О семье и дружбе (джен)

Маркус Эйвери стоял перед дверью фамильной библиотеки, набираясь решимости войти внутрь. Нет, библиотеку он обожал и проводил там большую часть времени — но сегодня в библиотеке обосновался папенька. Эйвери-старший относился к сыну с брезгливым недоумением — для него, талантливого интригана и сильного боевого мага, робкий и неуклюжий наследник рода стал сильнейшим разочарованием. Даже его поступление на Слизерин ситуацию исправило ненадолго. Шляпа уговаривала младшего Эйвери пойти в Рейвенкло, или в крайнем случае на Хаффлпафф, поскольку меньше Слизерина ему подходил только Гриффиндор. Тогда Эйвери удалось подобрать несколько убедительных аргументов, после которых Шляпа сдалась и неохотно отправила его на змеиный факультет. Но сейчас ему было необходимо поговорить с отцом. Маркус попытался открыть дверь — и не преуспел. Несколько вариантов Алохоморы не сработали, и тогда он, побледнев от волнения, применил собственную модификацию отпирающих чар. Дверь с недовольным скрипом отворилась.

Старший Эйвери, сидевший за столом, презрительно взглянул на посмевшего появиться перед ним без родительского соизволения сына и тотчас же вернулся к чтению.

— Наследник Эйвери, чему обязан неудовольствию вас лицезреть? — насмешливо поинтересовался он, не отрывая глаз от книги.

— Сэр, я бы хотел… с вашего позволения, если вам так будет угодно… то мне бы хотелось…

— Прекратите мямлить и извольте выражаться яснее, если уж посмели явиться туда, куда вас никто не приглашал.

— Сэр, я прошу вашего позволения поработать с книгами из закрытого отдела.

— Вот как? — Папенька оторвался от старинного фолианта и посмотрел на нервно комкающего в руках полу домашней мантии сына. — И что же вас так заинтересовало, что вы преодолели свою природную трусость и рискнули оторвать меня от дел?

— Прошу прощения, сэр, я не хотел вызывать вашего недовольства…

— Вы вызываете мое недовольство уже самим фактом своего существования, — старший Эйвери тяжело взглянул на постоянно его разочаровывавшего наследника. — Более бесполезного создания я и вообразить себе не мог. Это все дурная кровь вашей матери — впрочем, речь не о ней. Какая книга вам понадобилась и для чего?

— «Ступени анимагии» Флавиуса Джагсона, сэр. Мне бы хотелось… я хотел попробовать…

— Вот как. Вам известно, что эта книга существует всего в трех экземплярах?

— Да, сэр. В книгохранилище Министерства, в Запретной секции библиотеки Хогвартса и в нашей библиотеке.

— В нашей? Вы имели в виду — в моей библиотеке? Ибо вашего тут нет ничего — даже ваши школьные мантии принадлежат мне. На каком основании вы решили, что вам будет позволено прикасаться к таким раритетам? Вы, никчемное, бесполезное создание! Решили стать анимагом? Вот так просто? Ради Мерлина, в Британии всего семь зарегистрированных анимагов. И войти в их число вам никогда не удастся. Желаете экспериментировать — просите позволения пользоваться школьной библиотекой. Книги, собранные поколениями достойнейших магов Эйвери — не для праздного развлечения возомнившего о себе юнца. И, раз уж вы здесь — извольте объяснить свое недостойное поведение в Хогвартсе.

— Простите, сэр? — Маркус был совершенно ошарашен. Недостойное поведение? У него? Да он ни разу за прошлый год не получил ни одного взыскания. Или для папеньки это тоже «недостойное поведение»? Видимо, все Эйвери были записными нарушителями школьных правил, а он и в этом явился сплошным разочарованием.

— Профессор Слагхорн сообщил мне, что вы часто общаетесь с младшим Мальсибером и неким Снейпом. Это так?

— Да, сэр. Мы дружим с первого курса.

— «Дружим»? Вы еще бесполезнее, чем я думал. Дружить можно с равными себе, а еще желательно дружить с теми, кто может быть вам полезен в дальнейшем. Я не возражаю против кандидатуры отпрыска Мальсиберов, но о полукровке Снейпе не может быть и речи. Вы позорите свой род, опускаясь до «дружбы» с маггловским выродком.

— Но сэр, Северус… то есть мистер Снейп — лучший на нашем курсе!

— Это доказывает, что ваш курс — сборище безмозглых болванов вроде младшего Мальсибера. Но поскольку Мальсибер — чистокровный, то общение с ним не наносит ущерба нашей чести. В отличие от безвестного нищего полукровки.

— Сэр, мать мистера Снейпа — урожденная Принц!

— И что? Принцы отказались признавать ее выродка — и правильно сделали. А наследник Эйвери, семейства, относящегося к «Священным двадцати восьми», считает допустимым называть это маггловское отродье «другом». Запомните раз и навсегда: полукровок можно и нужно использовать в своих интересах, но ни в коем случае не стоит приближать к себе, тем более позволять им считаться вашими друзьями. Вы немедленно прекращаете всякое общение с этим Снейпом — кроме допустимого по учебе.

— Нет, сэр, — опустив голову, почти беззвучно сказал Маркус.

— Что вы сказали? — старший Эйвери рассматривал младшего с любопытством исследователя, обнаружившего не поддающееся классификации явление.

— Нет, сэр, — громче повторил Маркус и поднял голову. — Я не буду этого делать.

— В таком случае можете забыть о своем содержании. Раз вы посмели возразить главе рода — все свои расходы извольте оплачивать сами. К моему великому сожалению, ваше обучение в Хогвартсе уже оплачено, но все остальное отныне только ваше дело. Посмотрим, на сколько дней хватит вашей столь некстати проснувшейся решимости. А теперь подите прочь. Посидите без единого кната — приползете обратно.

Младший Эйвери осторожно закрыл за собой двери в библиотеку и подавил судорожный всхлип.

— Не приползу, — тихо пообещал он самому себе — и холодному, как слизеринские подземелья в декабре, родительскому дому. — Никогда.