Книга Миров (гет)

Отец юной принцессы не принял все в штыки, как это сделала ее мать. Он даже отшучивался во время ужина в тот день.

— Слушай! — обратился он к Мун, пока жена отвлеклась на газету. — А ты сможешь, если что, вычитать мне порядок в покоях, чтобы твоя мать не брюзжала на меня? Или еще лучше: бриоши! А то твоя мать вечно не дает мне хоть одну бриошинку съесть!

Мун и ее отец засмеялись. А Клементайн, отбросив газету, злобно посмотрела на мужа.

— Бернард! — шикнула она, ударив по столу вилкой. — Ты чему учишь дочь? — она уткнулась в тарелку, продолжая бормотать что-то на тему «как не стыдно, король и наследная принцесса — будущая королева Мьюни, надо же…».

Бернард и Мун смутились, но продолжали хихикать, вернувшись к поеданию ужина. Он доволен своей «работой» шута — Мунни смеется, значит, ему удалось отгородить ее хотя бы ненадолго от смутных мыслей. Ведь чаще всего дети со способностями поддаются панике, страх их сковывает, и в итоге они кончают не наилучшим образом. Король прекрасно осознавал, что сейчас лучше создать благоприятную атмосферу вокруг дочери, уверять ее в том, что все отлично, и что она самая обычная, но со способностью, которая не отравит ей жизнь, а только поможет справиться с трудностями. Что она не белая ворона в этом мире. И Клементайн это хорошо знала, просто методы Бернарда иногда вводили ее в ступор, хотя сейчас она уловила их суть и перестала бормотать.

Определенно, ее муж знает, что делает сейчас.

После трапезы, вернувшись к себе в комнату, принцесса задумалась о дальнейшей судьбе существ, которые она уже вычитала. Как вернуть их назад — она пока не знала, но зато трезво расценивала свои способности и понимала, что сможет удостоить их полноценным уходом и уютом, потому, как ей показалось, енотовидная лисица и райская пичужка могут остаться во дворце. Матушка и отец были не против, но лишь поймав дочь на слове, что та будет ухаживать за ними. На том и приняли решение — зверушки остались при дворе и получили имена. Лисица теперь гордо именуется Вестой, а птичка Киганом.

* * *

Прошло меньше десятка лет. Мун из пухлощекого упрямого ребенка почти уже превратилась в степенную леди, конечно, не без капельки бесовщинки. Своим даром она пользовалась нечасто, но с умом. Поэтому последствия были не так заметны…

В один прекрасный день, когда принцесса вычитала из книги «Герой нашего времени» М. Ю. Лермонтова Бэлу, потому что первой книжную девушку стало жалко из-за такого конца, к королю и королеве пожаловал один из стражников с жалобой на исчезновение своего напарника, объясняя его так: «Он просто исчез, растворился! Пуф! И его нет рядом!» Клементайн пообещала, что непременно позаботится об этом.

Вечером она направилась к своей дочери. Заглянув в ее комнату, застала такую картину: Мун расположилась на подушках на полу и разговаривает с неизвестной ей, королеве, девушкой. Киган мирно спит на спине Весты, которая наблюдает за происходящим одним глазом, прикрыв другой. Гостья говорила на земном языке. Клементайн это точно знала, как и знала юная Баттерфляй, ведь мать когда-то научила дочь азам земных языков. Тогда, когда с помощью ножниц измерений на Мьюни перевозили земную литературу.

Неизвестной личностью гостья пробыла совсем недолго. Клементайн почти сразу узнала в девушке с вороными волосами и черными глазами Бэлу, так известную своей прискорбной судьбой. Заметив мать, Мун подскочила, подошла к ней и, взяв под локоть, сказала:

— Знакомься, матушка, это Бэла! — королева кивнула в знак того, что она знает.

— Детка, нам надо поговорить, — Клементайн нервно взглянула на гостью.

— Что-то не так? — шепнула Мун.

— Да, и это касается твоего дара.

Принцесса чуть отстранилась от матери и, подойдя к Бэле, объяснила на земном языке, что с матушкой нужно поговорить, потому они отойдут в библиотеку. Также Мун предложила гостье позвать к ней придворного учителя, который с радостью обучит девушку мьюнианскому. Бэла кивнула, и принцесса с королевой поспешили за дверь.

Уже находясь в обители знаний, Клементайн рассказала о случившемся с напарником одного из стражников. Мун выдвинула теорию о том, что это просто балуется Глоссарик, как когда-то, но королева пресекла эту вариацию произошедшего, так как за последнюю такую выходку он хорошенько огреб по самое «не хочу» от Высшего Магического Совета, несмотря на то, что старше всех, вместе взятых. Клементайн глубоко вдохнула и взяла дочь за руки.

