* * *

Джордж Уизли был совершенно уверен: его магазин кто-то грабит. Но грабит очень медленно и как-то неуверенно. Дело в том, что однажды по приходу на работу он обнаружил, на неё уже кто-то пришёл. Дверь была открыта, стул в кабинете перевёрнут, а в лаборатории, где он изобретал удивительные товары для своих магазинов, были явные следы чужого присутствия. Ему даже показалось, что он слышал звук бьющегося стекла, когда вошел в магазин. Искать долго не пришлось — едва войдя в лабораторию, Джордж едва не свернул шею, прокатившись на рассыпанных по полу глазах жуков. Осколок банки валялся в опасной близости от его руки. Любой нормальный бизнесмен сразу же вызвал бы на место происшествия дежурный отряд авроров, но Джордж решил не торопиться. Нажать на тревожную кнопку он успеет всегда, но для начала лучше бы оценить масштабы нанесенного ущерба. Несколько часов подряд он внимательно разглядывал склянки и коробочки в лаборатории, изучал содержимое полок в торговом зале. Времени до открытия было предостаточно, часть лета была в Косом Переулке так называемым "мёртвым сезоном". Родители со школьниками активизировались только в последние пару недель перед учёбой, а взрослые если и заходили, то ближе к обеду. Поэтому в летние деньки магазин открывался только когда стрелка часов останавливалась на одиннадцати утра. Джордж же предпочитал приходить на работу с рассветом. Его кабинет и лаборатория были для него сродни берлоге, куда можно было спрятаться от гнетущей домашней обстановки.

Его брак с первых дней трещал по швам, и даже появление детей не смогло стабилизировать обстановку надолго. И Джордж, и Анжелина всё яснее понимали, что сил на титанические усилия, которые приходилось прикладывать к поддержанию шаткого баланса, у них с каждым днём становится всё меньше. Анжелина страстно хотела быть любимой, с завистью смотрела на романтичные парочки вроде Билла и Флёр, которые даже спустя годы брака обожали друг друга так, будто поженились только вчера, и приходила к выводу, что у них с Джорджем ничего подобного не было никогда. Мужу она о своих печалях не отчитывалась, но тот прекрасно знал, что супруга изначально искала в нём лишь копию его погибшего близнеца. А он, в свою очередь, питал наивные надежды, будто бы рождение детей в корне изменит его жизнь и всё станет почти так, как раньше. Конечно, он любил и Роксану, и Фредди-младшего, но с годами он научился признаваться себе в том, что его одиночество жена и двое детей так и не заполнили. В его душе поселилось неискоренимое чувство вины. Вины перед Анжелиной за её неоправданные надежды и вины перед детьми за неспособность дать им любовь абсолютную и безусловную, какой заслуживает каждый ребёнок. Они с женой старательно поддерживали иллюзию счастливой семьи, пока дети были совсем маленькими. Немного повзрослев, Фред начал всё больше тянуться к дедушке Артуру, стараясь проводить все каникулы в Норе, а Роксана прикипела к тётушке Джинни и постоянно сбегала или к ней, или к одной из многочисленных подружек. Даже детям было тягостно находиться дома. Это и помогло поставить точку и прекратить игры в семью. Джордж и Анжелина, не сговариваясь, разъехались по разным спальням и почти перестали общаться друг с другом. На горизонте явно маячил развод, но бороться за свой брак они просто не хотели. Поэтому Джордж всё чаще сбегал на работу чуть свет и возвращался далеко за полночь. Этот способ отвлечься работал на ура.

До того дня, как Джордж обнаружил, что не он один посещает свой магазин в неторговое время.

Результаты ревизии его, мягко говоря, удивили. Из магазина не пропало ровным счётом ничего. Каждый ингредиент стоял на своем месте, товары и деньги в кассе были нетронуты. Зная о разных ухищрениях воришек, Джордж даже вытащил всё, что было в кассовом аппарате, и не меньше получаса в упор смотрел на пригоршню кнатов, горку сиклей и стопочку галлеонов. Ни поддельными деньгами, ни лепреконским золотом здесь и не пахло. Его сердце вдруг ухнуло куда-то вниз.

