Ещё один путь (джен)

— …Таким образом, вы являетесь единственной наследницей. Банковские счета весьма скромные, но дом и прочее имущество могут принести круглую сумму. Более того, уже есть покупатели. Насколько я понимаю, вы не собираетесь жить в Европе. Мисс Пэвенси? Мисс Пэвенси, куда вы?!

Сад профессора Керка сильно разросся и казался абсолютно диким. Ветки деревьев свисали через забор до самой земли. Сьюзен обошла его кругом и остановилась у запертых ворот. На звонок долго никто не отвечал. Потом появился хмурый сторож. Нет, новых хозяев нет дома. Нет, они не собираются продавать мебель. Нет, он не будет им передавать никаких записок…

На той самой станции полным ходом шли восстановительные работы, но следы страшной катастрофы до сих пор оставались заметны. Сьюзен подошла к краю перрона, пытаясь представить, как всё было. Поддавшись внезапному порыву, она спрыгнула на рельсы. Кто-то схватил Сьюзен и потащил назад. «Нет! — закричала она. — Я должна их найти, как вы не понимаете! Я должна быть там!». Сьюзен резко дёрнулась и вырвалась из держащих её рук, но затем, потеряв равновесие, рухнула лицом вперёд...

* * *

«Привет, папа. Привет, мама. Я решила написать вам письмо. Не знаю, зачем я это делаю. Но всё, что у меня здесь есть, — это блокнот и маленький карандашный огрызок. Хорошо, что мне разрешили им пользоваться. "Записывайте всё, о чём вы думаете, мисс Пэвенси. Это ускорит процесс возвращения к обычной жизни".

Вот я и записываю. Потом перечитываю и разрываю на мелкие кусочки. Может, они и планировали изучать мои записи, но я своими мыслями ни с кем делиться не собираюсь.

А мысли постоянно уносят меня то в далёкое прошлое, то в неизвестное будущее. Лишь бы не думать о том, что происходит сейчас. Почему-то вдруг вспомнилось, как в детстве я любила подолгу стоять у витрины, в которой висело маленькое чёрное платье. Потом я узнала, что это платье создано Коко Шанель, — её смешное имя мне удалось выучить с одного раза, — и мечтала поскорее вырасти, чтобы носить его. Когда началась война, я каждое утро встречала с мыслью, что оно может стать последним. Для меня или для кого-то из нашей семьи. Во время бомбёжки я всегда мысленно прощалась с жизнью, хотя и старалась не показывать, что мне страшно. Ради вас, ради малышки Люси. И совсем немножко — чтобы Питер и Эдмунд не считали меня трусихой. А теперь — я осталась одна. То, что с вами случилось, так глупо — пережить войну и погибнуть в железнодорожной катастрофе. Глупо и бессмысленно... Не знаю, о чём ещё писать. Простите».

* * *

«Привет, Пит. Это Сьюзен, твоя непутёвая сестра. Помню, когда папа ушёл на войну, ты изо всех сил старался нас поддержать, хотя у самого на душе, наверное, кошки скребли. Ты был настоящим старшим братом и всегда стремился защитить нас. Не могу представить, что ты чувствовал, когда поезд... когда это случилось. Успел ли ты осознать происходящее? Пытался ли кого-то спасти? Или просто в один миг перестал существовать, даже не заметив этого? Ты ушёл, а я осталась здесь. Да, я помню, что сама уехала от вас. Мне хотелось чего-то нового, хотелось повзрослеть. И постоянные воспоминания о Нарнии никак не вписывались в эти планы. Что ж, теперь я могу повзрослеть настолько, что стану старше тебя, Пит. Но лучше бы мы с тобой говорили о Нарнии. Хотя — нет. Не сегодня. Извини. Может, в следующий раз».

* * *

«Привет, Эд. Надеюсь, ты сможешь меня понять. В конце концов, тебе в своё время довелось побывать в роли предателя. А теперь в этой роли, кажется, оказалась я. Только, хоть убей, не понимаю... Прости, ляпнула, не подумав... Так или иначе, я не могу понять, в чём заключается моё предательство. Пока я была королевой Нарнии, в моём гардеробе появилось много красивой одежды. Неудивительно, что я тосковала по ней потом. И, конечно, хотела красиво одеваться и в нашем мире. В Нарнии у королевы Сьюзен было много поклонников. Почему их не могло быть у Сьюзен Пэвенси? Почему это отдалило меня от Нарнии? И как так вышло, что я сейчас чувствую себя предательницей? Ведь если бы я продолжала играть... верить в Нарнию, я бы погибла в этой катастрофе вместе с вами. И не лишилась бы вас. Что мне делать? Продолжать писать эти странные письма или попытаться что-то изменить? А что я могу? Вас уже не вернуть. Прощай, братишка».