— Послушай, мне кажется, что это из-за твоего дара, — с осторожностью проговорила она.

— То есть… я виновата? Я просто стерла его из мира или вообще убила? — сердце принцессы заколотилось в бешеном ритме.

— Не-ет, детка, я не говорю, что ты его убила или на подобии этого. Ты просто перенесла его в книгу. Я проанализировала кое-что и пришла к такому выводу.

— Проанализировала что?

— Помнишь… три года назад в школе пропал уборщик?..

* * *

Мун стоит у доски, теребя одну из любимых земных сказок — «Волшебник из страны Оз». Девочка открыла книгу и зачитала абзац, где рассказывалось о собачке главной героини. Как только мисс Баттерфляй закончила читать последнее слово, прямо на столе учительницы материализовался Тотошка. Тот самый черный чудный песик. Весь класс залился в радостном смехе, а Мун смущенно улыбнулась. Миссис Дарелл, не веря своим глазам, сначала нацепила очки, осматривая сквозь них щенка, а после приподняла, все так же взирая на существо, появившееся ниоткуда.

На следующий день вся школа галдела о том, что исчез уборщик. Неизвестно как — просто исчез. Даже не предупредив директора об уходе — ни записки, ни прямого заявления.

* * *

— Он ведь так и не вернулся, верно? — Клементайн спрашивала, уже точно зная ответ. — А та собака все еще здесь, на Мьюни.

— Да, — ответила Мун. — Его забрала к себе та учительница. Я считаю, что достойное решение — оставить его у нее, учитывая то, что я пока не знаю, как возвращать книжных персонажей.

— А помнишь, пропала твоя фрейлина?..

* * *

Несколько недель назад принцесса читала своей подруге, дочери короля Ада, Диане, «Алису в Стране Чудес», а именно часть, в которой появляется Чеширский Кот. В тот вечер демонесса долго благодарила Мун за нового улыбчивого друга.

А на следующий день Баттерфляй со слезами на глазах разговаривала с Дианой через зеркалофон, ведая о том, что ее фрейлина пропала.

* * *

— Отряды, конечно, до сих пор ее ищут, но не кажутся тебе эти совпадения подозрительными?

Мун посмотрела на мать. Ох, и чувствовала ее душа что-то неладное, не могло быть все гладко и идеально. Ну не могло!

— Да, матушка, кажутся… — принцесса опустила глаза вниз, рассматривая узор на балетках.

— Послушай, — Клементайн обхватила щеки дочери ладонями и заставила посмотреть в глаза. — Мы разберемся с этим, поняла? С чем угодно разберемся! Что я тебе с самого детства говорила?

— Нет такой преграды, с которой мы не справимся, — слезы, которые чуть выступили, были затенены улыбкой на лице девушки.

— Именно! Потому не смей плакать. Сейчас я поговорю с Глоссариком, может, он что-нибудь скажет после долгого времени исследований.

* * *

На опушке Леса Верной Смерти расположилась старенькая косая избушка. По словам горожан там жила старуха-лесничиха, которая уже как столетие сошла с ума. Но более просвещенные индивиды знали о том, что старуха-то не простая. И с ума она не сошла… просто эксцентричная немного.

Глоссарик летел впереди королевы, которая вела за собой свою дочь. Бернард остался в замке. Нет, Боже упаси, не подумайте, что ему по барабану судьба дочери. Просто его не взяли, вот и все. Клементайн сказала, что Арамона не терпит в своем доме представителей мужского пола. На возмущенный возглас мужа «А Глоссарик как будто девчонка!» королева, подняв указательный палец, ответила, что Глоссарик — самое исключительное исключение из всех возможных исключений. Бернард до сих пор дуется на женушку. Но что поделаешь? Уродился мужчиной — сиди дома и помалкивай в тряпочку.

Арамоне не меньше тысячи лет, правда, выглядит всего на триста восемьдесят два. Будучи девочкой, она застала восхождение Эклипсы на трон и по мере взросления ее эру.

Старуха услышала, как скрипнула дверь, и быстро полезла в шкаф, что-то ища. Королева с дочерью и Глоссарик уже прошли в дом, а Арамона только достала это нечто и со словами «Нашелся, проказник!» вставила пыльный глаз в пустую глазницу. Мун передернулась, Клементайн просто отвела взгляд. Невозмутимым остался только магический наставник.

— Арамона.

— Глоссарик.