"Сейф в моём кабинете... А что, если они ограбили сейф? Деньги — это еще пол беды, а если они взяли документы?" — лихорадочно думал Джордж, вспоминая код от сейфа, находящегося за большой картиной, подарком племянницы на его тридцатипятилетие. Видимые следы взлома на сейфе отсутствовали, но проверить нужно было до конца. Открыв дверцу, Уизли вздохнул с облегчением. Без сомнения, всё содержимое сейфа было на месте. Слой пыли выглядел совершенно нетронутым. Страшные тайны, конечно, в документах магазина скрыты не были. Джордж давно уже передоверил пост управляющего своему младшему брату, Рону. Но он точно знал, что конкуренты многое бы отдали за возможность узнать рецепты его зелий. А некоторые из них всё еще хранились в сейфе магазина вместе с патентами. Дав себе строгий зарок переместить эти сокровища в Гринготтс как можно быстрее, Джордж кинул полный сомнений взгляд на тревожную кнопку.

Все-таки, было бы правильным вызвать наряд, ведь кто-то же проник в магазин. Но что он им скажет? Ведь не было ни взлома, ни хищения имущества. А разбитая банка едва ли потянет на вескую причину для паники. К тому же, авроры захотят провести обыск, а это отпугнёт покупателей. Может, придётся даже закрыться на целый день... Такого он себе позволить точно не мог. Да и неизвестно, что авроры могут найти у него в лаборатории. Он, разумеется, старался следить за перечнями запрещённых к ввозу ингредиентов, но никогда не был строгим блюстителем правил. А нарваться на штраф не хотелось. Да и наверняка кто-то из продавцов просто-напросто забыл запереть дверь, и в магазин забралась бродячая кошка. И Джордж Уизли принял волевое решение авроров не вызывать.

С тех пор прошло уже больше трёх недель, из магазина ничего не пропадало, а его изобретения не появлялись на витринах конкурентов под другими названиями. Но Джорджа не покидало ощущение, что кто-то посторонний регулярно захаживает в лабораторию по ночам. Непонятно, была ли причиной этих подозрений банальная разгулявшаяся паранойя или что-то более существенное, но серьезно Уизли старался их не воспринимать. Ведь если бы он все-таки решил развить идею о систематических проникновениях какого-то чужака, то пришлось бы начать некое независимое расследование, опросить работников и Рона. А уж эти ребята ни разу не дали повода усомниться в себе, да и пускать слухи о происшествии не хотелось. И Джордж упорно убеждал себя в том, что нужно больше спать, начать пить витамины и лечить расшатанные нервы. Пока не случилось непредвиденное.

Две ночи подряд он обдумывал способ усовершенствования зелья "Поцелуй Рапунцель", от которого даже самые запущенные волосы на несколько часов становились великолепной густой и шелковистой шевелюрой. Постоянными покупательницами его товаров из секции "Все для красоты" были жены глав министерских департаментов, известные журналистки, певицы и модели. А это зелье за несколько лет стало настоящей визитной карточкой его магазина. С его помощью любая женщина могла блеснуть роскошной прической на вечеринке или званом ужине. До последнего времени он и не задумывался о том, что зелье может выполнять еще какие-либо функции, пока однажды не поймал своего младшего брата и управляющего, Рона, за совершенно нелепым занятием. Рональд, вооружившись зубной щёткой, гребешком и парой зеркал, заперся в уборной магазина и с помощью щётки втирал дамское зелье себе в темечко. Джордж, став невольным свидетелем этой картины, покатился со смеху, а пристыженный и оскорблённый Рон захлопнул дверь и до конца рабочего дня старался не попадаться брату на глаза. Но ближе к закрытию он пришёл в его кабинет и, отводя глаза, промямлил что-то вроде «во всём виновата Гермиона». Выяснилось, что Гермиона рассмотрела на макушке младшего из братьев Уизли признаки появления плеши, о чем сразу же с присущей ей прямолинейностью сообщила. Конечно, она постаралась повернуть всё в шутку и убеждала Рональда, что это возрастное, что она любит его ничуть не меньше... Рон сначала жене и не поверил. Она, видите ли, всегда была склонна покритиковать в шутливой форме то его брюшко, то выбор галстуков. Но на этот раз она оказалась абсолютно права. Напуганный перспективой через пару лет зачесывать три волосины в шесть рядов, Рон попытался найти средство от свалившейся на него напасти в аптеках и магазинах для ванны и душа. Но они не давали гарантий, да и результат обещали слишком медленный. А он хотел поразить супругу густой шевелюрой как можно скорее. И тут ему на глаза попался "Поцелуй Рапунцель", который помогал скрыть плешь хотя бы на время, достаточное, чтобы поставить жену на место. Должен же он победить хоть в чем-то, разве нет? Пусть даже с маленьким обманом.

