Пожиратель Миров (джен)

Примерно десять тысяч лет назад в Системе Эёгьеры провозгласили Эру Единства. Великие умы возглавили Единый Совет, объединили под своим началом Внутреннее и Внешнее кольца Вечного Светила — все двадцать семь планет Эёгьеры — и создали абсолютно цивилизованный мир. Это почти исключило существование оружия, какой бы то ни было агрессии, а также индивидуализма. Путём генной инженерии и благодаря многочисленным опытам получилось изобрести сыворотку бессмертия, открыли способы предотвращения химических реакций, отвечающих за проявления тех или иных эмоций, что позволило особям больше не зависеть от своей физиологии и укоренённых в течение эволюции стереотипов. Не существовало такого понятия как семья, не было имён, была репутация, так называемое реноме, которое особь заслуживала у Совета.

Каждый единый — так называли любого жителя Системы — мог пройти испытание и стать частью Совета, который ставил перед собой задачу — изучать Вселенную. Сам же Совет стремился объединить всех жителей Эёгьеры в одну общность, снизив репродуктивную функцию всех особей до нуля.

Да данный момент численность Совета превосходит количество единых, новорождённых не наблюдается уже более четырёх тысяч лет, и прогнозируют, что к концу десятого тысячелетия — что уже совсем скоро — Совет будет состоять из всех представителей Эёгьеры и начнётся новая Эра.

Но все мы невежественны в своём высокомерии.

ДОБЫЧА

Её реноме — Мафиози.

Она принадлежала к числу кьёриков, очень гибких и ловких существ, способных изменять свою форму до микроскопических размеров, а также имитировать фенотип другого организма. В цветах полупрозрачной кожи Мафиози преобладали нежно-лиловые пастельные оттенки, способные меняться в своей спектральной категории в зависимости от настроения хозяйки. Фигура — вытянутая и высокая, под два метра; длинные ноги, которые заканчивались переливающимися всеми цветами радуги мягкими копытами, благодаря им Мафиози перемещалась по любой поверхности практически бесшумно; копчик продолжался длинным узорчатым, словно калейдоскоп, хвостом, который выполнял хватательную функцию. Голову венчали, помимо волос, которые походили на сконцентрированную в воздухе жидкость, небольшие рожки. Нос отсутствовал; пять глаз, расположенные на лице, могли одновременно смотреть в разные стороны и оценивать любую ситуацию с нескольких ракурсов.

Благодаря юркости и беспринципности кьёриков, а также личным качествам, которые не поощрялись в Эру Единства, Мафиози стала одной и лучших официальных контрабандисток Эёгьеры. Совет нуждался в новых технологиях, потому что как только мир освободился от насилия, чувств и других параметров, мешающих расам развиваться, единые принялись денно и нощно изучать любые знания, разбросанные по Вселенной.

Мафиози путешествовала за пределы родной Системы, в варварские миры, а порой и ещё дальше, чтобы найти такое, за что Совет выдал бы как можно больше сывороток бессмертия (эсбэ) — именно это сейчас являлось основной валютой в кольцах Эёгьеры. Благодаря хитрости и бесстрашию, Мафиози обладала уже таким запасом сывороток, что ей хватало на обеспечение собственного корабля, способного путешествовать между Галактиками, на три виллы в разных частях света и на собственный космический дворец неподалёку от самого Светила. Прекрасное завершение хоть сколько-нибудь эгоистичной жизни перед вступлением в Совет.

Однако однажды, когда она путешествовала в поисках новой добычи, ей в руки попала совершенно неожиданная находка.

* * *

Она возвращалась с очередной контрабандисткой миссии, когда прямо из гиперпространства на её универсальный глиссер налетел огромный лайнер. Чудом Мафиози не задели и не стёрли в космическую пыль. Сначала контрабандистка хотела выйти на связь с наглецами, но вовремя осознала, что не сможет этого сделать: судя по конструкции и странному логотипу — голубому кругу с зелёными пятнами — корабль не принадлежал ни внешнему кольцу Эёгьеры, ни самой Галактике Ру’у. Мафози тут же принялась за сканирование, включив абсолютно всю аппаратуру, что наличествовала на борту. Всплывшие виртуальные диаграммы тут же безостановочно начали кормить контрабандистку информацией, для усвоения которой ей пришлось подключиться к программе собственного корабля. После интеграции и успешного пеленгования неизвестного лайнера, Мафиози смогла оценить результаты анализа.

Судя по данным, корабль только благодаря чуду выдерживал тёмную материю их Галактики, а материалы, которые составляли конструкцию, неизвестны архиву Великого Совета или незасекреченной его части.

Руки у Мафиози тут же зачесались: очень редко, когда в их Галактику забредали корабли из других миров, поэтому она уже мысленно подсчитала, на сколько эсбэ обогатится.

Поколдовав с аппаратурой, она задала глиссеру область координат, из которой тот не имел права выходить, после чего щёлкнула по кнопке возле своего горла, тут же покрываясь совершенно незаметным защитным костюмом, полностью облегающим её тело. Проверив исправность скафандра, она направилась к стыковочному шлюзу — ультратонкой трубке, через которую кьёрики буквально просачивались в космос.

Датчики невидимого скафандра тут же запищали, и искусственный интеллект усердно рекомендовал Мафиози быть осторожной.

Подобравшись к лайнеру и заглянув в ближайший иллюминатор, Мафиози обнаружила, что на палубе идёт битва. Облетев весь корабль, контрабандистка нашла небольшую пробоину, оставленную неизвестным видом оружия, кажется, кто-то старался остановить лайнер. Воспользовавшись особенностями собственного организма, — изменять структуру и вытягиваться до размеров, составляющих атомарные связи, — она направилась внутрь. Мафиози блуждала по закоулкам обшивки лайнера, пока не добралась до сети многочисленных проводов, а далее — вентиляционных тоннелей.

Ни один кьёрик не любил оставаться в подобной форме надолго — в таком виде они были наиболее уязвимы, потому что любой внезапный дефект или сдвиг кристаллической решётки мог нанести непоправимое увечье или оборвать жизнь. Как только Мафиози оказалась в вентиляции, то приняла более объёмную форму и как змея поползла дальше, периодически, когда встречала решётки, наблюдая за происходящим на палубах корабля.

Одетый в собственные, достаточно весомые скафандры экипаж сражался. Существа издавали душераздирающие вопли и кидались друг на друга, стараясь убить, если не оружием, так голыми руками.

Насилие в Эру Единства уже не встречалось, исключения составляли варварские миры за пределами Эёгьеры, но и там Мафиози не видела столь отчаянного и жадного желания убивать. Засмотревшись на жуткую сцену, она не заметила, как прямо перед ней неизвестным сгустком энергии пробили толщу металла, едва не пробив голову контрабандистки.

Поучающим голосом ИИ посоветовал включить систему мимикрии под окружающую среду, Мафиози решила внять совету, прежде чем спуститься в коридор через организованное уже мёртвыми представителями неизвестной расы отверстие. Она направилась вдоль стены, ловко уклоняясь от случайных ударов и выстрелов из, как подсказал ИИ, плазмооружия, которое могло с лёгкостью прожечь хрупкое тело кьёрика.

Мафиози продвигалась дальше, внимательно осматривая агрессивную расу. ИИ отметил симметрию их тел и высокий уровень интеллекта, что говорило об их единстве. Утверждалось, что даже удалённые народы, которые не знают о политике Совета, всё равно приближаются к единству — это неизбежная ступень эволюции.

Слушая лекции ИИ, контрабандистка завернула за угол, и — оторванная голова пришельца шмякнулась прямо об стену рядом с ней. Мафиози вздрогнула, замерев. Лицо убийцы закрывал визор, но в следующий момент пришелец скинул шлем, накинулся на тело товарища и впился в него зубами, выдирая шматки плоти.

Кьёрик смотрела на это варварство и медленно отходила, опасаясь, что пришелец, если не увидит её, так почувствует и непременно нападёт.

Завернув за угол, она столкнулась с криком. Существа держались за голову, пытались что-то сказать, но в результате всё равно бросались друг на друга. Мафиози попыталась настроить лингвистический датчик, но как бы она ни старалась, не могла найти в базе данных Галактики даже отдалённо напоминающий язык, похожий на этот.

Когда звуки битвы стихли, а коридоры с каждым шагом наполнялись трупами и какой-то пугающей тишиной, Мафиози осмелилась присесть рядом с одним из тел. Визор скафандра оказался пробит и, когда контрабандистка нажала на кнопку сбоку, он полностью исчез, предоставляя взору лицо пришельца. ИИ, спустя какие-то секунды, оповестил о химических составляющих всего организма. Формул оказалось бесчисленное количество, и, пока компьютер работал, и без того тратя дорогую энергию скафандра, которую Мафиози использовала на поддержание мимикрии, контрабандистка изменила свою форму и приняла образ мёртвого солдата, не забыв сымитировать и его скафандр без разбитого визора. Аккуратно, следуя по коридорам, она собирала в универсальный мешок (который легко растягивался и выдерживал любую массу, помещённую в него) интересные виды технологий.

Мафиози длительное время избегала драк, но вскоре на неё всё-таки напали. Сумев лишить пришельца сознания с помощью одного из гаджетов, генерирующего электрический импульс, она поспешила исчезнуть с палубы, но в результате только встретила очередных врагов. Спасаясь от выстрелов, Мафиози оторвалась от погони, оказавшись в одной из кают. Тяжело дыша, она села на стул, но тут же вздрогнула, услышав задыхающийся голос.

Кьёрик медленно повернула голову, тело отказывалось двигаться. В другом конце комнаты, в углу, сидела представительница неизвестной расы без скафандра, она держала в дрожащих руках какой-то свёрток, её глаза, полные безумия, смотрели прямо на Мафиози. Та постучала пальцами в область виска, и ИИ, прервав свои исследования, сосредоточился на инопланетянке. То, что покрывало эту особь с головы до ног, являлось насыщенной красным цветом соединительной тканью всего организма. Кровью.

Незнакомка, прижимая одной рукой к груди свёрток, а второй помогая себе держаться на ногах, направилась к контрабандистке. Та вскочила со стула, совсем не заметив, что повалила его, и прижалась спиной к стене. ИИ продолжал монотонно описывать повреждения организма неизвестной, которая с каждой секундой приближалась. Сделав очередной шаг, она поскользнулась на луже собственной крови, упала и взвыла, по-прежнему не выпуская из рук свёрток.

