De dos caras: Mazmorra* (джен)

* * *

Если бы не ненавистный Малфой, она увязла бы в грязи по самое горло. Казавшийся грязным и неуютным, но аккуратно вырытый туннель, пройденный несколькими часами ранее, вспоминается с нежной тоской. Теперь их маленький отряд идет по вязкой грязи. Она не горячая, но от нее исходят испарения, и нет, они тоже не слишком омерзительны, и даже, если закрыть глаза, можно представить грязевую ванну. А еще вздымаются и лопаются пузыри. Иногда склизкая грязь попадает на лицо, и почти все уже измазаны.

— Может, нам стоит воспользоваться чем-то? Ведь с помощью браслетов мы бы могли…

— Нужно минимум вторжения, — возражает Малфой, вспоминая нравоучения Грейс, ведущей их, по всей видимости, по самой жуткой тропе. Тихое "Ох…" — звучит рядом, и Малфой снова подхватывает Гермиону за локоть, который уже болит от подобной поддержки.

— Ступай по следам Поттера, Грейнджер, — раздраженно велит он.

— Я стараюсь. Но, если ты не заметил, я на каблуках, а это очень… Ох! — нога вновь подворачивается, и локоть снова пронзает боль. — Малфой! Не мог бы ты…

— Нет, не мог бы, Грейнджер, — шипит в ответ Малфой, изрядно раздраженный обязанностью вечно подхватывать ее. — Не пора ли тебе снять свои туфли?

Мысль о соприкосновении склизкой земли и голых ступней вызывает омерзение.

— Забудь об этом, — она высвобождает локоть и трет его.

— Грейс говорит, мы слишком медлительны, и нужно торопиться! — это Поттер. Он кричит через плечо. Его размашистые шаги раза в два больше мелких шажков Грейнджер. В результате она, вместе с принужденным ловить ее Малфоем, довольно сильно отстают.

— Если они прибавят шагу, то вовсе скроются из виду! — Малфой поднимает взор наверх — палящее солнце пробивается сквозь почти прозрачную воду, но греет от этого не меньше. Драко вытирает вспотевший лоб тыльной стороной ладони. Они на огромном стадионе, и в душу закрадывается неприятное предчувствие.

— Эй, Поттер! — зовет он. — А что это за место?

Гарри оборачивается, мотает головой — ему не слышно — а затем и вовсе отмахивается, делая рукой жест, призывающий двигаться быстрее.

— Чертов болван, — изрекает Малфой. Они уже прилично отстали. Он весь вспотел, Грейнджер тоже выдохлась. Неужели немного волшебства сильно навредит?

— Что-то слишком жарко стало, — замечает Гермиона. Испарения, подымающиеся из лопнувших пузырей, становятся горячее и будто бы лижут открытые участки кожи. — Тебе не кажется?

— Кажется, — Малфой еще раз осматривается. На много миль вокруг распространяется вязкая жижа, испускающая пар. На момент Драко представляется жуткий пир с их участием в качестве главного блюда. Он встряхивает головой — капля пота щекочет нос. Вспоминается нападение в Малфой-мэноре. Вдруг их вновь учуют?

— Постой, — он хватает ее руку, не давая дальше идти.

— В чем дело? Мы и так уже сильно отстали.

— Знаю. Но постой, — ощущая, как начинает колотиться сердце, Малфой нагибается и шепчет Грейнджер на ухо:

— Осмотрись и вспомни, что это за место. Умелый мне рассказывал, ты здесь бывала. Говорил про какой-то стадион. Про торговлю…

Грейнджер впервые хорошо осматривается — вдалеке виднеется смутное очертание башни, и она ее узнает:

— Мерлин… это же тот самый стадион! — жарко выдыхает она, ощущая нарастающее сердцебиение. — Но зачем мы идем этим путем?! Мы же у всех на виду, у него на виду! — Все это чертовы туфли и расплывчатые шаги Поттера, от которого она не отрывала глаз в надежде идти быстрее.

— Тише, успокойся. Я полагаю, сейчас тут никого нет. Но как он используется, когда нет торговли?

Гермиона не хочет знать. Это абсурд! Она снова здесь! В любой момент может начаться торговля, и их всех схватят и продадут по частям.

