La Salvadora (гет)

Последним, что Драко помнил, была жуткая боль в груди. Он задыхался, в глазах рябило... а потом наступила темнота.

Очнулся он в просторной палате с до боли белыми стенами, а висевшая над входом табличка убедила его, что это отделение интенсивной терапии. Очнулся и прямо перед собой увидел девушку. В тот момент Драко показалось, что ему улыбается самый настоящий ангел. Слишком уж она была хороша в этом ореоле льющегося из коридора призрачного света.

Но очарование момента тут же было развеяно её строгим голосом:

— Наконец-то пришли в себя, суперинтендант (1)? Это радует.

Драко попытался сфокусировать взгляд и внимательнее рассмотреть «ангела», который, в свою очередь, оказался существом вполне земным, но от этого не менее привлекательным. Драко мысленно ухмыльнулся. Нет, он бы не сказал, что у девушки была сногсшибательная внешность, скорее, наоборот, нескладная: худая фигура, чересчур тонкие черты лица, карие глаза на котором казались непропорционально большими, волнистые непослушные волосы — но от неё исходило какое-то чудодейственное тепло, которое так и манило приблизиться, коснуться и, совсем осмелев, зарыться носом в эти каштановые кудри.

Чтобы отвлечься от странных мечтаний, Драко решил начать допрос в привычной ему форме.

— Долго я был без сознания? — спросил он.

— Всего сутки, — отрапортовала она, пожав плечами.

— Откуда вам это известно? Вы уже заходили сюда?

— Я видела, как вас вчера привезли раненым, и вот сейчас зашла. Получается, всего второй раз.

— С чего такая честь, интересно? — вдруг разозлился Драко. Лежать в таком беспомощном виде перед стоящей перед ним девушкой было стыдно, неудобно и жутко противно. — Откуда вы знаете моё звание? И вообще, лучше не приходите сюда, — сухо закончил он, с досадой понимая, что после таких грубых слов она точно уйдёт, но почему-то был не в силах остановиться.

— Знаете что, мистер... как вас там! — она вдруг так резко махнула рукой, что чуть не сбила поднос с лекарствами, стоящий на холодильнике при входе в палату. — А, что теперь говорить... Четверть века прожил и так и не научился ни манерам, ни элементарной вежливости. Лучше бы спасибо сказал!

И с этими словами она резко вскочила и метнулась к выходу, но прямо в дверях ей подвернулся Блейз Забини, следователь и коллега Драко. Незнакомка едва-едва уклонилась от столкновения с ним и, буркнув что-то, отдалённое напоминающее извинение, скрылась в коридоре.

Блейз, качая головой, проводил её укоризненным взглядом. Потом повернулся к Драко.

— Ну что, Малфой, как твои дела? Ещё не сдох?

— Сплюнь, Забини, — осклабился Драко. — Не надейся. Судя по всему, ещё поживу.

Сейчас он изо всех сил старался думать о том, кто мог его подстрелить вчера, однако все его размышления почему-то затмевала кареглазая девчонка, так внезапно появившаяся на пороге его палаты и не менее стремительно исчезнувшая — по его вине.

Драко упрямо тряхнул головой.

— Вы нашли того, кто это сделал? — он указал на свою перебинтованную грудь.

— Ещё нет, но мы почти вышли на след.

— Хорошо, работайте. К своей выписке я жду от вас конкретных результатов.

Блейз шутливо приложил руку к мифическому козырьку.

И тут Драко решился.

— У меня к тебе есть ещё одно дело. Узнай, кто эта особа, — он кивнул на дверь.

— Эта? Да ты совсем плох, Малфой! Это же наш новый судмедэксперт. Пару месяцев назад перевелась к нам в департамент.

Драко поднял брови. Как он раньше её не заметил? Удивительная рассеянность с его стороны.

— Что-нибудь знаешь о ней?

— Её зовут Гермиона Грейнджер. Она ничего о себе не рассказывает, хотя многие — и даже я, представь себе! — пытались её разговорить. Знаю только, что ей двадцать семь, родом из Уитстабла (2), на работе проводит часов пятнадцать в сутки, даже ночует иногда. Из этой скудной информации я, как гениальный сыщик, сделал вывод, что мисс Грейнджер, увы, одинока. Хотя она очень добрая, отзывчивая, всегда помогает нам, причём без лишних вопросов. Уже несколько раз швы ребятам накладывала и перевязки делала. Всегда носит с собой небольшой дипломат — у неё там что-то вроде переносной аптечки. На этом, пожалуй, сведения о ней исчерпываются.

— Понятно, — Драко поджал губы, отрешённо наблюдая за вошедшей в палату медсестрой: пришло время обработки раны. — Ладно, спасибо, Забини. Я позвоню.

— Окей! — Блейз отсалютовал ему какой-то мензуркой, но быстро вернул её на место под суровым взглядом медсестры и скрылся за дверью.

* * *

К вечеру в палату вошёл высокий мужчина крепкого телосложения, чья смуглая кожа удивительно выгодно контрастировала с белизной медицинского халата. Посмотрев на него, Драко улыбнулся, думая о том, что Блейзу, возможно, тоже пошёл бы белый халатик.