Инопланетянка что-то шептала, страшно кривя лицо, по щекам текла прозрачная жидкость, минеральное содержание которой отображалось на одном из виртуальных дисплеев глаза кьёрикам. ИИ сообщил, что неизвестная особь испытывает огромную боль, из-за которой уже давно должна была умереть. Ни один единственный не ощущал боль, и даже слово такое давно не использовалось в их словаре. Инопланетянка, схватившись за край стола, попробовала встать и кровь с новой силой хлынула из неё, вызывая в горле страдалицы дикий стон, из-за чего Мафиози схватилась за рот.

Одним глазом она видела характеристики неизвестной, а другим изменения в собственном организме, ещё чуть-чуть и она окажется на грани стресса. Инопланетянка сумела подняться и протянула свёрток. Мафиози неуверенно приняла его, заставляя незнакомку облегчённо выдохнуть. Смотря влюблённым взглядом на свёрток, женщина упала на колени, и только тогда Мафиози увидела свисающие с живота существа органы, напоминающие эластичную нить. Секундой позже незнакомка вновь со шмяканьем упала.

ИИ оповестил, что существо мертво.

Сделав глубокий судорожный вздох, Мафиози кинулась бежать, сжимая свёрток, как вдруг почувствовала движение и остановилась. Она посмотрела на находку в своих руках. Ребёнок! Такого единые не видели достаточно долго, ведь следующее поколение, если в нём нуждались, выращивалось в капсулах, это помогало избавиться от варварских частичек прошлого и патологий.

— Оно живое! — ужаснулась Мафиози.

— Желаете утилизировать проблему? — хладнокровно поинтересовался ИИ.

— Ты издеваешься? — расслабилась Мафиози. — Ты хоть понимаешь, что мне уже вообще никогда не придётся работать, если я сумею продать его Совету?

— Данная жизненная форма неизвестна, она может быть опасна, — делился наблюдениями ИИ приятным мужским голосом.

— То, что нужно, — одобрила контрабандистка, — стоит только найти что-то вроде скафандра для него, иначе он не выживет в открытом космосе.

Раздался оглушительный грохот, а затем всё помещение провалилось во тьму. ИИ тут же активировал специальные линзы кьёрика, и как только Мафиози вновь начала видеть перед собой, то продолжила путь, изредка натыкаясь на трупы и кровавую массу, хлюпающую под ногами. Дыхание участилось, показатель стресса возрос. ИИ пришлось заботливо ввести в её организм успокаивающее, когда прямо перед ней выпрыгнул некто с оторванной ногой. Пришелец хотел что-то сказать, но, стоило ему увидеть ребёнка, как он замер, а затем, указав на контрабандистку пальцем, начал дико и истошно орать.

Мафиози сорвалась с места, чудом спасаясь от плазменного снаряда, полетевшего ей в спину. Она ныряла из одной каюты в другую, надеясь оторваться от погони, и, как только ей это удалось, она продолжила исследование лайнера. Вскоре она оказалась в просторной каюте со множеством небольших капсул. Свёрток в её руках задёргался. Кьёрик подошла к ближайшей капсуле, в ней покоился младенец. Во всех остальных тоже, лишь одна пустовала.

— Состояние всех капсул: отключены. Младенцы мертвы, — сообщил ИИ.

Мафиози вздрогнула, когда по стене прокатился металлический рокот. Она подошла к пустой капсуле и, когда разобралась в управлении и смогла её включить, поместила младенца внутрь. Тот елозил и что-то бубнил.

— Пора уходить, — отдала приказ Мафиози.

— Наконец-то, — одобрил это решение ИИ, вводя в организм кьёрика очередную порцию успокаивающего.

* * *

Мафиози выскользнула из каюты и тут же отпрыгнула, когда увидела перед собой окровавленное перекорёженное от боли лицо. Через несколько секунд стало очевидно, что существо мертво. Кто-то пригвоздил беднягу к стене, а рядом написал что-то его кровью. Под руководством ИИ, скопировавшего из систем лайнера карту, она добралась до эвакуационной зоны, где почти все спасительные шаттлы оказались испорчены.

Найдя шлюз без шаттла, Мафиози подключила ИИ к приборной панели, после чего лампочка над шлюзом загорелось зелёным.

— Автоматическое открытие через десять секунд, — уведомил ИИ.

Мафиози прыгнула на рельсы прямо к створкам и, перехватив хвостом мешок с добычей, а руками прижимая к себе капсулу с младенцем, приготовилась к выбросу. Ровно через десять секунд створки распахнулись, с ужасной силой засасывая Мафиози в космос. Пролетев на дикой скорости несколько километров, ИИ включил двигатели скафандра, и полёт постепенно замедлился. Когда координаты на одной из глазных линз прекратили скакать как бешеные, Мафиози назвала место, где должен находиться её корабль, после чего её тело изменило траекторию полёта, устремляясь к оставленному глиссеру.

И пока она летела, то не могла отвести взгляд от лайнера, который, как и всегда, на полотне бесконечной Вселенной казался лишь мнимой точкой, ничего не значащей в объёмах времени и пространства.

— Выживут ли они? — спросила она в пустоту.

НААЦКАРА

Его реноме — Шкаф.

Планета Уйуу — место, покрытое льдами и водой, однако много миллиардов лет назад там зародилась жизнь в виде беспозвоночных существ, позже напоминающих рыб. Постепенно эти рыбы научились дышать не только под водой, но и на поверхности, климат планеты изменился, и расе пришлось выйти на сушу. Так они научились ползать, а позже и держать осанку.

Представители уйуу — это рослые, ширококостные существа с чешуйчатой кожей. Верхними конечностями служат четыре очень гибких плавника, которые состоят из сплошных мускулов. Нос у этих существ отсутствует, обоняние развилось в течение эволюции невероятно слабо, зоркостью они тоже не обладают, и это притом, что у уйуу насчитывалось четыре глаза, которые располагались симметрично друг относительно друга на вытянутой морде. Уйуу передвигались с помощью мощного хвоста и, невзирая на внешнюю неповоротливость, лучше всего подходили для работы в силовых структурах: с ними не спорили, их уважали и они могли поймать кого-угодно где-угодно, что чаще всего требовалось на границе Эёгьеры.

Уйуу из-за своего мятежного характера считались самым неудачным выбором для состава в Совет, и много лет назад даже поднимали вопрос об уничтожении целой планеты. Но ксеноизм восторжествовал, и для уйуу открылись ворота мира.

Шкафу пришлось усердно работать, чтобы попасть на Наацкару — вторую столицу Эёгьеры. Уйуу все силы прилагал к тому, чтобы в этом тысячелетии пройти единое испытание и примкнуть к Совету, став, таким образом, первопроходцем для собственной расы.

Но пока что Шкаф работал в доках. Он мыл и обеззараживал все небольшие суда, которые прибывали в Церкиу — столицу планеты. Чаще всего уйуу попадались контрабандисты, поэтому приходилось тщательно осматривать товар, чтобы охотники за сыворотками не ввезли в столицу что-то серьёзное, подвергающее жителей Церкиу и всей планеты опасности. Шкаф хорошо справлялся со своей задачей, он ни перед кем не отступал и вёл себя порой даже чересчур принципиально.

* * *

Из-за временного отсутствия работы, Шкаф с товарищем играли в карточную игру. Нстрщ — щупальцевидная упругая сфера с пятью головами — постоянно выигрывал, и всё же Шкаф не сдавался. Начальник всегда смеялся над интеллектом уйуу и сейчас решил очередной раз отпустить безобидную шуточку, как ВИ сообщил о приближении корабля кьёриков, номера которого весь порт Наацкары уже знал наизусть.

— Твой клиент, — устало вздохнул начальник.

Шкаф тут же закончил игру и направился исполнять долг.

* * *

Несмотря на всю хитрую расу кьёриков, Мафиози, казалось, являлась сосредоточением лукавства и подлости, на которые способны эти существа. И правда состояла в том, что только Шкаф мешал ей провести контрабанду: он не верил ни единому её слову и свято исполнял свой долг. Он постоянно изымал из её корабля запрещённый товар, который отправлялся на длительную проверку, а затем поступал в Совет или же на утилизацию. Естественно, Мафиози это не нравилось, ведь так она лишалась эсбэ.

— О нет, только не он, — простонала Мафози, когда увидел через иллюминатор широкоплечего синего гиганта с приборами для сканирования.

— Мы могли бы зажарить рыбку, — предложил ИИ.

— Только при нём этого не говори, — Мафиози посадила глиссер и, окинув взглядом весь свой груз, тяжело вздохнула.

Она сошла с корабля, встречая рядом с отсеком уже готового зайти внутрь уйуу.

— Какая встреча! — с наигранной радостью крикнула Мафиози. — Уйуу, мы уже две тысячи лет знаем друг друга, давай-ка ты сделаешь сегодня исключение и не будешь проверять и мыть мой корабль!

Шкаф поочерёдно хлопнул своими глазами, жабры вздулись от недовольства:

— Мы знаем друг друга две тысяч лет, за это время ты могла бы уже понять, что я не сделаю подобного, что на корабле?

— Экзотика во всей своей красе! — похлопала по корпусу глиссера Мафиози, мешая Шкафу пройти дальше.

— Это стандартная процедура, — буркнул Шкаф, смотря на датчик в своих плавниках. — К тому же я вижу на твоём корабле миллион чужеродных тел и какую-то неизвестную биологическую активность. Ты привезла заражённые психотропные растения? Совет одобряет контрабанду только тогда, когда это не подвергает единых опасности.

— Не-е-е-ет, ты что, — Мафиози начала отмахиваться, и тут послышался какой-то пронзительный рёв.

Слышала это, конечно, только она, потому что уйуу не обладали таким острым слухом как кьёрики, однако если этот рёв усилится, то его услышит весь порт.

— Слушай, сколько ты хочешь? — решила перейти к делу Мафиози. — У меня куча сывороток, тебе ещё на миллион попыток вступить в Совет хватит!

— Меня не волнует это, — Шкаф вознамерился попасть на корабль. — Нужно обезвредить твой глиссер. Отойди.

— Да постой ты! — Мафиози зашипела, ощетинившись. — Ты же знаешь, я всё равно провезу свою контрабанду, так что давай мы просто забудем о том, что ты видел… — снова послышался плачь, и, судя по движению ушных отростков, уйуу тоже обратил на это внимание. — И слышал…

Шкаф подвинул Мафиози в сторону, всё-таки проникая на корабль.