Слышится отдаленный крик Поттера. Он их зовет и рассержен, что они встали. Они с Грейс почти пересекли вязкий участок и теперь стоят на более твердой земле. Дышать становится легче, и Гарри делает пару глубоких вздохов — поход только начался, а он уже изрядно вымотался. Будет сложнее, чем предполагалось. Теперь, когда он здесь, и пот струится по спине, хочется быстрее все закончить. Как говорил Умелый, пройти по безопасному пути и выполнить миссию. Безопасностью сейчас и не пахнет. Взгляд вновь падает на вязкую землю — та будто манит, пузырясь все сильнее, словно готовясь изрыгнуть из своего чрева нечто…

— Мерлин всемогущий! — выдыхает он, — Грейс! Помоги их быстрее оттуда вытащить! — Гарри вспоминает рокочущий звук и черные овальные головы.

Но Камерон не разворачивается на его зов.

— Они справятся, — спокойно отвечает она и идет дальше. Поттер резко останавливает ее за руку:

— Я сказал, помоги им! Что ты о себе возомнила?!

— Отпусти мою руку, — все так же невозмутимо отвечает Грейс.

Поттер настаивает:

— Я могу сейчас же, к чертям собачьим, покинуть это адское место, и никто тебе не поможет, Грейс, никто не придет на помощь, и ты сгниешь тут вместе со своими корнями! — яростно шипит он.

На какой-то момент их взгляды встречаются. Его — колючий и злой, и ее — отстраненно-вымученный. Она изменилась, словно ею движет какая-то внешняя сила. Гарри всматривается в эти глубокие синие глаза. И видит там другие — темно-зеленые, почти черные, а вокруг толстая кора — какого-то растения, и оно бормочет на своем языке, испуская черные клубы дыма.

— Недолго. Осталось совсем недолго, — шепчет Грейс, и Гарри отпускает ее. Ненадолго Поттеру передается чужое отчаяние. Невыносимая боль о скорой неминуемой кончине. И он чувствует дорогу — путь, который он должен пройти ради их спасения. И все будто пульсирует, из последних сил зазывая к себе, моля о помощи. И Гарри не останавливается. Став Посвященным и приняв долг на себя, в нужные моменты его воля будет подавлена силами свыше. И они оставляют Гермиону и Драко позади. Их шаги ускоряются, и они несутся по земле, будто плывя по быстротечной речке.

— Куда, черт подери, они уходят?! — Малфой ощущает жар сильнее. Слишком много пузырей надуваются и лопаются, вываливая наружу клубы пара.

— Уходим! Скорее! — Малфой поднимает Гермиону на руки и бежит что есть мочи к более прочной земле. Ноги скользят по проклятой склизкой поверхности, а еще появляется ощущение, будто что-то толкает его изнутри. Толкает и удаляется обратно. Малфой спотыкается от такого толчка и падает, роняя Гермиону в жаркое месиво. Он вытаскивает волшебную палочку, прилагая максимум усилий, чтобы та не выскочила из скользких рук — звучит заклинание, на обоих обрушивается шквал холодной воды. Это не только придает бодрости, но и смывает грязь вокруг — и они видят морщинистые, склизкие тела. Это что-то большое и очень подвижное. И оно пробирается наружу. Поле кишит этими телами, они пролезают сквозь землю, будто купаясь в ней. В какой-то момент Малфой видит округлую голову, затем узкие плечи, словно недоразвитые для большой головы. И та качается из стороны в сторону, открывая овальный черный рот и издавая рокочущий звук. Глаза существа большие и выпуклые, словно у рыбы. Малфой едва сдерживает подкатывающую тошноту. Грейнджер вцепилась в его спину и зажмурилась. Малфою трудно дышать, а соображать еще сложнее. Он оглядывается в сторону Поттера, в надежде на спасение, но там никого. Появляются новые головы, все они вылезают неуклюжими движениями наружу. Их торсы отдаленно похожи на человеческие, но кожа будто содрана — темная и лоснящаяся. Драко рассматривает их пальцы с перепонками и когтями, отталкивающиеся от земли, не без усилия — но на подмогу им приходит упругий хвост, будто большого червя — оно ритмично движется и сокращается. И так они ползут, словно по команде, все в одну сторону, наваливаясь друг на друга, как слепые тараканы. Драко стоит неподвижно. Возможно, им удастся так простоять, пока эти монстры не уползут? И он не ошибается. Они отталкиваются от ног Малфоя, будто от земли или камня, от туфель Грейнджер, и та вскрикивает со страху. Но они уходят. Земля постепенно остывает. И в это время темнеет. Малфой все так же стоит, не в силах осмыслить увиденное. Их бросили. Поттер бросил их. Как он мог?! Малфой делает прерывистый вздох и старается прийти в себя. Но его грудь будто в тисках:

— Гермиона, отпусти меня. Ты не даешь мне нормально дышать.