Джордж похлопал братца по плечу, они дружно посмеялись над инцидентом и разошлись по домам. Но мысль о зелье от облысения на основе всё той же "Рапунцель" прочно засела в его голове. Дни и ночи напролёт он делал наброски рецепта, перебирал списки ингредиентов, продумывал способ приготовления. Наконец, три основных варианта были готовы. На бумаге. Оставалось лишь отправиться в лабораторию и опробовать каждый из них, после чего можно было начать работу над запуском нового продукта, который вполне мог прославить имя Джорджа Уизли в серьезных деловых кругах. После гибели брата он несколько утратил интерес к работе над шутками и розыгрышами, но имидж магазина был уже создан, и деваться было некуда. Жаловаться было не на что, приколы и розыгрыши помогли сколотить неплохое состояние. Однако с годами всё острее становилась необходимость достигнуть чего-то более серьезного, амплуа великовозрастного шутника приелось и стало слишком тесным. Хотелось наконец-то реализовать свой потенциал в чём-то серьезном, достойном талантливого амбициозного изобретателя. А создание конкурентоспособного средства от облысения могло открыть фирме "Уизли и Уизли" большие перспективы на рынке косметических зелий, а в будущем, может, даже возможность заняться лекарствами. Окрылённый огромными перспективами, которые сулило грядущее открытие, Джордж переступил порог лаборатории и уже собирался начать заготовку компонентов для зелья, которое должно было перевернуть всю его жизнь, как вдруг его внимание привлекло что-то на центральном столе. Горелку для котлов уже кто-то зажёг. И Джордж точно знал, что это не могла быть бродячая кошка...

* * *

Андромеда ломала голову, как же вызволить своего Тедди из лап игромании. Подсознание бесконечно подкидывало ей жуткие картины того, как её внук, трогательный мальчик с голубыми волосами, ночами ходит по Ноктюрн Аллее, пытаясь заложить собственную одежду, а когда закладывать становится нечего — находит какого-то неприятного проныру, почему-то похожего на Наземникуса Флетчера, который пристраивает его торговать наркотическими зельями. А первый же патрульный ловит его и доставляет прямиком в Азкабан, где бедный ребёнок, кутающийся в клетчатую рубашку, рукава которой ему давно коротковаты, проводит остаток жизни, голодный и напуганный.

Посыпать голову пеплом и плакать о том, что плохо воспитала единственного внука, было уже поздно. Нужно было действовать, причем действовать решительно. Единственное, что сходу пришло ей в голову — нужно рассказать обо всём Гарри. Главный аврор уж наверняка сможет прикрыть игорное заведение, которое так неосмотрительно позарилось на карман Тедди. Но на визитной карточке не было ни адреса, ни каких-то еще указаний, как найти этого Салливана. Даже имя могло запросто оказаться псевдонимом. Не станет ведь она хватать за руку прохожих в Косом Переулке и спрашивать, не знаком ли им этот господин. А бродить по Ноктюрн Аллее и наводить справки было как-то неприятно, не говоря уже о том, что не очень-то безопасно. Оставалось лишь одно — за Тедди нужно было проследить. Но сделать это нужно было незаметно, аккуратно. А потом принести Гарри уже точный адрес карточных сборищ, остальное он сделает сам.

Несколько недель Андромеда ждала удачного момента, затаиваясь по ночам в чулане на кухне, но никак не могла подслушать, какой же адрес называет внук, входя в камин. Удача улыбнулась ей только в начале сентября. Но адрес был вовсе не новым. Мальчик просто переместился в общественный камин в Косом Переулке. Никакого нового адреса, никакого названия клуба. Но другого шанса могло и не представиться. С быстротой, не свойственной шестидесятилетним дамам, она вытащила из мешка заранее заготовленный тёмный плащ с капюшоном, обулась и шагнула в камин.