— Да что же ты… — контрабандистка схватилась за свои рожки и услышала крики со стороны площади.

Посмотрев в сторону небольшой толпы, она счастливо ухмыльнулась и заявила:

— Шкаф, кто-то забрался на вышку и хочет спрыгнуть!

— Не ври, — Шкаф уже включал дополнительные сенсоры для обследования корабля.

— Да я не вру, — зашипела Мафиози. — Но он хочет умереть именно на твоей территории, а ведь ты помнишь, что по Кодексу Совета, если кто-то допустил смерть единого, то он не имеет права ещё тысячу лет вступать в Совет! И наоборот, если ты спас кого-то, Совет может принять тебя раньше.

Шкаф развернулся и, не доходя до капсулы с ребёнком, что заставило облегчённо выдохнуть Мафиози, выглянул из корабля.

— Не смей уходить, — приказал Шкаф и быстро пополз к месту стычки.

Мафиози покивала и, зайдя в салон, схватила капсулу с ребёнком в руку, а хвостом зацепила мешок, после чего, мимикрировав, поспешила скрыться из порта, пока докеры разбирались с местным суицидентом.

Его реноме — Последний.

Последний из расы заркаи, которая вымерла при странных обстоятельствах в одной из соседних Галактик. Совет приютил выжившего и хотел обратить его в единого, но тот упорно отказывался и не мог пройти испытание по одной простой причине — он хотел умереть. Из-за того, что Последний — единственный представитель своего вида, клонировать которого почему-то пока что невозможно, запрещалось допускать его смерть.

Родная планета заркаи располагалась в Галактике Цей-Нэй, в которой сейчас нет ни одной Системы, пригодной для жизни каких-либо существ. Заркаи очень низкие, субтильные существа с мягкой шёрсткой, покрывающей всю эпидерму. Морда напоминает лошадиную, уши свисают практически до пола, а зубы отсутствуют — еду заркаи потребляли исключительно в жидком виде. Три опорные конечности и пять верхних способствуют быстрому перемещению и многофункциональности, мозг заркаи работает очень быстро, что позволяет совершать несколько действий одновременно.

Сейчас Последний держался за шпиль башни. Он видел, как какой-то уйуу вызвал бригаду спасателей, забирая со склада специальное оборудование. А кьёрик, из-за которого и обратили на заркаи внимание, сейчас прокрадывалась вдоль кораблей, стараясь ускользнуть. Последний вздохнул и прыгнул вниз, а чтобы наверняка разбиться и умереть, он включил реактивный двигатель своего скафандра. Заркаи летел с огромной скоростью, но в середине пути почувствовал, что вся техника его костюма отключилась, а сам он парит в воздухе.

Шкаф вовремя сумел выстрелить из спасательной пушки и поймать существо в специальный пузырь.

— Вы имеете право хранить молчание, — Шкаф дождался, когда пузырь опустит заркаи и рассеется. — Вы обвиняетесь в нарушении Кодекса Совета, пункт 11.88.456.

Уйуу развернул к себе Последнего спиной и ввёл ему в затылок специальный чип, который не позволял преступнику совершать резких движений, а также отдаляться на расстояние больше двух метров.

— Я отведу вас к стражам Совета, — Шкаф хотел увести заркаи, но тот вымолвил очень грустным голосом:

— А как же тот кьёрик?

Шкаф тут же начал выискивать взглядом контрабандистку и, когда с помощью подсказки заркаи, увидел её, тут же пополз за ней, потащив за собой и преступника.

Обнаружив, что Шкаф преследует её, Мафиози ускорилась и побежала в сторону лестницы, понимая, что на лифте она будет уязвима. Кьёрики перемещались очень быстро, особенно, если можно было бегать по стенам или потолкам. Поэтому, бросив мешок и перехватив капсулу с младенцем хвостом, Мафиози вскочила на четвереньки и помчалась вниз. Уйуу остановился перед лестницей и недовольно зарычал, после чего по рации попросил товарища отключить на несколько секунд силовое поле, которое служило окнами в порту.

— Держись, — сказал Шкаф и подхватил маленького заркаи плавником.

Стоило силовому полю исчезнуть на пару секунд, как уйуу выпрыгнул в окно и полетел с пятнадцатого этажа хвостом вниз. Как только Шкаф плюхнулся в фонтан, вода которого расплескалась на многие метры вокруг, из дверей выбежала запыхавшаяся Мафиози. Увидев преследователя, она выругалась и бросилась в парк; уйуу моментально последовал за ней, одним из плавников изъяв из кармашка маленький квадратик, который Шкаф кинул в спину контрабандистке. Оказавшись в рабочей зоне, квадратик сработал и превратился в энергетическую сеть, которая за секунду скрутила беглянку. Выругавшись опять, Мафиози упала на землю, сжимая в руках капсулу.

Единые, которые прогуливались по парку, с недовольством смотрели на данную сцену, ведь погони и применение силы являлось дурным тоном в Эёгьере.

— Ты поймана, можешь даже не сопротивляться, теперь тебе придётся объясняться перед Советом, — Шкаф внедрил под кожу пленницы такой же чип, что и заркаи.

— Может, убьёшь нас? — взмолился Последний. — Ты не понимаешь…

И тут они услышали плач.

— Что это, — Шкаф и подошёл к капсуле, рядом с которой сидела Мафиози. — Это же… — он просканировал существо. — Я так и знал, что ты хочешь провезти Совету нечто опасное! Ты же знаешь, что вначале нужно отправлять все живые организмы на проверку!

Последний смотрел на содержимое капсулы не мигая.

— А ты знаешь, что я никогда бы не разбогатела, если бы поставляла абсолютно всё на проверку! — заявила Мафиози. — Совет-то не жалуется!

— Жалуется нам, — перебил Шкаф, садясь рядом с капсулой и продолжая сканировать младенца. — Это ужасно, откуда ты выкрала это существо?

— Да, ведь рабство у нас отменено, официально, — грустным и скучающим голосом прошептал Последний.

— А… ну… — Мафиози сощурилась, когда ребёнок опять заорал. — Это долгая история, но я вам расскажу, когда вы меня отпустите!

— Спасибо — нет, — жёстко отрезал Шкаф. — Мы немедленно отправимся в медицинский центр. Этому существу нужна помощь, оно явно что-то просит.

— А я могу продолжить умирать? — умоляюще спросил Последний.

— Нет! — заявил Шкаф.

— Поверьте, вы об этом ещё пожалеете, — очень тихо прошептал Последний, повинуясь пленителю и следуя за ним.

— Ты оставил свой рабочий пост! Тебя уволят! — пыталась образумить уйуу Мафиози.

— Лучше бы казнили, люблю умирать достойно и с причиной, — подытожил Последний.

— Всё будет хорошо, главное — это благо Совета, — со сталью в голосе произнёс Шкаф.

Младенец внезапно начал издавать звуки, чем-то похожие на хихиканье, но обратил на это внимание только Последний, но вместо очередных слов, он просто отвёл взгляд.

* * *

Высокие шпили медицинского учреждения стеклянными спиралями уходили высоко в небеса, пронизывая их и устремляясь в бескрайний космос. Шкаф представил необходимые документы и показал капсулу с неизвестным организмом, что позволило троице войти без очереди, и их тут же направили на тринадцатый этаж, в кабинет доктора, который занимался вопросами органики.

Врачи уже давно стали исследователями, а лечили они крайне редко, потому что единые выработали иммунитет практически ко всем болезням, однако при появлении внегалактических особей существовала опасность подцепить вирус, ещё неизученный Советом.

Шкаф вошёл первым, таща за собой парочку, которая упорно не желала принимать участие в лекциях по ксенологии. Уйуу передал доктору младенца и, пока тот делал какие-то анализы и изучал неизвестное существо, Шкаф, выйдя с пленниками в коридор, принялся зачитывать Последнему и Мафиози Кодекс Совета, особое внимание уделяя пунктам о самоубийстве и незаконной контрабанде. Последний лишь тяжело вздыхал, говоря, что жалеет, что никто ещё и никогда не умирал от скуки, а Мафиози на пару секунд даже уснула.

Но их отвлёк исследователь, который поманил троицу к себе обратно в кабинет.

— Что ж… данное существо явно неизвестного происхождения, оно всеядно, как многие варварские народы за пределами Эёгьеры, — врач проплыл по кабинету, выводя в воздухе голографические формулы, — на ранней стадии развития потребляет больше, позже переваривание одних веществ перестаёт быть нормой. Как, например, лактозы. Но в рацион постепенно входят иные вещества. Сейчас новорождённый организм явно испытывает голод, я синтезирую сыворотку на основе его генотипа, чтобы восполнить те микроэлементы, в которых он нуждается.

— Я могу пожертвовать собой, пусть он меня съест, — Последний подошёл к капсуле с ребёнком.

— В смысле?! Это существо может потреблять другую органику? — ужаснулась Мафиози. — На лицо же видно единение!

— Это правда, — согласился исследователь, — говорят, впрочем, что все мы когда-то потребляли органику, — он над чем-то задумался, но потом продолжил, — однако данная форма жизни ещё не полностью отбросила свою, так называемую, варварскую сущность. Либо представители этой расы не научились синтезировать микроэлементы, поддерживающие работоспособность организма, либо им нравится сам процесс поглощения органики, что свидетельствует об их хищных намерениях. Это интересно, Совет заинтересуется этим.

— Кхм, скажете им, что это я притащила ребёнка? — ни на что особо не рассчитывая, спросила Мафиози.

— Боюсь, нет, — ответил доктор, — этот организм ещё нужно изучить, его психика носит очень сложный характер, но, пока перед нами лишь новорождённый, изучить эту структуру достаточно просто, а значит, можно узнать, в каком направлении будет развиваться эта раса. Видите это?

Исследователь указал верхним отростком на выведенную голографию странного органа:

— В отличие от многих рас, у этого существа нервная система сходится в одном месте, мозге, который располагается в голове.

— Всего лишь? — ужаснулась Мафиози. — То есть это как моторчик для них?

— Именно, — кивнул исследователь, — если у нас мозг, нервная система и тело — это одно целое, то у них всё это одно целое упирается в мозг, в котором заключена вся структура живого организма. — Доктор прокашлялся. — Такое я встречал лишь однажды, — он посмотрел на Последнего. — Но, к сожалению, если ваша психика блокирует любое вмешательство и видоизменяется, то теперь появилась реальная возможность узнать тайну существ подобных вам!