Гермиона опускает руки.

— Уведи меня отсюда.

— Хорошо… сейчас, — Драко не придумывает ничего лучше, чем взвалить Грейнджер на плечо. Спустя некоторое время он, наконец, добирается до твердого холма и буквально сваливается на него со своей ношей, дыша, как загнанная лошадь. Уже совсем смеркается. Вокруг темнота, и лишь наверху, сквозь толщу воды виднеются отблески луны. А еще слышно, как дуют ветра. Но где-то далеко, будто в другом мире. Малфой осторожно вытаскивает волшебную палочку, снимает свою грязную мантию и трансфигурирует из нее не менее грязный матрас. Еще несколько взмахов — и он относительно чист, но громко скрипит. Он переносит на него Гермиону и обходит вокруг, тихо произнося защищающие заклятия. Теперь можно лечь спать — если он сможет уснуть с осознанием предательства Поттера... И его не волнуют всевозможные причины. Обсуждать произошедшее не хочется, да и нет сил. И ничего не остается, кроме как лежать, вглядываясь в появляющиеся надписи над водой.

* * *

Существо, отдаленно напоминающее старый пень, имеет на удивление острые зубы. И пьет оно жадно. Грейс утверждает, что они не кровососы. Это лишь противоядие зараженной крови. Рука Гарри трясется. Корень, наконец, его отпускает. Каррехен тяжело дышит, и сразу же отплывает подальше.

— Он неразговорчив последнее время, — отмечает Дуррей, — дайте ему время.

— Это вряд ли необходимо, мы не задержимся надолго.

Ботинки все промокли. Вонь невыносимая. Гниет все, к чему только можно прикоснуться. Разваливается на части. Будто Гарри попал в бочку с гнилыми растениями.

— Боюсь, нам придется ненадолго задержаться, — опровергает его слова Грейс.

— А как же Малфой и Гермиона? — Поттер не хочет быть грубым, попав в чужое место обитания, но, помимо воли, его голос звучит резко. Он бросил друзей в варящейся грязи с червями-монстрами!

Камерон отводит его подальше от Дуррея.

— Будут такие моменты… — она запинается, не зная как продолжить, — здесь я не вправе решать, как надо поступить. И ты тоже, — в ее взгляде читается упрек, и это раздражает. — Мы все были выбраны для этой миссии. Некоторые моменты будут совсем не такими, как хотелось бы. Мы приходим туда, где больше всего нужны. И мы почти опоздали. Теперь придется задержаться, чтобы восполнить утрату и восстановить Равновесие. Хотя бы малую его часть.

В ответ Поттер молчит. Все поворачивается не так, как он думал... Пожалуй, это худшее, что могло произойти.

— Я не переживу, если с Гермионой что-то случится, — пытается сдерживать нарастающее раздражение Гарри. Разве он многого просит? — И мне наплевать на магию Посвященных и на любые другие причины — винить я буду себя. И тебя, Грейс. Мне не нравится, как все происходит. Ты ведешь себя странно, будто мы твои орудия в этой миссии, и ты будешь нами вертеть, как тебе вздумается, пока…

— Война началась из-за тебя, Гарри Поттер! — ее внезапный крик вызывает мурашки. — Ты каким-то неведомым образом впустил в эти миры черную душу! Настолько отравленную ядом, что она поглотила Повелителя Первого Подземелья, а теперь стоишь тут, на прогнившей, по твоей вине, земле! — ее палец больно тычет ему в грудь, — и заявляешь, как тебе не нравится тут находиться! И как все идет не по плану! Да ты…

Он быстро сокращает между ними расстояние и закрывает ей рот ладонью, другой рукой рывком прижимает к себе:

— Прекрати кричать, мне не нужны новые враги,— он оглядывается — никто их не слышит. — А теперь слушай меня. Эта война никогда не будет моей. Мой дом — Магическая Британия. За нее я готов умереть. Но не за растения, и не за червей со свиньями, или кто здесь еще обитает. Это все мне чуждо и… — Гарри хочет сказать «отвратно», но сдерживается. — И если в этом походе пострадают дорогие мне люди, я… — он не успевает договорить, Камерон вырывается и громко произносит незнакомые Поттеру слова — это заклятие, он больше чем уверен, но поразмыслить дальше не получается — голову пронзает жуткая боль. Он теряет контроль над временем, от внезапной боли слезятся глаза, но это настолько злит его, что, несмотря на боль, рука тянется к волшебной палочке и секунду спустя Грейс отбрасывает далеко в сторону. Головная боль мигом проходит.

Что это было? Грейс на него напала? Поттер встряхивает головой и направляется к ней. Она обездвижена и лежит на гнилой траве. Рядом с ней что-то движется. Гарри держит волшебную палочку наготове. Но это один из выживших корней. Дуррей, кажется. Он наклоняется к Грейс — его корни удлиняются, бережно поднимая обездвиженное тело. Он проносит Грейс мимо Поттера.

— Не те люди, не те времена... Каррехен оказался прав. Уходите, мистер Поттер. Мы не выдержим большего зла, — и он удаляется в округлое помещение рядом с Кристальной Нишей, оставляя Гарри позади со все еще нацеленной волшебной палочкой.

* * *

Утро выдалось на удивление светлым. Тем уродливее выглядели враги. У них в гостиной — вот так просто. Им оказалась нипочем никакая защита, они пробрались из-под земли, продирая и прокусывая деревянные двери, ломая окна.

— Мы не можем сдерживать его больше! — это Джордж. И его палочка дрожит. Но сам он стоит твердо. Многие испугались и убежали кто куда. Кто в комнаты, кто спрятался под диван или в шкаф. Существо, пробравшееся в гостиную — высокое, его голова касается потолка. Оно перемещается, медленно шевеля конечностями, а его узкий нос не прекращает принюхиваться. Подбадривает лишь один факт — Джордж успел передать весточку отцу и уверен, что тот уже вызвал авроров, правда, они все еще не прибыли. Но что это за существа?! Они похожи на дементоров, но действуют совсем иначе! Краем глаза Джордж замечает сестру. Джинни спустилась с верхнего этажа и атакует решительно. Николеску подбегает, прикрикивает на жену, пряча ее за спиной, и тоже вступает в атаку. Монстр останавливается. Кажется, ему совсем не больно, он лишь несколько дезориентирован из-за обилия вспышек света. Свет? И это все, что он ощутил? Джордж начинает обдумывать иной план, но палочки не опускает. Детский крик в спальне наверху. Там же мама. Джорджу приходит неожиданная мысль. И он оставляет остальных, но лишь ненадолго. Когда он возвращается, вместо палочки у него в руках кухонный нож. На войне все средства хороши.

— Держи подарочек, тварь! — и он запускает нож прямо в тощее брюхо. Монстр воет. Рушит все вокруг, цепляясь длинными руками, и падает с жутким грохотом. И становится тихо. Лишь плач Фреды все никак не унять. Но Молли в итоге справляется. Вот в дом вбегают Рон и отец. С ними один из авроров. Всего один?! А где остальные?!

— Я вспорол ему брюхо, — объясняет Джордж.

— Это весьма действенное решение, — соглашается Артур, стараясь сохранять спокойствие, и спешит обнять сына.

В Министерстве творится хаос. Министр пропал. Рон нашел человека в Лютном Переулке, кто обмолвился несколькими словами об увиденных символах. Он сказал, что грядет война со страшными тварями из-под земли. Рон еще несколько раз туда ходил в поисках подробностей, но больше этого волшебника никто не видел. Однако его слова оказались правдой.

Буквально через несколько дней весь город загудел. В дома из-под земли проникают монстры-убийцы. Волшебники покидают Магическую Британию. Но никто так и не улетает. Порталы закрыты — выхода нет. Никто не знает, что делать, многие от страха потеряли голову.

Уизли же оказались относительно готовы. Артур с Роном предупредили об увиденных знаках в кабинете министра, и о словах незнакомца. И не зря — теперь нужно обдумывать план действий. Однако проблем оказывается еще больше, чем казалось — пропали Гермиона и Гарри.