* * *

Джордж совсем потерял и сон, и аппетит. Каждую ночь с тех самых пор, как стало ясно, что его разыгравшееся воображение не при чем, что в магазине по-настоящему орудует ночной гость, он ворочался в кровати и перебирал в голове варианты развития событий. А вдруг это и вправду происки конкурентов? Что, если они поставили какую-нибудь подсматривалку или подслушивалку? Даже в ассортименте его магазина приколов можно было найти достаточно оборудования, чтобы выкрасть кое-какие из его фирменных секретов. А если они уже прознали про готовящееся зелье от облысения? Вдруг уже завтра он пройдёт по Косому Переулку и увидит рекламу своего детища, выпущенного кем-нибудь другим? О да, он уже представлял рекламный щит. На нём обязательно будет изображён какой-нибудь старичок, вроде его отца, и безвкусные надписи. К примеру, "я вернул свою шевелюру всего за пару дней!" или что-то вроде того. Мужичок на фото будет зазывно вертеть головой, призывая оценить результат применения чудо-средства, а потом поднимать руку с зажатым в ней тюбиком. А ушлый торгаш, укравший его открытие, еще и название ему даст какое-нибудь дурацкое, от которого зубы заломит. "Волосатик", к примеру. Или что-нибудь еще более идиотское. А он, Джордж Уизли, потеряет вдохновение, еще пару лет побьётся над идеей чего-то нового, а потом потеряет всякую надежду сделать себе имя настоящего изобретателя и начнёт топить горе в Огневиски. Семья и друзья поначалу будут приходить, а потом решат, что спасать его снова — гиблое дело, и он так и умрёт в одиночестве, забытый всеми. А магазин, их с братом дело жизни, будет стоять разорённый, с заколоченными окнами и потускневшими витринами...

Джордж разъяренно отшвырнул подушку и вскочил с кровати, будто ужаленный. Пока он жив — он не позволит никому растоптать его мечту. Пусть Фредди пошёл совсем не в него и больше интересуется маггловскими машинами, чем зельями и выдумками, пусть Роксана метит в рок-певицы, а не в преемницы отца-новатора. Он не сдастся так просто, не даст отобрать у себя свои же идеи! Быстро шнуруя вручную ботинки на босых ногах и надевая мантию прямо на пижаму, он подумал было о маггловском пистолете, лежавшем в комоде среди белья, но моментально отмёл эту мысль. Если кто-то вздумал нажиться за его счёт — он задушит проходимца голыми руками. Угрожающе хрустнув костяшками пальцев, Джордж закрыл дверь и уверенно спустился к камину в гостиную.

* * *

Андромеда вышла из камина в «Дырявом Котле». К счастью, за барной стойкой уже никого не было, так что через бар ей удалось пройти незамеченной. Конспирация в её деле была крайне важным фактором. Выйдя через тайный проход в Косой Переулок, она встала подальше от фонарей, ярко освещавших улицу, и стала приглядываться и прислушиваться. Её усилия моментально были вознаграждены. Меньше, чем через минуту, она заметила одинокую фигуру Тедди, одетого по маггловской моде: в толстовку с капюшоном и черные джинсы. В руке он нёс какую-то невероятно объёмную сумку.

"Наверняка, несёт вещи из дома, — мрачно объяснила себе Андромеда, — бедный ребёнок. Настолько втянулся, что хочет сыграть даже на какую-то кастрюлю".

Судя по форме поклажи, в ней действительно было что-то вроде большой кухонной кастрюли или горшка. У Андромеды, что уж греха таить, душа болела и за беду с внуком, и за судьбу её утвари. Но что такое? Тедди, кажется, вовсе и не собирался сворачивать в Ноктюрн Аллею, где располагались все злачные заведения. Вместо этого он уверенно продолжал свой путь вперёд по Косому Переулку. И вдруг, оглянувшись, нырнул в одно из зданий. Андромеда сначала не поверила своим глазам. Она откинула капюшон, греша на зрение, но никакой ошибки быть не могло. Мальчик вошел в здание магазина братьев Уизли. Она на момент опешила и даже не знала, что и думать. Но тут её снова охватил порыв гнева. Из того же общественного камина, из которого пару минут назад вышел Тед, неуклюже вывалился растрёпанный Джордж Уизли. Из-под мантии торчали белые пижамные штаны, застежки перекрутились, а вид у мужчины был такой, словно он только что вылез из кровати.

"Стало быть, никакой ошибки нет, — Андромеда отчаянно пыталась уловить связь. Кажется, стало даже получаться. — Видимо, мой мальчик только что зашёл в магазин и сразу отправил какое-то сообщение. А Уизли спал, когда получил его. Вот так наскоро оделся и сорвался".