— Возможно, если моя психика блокирует любое вторжение, то не стоит вмешиваться к другому существу? — печально спросил Последний.

— Всё ради знаний, дорогой заркаи! — с энтузиазмом воскликнул исследователь и, взяв приготовленную сыворотку, подошёл к капсуле.

Мафиози покачала головой, Последний пристально наблюдал за доктором, а Шкаф достал коммуникатор и уже хотел совершить вызов, как послышался крик.

Шкаф и Мафиози тут же развернулись и замерли. Младенец, стоило исследователю раскрыть капсулу, каким-то неведомым образом сумел оказаться на лице доктора, вгрызаясь неизвестно откуда взявшимися острыми зубками в мягкую эпидерму.

— Что за… — Мафиози сделала шаг назад.

— Помог… — но исследователь не успел сказать, маленькое существо прогрызлось внутрь, перекусывая голосовые связки.

Живительная лимфа, которая наполняла весь организм доктора, растеклась по полу. Шкаф отошёл, не сводя глаз с младенца, с остервенением вгрызающегося в чужую плоть. Словно почувствовав, что на него смотрят, ребёнок вскинул головку. Глаза младенца исчезли, вместо них зияла тьма, которая, словно в приступе агонии, шевеля своими щупальцами, старалась выбраться наружу, прорваться сквозь физический барьер.

— Нужно бежать! — крикнула Мафиози.

Шкаф вытолкнул первым из кабинета Последнего, который не сводил ошарашенного взгляда с младенца. Мафиози нырнула за ними, и стоило её хвосту оказаться в безопасности, как троица заблокировала дверь. С другой стороны слышался скрежет и детский плачь.

— Что только что было?! — закричала Мафиози, привлекая внимание остальных врачей, со злостью глянувших на шумных посетителей.

— Откройте, — Последний прислонился лбом к двери и облизнул её длинным языком. —Уже поздно что-то менять… пустите…

Но Шкаф не позволял никому подойти к панели управления.

— У него же не было зубов… — держался за голову уйуу.

— Что-то здесь не так, — дрожащим голосом прошептала Мафиози.

— Да, но что именно? — задумчиво потёр лоб Шкаф.

— Я про другое, — Мафиози легонько ударился собеседника по хвосту, и тот обратил внимание на персонал: кто-то держался за головы, кто-то мычал что-то о запретах, кто-то хихикал или плакал.

— Это конец, — сказал Последний, и в следующий момент один из врачей накинулся на другого, внедряя все свои семнадцать конечностей в хрупкое тело коллеги, заставляя органическую жидкость хлынуть на белую стену.

— Что вы делаете?! — громыхнул Шкаф, и тут один из них посмотрел на уйуу, глаза этого существа источали тьму.

— Надо валить, валить надо! — Мафиози захотела убежать, но её скрутила судорога, когда допустимое расстояние от Шкафа оказалось преодолено. — Они же убьют нас! Нужно валить!

— Нет… не может быть… ведь Единство, мы все… — хвост Шкафа дрогнул.

В следующий момент с бешеным криком один из персонала вонзил острые зубы в плоть товарища, наслаждаясь добычей. Началась массовая истерия и только тогда, когда бегущий по стене исследователь, внешне напоминающий кальмара, направился к Шкафу с явным намерением его убить, уйуу сдвинулся с места и, подхватив окаменевшего Последнего, побежал прочь по коридору.

Раздался грохот, треск и крик. Много криков. Троица оказалась на лестнице и быстро начала спуск, как, проломив стену, перед ними показалось существо, раньше не представляющее опасности, но сейчас этот зверь стоял, растопырив лапы, и облизывался длинным шершавым языком, с кожи бывшего врача стекала слизь; глаза всё также наполняла тьма.

Он хотел броситься на беглецов, но вслед за ним выпрыгнул другой монстр и, пробив соседнюю стену, они полетели вниз.

Чуть простояв в ступоре, троица продолжила побег.

— Это ты притащила этого ребёнка! — крикнул Шкаф, когда они оказались на десятом этаже.

— Я бы продала его на чёрный рынок, там бы всё правильно сделали! — ответила перепуганная Мафиози, — они ведут себя точно так же, как те существа, у которых я забрала этого ребёнка!

— Вы видели эти глаза? — спросил Шкаф. — В них что-то вселилось!

— Какие ещё глаза?! — изумилась Мафиози.

— Чёрные! Словно глубины космоса! — рявкнул Шкаф.

— Нашёл, о чём думать! — крикнула контрабандистка.

— Нужно вызвать стражей, — сменил тему Шкаф.

Они оказались на пятом этаже, и в этот момент раздался взрыв, верхняя часть башни рухнула, вызывая обвал нижних этажей и слабое землетрясение, которое заставило троицу пошатнуться, а Мафиози упасть. Шкаф подхватил под один плавник её, под другой — Последнего, и пополз с удвоенной скоростью.

— Не торопись… — бубнил себе под нос Последний, — всё равно умрём.

Шкаф не обращал на эти слова внимания, он спрыгнул с последних ступенек и выскользнул в главный холл, где перед рецепшеном валялись трупы персонала и посетителей. Шкаф замер, увидев стражей Совета, которые сосредоточенно смотрели на внезапно возникшую троицу.

— Не двигаться! — крикнул один из стражей, наведя на них специальный шар для усмирения.

Шкаф стоял на месте, он отпустил товарищей, и — те упали на пол рядом.

— Что здесь произошло? — спросил другой страж.

— Экскременты ортусов, вот что! — выругалась Мафиози, откашливаясь от пыли. — Эти исследователи выпустили какую-то жуть на свободу.

Наверху раздался отчаянный вопль.

Стражи тут же схватились за оружие, через пару секунд послышался топот, который резко стих.

— Быстро, на выход, вы дадите показания, — приказал страж.

Шкаф с готовностью пополз вперёд, но вновь раздался мученический вой. Несколько стражей направились в сторону лестницы.

— Нет! — крикнул Последний. — Не идите… иначе вы тоже… иначе обратной дороги не будет…

— Увидите их, — отдал приказ капитан стражи и, кивнув напарникам, продолжил путь вглубь больницы.

— Нет, — выдохнул Последний.

* * *

Главный следователь, его напарник и трое свидетелей сняли виртуальные очки. Всё это время они просматривали записи охранных камер медицинского центра. Мафиози вздохнула, откинув голову, Последний вообще ничего не говорил, только что-то иногда шептал себе под нос.

Вёл беседу Шкаф.

— Мы виновны в том, что произошло, — сразу ответил он. — Мы не знали, какую опасность может представлять этот новый вид.

— Весь персонал больницы мёртв, конструкция разрушена, — сообщил напарник следователя. — Уйуу, мы видим, что вы хотели как лучше, но за четыре тысячи лет никто на Наацкаре не умер и не пострадал, а тут — сразу триста смертей. Боюсь, во-первых, ваше посвящение в Совет откладывается, а во-вторых, нам придётся арестовать вас на тысячу лет.

— Сколько?! — ужаснулась Мафиози. — Слушайте, откуда мы знали, что эта мелочь, которая даже говорить не умеет, отрастит себе зубы и начнёт жрать всё на своём пути?!

— Нет, всё верно, мы должны быть арестованы, — кивнул Шкаф.

— Что? Нет! — возмутилась Мафиози.

— Кьёрики, видимо, до сих пор не избавились от своих варварских инстинктов, — терпеливо произнёс следователь. — Как вообще вышло, что ваша раса вошла в Совет одной из первых?

— Потому что мы можем отличить бред от справедливости? — с сарказмом ответила Мафиози. — И куда вы нас отправите?

— Ку’улк’ху, — следователь смотрел на неё.

— Ну, чтоб вам всем сортиры три тысячи лет драить, а, — только и выдохнула Мафиози. — А ведь я тоже хотела вступить в Совет через лет двадцать.

— Вы знаете Кодекс, — продолжил следователь, выводя троицу в коридор, — те, кто в этом тысячелетии в Совет не попадут, послужат энергией для будущего витка эволюции.

Шкаф молчал, опустив голову.

— Прекрасно, — фыркнула Мафиози. — Ты это слышал?

— Так точно, — с готовностью ответил ИИ, — не повезло.

Их отвели на взлётную площадку, после чего отправили в свободный челнок. Перед закрытием трапа, Шкаф всё же спросил:

— А что с тем младенцем? Его нашли?

— Нашли то, что от него осталось, — ответил следователь.

— И что же от него осталось? — Шкаф смотрел на собеседника. — Пожалуйста, скажите.

— Вся генная структура этого существа исчезла, — объяснил страж. — Мы уже никогда не узнаем, что это было. Хотя Совет попытается.

Шкаф только кивнул, трап полностью закрылся и челнок, вздрогнув, начал медленный подъем в космос. Следователь проводил транспортник взглядом, и на секунду его глаза закрыла тёмная плёнка.

КУ’УЛК’ХУ

Ку’улк’ху — огромный космический корабль-планета, который расположился между внешним и внутренним кольцами Эёгьеры. Сюда отправляли единых с «испорченными» или «недоразвитыми» генами.

Пленник, которого стражи забирали из камеры, уже никогда не возвращался, и с каждым разом узников становилось всё меньше. В ячейке Y78 их осталось всего шестеро: Мафиози, Шкаф, Последний и трое неизвестных. Самой страшной пыткой являлось то, что они не могли разговаривать друг с другом — камеры отделялись звуконепроницаемым полем, а все пищевые сыворотки поступали автоматизировано через трубки, пронизывающие корабль. Мафиози уже на второй день хотела сбежать, но ей ввели некий препарат, из-за чего она больше не могла уменьшаться.

Благо скафандр Мафиози позволили оставить и кьёрик, подключив узел к силовому полю, смогла подпитать костюм энергией и вести дискуссии с ИИ. Шкаф же испытывал сложности: он постепенно сходил с ума, ходил из стороны в сторону, бился головой о стену, кричал, но его никто не слышал. Иногда он умоляющим взглядом смотрел на охранника, надеясь, что тот поговорит с уйуу, но вместо этого тот просто погружал пленника в крепкий сон. Последний же просто лежал в углу камеры, казалось, он не принял ни одной пищевой сыворотки, однако всё ещё продолжал дышать.

Голографическая дата отсчитывала срок в каждой камере, и уже вскоре минует двести лет, как они находятся в заточении.

* * *

Мафиози как раз беседовала с ИИ о важных математических погрешностях, как корабль тряхнуло. Где-то сверкнуло, и в один момент энергия перестала поступать, погрузив все каюты во тьму. Защита исчезла. Мафози, поймав момент, выскочила из камеры.

