Герфиона (джен)

Гарри Поттер держал меч в зубах и полз по веревочному мосту над пропастью. В пропасти, согласно всем правилам, кипела лава. Если вы спасаете принцессу из башни и путь вам не преграждает расщелина с лавой, судитесь с королем, предоставившим вам некачественную принцессу.

Эта принцесса был качественная — заточенная, как и положено, в башню, которую одобрила специальная комиссия и даже вывела у нее на стене большую букву “Е”. Чтоб вы знали, буква “Е” для башни с принцессой — то же самое, что пять звезд у отеля. Означало: "все включено" — и ров, и армия скелетов, и голодный дракон перед входом.

Принцесса пела. Это было слышно еще с моста, по которому полз рыцарь Гарри, зажав в зубах меч и закинув на спину круглый, как велосипедное колесо, щит с молнией. Он хотел, вообще-то, чтобы на щите была буква “Z”, но этот герб уже закопирайтили подлые завистники.

Итак, принцесса пела — как ей и полагалось. И голос у неё был нежный, как пение соловья. А руки, наверное, тонкие и изящные, будто сотканные из тумана. А глаза — огромные и глубокие как у лани. А кудри — нежные и пышные, будто пионы. Такие мечты были в голове у рыцаря, когда он спрыгнул с моста на землю.

— Выходи на честный бой, злобный похититель моей драгоценной принцессы.

— Ну вышел я, и что с того, — раздался резкий голос, и белочешуйчатый аристократически-бледный дракон уставился на рыцаря.

— Выходи на честный бой, — взмахнул мечом отважный рыцарь.

— А лицензия у тебя есть? — манерно протянул Дракон, — а то я с кем попало на бой не выхожу.

— Есть, — рыцарь вытащил из-за пазухи верительную грамоту от рыцарского аккредитационного центра.

Дохнуло рыжее пламя. Из-за башни показалась вторая голова Дракона. И она была рыжая и горела огнем, а глупые маленькие глазки собрались у переносицы.

— Теперь нет, — захохотала рыжая голова, — я ДракРон XVII, а ты ко мне с бумажкой пришел? Нам нужен значок. С буквой “С”. Рыцаря с более низкой квалификацией мы через ров перекинем и мост ему сожжем.

— Ты где был, предатель? — недовольно поинтересовался Белый.

— Не ори, хорек, обедал я, — буркнул Рыжий.

Обе головы ДракРона Семнадцатого уставились на рыцаря: “Ты еще тут, неквалифицированный? Проваливай”.

— Ну уж нет, — рыцарь Гарри засучил рукава, сжал меч, вцепился в щит, — моя принцесса, моя любовь томится в этой пыльной башне, срывает голос в пыльных комнатах, читает пыльные книжки на пыльном диване. Я спасу её от этого тусклого прозябания.

*далее следует сцена, содержащая повышенное количество насилия, с кучей спецэффектов и трюков, квитанция каскадерам за которые так и не была оплачена*

Усталый рыцарь Гарри взбирался на башню. Закатное солнце освещало комнату и принцессу, провожавшую взглядом солнце.

— О мой герой, — принцесса бросилась на шею рыцарю. Как и полагалось — в комплект запахов настоящей принцессы входили яблоко, корица и что-то неведомо сладкое. — Это запах любви, — подумал рыцарь Гарри.

Но вот последний луч солнца угас, и принцесса, зарыдав, схватилась за лицо.

— Уходи, принц, я сейчас стану чудовищем.

И правда — кожа её потемнела, а волосы стали походить на железную мочалку.

Белые зубы сверкнули во тьме.

— Да что же это, — рыцарь Гарри пересчитывал в уме деньги, потраченные на взнос, на получение наряда на принцессу, и думал, что еще сможет их вернуть.

— Давным-давно меня прокляла ведьма, и вот теперь я становлюсь ужасным чудовищем каждую ночь. Лишь первый поцелуй любви сделает меня настоящей, — простонала девушка, заламывая руки и сползая в обморок.

— Что ж ты сразу не сказала, — обрадовался рыцарь Гарри, — поехали тогда, к свадьбе готовиться.

Наблюдая, как рыцарь перетаскивает принцессу через мост, белая голова дракона, морщась, улыбалась.

— А ты говорил, не проканает вкатить дурню грязнокровку.

— Ну, он еще не знает, что “проклятье” касалось обращения принцессы днем в красотку, — прожевывая лягушку, заметил Рыжий, — а после свадьбы товар обмену и возврату не подлежит.

— Прирастать сейчас будем или подождем?

— Подождем, пока отъедут подальше. Итак, доложим королю Северусу, что Герфиону мы сбагрили, кто у нас остался?

— Пансиндерелла, кажется, — отозвался бледный, — в королевстве просто не нашлось хрусталя на туфли пятьдесят шестого размера.