Всё встало для Андромеды Тонкс на свои места. Джордж Уизли, который всегда был известным любителем развлечений и глупых выходок, организовал у себя в магазине ночной карточный клуб, прикрывшись выдуманным именем, и стал приглашать туда наивных молодых ребят, посетителей его магазина розыгрышей. Как, как он мог так жестоко поступить с её бедным внуком? Он ведь в отцы Тедди годится! Всегда делал мальчику такие полезные подарки, когда тот был ребёнком, так помогал деньгами в трудные времена... Вот уж от кого Андромеда не ждала подлости. Но и другого объяснения увиденному найти не могла. План дальнейших действий в её голове начал стремительно меняться. Она сейчас же накроет эту лавочку лично, а негодяя и обманщика Джорджа сдаст Молли. Уж она-то, несмотря на преклонный возраст, устроит ему взбучку, выбьет из него навсегда желание наживаться на невинных детях!

И Андромеда решительно двинулась вверх по улице. Она еще не знала, что собирается делать, когда зайдёт в магазин, что будет говорить и как себя вести. Но точно знала, что не даст в обиду единственного внука. Она заберёт его домой, а если будет надо — и вовсе запрёт в комнате, пока не пройдёт его тяга к дурным компаниям. В двух шагах от магазина Андромеда услышала какой-то вскрик и звук двигающейся мебели и ухмыльнулась.

— Ничего, недолго вам осталось веселиться, — тихо ворчала она, — посмотрела бы я на вашу вечеринку, явись сюда не я, а Молли с ремнём в руке...

Дверь была открыта, и Андромеда бесшумно проникла внутрь магазина. Звук бьющегося стекла раздался откуда-то сверху. Неужто у них тут еще и алкоголь? Её глаза потемнели от злости. Подняв полы своего плаща, она зашагала по лестнице и толкнула первую попавшуюся дверь. Простая кладовка. Но источник шума был уже близок. За следующей дверью оказался пустой кабинет, но из кабинета вела еще одна неприметная дверь. Взявшись за ручку и потянув дверь на себя, Андромеда увидела вовсе не то, что ожидала. Ни карточных столов, ни приглушённого света, ни винного аромата. Она увидела лишь лабораторию, усыпанную осколками стекла, скользкими хвостами и лапками разных мелких тварей. А посреди лаборатории двое мужчин перетягивали в разные стороны сумку с кастрюлей. Обретя дар речи, Андромеда хрипло подала голос.

— Можно узнать, что здесь происходит?

* * *

Джордж сразу заметил, как в его магазин вошла простенько одетая худая мужская фигура. Значит, конкуренты точно подослали кого-то из молодёжи выведывать и вынюхивать у него в магазине. Он точно знал, что у жирдяя из магазина "Для красоты и здоровья" есть совсем молодой сын. Правда, он ему представлялся каким-нибудь Жирдяем-Младшим, а этот мальчик был совсем худенький, да и чем-то смутно знаком, но его разгневанное сознание отказывалось терять время на обдумывание вариантов и планирование действий. Сжав руки в кулаки, он в два счёта достиг дверей своего магазина и не задумываясь поднялся на второй этаж. Пролетев смерчем через кабинет, он сразу же ворвался в лабораторию и застиг врасплох злоумышленника. Тот склонился над огромной раскрытой сумкой спиной к Джорджу. Лица его не было видно под капюшоном болотного цвета толстовки. Джордж взял первую попавшуюся склянку с какими-то маринованными щупальцами и швырнул её в сторону парня.

— Попался, щенок! Я знал, знал точно, что тебя выслежу! — кровь в висках Джорджа кипела, а сердце возбужденно колотилось о рёбра. — Думал, меня так просто обмануть? Обокрасть? Ошибаешься!

Джордж ломанулся на врага, схватив за спинку попавшийся по дороге стул. Он попытался пришибить гадёныша стулом, но тот бросился наутёк. Однако так просто уйти тот бы ему не дал. Перегнувшись через стол в попытке достать парня, Джордж смёл многочисленные емкости с ингредиентами.

— Припёрся с сумкой, мелкий проходимец! А ну дай посмотреть, чем ты успел у меня нажиться? — Джордж протянул руку и ухватил сумку за ручку. Его оппонент, видимо, потерял дар речи, но инстинкт всеми силами защищать награбленное у него ещё остался. Мальчишка мертвой хваткой вцепился во вторую ручку. Тут вдруг от двери раздался тихий женский голос.