— Неужели, — ошарашенно шептала она. — Неужели…

Возобновилась подача энергии. Трое неизвестных преступников радостно завопили, но их прервал далёкий сумасшедший смех. Мафиози посмотрела на камеры товарищей, Шкаф и Последний не покинули свои места, они либо не успели, либо просто не захотели.

— Да и плевать, — контрабандистка сделала шаг по направлению к выходу, но тут же упала, когда корабль в очередной раз тряхнуло и обесточило. — Да что это?!

— Нападение! — обрадовался какой-то преступник. — Побег!

— Или нет, — раздался грубый голос Шкафа над головой кьёрика, у уйуу из головы выскочило странное устройство — жгутик с шариком, который наполнял комнату слабым белым светом. — Ку’улк’ху — невидимая станция, ещё никто не мог атаковать это место, тем более в Эру Единства, мне кажется, всё это не случайно.

— Ого, ты довольно красноречив, долго не болтал, да? — усмехнулась Мафиози.

Шкаф протянул ей плавник, и она, схватив его, поднялась на ноги.

— Эй! Ты идёшь? — Шкаф посмотрел в спину Последнему.

— Я… — он некоторое время молчал, после чего поднялся, — мне придётся.

Они шли по тёмным коридорам; кое-где мигали осветители, умудряясь соединяться с каким-либо источником энергии, стараясь восстановить работоспособность корабля. Троица пребывала в молчании, пока Шкаф не споткнулся обо что-то. Направив фонарик, он увидел разорванное тело охранника.

— Так я и думал, — печально прошептал Шкаф.

— Что именно? — удивилась Мафиози, но в следующую секунду раздался истеричный вопль, отражаясь от холодных стен, он прокатился по всем коридорам корабля.

Шкаф наклонился за оружием рядом с охранником, но Мафиози перехватила его плавник своим хвостом.

— Ты что задумал?! Запрещается применять оружие! Если Совет узнает…

— Ты что, не понимаешь? — печально спросил Шкаф. — Мы уже не станем частью Совета, а ещё здесь бродит нечто, что захочет нас убить.

— Но… — Мафиози ослабила хватку. — Я… это же единые, такие же, как мы… неужели ты сумеешь? Если мы нарушим Кодекс ещё раз…

Вопль повторился. Шкаф выпрямился, смотря на оружие.

— Нет, ты права, — уйуу пополз дальше.

Последний с надеждой потянулся к оружию, но Мафиози хлестнула его хвостом, и он передумал.

* * *

Коридоры наполнялись трупами, шаг всех троих замедлялся с каждой секундой. Мафиози сглотнула. Страх — это самое ужасное, что могло произойти с едиными, это означало, что где-то существует нечто, что заставляет личность деградировать.

Раздался взрыв, и Мафиози схватилась за рожки:

— Я так не могу! Что за дерьмо творится?!

— Не ругайся, Совет не одобрит, — с сарказмом ответил Последний, но получил очередной удар хвостом.

Шкаф оставался серьёзным. Он провёл плавником по датчику возле дверей, и те, завибрировав, с трудом начали разъезжаться, но, не преодолев и шести сантиметров, остановились. Тогда уйуу глубоко вдохнул и силой раздвинул их, оказываясь в дальнем углу мостика корабля.

Чуть дальше, ближе к центру, разворачивалась бойня. Экипаж, персонал, преступники — всё хотели одного, убийств.

— Ужасно, — прошептал Шкаф. — Они забыли Единство.

— Ты взял вчера мой линком! — орала какая роцайкнер.

— Да ты сама его куда-то положила, тупая дура, выглядишь страшнее хмикриков! — не повременил ответить оппонент.

— Какое право ты имеешь говорить об этом?! — вспыхнул один из хмикриков. — Ты давно рожу своих рууг’ссов видел?! Ксенофоб!

Несмотря на достаточно глупые, абсолютно неуместные высказывания, это заставляло всех идти на крайнюю жестокость.

— Стойте! — Шкаф кинулся вперёд и встал между двумя ближайшими соперниками. — Что происходит?! Вы ведёте себя как варвары!

Раздался оглушительный смех. Шкаф медленно повернулся. На мостике стоял капитан, держа огромный излучатель, словно игрушку, способную испепелить каждого, не оставив и малой доли генетической информации. Одна из обидчиц воспользовалась замешательством уйуу и бросилась на соперницу.

— Капитан! Возьмите себя в руки! — приказным тоном заявил Шкаф.

Капитан сжёг одного из преступников, после чего с садистской улыбкой пяти ртов, посмотрел на уйуу. И тогда Шкаф встретился с глазами, полностью затянутыми всепоглощающей тьмой.

— О нет, как на том корабле… как в больнице… — Мафиози держалась за спиной Шкафа.

— Тогда мне не дадут умереть, — печально прошептал Последний.

В следующий момент Шкаф подхватил заркаи и вместе с ним прыгнул за широкую приборную панель, спасаясь от мощного потока излучателя. Там, где ещё недавно стояли товарищи, сейчас проходил жёлоб, образованный мощным ударом энергии. Те, кто выжил, хохотали и плакали одновременно, подступая к капитану, который с бешеным визгом повернул ручку излучателя на «максимум» и принялся сжигать каждого, кто к нему приближался.

— Ладно, может, оружие всё-таки стоило взять, — тяжело дышала Мафиози, структура её тела меняла цвета каждые пять секунд.

— Из тебя гирлянду можно делать, — сообщил Последний.

— Рыбка-а-а, выходи, — протянул капитан, и послышался звук сменной батареи. — Я сегодня не обедал! Хочу чего-нибудь натурального!

Тот приготовился выйти.

— Стой! Ты чего? — Мафиози схватила Шкафа за плавник. — Не смей!

— П… почему? — удивился Шкаф, дрогнув жабрами.

Мафиози ошарашенно смотрела на него, в её глаза блестели от страха.

— Он же убьёт тебя, — ответила она.

В Кодексе Совета существовала статья, где говорилось, что ни один единый не имеет права вмешиваться в жизненный цикл и выбор другого единого, иначе это свидетельствовало об эгоизме — варварском поведении разобщённых рас.

Шкаф странно посмотрел на Мафиози, цветовая гамма которой постепенно восстанавливалась.

— Вот вы где! — громыхнул капитан, и луч ударил в приборную панель, но Шкаф успел схватить Мафиози и Последнего и нырнуть в углубления под мостиком, где располагалась многочисленная техника. — Не убегайте! Это бесполезно! Неужели Совет не учил, что нужно смиренно принимать судьбу?

Троица рассредоточилась. Мафиози тут же мимикрировала и спряталась за очередной приборной панелью со множеством голограмм, Последний не шевелился, сидя под столом, а Шкаф прятался за каким-то квадратным монолитом, исписанным рунами из Кодекса.

— Что вы делаете, капитан? — крикнул Шкаф. — Вы убиваете своих товарищей!

— Меня зовут К’иар’тхау! — заорал капитан. — Это моё имя! Имя, данное мне при рождении!

— Совет запретил давать имена! — грозно крикнул Шкаф.

— А что он ещё запретил? — безумно улыбнулся капитан. — Я скажу тебе — всё! Но сейчас я чувствую свободу, столько всего проходит через моё существо, столько… чувств! Я чувствую… удовольствие!

— Вы ставите свои эмоции выше приоритетов! — не выдержал Шкаф, выйдя из-за монолита. — Капитан! Придите в себя! Вы не имеете права на личные предпочтения!

Капитан наставил на него излучатель и пожал плечами:

— Да похер.

Луч прорезал металл и едва не угодил в Шкафа, но Мафиози оказалась рядом и, ухватив его хвостом за шею, откинула прочь. Парочка прокатилась за стол, и тут же съёжилась, опасаясь очередного мощного удара.

— А-а-а-а-ах, как хорошо! — капитан стал бить кулаками по излучателю. — Какое наслаждение руководить своей жизнью!

— Если вы продолжите, то умрёте! — предупредила Мафиози.

Капитан схватился острыми зубами за толстый провод и посмотрел на них глазами, уже незатуманенными тьмой:

— Да, наконец-то.

Волна взрыва прокатилась по рубке корабля.

Последний видел всё в замедленном вальсе времени. Вот взрывная волна подкрадывается к столу, за которым прятались товарищи, вот энергия сжигает всё на своём пути и подбирается к кьёрику и уйуу, но вместо мгновенной смерти, янтарный вихрь пронёсся мимо, врезался в стену с иллюминатором и постепенно рассеялся.

Когда всё закончилось, Мафиози и Шкаф тяжело дышали. Уйуу развернулся и увидел Последнего, расправившего свои верхние конечности, которые соединялись странным слоем кожи, она не пропускала смертоносную энергию и источала едва заметное силовое поле, образующее вокруг троицы сферу, спасшую им жизнь.

— Мы что… мы живы? — Мафиози легла спиной на пол и закрыла ладонями лицо.

— Да… — Шкаф едва мог шевелить языком. — Ты мог бы умереть. Зачем ты спас нас?

— А зачем вы спасли друг друга? — Последний убрал сферу.

Они сидели так очень долго, прежде чем Шкаф не поднялся и не сообщил:

— Уверен, что на Наацкаре нам всё объяснят. Но сначала нужно вернуть работоспособность кораблю и найти выживших, если они, конечно, ещё остались.

* * *

Когда Мафиози вернула кораблю энергию, то троица собралась на мостике и возобновила работу основных систем. Мафиози подключила свой ИИ к кораблю, и, когда синхронизация завершилась успешно, тот указал на всё, что требовалось исправить в первую очередь. Команда тут же приступила к работе, после чего была запущена программа поиска жизни, которая показала, что на корабле лишь три живые точки, и они располагаются на мостике.

— Отлично, сыворотками еды делиться не придётся, — решила разрядить обстановку Мафиози. — Значит, Кай, веди нас на Наацкару…

— Ты дала своему ИИ имя? — удивился Шкаф.

— Арестуешь меня и отправишь в Совет? — мрачно усмехнулась собеседница.

— Почему ты дала ему имя? — вместо этого спросил Шкаф.

— Ну… мы уже три тысячи лет работаем вместе, — пояснила Мафиози, водя пальцами по приборной панели и выводя в воздухе координаты, — …не знаю, привязалась я что ли к нему. Захотелось имя дать.