* * *

«Привет, Люси! Почему, ну почему всё вышло так нелепо? Я не готова тебя отпустить! Так нельзя, мы даже не поговорили! Хотя не уверена, что у нас нашлись бы общие темы. Тебе было бы скучно слушать про новую коллекцию одежды, а мне — про волшебные кольца профессора Керка. А ведь ты дольше всех надеялась, что я снова поверю в давно забытую детскую сказку. Так и не дождалась. А знаешь, как только я узнала о катастрофе, я почему-то сразу подумала, что вас всех опять позвали в Нарнию. И чем больше я думаю, тем больше мне хочется, чтобы вы в самом деле туда попали. Лучше уж в Нарнию, чем никуда, ведь так? Понимаешь, если вы где-то есть, я рано или поздно смогу вас найти. Говорят, что я даже приехала к дому профессора Керка и спрашивала про шкаф. И на станции… Только я ничего этого не помню. Поэтому я и здесь. Я хочу увидеться с вами. Надо только найти правильную дорогу. Уж я сумею по ней пройти. Я сильная. Ты же знаешь. А впрочем... Как говорила Коко Шанель: "Не стоит тратить время, пытаясь разбить нерушимую стену или пробить в ней дверь". Понимаешь, о чём я? Я найду другой путь. Прямо сейчас. До скорой встречи, Лу».

* * *

Сьюзен перечитала письмо и, как обычно, порвала его. Затем подошла к окну и усмехнулась, увидев решётку.

«Спасибо, что напомнили, где я нахожусь. Но вам меня не остановить».

Стараясь ступать как можно тише, Сьюзен дошла до двери, приоткрыла её и выглянула в коридор. Как ни странно, он оказался пустым. Сьюзен ещё раз посмотрела по сторонам и побежала туда, где в конце коридора виднелась лестница. Кто-то сзади окликнул Сьюзен, но она не остановилась. Оказавшись у лестницы, она метнулась наверх. Один этаж, другой, третий... Она поднималась выше и выше, пока не выбралась по пожарной лестнице на крышу. Снизу слышался топот погони, но Сьюзен знала, что помешать ей уже не успеют. Осторожно подойдя к краю крыши, она посмотрела вниз. Воздух вокруг стал непривычно густым. Слегка закружилась голова, и Сьюзен перевела взгляд на небо.

— Питер, Эдмунд, Люси, вы меня слышите? Я иду к вам! Аслан, если ты там, готовься к встрече. Я нашла свой путь!

— Это не твой путь, Сьюзен Пэвенси, — раздался сзади спокойный и невозможно знакомый голос. — И он не ведёт в Нарнию.

— Аслан? — прошептала Сьюзен, не решаясь обернуться.

— Аслан — одно из моих имён.

— Я могу на тебя посмотреть?

— Если ты веришь, что это я, — не оборачивайся.

— П-почему?

— Иногда лучше верить, чем знать.

— Ты опять говоришь загадками. А санитары, которые сейчас поднимутся на крышу…

— Они не поднимутся, пока ты не обдумаешь своё решение. Короткий путь — не всегда верный. И Габриэль давно это поняла.

— Габриэль? Какая Габриэль?

— Габриэль Бонёр Шанель, разумеется.

— Ты знаешь Коко Шанель?

— Я знаю каждого человека. Габриэль — не исключение.

— Вот почему она так любит львов!* — неожиданно осенило Сьюзен.

— Львов — да. Но не Льва, — в голосе Аслана прозвучала горечь. — Я не раз взывал к Габриэль, но она предпочитает полагаться на собственные силы.

— Значит, Коко Шанель...

— Не больше и не меньше других людей. Впрочем, она умеет держать удар и из всех бедствий выходит с высоко поднятой головой.