— Можно узнать, что здесь происходит?

Оба мужчины обернулись и увидели в дверном проеме Андромеду Тонкс, которая созерцала происходящее с выражением абсолютного непонимания на лице. Мальчишка, воспользовавшись временным замешательством Джорджа, резко дернул сумку на себя, но не удержал равновесие, и по полу покатился пузатый котёл.

— Держи его, Андромеда! Он грабитель! — взревел Джордж. — Хотел стянуть котёл!

— Где грабитель? — глаза женщины выкатились из орбит, она вконец потеряла всякие ориентиры и бессмысленно озиралась по сторонам. Тут вдруг подал голос третий присутствующий.

— Стой, стой, бабушка! Это не то, что вы подумали, дядя Джордж, — Тедди Люпин снял капюшон и встал на ноги, отряхивая рукава от прилипших к ним жабьих лапок.

Настала очередь Джорджа неверяще выкатить глаза. Перед ним определенно стоял Тедди Люпин, в очках в тонкой оправе, с голубыми волосами и родинкой под левым глазом. Но ведь не мог же этот мальчик, которого он считал членом своей семьи, его ограбить...

— Но зачем, Тед? Зачем ты решил у меня что-то украсть? Ты ведь мне как родной... — в голове Джорджа не укладывалось то, что происходило в кузнице его творений.

— О, Джордж! Он не виноват, это всё проклятые карты! — Андромеда сокрушенно обхватила горящее от волнения лицо ладонями. — Он сбился с пути и уже не знает, что делает...

— Какие карты, ты что, бабушка? — голос Теда дрожал, а лицо стремительно бледнело. Было видно, что он близок к истерике.

— Да вот такие! — Андромеда вытащила из кармана колоду краплёных карт, найденную в ботинке внука, и с мольбой посмотрела на Джорджа. — Прости его, дорогой! Кто-то втянул его в эти бесовские игры, всё я виновата, не доглядела... А мой бедный мальчик, он же совсем неопытный...

— Так ты решил украсть что-то у меня, чтобы отдать долги? Почему ты не пришёл и не рассказал всё честно? — Джордж начал успокаиваться и попытался взять себя в руки.

Тед смотрел на взрослых так, будто стал свидетелем массового сумасшествия. Можно было услышать, как в его голове шумят шестеренки, усиленно ища объяснение творившейся вокруг него трагикомедии. Он переводил взгляд с одного лица на другое, пытаясь разглядеть улыбку или хоть малейший признак того, что его разыгрывают. Но всё происходило всерьёз. Он трясущимися руками зашарил по карманам в поисках причины своего прихода в лабораторию Уизли среди ночи. Наконец он выудил смятый листок бумаги, покрытый помарками и исправлениями, и протянул Джорджу.

Джордж уставился в неаккуратно написанное подобие рецепта, но ситуация для него так и не прояснилась. Он вопросительно посмотрел на Теда, зажав листок в пальцах.

— Это рецепт, понимаете? Я просто приходил сюда... ну... готовить. Я раньше уже пробовал, в Хогвартсе, — начал сбивчивые объяснения Тед, — но он еще требует совершенствования. Как бы научная работа, понимаете? — он снова оглядел лица бабушки и друга семьи, надеясь увидеть просветление.

— Милый, но... Как же карты? — дрожащим голосом спросила Андромеда. — Я ведь нашла их у тебя в ботинке!

— Давай-ка всё по порядку, — согласился Джордж, устало падая на поднятый и восстановленный стул.

Тед, увидев, что его не собираются уже линчевать, уселся на разгромленный стол и начал рассказывать.

— Я давно искал лабораторию, где можно было бы совершенствовать мои наработки. А после выпуска дядя Джордж, — он кивнул в сторону Уизли, — показал мне это место, где он создаёт свои приколы. И я подумал, ну, классно было бы, если бы можно было сюда приходить и пользоваться кое-чем. Я никогда еще не видел столько редких составляющих в одном месте, честно!

— Поставщиков знать надо! — гордо ухмыльнулся Джордж.

— Но я не хотел, — продолжал Тедди, — чтобы кто-то узнал о моих планах. Поэтому я начал ночью приходить тайно. Сначала всё шло гладко, а потом меня чуть не застукали. Пришлось убегать, я даже не успел прибраться... Карты попались случайно мне под руку в кабинете. Я не помнил, откуда они взялись, поэтому аппарировал прямо с ними в руке. А дома сунул в ботинок и забыл про них... — и Тед виновато потупил глаза.