— На что я отреагировал положительно, — заметил Кай, — даже на то, что она предопределила мою принадлежность к мужской особи, хотя, как известно, наша программа не поддерживает ничего подобного.

— Никогда не замечал, что голоса определённых полов более приятны? — тут же спросила Мафиози. — У кьёриков мужские и женские особи, а у уйуу, я знаю, целых шесть полов…

— В Совете это не важно, — тут же ответил Шкаф. — Но… да. Возможно. У Кая приятный голос.

Мафиози улыбнулась; Шкаф кивнул.

— Спасибо, очень приятно, что это замечают даже такие примитивные расы, как уйуу, — тут же возвестил ИИ.

— Кай! — ощетинилась Мафиози.

— Простите, но это вы задали мне ненависть к представителям этой расы, — резонно заметил провинившийся.

— Отменяю, — буркнула контрабандистка.

— Ладно, — согласился Кай.

На этот раз Шкаф улыбнулся и отошёл к Последнему, тот сидел перед огромным иллюминатором и смотрел на бесконечные просторы космоса. Он протянул одну из конечностей, словно стараясь дотронуться до мелькнувшей вдалеке звезды.

— Ты знаешь, я всё равно не могу умереть, — протянул Последний. — Я проклят.

— Как видишь, все могут умереть, — хмыкнул Шкаф. — Ничего, мы выберемся из этой передряги, Совет всё восстановит.

— А ты этого хочешь? — посмотрел на него Последний. — Вы уже не подходите для Совета, вы никогда не пройдёте их испытания.

— У нас есть долг, — решительно ответил Шкаф.

— Позволил себе расследовать события последних лет на Наацкаре, — вмешался по громкой связи Кай. — Могу вывести на мониторы фотографии планеты, мне кажется, вам будет это интересно.

— Выводи, — согласился Шкаф.

В тёмном пространстве мелькнуло множество голографических изображений планеты, которая состояла из сплошных руин. Количество жертв и последние за двести лет новости проносились в воздухе, словно в ускоренной записи. Кай предоставлял записи камер, жители убивали друг друга, вели себя жестоко, что влекло за собой массовые разрушения и катастрофы.

— Покажи, что с Советом, — потребовал Шкаф.

В пространстве тут же сформировалось объёмное изображение главной башни и всех её залов с разных ракурсов. Внутри всё выглядело по-обычному: чисто и красиво. Только пусто.

— Совет — это высшая ипостась энергии, — сообщила Мафиози, — если Совет мёртв, то мы никогда этого не узнаем и не увидим.

— Что происходит-то…— Шкаф почесал ухо, — что на Аквициусе?

— Любая информация блокируется и шифруется, — ответил Кай. — Девяносто девять процентов, что Аквициус всё ещё цела.

— Хорошо, кьёрик, а где ты нашла того ребёнка? — Шкаф посмотрел на Мафиози. — Ты помнишь координаты?

— Кай помнит, — кивнула она. — Но прошло больше двухсот лет, я не знаю, остался ли тот корабль.

— Мы должны узнать, — решительно сказал Шкаф.

— Хорошо, — Мафиози не стала спорить, — Кай, давай-ка покопаемся в твоей памяти…

— Безупречной памяти, — добавил ИИ, и вся информация о Наацкаре тут же погасла, сменяясь другой.

* * *

Пристроившись на орбите возле небольшой, недавно образовавшейся планеты, корабль неизвестной расы всё ещё находился в нужном квадранте. Выделив себе дополнительную орбиту, Ку’улк’ху остановился всего в нескольких тысячных парсека от искомого лайнера. ИИ услужливо вывел перед экипажем трёхмерную модель корабля, который мародёры и другие контрабандисты ближайших систем, видимо, уже порядком успели разобрать.

— Странно, что не угнали, — вслух задумалась Мафиози.

— Выходим, — кивнул ей Шкаф и направился к стыковочному шлюзу.

Мафиози за время их полёта сумела синтезировать в лаборатории корабля скафандры для уйуу и заркаи. Когда те облачились и проверили исправность костюмов, они оставили Кая заботиться о Ку’улк’ху, а сами направились на разгромленный лайнер.

Оказавшись внутри, они поняли, что, несмотря на огромные дыры в корабле, здесь действует антигравитационное поле, благодаря которому на палубах не образовывался комический вакуум.

— Хм, — Мафиози проверила информацию на датчиках. — Очень странно, когда я была тут в последний раз, то не видела подобной технологии.

— Возможно, кто-то обжил этот корабль, — предположил Шкаф, — нужно изучить его.

Трупы кто-то убрал, однако кое-где валялись генетические материалы, вроде костей. Шкаф приготовил на всякий случай мини-излучатель, Мафиози тоже держала наготове два энергетических лезвия; обсудив всё на Ку’улк’ху, они решили, что оружие им всё-таки пригодится. Только Последнего, казалось, ничего не волновало.

Они изучали корабль достаточно долго.

— Представьте на секунду такую вещь, — внезапно прошептал Последний, — что теперь вы одни во Вселенной.

Мафиози даже споткнулась на ровном месте. Шкаф не посмотрел на собеседника, продолжая путь, но плавник всё же предательски сжался на излучателе.

* * *

Они дошли до мостика. Наученные предыдущим опытом, Мафиози и Шкаф приготовились к обороне, но когда они открыли двери, то замерли. В центре стояло кресло, на котором восседал облачённый в скафандр скелет, что-то сжимающий в руках. С одной стороны пилота валялись трупы тех, кто осмелился напасть на корабль, с другой — тела сослуживцев. На стенах мостика от начала и до конца виднелись странные рисунки, чертежи, кляксы.

— Кажется, это существо защищалось, — грустно прошептал Последний.

Они приблизились и увидели, что скелет сжимал в руках планшет. С трудом изъяв его, Мафиози несколько минут потратила на дешифровку, после чего хмыкнула.

— Дневник, но, как и прежде, язык неизвестен.

Они продолжили изучение мостика, и, после долгих манипуляцией с техникой, возле приборной панели всплыл виртуальный дисплей, который предложил выбор из множества папок. Пожав плечом, Мафиози ткнула на одну из них.

— Записи с камер, — понял Шкаф, когда начался показ.

Информации оказалось много, но Мафиози и Шкаф не теряли терпения и продолжали смотреть.

Вначале всё выглядело хорошо, не считая погони, в процессе которой повредили лишь корпус корабля. После этого неприятного инцидента пришельцы исправно несли службу и нормально общались друг с другом, пока не выяснилось, что где-то начали происходить стычки. Капитан отдал какие-то приказания и, судя по другим записям камер, существа пошли на риск — отключили жизнеобеспечение капсул собственных детей, но одна женщина перед этим сумела проникнуть в детскую и спасти младенца.

— Наш клиент, — поняла Мафиози.

Стычки не прекратились. Начались перестрелки. Капитан пытался всех успокоить, сажал в изолированные камеры, но в результате всё вышло из-под контроля. Затем, когда был сделан гиперскачок, а управлять кораблём никто не мог, на палубу проникло некое мимикрирующее существо. Шкаф посмотрел на Мафиози, та пожала плечами.

Кьёрик ловко приняла форму одного из членов команды, исследовала палубы и каюты, одалживала технику, а затем нашла ту самую женщину, что украла ребёнка.

— Как будто только вчера было, — прошептала Мафиози, проведя руками по лицу. — Если бы я знала…

Они продолжали смотреть записи, пока не увидели, что стоило Мафиози сбежать с лайнера, как один из трупов поднялся. Оказалось, что он просто потерял сознание от ран, а очнувшись, понял, что остался единственным живым существом на корабле.

— Он что, пришёл в себя? — удивился Шкаф.

— Стоило тому ребёнку исчезнуть, — поняла Мафиози. — Поэтому они отключили остальных младенцев. Они переносили какой-то вирус что ли?

— Который уничтожил Наацкару, — прошептал Шкаф.

— Кто мог подумать, что Совет будет уязвим… — Мафиози прикрыла рот рукой. — Ведь сколько раз я провозила что-то этакое, а они со всем справлялись…

— Ты права, это странно, — согласился Шкаф и начал осматривать палубу.

Особое внимание он уделил рисункам на стенах.

Выживший изобразил шар, вращающийся вокруг другого шара с лучиками. Затем художник перечеркнул всё, а рядом с зачёркнутой планетой изобразил корабль, а рядом несколько плоских рисунков каких-то странных иероглифов: кружок, затем от кружка — прямая линия, после которой следовали либо треугольник, либо ещё две палочки. Рядом с этими изображениями выживший нарисовал маленькие фигурки, а затем он и их перечеркнул. И ко всей этой перечёркнутой куче изображений приближалось чёрное нечто, раскрывающее пасть с острыми зубами…

— Есть легенда, — разверз тишину Последний, — что Вселенная — это Существо, и ей присущ Голод. Этот Голод пожирает. Он называется Пожирателем Миров.

— Это бред! — вспыхнула Мафиози. — Эту историю рассказывали больше шести тысяч лет назад, легенды и мифы — пустое, нужно руководствоваться фактами. Нет никакой такой силы, которая способна бесследно сжирать целые системы!

— А если есть? — прошептал Последний. — Моя планета исчезла за считанные секунды.

— Мы должны предупредить Совет Аквициуса, — прервал их спор Шкаф. — Немедленно. Правда или неправда, но Совет должен узнать это, пока безумие не охватило всю Эёгьеру.

— Я только с радостью увижу хоть кого-то живого, — внезапно согласилась Мафиози.

Забрав записи и некоторую технику, троица решила уйти, как, внезапно, они услышали грохот, из-за чего все резко обернулись, вскинув оружие. Всего лишь останки пришельца под собственным весом упали с кресла.

— Бедняга, — зачем-то произнёс Шкаф, и они ушли.

АКВИЦИУС

Вокруг Аквициуса собрался целый флот. Казалось, что вся Эёгьера теперь сосредоточена в этом месте. Не долетая до дальней орбиты планеты, Мафиози пришлось отвечать на несколько срочных вызовов одновременно, кьёрик переслала всю необходимую информацию стражам и кратко объяснила цель визита. Через несколько часов Ку’улк’ху выделили специальную орбиту, после чего троица вынуждена была принять стражей Совета, которые желали немедленно доставить их в центральную башню. Унылую троицу погрузили на гражданский челнок, который пристыковался к башне ещё в экзосфере; стражи проводили гостей в лифт, и плотная кабина из прозрачных материалов понесла их вниз, на планету.