— Так, я тут с тобой не в имена пришел играть! — отрезал он. — Скажи, что ты знаешь о Волшебных Языках?

— Хм-м-м… Дай-ка подумать… Ничего! Ничего не знаю, ничего не ведаю! Позволь старухе отжить свой век спокойно, уходи! — забухтела она. Чародейка подошла к пришедшим и взмахом рук начала прогонять их. — Давайте, давайте! Уходите! Не заставляйте меня превращать вас в королевских жаб!

Вдруг старушечий глаз вылетел из глазницы, буквально. Он метался по избе, пока не упал к ногам Клементайн. Королева среагировала быстро и, подобрав око, подняла руку над своей головой.

— Послушай меня, старая карга! — Мун в шоке посмотрела на матушку. Королева Мьюни никогда не позволяла себе таких просторечных выражений. — Если ты не ответишь на наши вопросы, твой глаз полетит в тартарары! — ее серьезный голос заставил содрогнуться всех присутствующих. — Я повторю еще раз: Что. Ты. Знаешь. О. Волшебных. Языках?! Отвечай!

— Ладно-ладно! Глаз отдай! — взмолилась Арамона.

— Сначала ответы! — грозно потребовала Клементайн.

— Хорошо…

Старая лесничиха объяснила всю систему «вычитывания». Вместо персонажа/явления в книгу должен попасть человек из реального мира. Также можно по желанию заточить в книге человека, вычитывая персонажа, просто подумав о нем. И, опля, в реальности будет книжный герой, а в вымышленном мире тот, о ком подумал. Но есть способ вычитывать персонажей, не отправляя взамен реального человека. Для этого нужно знать специальное заклинание, созданное Эклипсой, но оно утеряно. В королевской книге заклинаний его нет. Даже у старухи чародейки его и в помине не наблюдается. А смысл ей сейчас врать, когда единственное, чем она может зреть, находится не у нее и является ценой за ответы?

* * *

Мун укуталась в одеяло, рядом с ней разлеглась Веста, подставляя пузико, намекая своей хозяйке, чтобы та его почесала. Киган угнездился в волосах девушки. Вытащив руку из-под одеяла, Мун коснулась волосатого животика лисички и начала нежно почесывать. Веста чуть шевельнулась, изворачиваясь, как кажется Баттерфляй, в совершенно неудобной позе и замурлыкала.

В дверь робко постучали.

— Мун?

— Проходи, матушка, я еще не уснула!

Клементайн зашла, прикрыла за собой дверь и проследовала к кровати дочери. Она присела на край и погладила Мунни по волосам, чуть задев пичужку, уже сопящую на голове принцессы. Киган чуть встрепенулся, но не проснулся.

— Послушай, какое-то время…

— Я не должна вычитывать героев?

— Да… — королева с сожалением посмотрела, несмотря на то, что скоро дочери уже четырнадцать, на свою малышку. — Не думаю, что надолго, мы будем искать то заклинание, я обещаю.

— Я верю. Не беспокойся, матушка. Я не буду. Я понимаю, насколько это важно.

Клементайн с благодарностью посмотрела на Мун. Королева уже собралась уходить, как повернулась к дочери и смущенно пробормотала:

— Эм-м-м… Мунни?.. Не могла бы ты не вспоминать, что я там говорила?.. Ну, я про…

— Не волнуйся, матушка, это только между нами: мной, Глоссариком и Арамоной, — она наигранно серьезно кивнула.

Клементайн с облегчением выдохнула, а Мун хихикнула.

— Матушка?..

— Да?

— «Старая карга»… Это было круто! — принцесса зашлась смехом, который, две секунды погодя, подхватила королева.

Возвращаясь в свои покои, Клементайн продолжала посмеиваться.

«Старая карга!»

* * *

Арамона сидела на старом диване в своей избушке. Луна освещала комнату полностью, потому чародейка не нуждалась в дополнительных лампах. Спустя какое-то время в косой домик зашла темноволосая девушка с оливковой кожей. Она небольшого роста, со светлыми глазами, укутана в черную мантию с капюшоном.

— Какие новости? — спросила она с порога.

— Тебе пора.

— Уже? — спросила девушка, сняв мантию и повесив на ближайший крючок, она осталась только в светлом платье до икр в греческом стиле.

— Ага, — кивнула Арамона. — Мун уже нуждается в твоем присутствии.

— И как мне быть?

— Ну, насколько я помню… — протянула лесничиха. — Свободно место фрейлины принцессы. Устроит?

* * *

Все светлое имеет темную сторону,

И так было во веки веков.

Вот такой вот факт безоговорочный

Не обошел и Волшебных Языков.