— А сумка? Та дорогущая сумка, что тебе подарил крёстный к выпускному. Я думала, ты продал её и проигрался. Так куда она делась? — Андромеда не желала отступать так легко и твёрдо решила прояснить всё и сразу.

— Сумку я и правда продал, но деньги я потратил на новый котёл. Старый потёк еще в середине учебного года, но просить деньги на новый я не хотел. Мне нужно было самому, понимаешь? Я хотел сам... — Тед явно не мог найти слова, чтобы объяснить бабушке свой порыв. Он осторожно подошёл к ней и заключил в объятия. Но у Андромеды оставался еще один вопрос.

— Но визитка, дорогой. Я же нашла визитку в твоём кармане. Ну, ту, из клуба для джентльменов, с игральными костями.

— Мне её дал один знакомый со Слизерина. Сказал, что если я преуспею в создании своего зелья, этот Салливан поможет мне найти спонсора и запатентовать это изобретение. К нему в клуб ходит множество толстосумов, понимаешь?

— Так значит, никаких азартных игр? — Андромеда моментально успокоилась и прижала седеющую голову к плечу внука. — Но что же это за тайное исследование, которое ты так тщательно ото всех скрываешь?

— Понимаете, — начал Тед, поняв, что дальше скрывать свою идею бессмысленно, — я еще на четвёртом курсе загорелся идеей создать зелье, которое могло бы излечивать ликантропию. Сначала всё это было только мечтой, но потом я нашёл несколько новых компонентов, которые в корне изменили реакцию заражённой крови на Аконитовое зелье. И я пошёл дальше. Я несколько лет подряд искал недостающие части этой головоломки. А сейчас я близок к успеху, как никогда!

Глаза юноши загорелись от гордости за собственное почти свершившееся открытие. Джордж Уизли с почти благоговейным трепетом стал всматриваться в исписанный листок. Перед этим рецептом меркло всё, что он запатентовал за свою жизнь. Если бы удалось довести его до ума — это перевернуло бы науку, исцелило столько искалеченных волчьим проклятьем жизней!..

— Я все еще не могу понять, почему ты никому не рассказал? Я бы с удовольствием проспонсировал и твои исследования, и выпуск зелья, если получится его создать. Это же целый прорыв!

— Эм-м-м... — Тед покраснел и смущенно опустил глаза. — Я просто хотел... Всё дело в Виктории.

— Виктории? Какой Виктории? — хором спросили Андромеда и Джордж.

— Виктории Уизли, дочери дяди Билла. Я хочу, чтобы мы поженились, когда она закончит школу. Но за ней ухаживает целая толпа богатых студентов... — он снова понуро опустил плечи. — А если бы я без чьей-то помощи сделал такое открытие, пришёл бы встречать ее из школы уже солидным человеком, о котором пишут в газетах, а не парнем в заштопанных мантиях, может, она увидела бы, что я достоин её... Она ведь такая... — мечтательный взгляд голубых глаз устремился куда-то вдаль, а на его губах расплылась глуповатая улыбка.

На глаза Андромеды навернулись слёзы. Она с гордостью смотрела на внука и понимала, что сделала всё правильно. В порыве чувств она обняла его сильнее, чем когда-либо.

— А я и не заметила, как ты стал совсем взрослым мужчиной... — грустно произнесла она, понимая, что несмотря на все опасения сделала всё правильно. Внук больше не нуждался в её постоянной опеке, но это её совсем не пугало. Она поняла, что совсем скоро её маленький внук приведёт к ней в гости своих собственных малышей. Андромеда Тонкс никогда не останется одна, никогда не будет забыта и вычеркнута из памяти, пока на свете есть этот чудесный мальчик, которому она отдала всё своё сердце.

— Идите-ка вы домой, а завтра ты придёшь в рабочее время, и мы обсудим финансирование твоих исследований. Всё-таки, не только в карточных клубах есть, как ты говоришь, толстосумы, — весело подмигнул уставший Джордж. Он не думал о том, добьётся ли Тед успеха на избранном поприще, не волновался о деньгах, которые предстояло потратить. Он знал, что нашёл преемника, который когда-нибудь прославит в веках фирму "Уизли и Уизли". Их с Фредом дело будет жить, пока на свете есть такие умные и отчаянные ребята, как Эдвард Люпин.