Все молчали. Шкаф и Мафиози даже не обменивались взглядами, а Последний открыл рот, но, прежде чем он успел что-то сказать, они прибыли в башню Совета. Пройдя по просторным и пустынным, но безупречно красивым залам, стражи привели гостей в стеклянный амфитеатр и остановились, стоило им оказаться в центре арены. Со ступенеобразных рядов на них смотрели бесполые, едва различимые существа — оболочки всех тех, кто составлял Совет. Казалось, что они все молчали, но на самом деле общались совершенно другим методом; одновременно с миллиардами отдельных мыслей, они представляли собой единое сознание, поэтому прекрасно знали о том, что думает каждая оболочка.

Шкаф поклонился, Мафиози словно разозлил этот жест, с такой злобой она посмотрела на товарища.

— Не стоит почестей, уйуу, — миллиардами голосов произнёс Совет, — почести — удел варваров, а мы все — едины.

— Да уж, последние события это доказывают, — Мафиози сложила руки на груди.

Оболочки Совета молчали, пристально рассматривая кьёрика. В какой-то момент она тяжело вздохнула и дотронулась до головы, будто прогоняла непрошеные мысли.

— Достопочтимый Совет, Наацкара подверглась ужасному на … — Шкаф вышел вперёд, но миллиарды голосов его остановили.

— Мы прочли ваш мозг и знаем, что случилось, — один из Совета приобрёл физическое тело кьёрика, заставляя Мафиози фыркнуть. — Наацкара мертва. Никто не выжил, это печальное известие. Как только связь с Советом Церкиу оборвалась, мы потеряли многочисленную информацию, которую собирали более семи тысяч лет.

Наступила небольшая пауза.

— Однако мы видим вас насквозь, — продолжил Совет. — Вы также поддались варварским эмоциям, однако же единственные из всех на Наацкаре и Ку’улк’ху, кто не обезумел и не начал убивать друг друга.

Мафиози и Шкаф переглянулись.

— Я даже не подумала об этом, — призналась Мафиози. — Почему мы не сошли с ума, как капитан и другие?

Уши Шкафа дрогнули, он сам теперь задавался этим вопросом.

— Мы знаем, что ваши помысли чисты, — продолжил Совет, — расскажите нам, о чём вы думаете…

— Это всё Пожиратель Миров, — вышел вперёд Шкаф, — на Ку’улк’ху есть информация, которую мы собрали с корабля пришельцев, кажется, нечто злое преследовало их, и теперь оно вторглось в нашу Галактику.

— А как же вирус в младенце, которого похитила кьёрик? — перешёл на другую тему Совет.

Шкаф почему-то отполз, загораживая собой контрабандистку.

— Вирус тут не при чём, сила, уничтожившая Наацкару, куда опаснее! — крикнул он.

— Вы защищаете существо, которое живёт варварскими порывами и эмоциями, это недопустимо для всего цивилизованного мира Эёгьеры, — монотонно продолжал Совет. — Пожиратель Миров — это глупость, которую придумали наши очень далёкие предки, чтобы пугать потомков, которых сейчас не существует.

— Я вам не верю, — громыхнул Шкаф, Совет замер на пару мгновений. — Если бы всё дело заключалось в вирусе, то вы бы смогли справиться, но сейчас над нами нависает реальная угроза, этот кьёрик тут не при чем!

— Надо же, — прошептала контрабандистка за его спиной, — странное чувство, приятно, когда тебя защищают…

— Хорошо, раз вы настаиваете, — продолжил Совет, ничем не выдавая своих эмоций, — Пожиратель Миров — это нечто древнее и единственное, что может регулировать равновесие во Вселенной, однако он не может настичь нас.

— Почему же? — раздался угрожающий голос сразу отовсюду.

Мафиози и Шкаф резко повернули головы, чтобы увидеть Последнего, чьи большие глаза источали Тьму.

— Мне он никогда не нравился, — на одном дыхании выпалила Мафиози.

— Потому что вы наивно полагали в своём тщеславном высокомерии, что сможете спастись от меня? — Последний сделал шаг вперёд, и вся энергия, питавшая эту комнату, исчезла.

Миллиарды голосов Совета тут же охнули. Силуэт кьёрика, стоявший впереди, неотрывно смотрел на заркаи.

— Не может быть, как ты нас нашёл? — прошептал он.

— Я вас нашёл? — искренне удивился Последний. — Это вы нашли меня, проложили дорожку, когда решили спасти единственного представителя этой расы, — он указал на себя. — Никто из вас уже не способен на жалость и сострадание, поэтому вы спасли его, руководствуясь лишь своим высокомерием и желанием узнать, что же убило этих существ, надеясь, что доберётесь до главной загадки мироздания — меня. Но вам не удавалось, не так ли?

— Ты жил в нём, — осознал Совет.

— Я являлся частичкой его… души, — последнее слово заркаи выделил с особым сарказмом. — Он знал это, поэтому хотел вас спасти, убив себя. Вы не позволили, вводя в его организм свои сыворотки бессмертия. Не иронично ли, а? А я наслаждался представлением.

— Ты так долго наблюдал за нами и решил напасть именно сейчас? — ужаснулся Совет. — Когда мы собрали почти все знания о Вселенной? Мы уже были готовы образовать единую Сущность!

— Вы сами призвали меня, — пожал плечами Последний. — Я лишь пришёл, потому что Вселенная проголодалась, ей надоели ваши игры. Вы лишились того, что имело для неё смысл.

— Это неправда! — крикнул Совет, возмущённый этим заявлением, — мы собрали множества знаний, мы изучали Вселенную все эти тысячелетия, мы стали практически бессмертными! Вы не можете забрать это у нас! Мы боролись за это!

— Боролись? — фыркнул Последний. — Бессмертие? Знания? Очередная иллюзия вашего высокомерия. Оставаясь бессмертными, вы устраиваете регресс, деградацию, стагнацию всего мироздания. Я есть Голод. И Вселенная проголодалась.

Стражи сцепились друг с другом, вспыхнули голографические проекторы, которые показывали панику, воцарившуюся на улицах. И тут начало темнеть, красивое голубое небо стало затягиваться подозрительно чёрными тучами…

— Ты не смеешь! — Шкаф кинулся на заркаи, но пробежал сквозь существо, тут же схватившись за область грудной клетки, где располагалось второго сердце.

— Ты как?! — Мафиози упала рядом с товарищем.

— Отказало, — едва дыша, ответил Шкаф, после чего крикнул, смотря на Последнего, — остановись!

— Ты говоришь такие смешные вещи, — Последний улыбнулся.

Башня сотряслась, с нижних этажей послышались истошные вопли и крики. Цепкие объятия Тьмы начали проникать внутрь амфитеатра, забирая одну оболочку за другой, и Совет ничего не мог с этим поделать, всё происходило слишком быстро.

— Идём, — Мафиози помогла Шкафу подняться и, придерживая его, направилась к выходу.

Уйуу печально посмотрел на Совет, загнанный в ловушку. Оттолкнув кьёрика, он бросился обратно, но двери перед ним захлопнулись, и по башне прокатился устрашающий рокот.

— Ты уже ничем им не поможешь! — крикнула Мафиози, развернув уйуу к себе. — Он охотился за ними всё это время! Нам нужно бежать!

После недолгих раздумий, Шкаф кивнул.

* * *

— Ты не можешь нас уничтожить! — крикнул Совет. — Мы нашли силу, способную противостоять тебе!

— Нет, пока что — нет, — Последний ходил из стороны в сторону, смотря на трупы стражей; заркаи присел рядом и провёл конечностью над их телами, которые тут же исчезли.

— У всего есть предел, Пожиратель Миров, — заявил Совет, — ты явился к нам, потому что мы практически добрались до этого предела! — с каждой секундой его голос звучал на один тон меньше. — Мы так близки, не так ли?!

— Были, — признал Последний, когда перед ним остался всего лишь один из Совета.

— Не мы, так кто-нибудь другой вырвется из этого плена, — прошептал Совет. — Когда-нибудь…

— Когда-нибудь, — спокойно прервал его Последний, поглощая оболочку.

* * *

Неизвестная глыба пробила окно и врезалась в пол прямо под ноги Мафиози, заставляя ту отшатнуться и упасть. Сверху осыпалась небольшая часть потолка, придавив её и огрев по голове уйуу одним из наиболее крупных кусков. Шкаф взревел, всё ещё прижимая плавник к сердцу, глаза налились кровью, а дыхание вырывалось тяжёлым и сиплым. Он с трудом сумел подхватить кьёрика и помочь ей подняться. Раздался очередной взрыв и сзади, чуть не придавив их, упала расколотая надвое скульптура. Товарищи быстро, как могли, бросились к космическому лифту, надеясь добраться до челнока и вовремя вернуться на Ку’улк’ху.

— Плохая, плохая была идея этого ребёнка забирать! — закричала Мафиози, когда мимо них пролетел страж, которого кинул другой, желая убить.

Здание затрясло, пол начал исходить трещинами.

— Мы сейчас рухнем, — понял Шкаф, когда посмотрел в окно и увидел, что смотрит на город под углом.

— Что… — но договорить она не успела, башня начала падать, а товарищей понесло в сторону. Они ударились спинами о стену.

— Если выживем, просто растворись до размеров атомов и беги! — крикнул Шкаф, отбив плавником кусок потолка, пожелавшего налететь на них.

— Я не могу, на Ку’улк’ху ввели специальный препарат, эффект от которого ещё не прошёл! — пояснила контрабандистка, и они рухнули.

Шкаф и кьёрик рванули к окну и в последнюю минуту, пока их не придавили обвалившиеся стены, выскочили в город, где царила анархия. Мафиози странно зарычала, когда один из паникёров кинулся к ней с каким-то оружием, кьёрик окрутила его шею хвостом и отшвырнула прочь.

— Что ты делаешь? — Шкаф поднялся, усиленно глотая воздух.

— Либо мы их, либо они нас! — заорала Мафиози, и уйуу увидел, что её пять глаз почернели, однако та встретилась с той же тьмой в глазах товарища.

— Нет! — кьёрик схватилась за голову. — Вот, что все они ощущали! Это просто рвётся наружу! Всё то, что Совет пытался заглушить! Мне казалось, что они справились!

Шкаф поймал одного из жителей за щупальца, но вместо каких-либо агрессивных действий, передумав, отшвырнул его, взял Мафиози под плавник и пополз в сторону лифта.

— Мы не сходили с ума, потому что с нами был Последний, — осознанно произнёс Шкаф.