— Добрый вечер, мистер Малфой, — сказал тем временем новый посетитель, придвигая стул к кровати Драко.

— Добрый, — учтиво отозвался тот. — Вы мой врач?

— Совершенно верно.

— Можете рассказать, что со мной произошло? — он сразу решил перейти к делу.

— Могу. Вчера вечером, в девять сорок две, вы спускались в метро на станции Степни-Грин. Из бокового тоннеля вышел неизвестный и что-то у вас спросил — это отчётливо видно на записи с видеокамер. Вы остановились, чтобы ответить ему, но внезапно он достал пистолет, выстрелил вам в грудь и убежал.

Драко сжал кулаки с такой яростью, что ногти впились в ладонь.

— Как меня удалось спасти? — с трудом произнёс он, пытаясь утихомирить клокочущую внутри злость.

— Вам крупно повезло, мистер Малфой — буквально в трёх кварталах от станции метро дежурила группа наших криминалистов, и среди них была мисс Грейнджер. Она вызвала вам скорую и оказала первую помощь.

— Какую же? — резко спросил Драко. Он даже представить себе не мог, что теперь ещё и будет обязан этому судмедэксперту в юбке!

— Дала обезболивающее, обработала рану, наложила давящую повязку и поддерживала вам дыхание до приезда скорой. Крови было много, она начала закупоривать бронхи...

— Каким образом поддерживала дыхание, стесняюсь спросить?

— Искусственным, конечно, — сказал доктор, вставая. Он прекрасно видел, что пациент на взводе, и продолжить беседу в спокойном режиме не удастся. — Проще говоря, рот в рот. У вас прострелено правое лёгкое, пулю мы извлекли. Думаю, вы быстро поправитесь.

— Почему вы так уверены в этом?

— Правильно оказанная первая помощь очень много значит, — доктор как-то хитро улыбнулся и, кивнув Драко в знак прощания, ушёл.

«Твою мать! — Малфой треснул кулаком по прикроватной тумбочке, отчего стоявшие на ней чашка и блюдце жалобно звякнули. — Она мне, можно сказать, жизнь спасла, а я взял и обидел её. Кретин! Надо будет обязательно извиниться. Наверняка она приходила ко мне второй раз просто потому, что хотела удостовериться, что я в порядке. А я привык, что вокруг меня вечно все пляшут, и решил, что она попросту на меня запала. Идиот! Нарцисс эгоистичный!»

Наградив себя ещё несколькими «комплиментами», Драко вдруг представил, что мысли его невольной спасительницы, скорее всего, текут в том же направлении, но даже не догадывался, насколько эмоциональными они были.

Да в данную минуту Гермиона Грейнджер как раз думала о том, какой неотёсанный грубиян свалился на её голову, и радовалась, что по работе ей приходится по большей части сталкиваться с трупами, нежели с живыми людьми, ведь трупы, как известно — идеальные мужчины, которые не грубят, не спорят, а на людей кидаются только в фильмах ужасов.

Она забыла про неблагодарного суперинтенданта уже через час. Да, разумеется, она про него забыла, и, само собой, он абсолютно ничего для неё не значил. Она просто проявила человеческое участие, выполнила свой, можно сказать, профессиональный долг. Тьфу!

Рабочий день подходил к концу, но количество задач не убавлялось — ведь, как известно, на работе всегда есть чем заняться. Сегодня у юного эксперта Грейнджер был поистине тяжёлый день: за исключением инцидента в палате Малфоя, ей пришлось огорчить целых четыре семьи тех погибших, что попали к ней на вскрытие за последние двое суток: сказать о том, что их дочери/мужа/бабушки/племянника больше нет в живых и тем самым поставить крест на и без того призрачных надеждах.

Ох, как же она ненавидела сообщать плохие новости людям! Но это была часть её работы — самая неприятная, если не брать в расчёт хамоватых полицейских. Лучше бы просто копаться в трупах, выясняя причины смерти, чем сказать в глаза матери, что её ребёнка больше нет на этом свете...

Гермиона вернулась домой в отвратительном настроении, которое лишь отчасти смог поднять её питомец, пушистый рыжий кот, встретивший её у самого порога. Его присутствие наполняло окружающую пустоту каким-то смыслом и немного компенсировало давящее со всех сторон одиночество, но всё равно Гермионе каждый раз было грустно. Такая насыщенная деловая жизнь — и полнейшая катастрофа в личной. Она жила одна с семнадцати лет, когда уехала в Лондон, чтобы поступить в университет. Родители остались в Уитстабле, бабушки-дедушки тоже жили в графстве Кент. Поэтому серые дождливые будни разбавляла только пресловутая работа да ежемесячные встречи с друзьями. Были и ухажёры, конечно, но Гермиона не испытывала ни к одному из них и толики искренних чувств. А когда она не могла ответить взаимностью, она просто уходила.

* * *

Суперинтендант — один из основных рангов в британской полиции.

Уитстабл — город на юго-востоке Англии, в графстве Кент.