— Так странно. Я разговариваю с тобой впервые за... почти десять лет, и мы обсуждаем Коко Шанель.

— Люди учатся у людей. А у Габриэль есть чему поучиться.

— Но... — Сьюзен собралась с духом, — она ведь делает то же, за что меня... из-за чего я забыла Нарнию!

— Ты не забыла. Ты отказалась вспоминать.

— Пусть так, не буду спорить. Но случилось это из-за того, что в Нарнии я привыкла выглядеть по-королевски.

— Ты не выглядела по-королевски, Сьюзен Пэвенси. Ты была королевой. И эти наряды полагались тебе по статусу.

— И что плохого в желании красиво одеваться после... после Нарнии?

— Беда в том, что Нарния для тебя уменьшилась до размеров платяного шкафа, через который ты вместе с сестрой и братьями попала туда в первый раз. Но они вернулись, а ты так и осталась в этом шкафу.

— Выходит, людям вообще нельзя носить модную одежду?

— Красивые наряды способны украсить жизнь, но они не должны становиться её смыслом. Чёрное платье, придуманное Габриэль, помогло ей справиться с большой трагедией**. После этого Габриэль решила, что нашла своё призвание.

— А какая трагедия с ней произошла?

— Дитя моё, это всё, что тебе нужно сейчас знать. Я не рассказываю чужих историй.

— Тогда — расскажи мою! Что мне делать?

— Жить. И помнить, кто ты есть.

— Но как я могу помнить то, о чём не знаю?!

— Ты узнаешь, если будешь искать ответ. Даже если поиски продлятся всю твою жизнь, рано или поздно ты поймёшь. А теперь мне пора. Невежливо нарушать законы мироздания. Особенно, если установил их сам.

— Подожди! Аслан, я же так и не спросила, где сейчас мои родители? Где Питер, Люси и Эдмунд?

— Я уже говорил, что иногда лучше верить, чем знать.

— Но я не могу так, Аслан. Дай мне хоть какой-нибудь знак, что они... что им сейчас хорошо.

— Все люди, покинувшие этот мир, попадают туда, куда хотели попасть. Твои близкие — не исключение. Письма, которые ты писала, нашли своих адресатов. Поэтому я и пришёл. До встречи, Сьюзен Пэвенси.

Когда она обернулась, Аслана позади не было, а на крышу выходили санитары. Сьюзен улыбнулась им, сделала шаг навстречу и уверенно произнесла:

— Всё хорошо. Я возвращаюсь.

* * *

Сьюзен покинула клинику под Рождество. На улицах Лондона уже горела праздничная иллюминация, люди спешили за подарками, а в воздухе кружились лёгкие снежинки. Сьюзен бездумно бродила по городу, не глядя на сияющие витрины и оживлённые лица прохожих. Её некому было ждать. И идти ей было некуда. Внезапно Сьюзен остановилась. Она оказалась перед витриной магазина. Того самого, возле которого так любила стоять в детстве. В начале войны он закрылся, и теперь витрина была чёрной и пустой. Сьюзен всматривалась в эту пустоту, пытаясь понять, зачем ноги привели её сюда. Глаза устали и сфокусировались на стекле, позволив Сьюзен увидеть в витрине своё отражение. Пожалуй, впервые за много лет она смотрела в зеркало не для того, чтобы поправить причёску или полюбоваться на новое платье.

«Я — Сьюзен Пэвенси, — негромко сказала она, — я найду свой путь и пройду его до конца».

Налетевший откуда-то ветер закружил летающие в воздухе снежинки и собрал их в подобие короны. Пока Сьюзен завороженно смотрела, как эта корона плавно опускается на её голову, из прохладного вихря донеслись почти забытые слова: «Единожды королева Нарнии — всегда королева».

*Коко Шанель окружила себя статуями львов, сделанными из дерева, бронзы и алебастра. Она говорила: «День моего рождения — 19 августа. Я родилась под знаком Льва. Я — Львица, и, как подобает львам, своими когтями я защищаюсь от людей, желающих мне зла».

**В 1925 году в автокатастрофе погиб Бой Кейпел, который был самой большой любовью Шанель. Поскольку их отношения не были узаконены, Шанель не могла носить по нему официальный траур. Тогда она, в знак скорби о возлюбленном, создала маленькое чёрное платье.