— Какое… всё… яркое… — шептала Мафиози. — Какое яркое!

Шкаф ускорился, но тут же проклял всё, что знал — башня с лифтом начала падать. Он развернулся и ринулся в сторону, но стоило конструкции столкнуться с Аквициусом, как началось землетрясение, и многочисленные небоскрёбы начали своё падение. Стараясь не оборачиваться, Шкаф полз вперёд, расталкивая сцепившихся друг с другом жителей.

— Мне плохо! — кричала Мафиози, держась за голову. — Аха-ха-ха-ха, — контрабандистка одновременно и смеялась, и плакала.

— Урчййкуу.

— Что?! — это словно на секунду вернуло Мафиози в реальность.

— Моё имя Урчййкуу, — ответил Шкаф. — Так было написано на капсуле, из которой я вышел…

Она рассмеялась, и в следующий момент их накрыла тень от падающего небоскрёба. Шкаф откинул Мафиози, та прокатилась по земле, но, вскочив на четвереньки, помчалась обратно, окрутила туловище уйуу хвостом и потащила за собой, но рядом с ней упала балка; ударная волна отбросила товарищей назад. Шкаф схватился за сердце и закричал от боли. От здания откололся шпиль, неумолимо приближающийся к нему. Последнее, что уйуу увидел, это переливающееся всеми цветами радуги полупрозрачное тело кьёрика перед собой и её тёплое дыхание на собственной шее…

* * *

Крики всё ещё наполняли планету. Шкаф заворочался; что-то мешалось. Воспоминания вихрем пронеслись в голове.

— Кьёрик! — уйуу видел перед собой только плиту, а на себе ощущал тяжесть, шпиль, едва не проткнувший его, лежал чуть дальше. Опустив голову, он увидел растёкшееся, словно желе, тело Мафиози.

— Нет…

Напрягшись всем телом, он сумел приподнять плиту двумя плавниками, а остальными двумя крепко обхватил вязкое тельце, после чего резко откатился в сторону и тут же закашлялся.

— Нет… — прошептал он, смотря то, что осталось от контрабандистки. — Нет…

По его щекам потекли слегка синеватые капельки жидкости.

— Эй… — уйуу провёл по остаткам тела плавником. — … эй… не шути так…

— Какая жалость, я надеялся успеть, — Последний пробирался сквозь арматуру и каменные руины. — Не стоило вам оставлять товарища.

— Так легко? Так просто? — Шкаф посмотрел на него. — Всю расу, всю цивилизацию сравнять с… ничем?

— Здесь уже нет цивилизации, — Последний фыркнул. — Лишь пустота окружающих понятий.

— Ты… заражал детей… младенцев… — не унимался Шкаф, прижимая к себе тело подруги.

— Их поколение было обречено, — пожал плечами Последний, — они сами довели себя до этого. С вами произошло бы то же самое, но тут Совет меня обхитрил — они запретили естественное деторождение.

Последний присел рядом со Шкафом, он дотронулся до тела Мафиози, которое за секунду распалось на множество атомов и растворилось.

— Что ты сделал? — спросил Шкаф.

— Я её съел, — объяснил Последний. — Наполнил сущность Вселенной энергией, которую она, безусловно, любит сильнее прочего. Вы уже давно разучились поглощать что-либо для утоления своего голода, пусть не только физического, но психологического, морального.

— Разве это так плохо? — Шкаф смотрел на плавники, где ещё недавно покоилось тело кьёрика. — Что в том, что мы отказались от низших эмоций? Мы познавали, изучали, мы…

— А кто когда-либо говорил, что любопытство — это правильно? Что познание не причиняет вреда? Наша раса когда-то считала точно так же, как и Совет — что откажись мы от всего, то познаем всю суть мироздания.

— Неужели не познали? — спросил Шкаф.

— Познали, и тогда пришёл Голод, — кивнул Последний. — О-о-о-о, сколько знаний мы собрали и затем отдали ему, он поглотил за какие-то секунды всё, что мы строили тысячелетиями.

— Так кто же сейчас со мной говорит? Заркаи или Пожиратель Миров? — Шкаф вытер с лица капли.

— Мы оба, — ответил Последний. — Мы уже давно единое целое, нечто неотрывное друг от друга. Как твоя частичка сущности навсегда ушла вместе с кьёриком.

Шкаф вновь посмотрел на плавники.

— Совет добивался крайнего индивидуализма особей, чтобы потом объединить их в общий континуум, в общность, лишённую эмоций, чувств, поведенческих установок, — продолжил Последний, — вы с кьёрикоми не подходили им с самого начала. И когда вы начали возвращаться к первоначалу, к своей истиной природе, то единственным выходом стало ваше поглощение. Спросишь, как? Тут Совет пользовался моими методами, он расщеплял особей, забирал лишь нужную информацию, а всё остальное уничтожал. Процесс очень сложный, можно ухватить лишнего, поэтому обычно это длится много лет, это к вопросу о том, куда исчезали все пленники с Ку’улк’ху. Чтобы процесс прошёл легче, вас отправили в тюрьму, где вы испытали дефицит общения и вернулись к первоначалу ещё глубже, тогда отделение оболочки от всего остального не составило бы труда.

Шкаф молчал.

— Вы создали цепь событий и вероятностей, цепь, которую я не имею права рвать, — продолжил собеседник. — Понимаешь, почему я так легко поглощаю? Я не вижу связи у других, потому что они не влияют друг на друга, они — самостоятельная система, такое Вселенной не нужно, ей не нужны маленькие копии себя. Ведь однажды маленькие могут стать большими.

— А как же Совет? Они общность…— Шкаф всё-таки посмотрел на Последнего.

— Ты, правда, в это веришь? — усмехнулся Последний. — Они та же самая самостоятельная единица, которая ничего не связывает. Ну что, ты идёшь?

— Куда? — ошарашенно спросил Шкаф, смотря на заркаи. — Ты поглотишь меня, как и остальных.

— А ты думаешь, что меня не побеждали? — улыбка Последнего оказалась такой тёплой, что уйуу на секунду забыл, с кем он разговаривает. — Ведь у всего в этом мире есть обратная сторона, и у меня есть то, чего я боюсь и что не могу победить. Вот только тысячелетие за тысячелетием вы привлекали именно меня.

Вокруг них собралась Тьма. Шкаф посмотрел на щупальца голода, которые тянулись к нему, но останавливались на полпути и недовольно хлестали друг дружку, словно готовые сожрать друг друга из-за недостатка пищи.

И тут Шкаф начал засыпать, его глаза смыкались.

— Ты будешь моим вестником, — возвестил Последний, растворяясь во Тьме. — Ты будешь нести весть обо мне всем высокомерным расам. Ты будешь моим врагом и другом одновременно. Ты будешь предупреждать их, ты будешь бороться, но если они не прислушаются, я буду пожирать мир один за другим. И когда-нибудь ты устанешь бороться, и тогда я съем тебя.

Шкаф закрыл глаза, всё ещё слыша Голод, который продолжал нашёптывать ему голосом Последнего.

* * *

Шкаф раскрыл глаза, аппаратура громко заверещала, оповещая медицинский персонал о том, что уйуу пришёл в сознание.

— Урчййкуу, давайте вы будете лежать на месте, — попросил его приятный знакомый голос.

— Кай? — выдохнул Шкаф. — Я на Ку’улк’ху?

— Стражи подобрали вас больше семи суток назад, велась спасательная миссия, и сейчас все выжившие Наацкары, Аквициуса и других планет Эёгьеры располагаются здесь. Планеты мертвы.

— Мне жаль, я не смог спасти… — прошептал Шкаф, в его глазах стоял ужас.

— Кая спасла вас, я видел записи с планеты, — равнодушно протянул ИИ, — и что произошло потом, я тоже знаю.

— Кая? Это её истинное имя? — улыбнулся Шкаф.

— Она этого не знала, но, видимо, чувствовала. Мне пришлось перебрать все анналы медицинских записей планеты кьёриков, но я всё-таки выяснил это, да. Мне показалось, что вы захотите это знать.

— Почему ты так решил? — улыбнулся Шкаф, осматривая повреждения организма.

— За многие тысячи лет вы один из первых, кто снова видел сон, через него я и выяснил данную информацию, — начал ИИ. — Возвращаясь к насущной теме, сейчас на корабле тысяча триста двадцать семь существ, большинство — гражданские, четверо стражей; после просмотра записей с планеты, на общем голосовании решили, что теперь вы капитан, Урчййкуу.

— Мы должны предупредить остальные планеты, — прикрыл глаза Урчййкуу.

— Вся система Эёгьеры мертва, капитан, — произнёс ИИ. — Мы за её пределами, ближайший курс ведёт в варварскую систему Ким’ксо.

— Тогда мы отправимся туда, — кивнул Урчййкуу. — Начнём с этого мира…

— Вы знаете, что будете делать?

— Сначала — наблюдать, — признался Урчййкуу. — И только потом вмешиваться.

* * *

С того дня Пожиратель Миров перестал быть сказкой. Он навис настоящей угрозой над развитыми Системами. Урчййкуу и его команда исследовали множество Галактик, предупреждали миры, старались избавиться от последних отголосков Голода. Знания накапливались, исторические наблюдения росли, но существа не теряли своей первоначальной сущности, они всё так же были смертны и уходили, пополняя энергией Вселенную, которая создавала всё новые и новые Галактики.

И где-то там, откуда только начинали зарождаться звёзды, в полной темноте, свернувшись в позе эмбриона, витал Последний. Он спал достаточно долго, может быть, миллион, триллион лет — для него это лишь мгновения, не имеющие никакого значения. Последний открыл глаза, наполненные Тьмой, по щекам существа текли черные струйки, уходящие тёмную неизвестность космоса.

— Они борются против тебя, — прошептал Последний. — Тебе нечего есть, я чувствую это. Вселенная голодна. Ты умрёшь, если не съешь что-нибудь. Зачем ты пошёл на такую жертву?

— Всё в прядке, Оболочка, — ответил он сам себе. — Урчййкуу лишь один из многих, кого я отправил на борьбу с самим собой. Они избавляются от меня в разных точках Вселенной, не оставляют мне места в Галактиках, не позволяют мне есть, и это заставляет меня голодать. Но я терплю, Оболочка. Потому что, как только предел будет достигнут, мне понадобится энергия, сравнивая по величине лишь с самой Вселенной. И тогда я поглощу её. И всё будет кончено, раз и навсегда. Я буду тем, кто достигнет предела.